Hex

1996 Страх… Каждый раз, когда мне удается сломить тебя, ты превращаешься во что-то, что стоит беречь. Каждый раз, когда я приближаюсь к тому, чтобы спасти тебя, ты совершаешь грех, достойный веры. Ты все, чего я когда-либо желал, но этого недостаточно, тебя всегда недостаточно. Я заберу все, что смогу, Заберу когда смогу, Если момент когда-нибудь наступит. Я ненавижу тебя, когда ты уходишь, я ненавижу, что ты заводишь меня. Я ненавижу то, как нуждаюсь в тебе, когда не знаю где ты. И мне гораздо больше нравится, когда я нахожу тебя лежащей на полу. Я знаю, ты думаешь, что ненавидишь меня, но я всегда буду ненавидеть тебя сильнее. Sick Puppies — I Hate You *** Гермиона всё ещё лежала с книгой в руках, но резкий звук отвлек её. Девушка приподнялась и в конце концов села в кровати. Она начала прислушиваться к непонятным шорохам прямо за дверью, которые становились всё тише и тише. Медленно встав (и прихватив с собой палочку), гриффиндорка осторожно вышла из комнаты. — Люмос! Коридор наполнился небольшим количеством света, больше напоминавший лучи как от карманного фонарика. Девушка осторожно шла вперёд, прислушиваясь. На стене висели портреты бабушек, дедушек и фото ещё маленьких родителей (конечно, снимки были не самого лучшего качества, но хоть что-то), а также фотографии семьи в полном составе. Гермиона не понимала, почему изображений её маленькой нигде не было, ни на стене, ни в одном из альбомов. Конечно, мама рассказывала, что они просто боялись сглаза. Только вот до самого первого письма из Хогвартса они верили в одного только Бога. И даже на перебежавшую дорогу черную кошку никогда не обращали внимания. А зачем? Это же суеверия. А тут такое. Но волшебница понимала родителей: говорят, два ребенка до неё (кажется, это были мальчики) умерли в младенчестве. Не удивительно, что они боялись. Хотя снимков, где ей уже около трёх и больше, было достаточно много. И так до самого поступления в Хогвартс. В самом конце стены висело фото со злополучного первого дня в школе после каникул. Да, к счастью, это был последний год в обычной школе, но юная волшебница даже не догадывалась об этом. Ведь родители мечтали отправить её сначала заканчивать ещё целых *два дополнительных класса (12-13) в специальной школе и пойти в ближайший университет, а уже потом в Испанию, где жили дальние родственники Грейнджеров. Гермиона очень редко вспоминала свои школьные годы в обычной школе. Может быть потому, что Хогвартс успел стать для неё родным домом, где она нашла друзей, увлечения и даже была одной из самых успевающих учениц. В прошлом же остались грусть, тоска и неприятие. Обидные слова одноклассниц, враждебно настроенные одноклассники и учителя, которые просто не понимали, что она другая. Им не нравилось в ней всё, начиная с пышной копны волос и тем, что она могла закончить эссе намного раньше остальных. Правда, оценки от этого у неё хуже не становились, поэтому и родителям девочка ничего не рассказывала. А что толку? Гермиона — странная личность… Жаль только, что она раньше не узнала, почему ей так неуютно среди других школьников. Ведь там, в школе чародейства и волшебства ей было вполне комфортно, она нашла верных друзей, обрела свою вторую семью в лице представителей львиного факультета и узнала о себе много нового. И тут её мысли снова прерывает странный звук, больше напоминающий чьи-то шаги, как будто человек находится на тонкой грани. И это точно не родители, они уже давно спят в спальне (всё-таки нельзя нарушать режим!). Девушка спустилась на второй этаж, все ещё держа перед собой палочку, на конце которой имелся свет. Дойдя до кухни, Гермиона быстро нащупала включатель, и комната наполнилась светом. — **Нокс! Сильнее сжав волшебный атрибут в руках, Грейнджер огляделась по сторонам. На самом деле, кухня объединена со смежной столовой (так что мест спрятаться ночному «гостю» не оставалось), поэтому девушка попыталась успокоиться. Да только шорох раздался прямо у неё за спиной. Она чувствовала, что кто-то стоит позади, и от этого всё внутри сворачивалось в нервный узел. Гермиона осторожно и медленно начала поворачиваться. Да, ей было страшно. Потому что это мог быть кто угодно, вор или… маньяк, а может и вообще сумасшедший. Сердце вновь пропустило несколько ударов… «Мерлин, пожалуйста, помоги мне…» Шатенка приготовилась атаковать в случае чего. И пусть это запрещено, она не даст родных в обиду. Только не бояться… Только бы успеть… И тут произошло нечто такое, что не поддавалось логике. Кто-то с силой развернул её к себе, и гриффиндорка думала встретить свою смерть, а наткнулась на… маску. На человеке была черная мантия с капюшоном, что закрывала волосы и тело в целом. Но судя по высокому росту и сильной хватке, скорее всего, это был мужчина. У незнакомца были светло-зелёные глаза, и это единственное, что девушка знала наверняка. — Ты не помнишь меня? — голос показался ей смутно знакомым, хотя и несколько зловещим. Однако Гермиона прекрасно понимала, что не может точно определить, знает она его или нет. Тогда незнакомец снял маску, и перед ней предстало лицо молодого юноши. — А так? — девушка отрицательно покачала головой. Тот лишь усмехнулся, словно вполне ожидал такого ответа. Гриффиндорка попыталась нацелить свою палочку прямо в грудь незваного гостя, но он только сильнее сжал волшебницу в своих объятиях так, что её волшебная подруга упала на пол. — К-кто вы? — Поговорим об этом, когда наша милая принцесса всё вспомнит. Дам подсказку, в прошлом мы были очень близки. Знаешь, мне ведь говорили, а я не верил. Но ты жива, и это главное… Зеленоглазый отпустил её. Дальнейшее помнилось ей смутно. Незнакомец ушел, Гермиона подняла палочку и пошла проверить входную дверь. Та оказалась открытой (хотя её всегда закрывали!), значит, вот так он сюда и попал. Ах, ну да, как же ещё?! Вопрос в другом: маггл или волшебник? И почему она совсем его не помнит, хотя он и сказал, что они были близки? *** Гермиона вновь спустилась вниз, когда мама уже вовсю что-то готовила. — Милая, ты как раз вовремя. Уже скоро будут готовы блинчики. Знаешь, мы сегодня так хорошо спали, отец даже на работу чуть не опоздал. Хорошо ещё, что сегодня у него почти все приёмы вечером. А ты как? Выглядишь усталой. — Всё нормально, просто не спалось, — рассказывать о ночном инциденте девушка не решилась. Если родители ничего не слышали, то так даже лучше. — А всё из-за того, что ты плохо ешь! Вот я дала ***Чарли вчерашние мясные котлеты, так он их съел и почти сразу заснул. Знаешь, ощущение, как будто бы там было снотворное, — пошутила миссис Грейнджер, а вот самой Гермионе было не до смеха. — С-снотворное? — Ну да, так хорошо сегодня поспать удалось, раньше такого не было. Я даже за ночь ни разу не проснулась. Но знаешь, я вечером ещё стакан молока пила, наверное, из-за этого. Не воспринимай всерьёз мою шутку. — Ну да, конечно. Мам, можно мне прогуляться? — Конечно. Что за вопрос? Вот только позавтракай и иди. — Нет, я не голодна. Просто мне как-то не очень хорошо, хочется выйти на воздух. — Может, ты заболела? У тебя температура? Надо сходить в аптеку, — начала суетиться женщина. Ей совсем не нравилось, что дочь опять не хочет кушать, к тому же, она стала в один миг такой бледной. Это не на шутку напугало её. — Ничего не нужно, правда. — Ну уж нет, юная мисс. У меня медицинское образование и я прекрасно знаю, когда человек начинает болеть. Ты не ешь, не спишь, да и дрожишь, — девушка посмотрела на свои руки, мама была права. — В общем, мы сходим погулять, но только после того, как я измерю тебе температуру. И вот ещё, ты должна выпить молоко с мёдом. Сейчас я всё приготовлю, а ты пока иди в гостиную, можешь пока посмотреть что-нибудь. Гермиона не привыкла спорить с родителями, наверное, именно поэтому без лишних слов послушала маму. В конце концов, она ещё ведь не слишком взрослая, чтобы всё знать точно. Тем более, молоко с медом было её любимым напитком. Красивый стеллаж с книгами сразу же привлёк внимание волшебницы. Видимо, его поставили совсем недавно, так как год назад на этом месте были только полки с маленькими предметами интерьера. Драйзер… Стендаль… Даже перевод русской классики имелся. Толстой, например. Кажется, она что-то у него да и читала. Как рассказывала ****тётя Джули, этот писатель был очень знаменит на Родине, кстати говоря, даже за её пределами. И девушке в это охотно верилось. Всё же та же Анна Каренина (наконец-то она вспомнила название) оставила неизгладимое впечатление. История о молодой женщине, что через многое прошла на пути к счастью (но так его, к сожалению, и не получила) не могла никого (ну или почти никого!) оставить равнодушным. Но никакие книги, к сожалению, были не способны отвлечь её от навязчивых мыслей. События минувшей ночи всё никак не покидали её. «Ты жива, и это главное…» Что бы это всё-таки могло значить? Да ещё, если так подумать, то весьма странно, что родители спали так крепко (а ведь раньше они всегда были начеку) и совсем ничего не слышали (иначе бы обязательно спустились проверить). Чарли тоже крепко заснул, и всё это после мяса, которого сама она не ест. «Гермиона, успокойся, ничего страшного не произошло. Ты просто себя накручиваешь…» Но действительность говорит сама за себя. Невозможно преувеличивать настолько сильно, тем более в такой ситуации. Однако, кто, как и зачем все это сделал? Девушка устало (а ведь сейчас только 10 утра!) опустилась в мягкое кресло. Ей совершенно ничего не хотелось делать… если только спать. Да, силы покидали её слишком быстро. Может, стоит поспать, раз уж ночью сделать этого не удалось?! И пока на кухне готовится лечебная смесь, девушка незаметно даже для самой себя проваливается в темноту. ***

«Я чувствую страх, находясь в этом ужасном месте, страх, пересиливающий меня; я боюсь — ужасно боюсь — и нет мне спасения; я охвачен ужасом, о котором и не смел думать». Брем Стокер, Дракула.

Pov неизвестный — Кар! — очередная птица садится напротив меня. И почему-то я уверен, что это одно и то же существо. Её взгляд кажется мне каким-то… ясным и вполне осознанным. Сейчас я чувствую опасность рядом с собой. Я смотрю прямо в мелкие глазки-бусинки ворона и удивляюсь тому, что узнаю в них… за мной следят. Но ведь этого и стоило ожидать. Я знал, на что иду, следуя зову своего сердца. Я всё ещё смотрю на могильную плиту… где ты и должна покоиться, Гермиона. Однако нет, ты жива… точнее, мне очень хочется верить в это. Надеюсь, моя жертва не останется забытой, и когда-нибудь ты всё же вспомнишь меня, милая. Помню, ты умерла ещё совсем юной. Ты была такой красивой в своём белоснежном платье. Мы с Орионом пытались отговорить твою семью от этого брака. Знаешь, твой отец почти согласился, но вот тётка все настаивала. И ты стала женой другого, точнее, почти стала… твоя душа отправилась к Мерлину намного раньше. Мне рассказывали, что это было ужасно, даже твоя сестра не смогла сдержать эмоций, что уж говорить о мистере Блэке. На празднике было не так уж и много людей, но кто был, тот запомнил твоё посмертное выражение лица… улыбку. Да, ты улыбалась, ну или почти всё было так. Ты не хотела выходить замуж, не за Лоркана. И пока я в тайне ото всех боготворил, твоё сердце было отдано другому. Поверь, я за это тебя не осуждаю. Только мне всё ещё не ясно… могла ли ты каким-то образом выжить? Возможно ли, что та девушка из маггловского дома и ты — один человек? Если так, то за тобой начнут самую настоящую охоту. Каждому хочется угодить Лорду. Но я клянусь тебе, что так или иначе не предам тебя. Ты всегда была в моём сердце… лишь ты одна. Мне пришлось пойти на обман, но всё это только ради тебя, моя вечная любовь… Конец Pov *** Pov Гермиона Чувствую, как тошнота подкатывает к горлу. Мне хочется кричать, но выходят только какие-то нервные всхлипы. Я боюсь… Где я? Где мой дом? Где мои родители? И почему в этом месте так странно пахнет? Странная комната, нет ни окон, ни дверей, но свет имеется. Большая комната, где есть только кровать и несколько стульев. — Сестра, не бойся! — шепчет мне женский голос. В ужасе я оборачиваюсь и вижу перед собой девушку. И как я могла её не заметить? — Всё будет хорошо, слышишь? Я не дам тебя в обиду. Но ты должна слушаться Ликорису, иначе тётя разозлится и выдаст тебя замуж даже раньше положенного. Согласна? Непроизвольно киваю головой. Это происходит как бы само собой, без моего согласия и одобрения. — Прекрасно. Тогда, думаю, можно закончить твоё наказание. Двери и окна появляются на своих местах, я же только молю Мерлина о милости. Может, я сошла с ума? Наверное, намного лучше, если бы именно так и было. — Я заберу это, — на кровати (раньше я этого совсем не видела) лежала мёртвая птица… сова. Кажется, вот от неё и шел такой отвратительный запах. Бедная… она уже давно умерла. Птица исчезает, а незнакомка вместе с ней. Я только закрываю глаза в надежде на то, что все было лишь одним плохим сном. — Гермиона… — зовут меня. Вновь широко распахиваю глаза и с большим удовольствием замечаю свою гостиную и новый стеллаж с книгами. Страх не отступает, но я пытаюсь думать о хорошем. Например, о прогулке с мамой или о чашке горячего шоколада. Да, у всех разная реакция на те или иные явления. Мне бы закричать, не знаю, побежать в комнату, а я только хочу закрыться от всего и забыть. Наверное, так даже лучше. Мне просто хочется жить нормальной жизнью… …без страха.