Hex

«Ты перед ним — что стебель гибкий, Он пред тобой — что лютый зверь». А. Блок

Открывая глаза… Том Риддл непроизвольно зевнул. Рассказы Забини о «весёлых похождениях» ничуть его не интересовали, напротив, слизеринец считал ниже своего достоинства даже допускать возможность подобного. Он мечтал стать Великим, а любовные истории ему были ни к чему. Зачем ему то, что может навредить его репутации, будущему, да и вообще, кто может составить ему пару? Красивая аристократка сойдёт лишь для Малфоя и Нотта, а вот Том, если когда-нибудь и выберет для себя спутницу жизни, то только ту, что разделит его взгляды и будет верить в его идеи. Пусть даже и не сразу, со временем привыкаешь ко всему. — Блэк сегодня безумно красивая! — сказал Маркус. Риддл перевёл заинтересованный взгляд с него на Малфоя. Всем на курсе было известно, что Абраксас испытывает к этой слизеринке чувство, схожее с «любовью». В существование последнего Том верил с большим трудом. Симпатия. Привязанность. Долг. Зависимость. Всё, что угодно, но любовь — нет. Любовь — это лишь иллюзия. И лишь глупцы не способны понять этой простой истины. — Ты говоришь так, словно она тебе нравится. Лёгкий смешок Забини отвлёк Риддла от раздумий. — А тебе нет? — тот пожал плечами. — А ты, Абраксас? Как ты относишься к Блэк? Серые глаза Малфоя стали напоминать сталь. Не каждый сумел бы выдержать взгляд, каким он одарил Виктора. Тот нервно сглотнул: ссориться с блондином явно не входило в его планы. — А как я могу к ней относиться, м? — губы Малфоя расплылись в загадочной улыбке. — И ты ведь понимаешь, что тебе ничего не светит, да? — он злорадствовал, потешался над абсолютной беспомощностью слизеринца в данном вопросе. — Ну всё, мои верные *друзья-рыцари, пора нам на урок к декану нашего любимого факультета, — начал наконец Антонин Долохов — высокий темноволосый юноша с бледной кожей и карими глазами. Он выразительно взглянул в сторону гриффиндорского стола, за которым всё ещё было много учеников, в основном, конечно, младшие курсы. Том одобрительно кивнул ему. Именно поэтому он считал Антонина весьма достойным быть рядом, быть одним из рыцарей. Долохов был почти столь же предан своему делу и хладнокровен. Ничто не могло заставить его сойти с «истинного пути». И ему всегда удавалось делать всё в какой-то шутливой форме, что опять же делало его на шаг ближе к цели. К их общей цели. — О… трансфигурация. Точно. — Августус Мальсибер весело захлопал в ладоши. Трансфигурация по вторникам была вместе с когтевраном, и это почему-то всегда его смешило. Его жёсткие черные волосы делали лицо более мужественным, хотя в светло-зелёных глазах были искорки какого-то детского озорства. — Мой Лорд! — Артур Розье встал и пошёл за Риддлом. Последнему явно надоело «детское» представление, и он, не сказав ни слова, направился к выходу из Большого зала. Вскоре все Вальпургиевы рыцари последовали примеру своего предводителя. *** — Гермиона, подожди минутку, — Аббот, еле поспевая за подругой, остановилась отдышаться. — Куда ты так спешишь? Даже Эмили от нас отстала. — Пфф… Пруэтт встретила Гидеона, и нет ничего странного в её реакции. К тому же, через пять минут у нас начнётся трансфигурация, а этот предмет мы выбрали на сдачу ЖАБА. — Лучше б и не выбирали. Ладно, пошли, всезнайка. Мелисса устало поплелась за Блэк. Войдя в кабинет, подруги сели на первую парту. Трансфигурация была одним из самых интересных, по мнению Гермионы, предметом. Ей нравилось повторять вращательные формулы, запоминать заклинания, давая своему воображению возможность творчества. Ведь именно свобода мыслей была залогом успеха в данном занятии. Когда начался урок, все ученики уже разместились на своих местах, ожидая учителя. Профессор Дамблдор пришёл ровно через минуту, подол его одеяний весело развевался при ходьбе. — Итак, дорогие шестикурсники, — начал свою речь декан гриффиндора. — Я счастлив сообщить вам, что большинство из вас довольно-таки хорошо справились с домашней работой. Эссе некоторых из вас поразили меня до глубины души. Вы неплохо потрудились, и именно поэтому на следующий урок домашней у вас не будет, — по классу прошёлся весёлый и одобрительный гул. — Конечно, если вы пообещаете мне сегодня также хорошенько потрудиться и не забыть до следующей нашей встречи весь тот материал, который мы с вами разберём. Рыже-каштановые волосы Дамблдора сияли ярче, чем само солнце. Этот мужчина внушал самый настоящий трепет в сердцах людей. Светлые большие глаза излучали добро и веру, которые дарили человеку надежду на что-то хорошее. Конечно, это безусловно нравилось храбрым львам гриффиндора, но змеи слизерина были иного мнения. Они знали цену чистоте крови и закалённому характеру. В них не были ни жалости, ни сострадания, только холодный ум и расчёт. Гермиона не разделяла взглядов сокурсников. Конечно, маглорожденные были ей не слишком уж и приятны (всё-таки чистокровное воспитание нельзя изменить), но и смерти они не заслужили. Признаться честно, ей было жаль Миртл Уоррен, жаль её родителей и друзей (если они у неё, конечно, были вообще). Никто не заслуживает погибнуть так ужасно, как погибла когтевранка. Монстр убил её. Хотя в злого паука ей мало верилось. Ещё и этот полувеликан, которого лишили палочки. Хагрид, кажется? Гермиона видела его, и ей было искренне жаль его. Всё-таки нет ничего страшнее, чем навсегда лишиться возможности колдовать. — Миона, нам ведь ничего не задавали на прошлый урок? — Да вроде нет, — девушка неотрывно смотрела за умелыми движениями волшебника. Блэк достала толстый учебник в тёмно-коричневом переплёте. «Продвинутый курс Трансфигурации» был самым полным сборником заклинаний для подготовки к ЖАБА. Сама слизеринка сдала этот предмет довольно-таки неплохо в прошлом году, впрочем, добрая часть её сокурсников хорошо справлялись с данной наукой. — Итак, заклинание под названием **Эванеско, — строгий голос Дамблдора заставил всех учеников отвлечься от посторонних дел (если такие, конечно, имелись) и посмотреть на учительский стол. На столе находились несколько клеток, в которых расположились паукообразные, мыши и небольших размеров кролик. Никто из учеников не смог вспомнить, а было ли всё это раньше или они просто не замечали клетки? Но ведь это Хогвартс, здесь возможно всё. — Заклятие исчезновения тем сложнее, чем сложнее строение животного, которое мы хотим подвергнуть исчезновению. Улитка, беспозвоночное, не представляет трудной задачи. Мышь — млекопитающее, и работать с ней гораздо труднее. Так как с данной практикой вы уже знакомы, выберем более сложное. Дальше декан гриффиндора вкратце рассказал об областях применения данного заклинания, его разновидностях, например, внимание Блэк привлекло Випера Эванеско - заклинание, вызывающее что-то вроде огненного шара, что способен сжигать змей изнутри. — Ну и, конечно, стоит вспомнить о том, что применять Эванеско, — декан многозначительно оглядел всех студентов, — следует с большой осторожностью, не забывая о том, что все мы смертны и когда-нибудь каждому из нас придётся ответить за свои дела. Несколько слизеринцев тихо засмеялись. Они верили лишь в самих себя, даже Мерлин не мог бы остановить их на пути к достижению заветной цели. *** — Миона, — звонкий голос Пруэтт заставил девушку отвлечься от своих мыслей, — а что это ты делаешь? — Эмили, не думала, что ты вообще сегодня пожалуешь к нам, — Блэк обиженно надула губки, убирая книги в сумку. — Странно… очень странно. — Ну, Миона, не обижайся! Я уже встретила Мелиссу и всё ей объяснила, неужели и тебе это нужно? — Конечно, мы ведь подруги или уже нет? — Конечно же мы подруги. Я, ты и Мелисса. Больше никто и никогда. Мы же давали клятву, помнишь? И вообще, с каких пор ты стала так сильно волноваться? — рыжеволосая обеспокоенно взглянула на Блэк. — Расскажи мне всё. Знаю, тебя что-то беспокоит. Шатенка в нерешительности встала с кровати и подошла к большому окну, вид из которого выходил во внутренний двор замка. Рассказать? А может лучше стоит молчать? Но ей так тяжело, сердце так сильно стучит. Тук-тук… Тук-тук… — Да, знаешь, Эмили, я вижу… сны. — Сны? — переспросила девушка. Шатенка, не поворачиваясь, кивнула головой. — Сны, которые больше похожи на кошмары. Я вижу тень мужчины, он кажется мне до боли знакомым. Я словно проживаю другую жизнь во сне и раз за разом всё больше проваливаюсь в эту чёрную бездну, которая затягивает меня. — Гермиона, может быть, нам сходить в больничное крыло и попросить у целительниц успокоительное? Наверное, это… — Да, Эмили, наверное, ты права. Скорее всего это просто стресс, а значит, скоро всё пройдёт, — Гермиона посмотрела в изумрудно-зелёные глаза слизеринки. — Но, пожалуйста, не говори об этом никому, даже Мелиссе. Не хочу никого беспокоить лишний раз. Прости, что зря тебя расстроила. — Гермиона, ну почему сразу «зря»? Мы подруги или кто? Мы же должны помогать друг другу, держаться вместе. И я очень хочу тебе помочь, правда, только пока не знаю, чем именно. — Блэк согласно кивнула. — Я пока пойду найду Аббот, пока она уже не стала Паркинсон. — Прости, кем не стала? — оживилась девушка. — Долгая история. Подожди, а разве ты не знаешь? — удивилась Пруэтт. Блэк только пожала плечами, мол, даже понятия не имеет. — Ладно, потом всё тебе расскажу. Эмили покинула спальню девочек и направилась в общую гостиную. Сегодня был определённо хороший день, иначе зачем бы слизеринцы собрались вечером все вместе? Каждый хотел провести как можно больше времени в красивых комнатах, что-нибудь почитать, в конце концов, посплетничать. Пруэтт прошла вдоль кресел и увидела весьма «сладкую парочку» — младшего Блэка и Уайт. — Мило, да? Аббот, демонстрируя свою фирменную белоснежную улыбку, подошла к подруге. — Но ведь… — Да, Гретта Уайт оказалась весьма хитрой. Решила вызвать у Ориона ревность с помощью Малфоя. Весьма неплохо, согласись? — Ты всё знала, Лисса! Ухмылка была своеобразным ответом. — Ты всё знала и ничего мне не сказала. — Конечно же. Вдруг бы ты не выдержала и проболталась? А так все довольны: Орион, Гретта, мы с тобой даже возможно, Абраксас с Гермионой. К тому же, согласись, было безумно забавно наблюдать за ними. — Ты любишь играть людьми, да, Лисса? Только не забывай, что мы, я и Гермиона — твои друзья. Никогда этого не забывай. — Мы подруги, Эмили, и ничто этого изменить не в силах. Я дорожу нашей дружбой. Именно поэтому я сделала то, что сделала. — И где же наш милый Абраксас? Или компания нашего старосты опять куда-то ушла? — Блэк вышла в гостиную, оглядев всех надменным взглядом. — Мне кажется, или ты недолюбливаешь Тома? — задала весьма деликатный вопрос Аббот. Она надеялась, что Гермиона не слышала того, что прозвучало до этого. Но девушка, казалось, была занята какими-то своими мыслями. — Я? Самого Тома Риддла? Конечно же, нет, — Блэк наигранно ахнула. — Как можно? Ведь это «один из умнейших» выпускников Хогвартса за всю историю, — почти процитировала слова декана. — Значит, вы соревнуетесь? — тем временем продолжила Пруэтт. Ничего не ответив, шатенка подошла к одному из сокурсников. Нотт сидел, весело что-то обсуждая с одним из семикурсников. Кажется, его звали Харви. Да, весьма странное имя, как считали многие, но никто ничего не говорил против. Всё-таки чистота крови решала слишком многое. — Маркус, — обратилась к нему Блэк, готовая применить всё своё женское очарование, — а где это твои друзья? Нотт как-то странно посмотрел на неё и явно испугался вопроса. Пожав плечами, мол, он вообще ничего не знает, темноволосый хотел уйти, но выразительный взгляд слизеринки остановил его на полпути. — Маркус, я знаю, что тебе известно многое, — Харви уже успел уйти, так что подслушивать их было некому. — Абраксас очень сильно доверяет тебе, как и Антонин, и Виктор. Я тоже тебе доверяю, так что, пожалуйста, не нужно пытаться меня обмануть. — Гермиона, я… — Тсс, Маркус, ты всё прекрасно понял. Гермиона ***Кассиопея Блэк не была красавицей, но молодые люди вряд ли отдавали себе в этом отчёт. Возможно, их манил шарм и очарование юной волшебницы, а может, причудливая манера говорить. Так или иначе, у младшей Блэк было достаточно поклонников, но всех их девушка считала лишь знакомыми или (в очень редких случаях) друзьями. — Маркус, ты мой друг! — Нотт имел неосторожность взглянуть в тёмно-карие глаза девушки. И ведь она не врала, у неё это всегда получалось весьма плохо. — Я прошу лишь только о том, чтобы ты верил мне. Разве это так много? — Гермиона, я верю тебе и очень сильно дорожу тобой, но я правда не знаю, где Абраксас. В любом случае, сейчас стало слишком опасно. И лучше тебе не пытаться у него требовать в чём-то отчёта. Нотт встал и направился в сторону спален мальчиков. Блэк больше не пыталась его остановить. Теперь всё стало ещё запутаннее. *** «Ледяной ветер трепал волосы, хлестал Гермиону по лицу, терзал лёгкое платье. — Лорд! Её крик становится каким-то хриплым. Кажется, вот-вот она упадёт, не выдержит того ужаса, что обрушился на неё. — Лорд! Ощущение беспомощности заставило её напрячься, стать ещё более грубой. Не сдаться. Только не стать послушной куклой. Им её не изменить. — Ответь мне! За что? Почему именно она? — Ты знаешь ответ, милая. Его голос — шипение. Гермиона обернулась, едва не столкнувшись нос к носу с ним. Мужчина внимательно оглядел её. Его глаза — омут. Девушка собрала всю волю в кулак, до боли прикусив обветренные губы. Он сам — одна сплошная тьма. Хотелось сказать что-нибудь колкое, но как назло разум отказывался работать. Голубые глаза не сводили с неё задумчивого взгляда. Мерлин, помоги! — Только ты в силах помочь себе. Прими себя, милая!» Гермиона думает, что ещё никогда прежде за последний год она так хорошо не спала. Если девушке что-то и снилось, то она этого не помнит. Кажется, лекарство целительниц оказалось весьма действенным. Волшебница легонько потягивается в кровати. Пятница. Утро. Значит, слизеринка может спокойно проделать водные процедуры и обдумать, что наденет на вечер. Всё-таки ей необходимо отдать дань уважения декану факультета. Посетить один вечер клуба слизней может пойти ей даже на пользу, нужно только всё хорошенько взвесить. И темнота отступает. Потому что она уже внутри неё…