Навечно твой...

      Жарко… Невыносимо жарко… Сейчас, в середине декабря, на улице было довольно прохладно, но у нас дома находиться было совершенно невозможно, даже открытые окна и почти полное отсутствие одежды не спасали. Я раздражённо отодвинул ноут и запрокинул голову. Мелло опять куда-то ушёл, оставив меня одного с очередным заданием. Но из-за жары мозг просто плавился, и я был не в состоянии работать. Не глядя, я пошарил рукой рядом с собой в поисках сигарет, но потом вспомнил, что оставил их на кухне. С одной стороны, вставать и идти куда-то было лень, но с другой… С другой стороны на кухне был холодильник, а в нём должна была оставаться бутылка пива.       Вечерело, и стены кухни были подсвечены оранжевым от заходящего солнца, отражавшегося в окнах соседних домов. Пинком отправив валяющуюся на полу бутылку от воды в угол, я подошёл к окну, взял с подоконника сигареты и зажигалку и закурил. Раньше Мелло терпеть не мог, когда я курил в доме, теперь ему всё равно.       Да и вообще раньше всё было иначе. Мы жили у него, во вполне приличной квартире в хорошем районе. У нас были спокойные, вежливые соседи, Мелло следил, чтобы у нас было убрано, чтобы всегда была еда… А потом всё закончилось. Когда Мелло устроил тот жуткий взрыв, я побоялся везти его к нему. Если Кира и японские копы смогли выйти на группировку Росса и вычислить, где они проводят большую часть времени, если они смогли узнать настоящее имя Мелло, значит, они с таким же успехом могли вычислить и его адрес.       Когда Мелло пришёл в себя, он согласился с моими доводами. Хотя ему явно не нравилось жить в таких условиях. Крошечная квартирка на самом последнем этаже гадюшника, расположенного в самом неблагополучном районе Лос-Анжелеса — одно это уже коробило его чувство прекрасного. А уж моя манера вести хозяйство приводила его в ужас. Но первое время ему было слишком плохо, чтобы пытаться взять всё в свои руки, а потом он привык. Смирился, вернее. Хотя, если совсем уж честно, я был бы не против, если бы он привёл это жилище в порядок, здесь могло бы стать очень уютно.       Затушив окурок о подоконник, я вытащил из пачки ещё одну сигарету. Потом вспомнил про пиво. Сдвинув к стенке всё лишнее, я уселся на столешницу, сжимая в одной руке сигарету, в другой бутылку. Мозги постепенно прочищались, но возвращаться к компьютеру я не спешил, хотелось ещё немного потащиться. Я с раннего детства любил вечера, а когда познакомился с Мелло, стал любить их ещё больше. Это было наше с ним время. Вечерами мы всегда были вместе, что бы ни происходило. Даже в тот злополучный день, когда я чуть не потерял его, вечер он провёл со мной и уехал на базу, только когда стемнело. Сейчас, зимой, солнце садилось ещё раньше, и Мелло уже должен был вернуться. Сделав ещё один глоток пива, я покосился на дверь. Где же он? Я уже начинал беспокоиться.       Вообще, Мелло всегда на удивление хорошо ко мне относился. Не знаю, чем я заслужил это, но он выделял меня буквально с первого моего дня в Вамми. Все, кого я знал, считали Мелло агрессивным, даже жестоким, и я не мог с ними не согласиться — по отношению ко всем он вёл себя как самая настоящая скотина. Но только не со мной. Когда я оказывался рядом, он словно становился другим человеком. Я не помню, чтобы мы с ним хоть раз подрались, он даже голос на меня ни разу не повысил, хотя бывали моменты, когда я этого заслуживал. Со мной он всегда был предельно мягок и нежен.       На самом деле, я даже не могу вспомнить, когда наши с ним отношения перестали быть только дружескими, настолько этот переход был плавным и… естественным? Да, пожалуй, естественным. От простых посиделок вечерами на одной кровати к мягким и тёплым объятиям перед сном, от них — к нежным и чувственным поцелуям, от поцелуев — к более откровенным ласкам. В наш с ним последний год в приюте мы спали исключительно вместе.       Впервые по-настоящему близки мы стали в ночь, когда он ушёл из приюта после смерти Эла. Этакий прощальный подарок перед расставанием. Тогда он в первый раз сказал, что любит меня, и попросил прощения за то, что уходит один. Мне было больно, не стану врать, но я не стал его задерживать. Попросил только пообещать, что мы ещё увидимся. И он сдержал своё обещание. Конечно, ему приходилось максимально заметать все следы, чтобы никто не смог на него выйти, но он знал, что я тоже буду его искать. И для меня он всегда оставлял подсказки — такие, которые понять мог только я. То, что знали только мы с ним. И я нашёл его здесь, в Америке.       Хлопнула входная дверь, прерывая поток воспоминаний. Мелло вернулся, и я с облегчением выдохнул. Но встречать его я не пошёл — он наверняка начнёт интересоваться моими успехами, а похвастаться мне было нечем. Так что я решил подождать, пока он сам ко мне подойдёт. Допив пиво, я засунул окурок в пустую бутылку, отставил её на пол и взял новую сигарету. Мелло ненавидел сигаретный дым, но почему-то больше всего ему нравилось целовать меня, когда я курил. Из коридора раздались шаги, и через несколько секунд Мелло появился на кухне. — Опять дымишь? — он скривил губы, подошёл ко мне вплотную, отвёл в сторону руку с сигаретой и требовательно поцеловал. Отстранился он, только когда нам перестало хватать воздуха. Я облизал губы — одного поцелуя, пусть и долгого, было мало. От Мелло пахло шоколадом и резкими бабскими духами — видимо, опять пересекался с этой стервой Лиднер. Меня забавляли её попытки закадрить Мелло, прикрываясь своим сотрудничеством с ним. Уж я-то точно знал, что она совсем не в его вкусе.       Мелло обнял меня одной рукой за талию, прижимая к себе, и я уже привычно обхватил его ногами. Его близость сводила меня с ума, достаточно было лишь одного его взгляда — и я отдался бы ему на месте. Но он не торопился, нежно поглаживая меня одной рукой по спине, а другой по бедру. — Прости, что задержался… — выдохнул он мне в шею, от чего у меня мурашки побежали по коже. — Я хотел предупредить, но у меня телефон разрядился. — Ничего… Главное, что ты вернулся, — глухо отозвался я. — Я скучал… — Знаю…       Он снова поцеловал меня, на этот раз нежнее, и я застонал прямо ему в губы. Его рука в очередной раз скользнула по бедру, раздвигая мне ноги сильнее, а затем переместилась в район паха. — Что скажешь, если сегодня мы начнём прямо здесь? — горячий шепот Мелло вызвал у меня новую волну дрожи. Меня ждал ещё один потрясающий вечер с тем, кого я любил всю жизнь.