Hex

Клетка для пташки… Забвение ни к чему не приведёт, забыть ничего нельзя, можно только обмануть себя, внушить, что ложь лучше правды, но это не так… 1945 Pov Гермиона Я чувствую, как жизнь потихоньку покидает меня. Мне хочется кричать, но вместо этого я только пытаюсь взять кого-то за руку. Наконец кто-то с силой сжимает меня в своих объятиях… сестра. Сестра… Тёрпкий аромат её имбирных духов я могла бы узнать из тысячи. — Прости меня, сестрёнка, пожалуйста. Прости меня… Прости… Прости меня… Она повторяет эти слова, словно так способна помочь мне. Но время не вернуть вспять, а мои старые душевные раны всё равно уже не затянуть. — Эй, кто-нибудь… — зовёт Лукреция кого-то, наверное, охрану. — Глупые людишки. Сейчас, Миона, сейчас я приду. Только позову кого-нибудь… Сестра быстро покидает большую комнату, в которой, кажется, мне и предстоит встретить свою смерть. Жалко, конечно, я ведь только мечтала поехать на экспедицию в Австралию, как раз после окончания Хогвартса. Однако моя тётка решила иначе… «Ей необходимо выйти замуж. *Лоркан один из лучших представителей своего рода. Почти как Тесей…» — голос Ликорисы всё ещё звучал в моей голове. Как бы отец ни противился, отказать сестре он не мог. Может быть, окажись мы в иных условиях, то младший Саламандер понравился бы мне. Со временем мы бы смогли найти интересные темы для разговоров и даже… полюбили бы друг друга. Но после всего произошедшего мысль об этом казалась мне безумной. Ах, Лоркан… ты слишком хороший, чтобы знать правду. Мне просто не хочется убить тебя историей своей жизни. Но вот Мерлин заберёт мою душу, и ты освободишься от уз брака. Когда-нибудь тебе повезёт влюбиться в достойную девушку, и ты забудешь обо мне… — Гермиона, девочка моя! — голос отца я узнала сразу. Мне было трудно говорить, зато я смогла улыбнуться ему. — Это я во всём виноват. Прости меня, доченька. Обещаю, я сделаю всё, что скажешь, но только живи! Если бы всё было так просто. Чувствую, как всё больше проваливаюсь в небытие. Темнота окутывает меня, забирая себе всю без остатка. — Моя милая доченька, я не сдержал обещания, данного твоей матери, не уберёг тебя. И как же ты сейчас похожа на неё. Уверен, она бы гордилась тобой. Нож… Кровь… Тихий шёпот… Единственное, что вспомнилось мне. Моя мать умерла не своей смертью, теперь это стало известно наверняка. Мои воспоминания стёрли, и вот зачем-то спустя годы вернули. Наверное, это сделал тот же человек, что и меня решил лишить жизни. Я до сих пор чувствую боль от острого лезвия. Но с каждым мгновением становится легче от осознания того, что скоро всё пройдёт. Больше никто и никогда не будет управлять мной… отныне я стану полностью свободной. — Ч-что случилось? — голос кажется мне знакомым. — Как это произошло? — Не знаю. Лукреция сказала, что когда она вошла, то Гермиона уже лежала на полу… с этим… — Кинжал? — женский голос дрожит. И принадлежит он моей тёте. Странно… никогда бы не узнала его обладателя, не увидев в лицо. Сестра отца смотрит на меня с долей сожаления. Даже сейчас она не даёт чувствам завладеть собой. «Она ненавидела тебя!» — говорит внутренний голос, но я из последних сил отказываюсь в это верить. Не может Ликориса Блэк отвергать свою родную кровь. «Но ведь статус крови была всегда для неё важнее!» — верить в это мне всё равно не хочется. В каждом есть что-то хорошее. Просто некоторые бояться показать свои истинные чувства. А жаль… ведь чуточку добра могло бы спасти жизни многих. Но смысл осуждать кого-то, если и сама никогда не была я ангелом. Все мы совершали ошибки… кто-то больше, кто-то меньше. Сейчас думать об этом не хочется. — Вот, дайте ей это. Пусть выпьет всё до последней капли! — Целитель, что с ней? Есть шансы? Значит, они ещё надеятся забрать меня из лап смерти… смешно. Ведь сама я уже готова принять свою судьбу. — Мы должны надеяться на лучшее. Мою голову приподняли и почти насильно влили в рот неприятную на вкус микстуру. И тогда я окончательно провалилась в пустоту… Конец Pov *** 1997 Гермиона устало откинулась на жалкое подобие кровати. Мальчики должны были собрать дрова, чтобы ночью было не так холодно. Конечно, оставлять её одну они не хотели, но волшебница сумела убедить их. Ей нужно было время, которого, как назло, катастрофически не хватало. Был уже декабрь, а мысль о приближающихся праздниках совсем не радовала девушку. Гриффиндорка старалась держаться изо всех сил. Если и не ради себя, то хотя бы для своих друзей, которые нуждались в поддержке и добром слове. Девушка выбралась из палатки, намереваясь подышать свежим воздухом. Рона и Гарри нигде не было видно, но Грейнджер успокоила себя тем, что они просто решили прогуляться и, может быть, поговорить о чём-то своём. Хотя какие теперь у них могли быть друг от друга секреты… «У тебя же есть!» — твердил надоедливый внутренний голос, и Гермиона готова была поклясться, что еле сдерживается, чтобы не закричать на саму себя. Да и какие секреты?! «Ты ведь не рассказала им, что произошло с тобой полтора года назад!» — как же ей надоело. Да и что тут рассказывать? Какой-то сумасшедший пробрался в дом и нёс какую-то чушь. И плевать, что потом шатенка целый месяц боялась оставаться одна. Словно кто-то мог бы ответить на интересующие её вопросы кроме самого странного незнакомца. Смешно… даже слишком… Снег хрустел под ногами… очень сильно. Гермиона насторожилась. Ведь она спокойно стояла на месте. «Может, это друзья?» — подумала девушка, но, оглядевшись, поняла, что нет. Впрочем, нигде никого не было. — Показалось, — попыталась она успокоиться, что давалось с большим трудом. — Здравствуй, любовь моя! Девушка вновь огляделась по сторонам. Но ведь никого нет. Ей просто кажется. Чей это шёпот? Неужели кто-то хочет напугать её? Любовь моя… Нет… Нет… Нет… — Нет! Одинокий силуэт мужчины показался ей вдалеке, но увидеть больше ей не удалось. — Нет! Девушка хотела побежать за ним, но сильные руки остановили её. — Гермиона! — она обернулась и увидела перед собой Уизли, а позади него Поттера. Оба как-то странно смотрели на неё. — Что случилось? — Нет! Нет! Нет! — повторяла волшебница так громко, чтобы шёпот в голове оставил её. — Нет! — Герми, да что такое? Кто-то тебя напугал? — она только прижалась к Рону, боясь посмотреть туда, где видела силуэт. — Всё хорошо, правда! Просто… мне показалось… всё нормально. — Точно? — не сразу поверил ей Гарри. Слишком уж странно вела себя подруга. Та лишь кивнула головой, сил на большее у неё уже не осталось. — Ладно, пойду приберу дрова. Любовь моя… Любовь… *** Вечер наступил быстро. Гермиона даже и не заметила, как её верные друзья крепко заснули, а сама она начала мучиться от бессонницы. События минувшего дня напоминали ей что-то кадров из неудачного фильма. Конечно, трудно было отрицать тот факт, что всё произошедшее только результат её собственных действий. Она сама хотела быть частью магического мира, никто не заставлял тогда ещё маленькую девочку идти на поводу у собственного любопытства. Но даже так, девушка бы и ещё раз выбрала путь волшебницы, чем остаться в том мире (пусть и своём), где не было ничего кроме… обычного. Да, наверное, именно это и тяготило её душу. Сама Гермиона была по меньшей мере странной для маглов. Но и своей для магов она стать не успела. Оставалось только принимать свою судьбу и, стиснув зубы, продолжать свой путь. Гриффиндорка натянула шерстяную кофту (подарок миссис Уизли) и надела теплый шарф. К счастью, дрова лежали неподалёку от входа в палатку, и поэтому девушка без проблем смогла развести огонь. Теперь замерзнуть Грейнджер не боялась вовсе. Да, так было определённо лучше… на улице девушка почувствовала какое-то умиротворение. Хотя ещё несколько часов назад Гермиона успела сильно испугаться. Точнее, ей так показалось. А разве же можно бояться того, чего даже не существует? Но если дневной испуг успел пройти, то страх за друзей — нет. Кто знает, сколько ещё они смогут скрываться. Если Псы найдут их, то Гарри обязательно станет их главной жертвой. — Кар! Невольно вскрикивает, когда полностью чёрная птица опускается на землю недалеко от неё. — Кар! Глазки-бусинки ворона смотрят на храбрую гриффиндорку как-то… устрашающе? Да, этот взгляд кажется девушке слишком странным, если такое вообще применимо в данном случае. — Это всего лишь птица, Грейнджер, она ничего не сделает! Казалось, девушка говорила это, чтобы поверить в то, что было бы лучшим вариантом в сложившейся ситуации. А какая вообще ситуация? Ничего ведь и не произошло! — Ты просто сильно нервничаешь, Гермиона! Всё хорошо! Глубоко вдохнула морозный воздух. Так было намного лучше… Птица взлетает, а девушка поднимается за ней. Какой-то странный… да и не порыв вовсе, что-то другое… ужасающее своей реальностью. Чёрный ворон словно напоминает ей кого-то… Но сейчас ночь, а огонь может исковеркать видение… не бывает столь осмысленного (ужасающего) взгляда у птиц. Не бывает же? Она идёт до первого дерева и вздрагивает, когда ворон ещё раз произносит характерный звук. — Кар! «Точно чей-то слуга!» — проносится странная мысль в голове. А если всё так? Если… — Гермиона, всё хорошо! Тебе просто кажется! Это обычная птица, которая ничего плохого сделать не может! Девушка отступила на шаг назад и повернулась в сторону палатки. Ощущение лёгкости прошло быстро. Теперь осталось какая-то тяжесть на душе. Как будто всё происходящее было предопределено заранее, и ни она, ни Гарри, ни Рон изменить этого не в силах. Но с другой стороны, если думать так, то кто посчитал нужным, чтобы погибли Поттеры, чтобы сумасшедшие Пожиратели продолжали убивать беззащитных маглорождённых только из-за статуса крови (хотя иногда и волшебники становились их жертвами)? Снег снова хрустел под ногами при каждом шаге. Грейнджер почти дошла до нужного места, когда огонь погас сам. А ведь волшебница ничего не делала. Девушка огляделась по сторонам, но естественно в такой темноте мало что можно рассмотреть. В кармане джинс нащупывает свою верную волшебную подругу, но пользоваться ей не спешит. — Кар! — проносится ещё раз, и птица вновь взлетает. Девушка только качает головой и заходит внутрь, предварительно поставив защиту на убежище. Да, Гермиона испугалась… Возможно, конечно, что птица появилась совсем случайно, но как сам по себе мог погаснуть огонь? Это произошло слишком… быстро. Да, для обычного явления (к которому всё это не относилось явно) происходившее было по меньшей странным. Впрочем, как и всё в мире магии. Спустя какое-то время девушка всё-таки засыпает. «Она всё ещё бежит вдоль дороги, когда яркий зелёный показывается где-то уже совсем близко. — Нет! — раздается чей-то пронзительный крик. Совсем близко… совсем. Гермиона переходит на шаг и смотрит по сторонам, словно пытаясь отыскать источник шума. — Нет! Не трогайте! — близко. Девушка инстинктивно идёт прямо в сторону больших деревьев. Впереди начинается густой и, признаться честно, довольно устрашающий на вид лес. Идёт. Идёт. Идёт. А то, что нужно, найти не может. Но вот уже видна… полянка? Да, хотя и не совсем уж это место похоже на обитель живого. Девушка спряталась за деревьями, наблюдая за страшной картиной. — Моя бедная девочка! — рыдания сотрясают женщину, которая отдалённо напоминает ей Молли Уизли, только та намного моложе. — Ты сама выбрала эту участь, Эмили! Ты потеряла своего драгоценного мужа из-за собственной глупости. Ещё раз спрашиваю: где ребёнок? — статный мужчина начинает вертеть палочку в руках, подходя к телу другого мужчины. — Гидеон всегда был глуп. Как жаль, что вы раньше не послушались меня. — Я не знаю, где он. Я даже не видела, всё произошло слишком быстро. Там была другая женщина, она увела дитя, а потом просто исчезла. — Исчезла, говоришь? Твой муж сказал мне то же самое, но, как видишь, верится в это с трудом. Эмили прижала к себе маленькую девочку, которая была очень сильно похожа на неё. Рыжие волосы, веснушки и глаза. Гермиона прикрыла рот рукой, чтобы никто точно не заметил её. — Пожалуйста, отпусти нас! Ты же не такой, мы ведь были друзьями! — Да, были. Но сейчас такие времена, Эмили, где каждый сам за себя. Прости, однако я обязан сделать это. — Но у тебя ведь тоже есть семья, дети, любимая жена, ты… — Именно ради них я и обязан делать то, что делаю! Авада…» Гермиона проснулась, тяжело дыша. Ей как будто не хватало воздуха, словно кто-то перекрыл ей доступ кислорода. Ну что же это такое? Почему опять какие-то кошмары, да ещё и с участием незнакомых ей людей? — Гермиона, успокойся! Всё нормально! И почему в это гриффиндорке верилось с каждым разом всё меньше? Ах да, никто не сможет ответить ей на вопросы. Но она больше не могла скрывать то, что гнетёт её душу. Почему же странные навязчивые мысли не оставят её в покое? Почему с каждым днём девушка всё больше задумывается о том, что она забыла что-то очень важное? И словно кто-то хочет вернуть ей эти самые воспоминания… «Бред!» — твёрдо стоит Грейнджер на своём, когда пульс наконец-то более-менее приходит в норму. Бред или не бред, а всё-таки что-то странное происходит вокруг. И Гермиона во что бы то ни стало должна узнать правду.