***
Конец учёбы подкрался незаметно. После сдачи экзаменов, подведения итогов и сплетен о том, кто как будет отдыхать, все ученики радостно (ну или почти) сели в поезд и отправились навстречу лету. Гермиона углубилась в чтение новой книги, подаренной заботливой тётей Лиз, которая одна из немногих была посвящена в тайну племянницы. Более того, она очень сильно гордилась тем, что в их роду родилась волшебница. Эта книга казалась ей намного интереснее той же «Американской трагедии», хотя автор у них был один. *История Фрэнка Каупервуда была насыщена событиями, которые намного больше могли вдохновить людей. Хотя сама Лиз Уилкинс была любительницей именно позднего произведения американского писателя. — Гермиона… Тихий шёпот ласкает слух. — Гермиона… Девушка смотрит перед собой, но не находит никого. Гарри и Рон как будто сквозь поезд провалились, да и её сумки тоже нет. Дверь купе открывается с характерным звуком, и внутрь входят две незнакомки. Одна высокая и рыжая, а другая черноволосая и намного ниже ростом. — О, Миона, вот ты где, а мы тебя везде искали, — говорить начинает именно темноволосая, когда обе садится по одну сторону от неё, а другая — напротив, где ещё недавно сидели Поттер и Уизли. — Кстати, а почему ты не пошла в то прошлое купе? Впрочем, наверное, ностальгия, да? Вы же с Малфоем именно здесь были перед первым курсом. Гриффиндорке бы слово вставить, да не дают, а она и не просится. И что это за чушь с Малфоем? — Между прочим, я видела его, он ужасно страдает, — уже заговорила рыжеволосая, словно защищая Малфоя. Так всё стало ещё более запутаннее. — Но давайте лучше о хорошем. Кто как хочет провести каникулы? — Ну, лично мы с родителями отправимся в Париж, там живёт семья моего дяди… Больше Гермиона ничего не слышала. Всё казалось ей слишком размытым и ужасающим. Потом сильно закружилась голова, и девушка провалилась в пустоту.***
— Гермиона! — звали её где-то из темноты. Девушка нехотя открыла глаза, когда кто-то потряс за плечи. — Гермиона, мы почти доехали! — Пора ей заканчивать с этими книжками, так они сделают из неё чёрт знает кого, — в прямом смысле ворчал Рон. — Г-гарри, что случилось? — Грейнджер подумала, что начинает потихоньку сходить с ума. С ней явно происходило что-то странное. Все эти сны были вовсе не к добру. — Гермиона, ты проснулась, ну наконец-то, — Поттер добродушно улыбнулся ей, садясь по одну сторону рядом. — Ты так сильно нас напугала. — Ч-что? — Ну, ты заснула, а потом… говорила во сне и звала кого-то. Странно. Девушка не помнила, чтобы во сне с ней происходило что-то в этом роде. — Герми, ты меня прости, конечно, но этот твой американский писатель плохо на тебя влияет, — начал было Уизли, но темноволосый волшебник вовремя умерил пыл друга. — То есть, я хочу сказать, что сейчас лето, и тебе не обязательно всё свободное время посвящать себя книгам. Видишь, ты вся бледная, наверное, переутомилась. — Д-да, Рон, ты абсолютно прав, — согласилась девушка, не желая начинать спорить. Хотя, конечно, она понимала, что дело тут далеко не в книгах. Учёбы даже помогала ей отвлекаться от дурных мыслей, которые то и дело лезли в голову подобно назойливому насекомому. Прошло ещё минут пять, и гриффиндорка посмотрела в окно, начиная замечать знакомые картины природы, а вот они уже и на платформе. На вокзале было достаточно многолюдно, и всё-таки Гермиона очень скоро нашла в толпе родителей. Заранее попрощавшись с друзьями и передав пламенный привет семейству Уизли, она побежала навстречу родным. — Мама, папа! — они заключили дочь в крепкие объятия, что сделать им удавалось не так уж и часто. На самом деле, из-за того, что их дочь училась в столь недоступном для них месте, Грейнджеры очень сильно по ней тосковали. К тому же, очень часто в последнее время волшебница проводила каникулы в Норе, особенно рождественские. Но в этот раз единогласно было принято решение съездить куда-нибудь на отдых, посетить родственников, да и просто всем вместе весело провести время. — Доченька! — первой заговорила миссис Грейнджер. — Мы так рады наконец увидеть тебя, мы так по тебе скучали, дорогая. — Да уж, мама даже не спала ночью, всё думала, какую именно полезную сладость приготовить для своей умницы. Гриффиндорка улыбнулась. Родители любили её, а она их. И даже крохотная мысль о том, что этому может настать когда-нибудь конец, пугала девушку. Но если Гарри прав (а в этом она никогда не сомневалась) и Волдеморт вернулся, то значит скоро наступят для всех них тяжёлые времена. И кто знает, когда эти тёмные тучи над головой уйдут и солнце засияет с новой силой.***
Гермиона поднялась на второй этаж в свою комнату, вид из окна которой выходил прямо на стоматологическую клинику и «Магазин здоровых сладостей Грейнджеров», где продавались печенье и другие сладости без сахара. Ещё будучи маленькой девочкой, она часто бегала через дорогу прямо к миссис Фишер (добродушной немке, которая просто обожала маленьких детей), она была умелым рассказчиком, знающим много интересного. И вот под сказки и древние кельтские легенды вкус диетических мармеладок становился каким-то волшебным. — Дорогая, спускайся к ужину! Вымыв руки и лицо, девушка переоделась в более подходящую для дома одежду и спустилась вниз. Мистер Грейнджер как раз занёс чемодан дочери (он был не очень большой, потому что основная часть вещей должна была прибыть к завтрашнему утру) и улыбнулся дочери. В целом, трапеза проходила привычно тихо. А ведь Гермионе было что рассказать родителям. Правда, в этой семье за едой почти никогда не разговаривали. — А как миссис Фишер? У неё всё хорошо? — Джин Грейнджер заметно помрачнела, стиснув руку мужа. — Что-то не так? — Гермиона, понимаешь… — глава семьи словно пытался подобрать слова. — Миссис Фишер… она уже старая была, ты ведь это знаешь и… к тому же, у неё всегда было больное сердце. Господь забрал её душу. — Я-ясно, — Гермиона даже и не знала, как на это реагировать. Слёз не было, желания крушить тоже. Только пустота какая-то и грусть. Но ведь смерть каждого неизбежна, остается только принять всё это и понять. Никто не в силах убежать от смерти, это просто невозможно. — Когда? — Ещё в январе, во время праздников ей стало совсем плохо. Дорогая, прости, мы с папой просто не хотели тебя расстраивать, думали, всё обойдется. Недавно всё стало ещё хуже, но две недели назад всё стало только хуже и… конец. — Конечно, мамочка, я всё понимаю. Всё было очень вкусно, благодарю! — девушка отодвинула от себя тарелку с вегетарианскими котлетами (ей было слишком жалко животных) и салатом, вставая из-за стола. — Но, милая, ты почти ничего не съела. — Я не голодна, мама. Только устала немного, очень хочу спать. — Да, конечно.***
Гермиона кое-как завершила водные процедуры и, забравшись под одеяло, попыталась заснуть. Ей всё не давал покоя тот факт, что родители скрыли от неё правду о смерти Элис Фишер, но сегодня она просто не способна была об этом думать. Сон так и не шёл. Волшебница включила ночную лампу и решила почитать (хотя и знала, что на ночь читать вредно) что-нибудь лёгкое и весёлое. Выбор пал на небольшую книжку, которая лежала в прикроватной тумбочке и всегда была под рукой. Уже на странице десятой девушку (наконец-то!) потянуло в царство Морфея. Отложив всё постороннее в сторону, она с удовольствием потянулась в кровати и крепко заснула. Казалось, сегодня ничего не предвещало беды. Но именно эта ночь положила начало механизму, разрушающему старую жизнь Гермионы Джин Грейнджер.***
— Ты сделал всё, как я тебе говорила? — Конечно, можете не сомневаться. — Отлично, держи свою награду, — черноволосая женщина бросила ему в ноги мешочек с монетами и, прикрыв лицо маской, скрылась в ночи. Если мальчишка сам не захочет сдаться, то она заставит страдать всех его близких и друзей. Он не выдержит и очень скоро сломается. Как чудесно! Одной маглорождённой старухой меньше. Ах... этот прекрасный вкус близкой победы.