Впусти меня обратно

POV Чонгук — Вы в расчёте. — Злой взгляд хёна заставляет меня поёжится. — Что это значит? — Что не понятного? У вас с Мун 1:1. — Он немного ухмыляется. Не верю. — Ты… — Да, выебал её. — Сказал таким тоном, будто о погоде говорим. — Но серьёзно, ты же сам в этом виноват. И да, Мун сказала, что больше ты не часть её жизни. Более чем уверен, что сделала она это, чтобы ты тоже так подумал. Чтобы больше не было и шанса вернуть ваши отношения. Лучше не суйся к ней больше. Между вами определённо конец. — Он ушёл, а я остался смотреть на закрытую дверь. Это конец? Разве может всё так закончиться? Она не хочет знать меня, после того, как я переспал с Исоль, а я не хочу знать её, после того, что мне рассказал Юнги. Да, блять, ну выебал я Исоль. Я не горжусь этим. Но Мун же знала, что я и без того к хёну её ревновал! Это гораздо хуже! То, что она сделала! То, что сделал он! Сука! Тупая сука! Вскакиваю с кровати, и крошу всё вокруг себя. Сам не понимаю, почему стою на пороге этого дома. Ведь ненавижу её. Ненавижу до корней волос. — Чонгук? — Сонная. Как будто ни в чём не виновата. — Ты всё испортила. Ты испортила абсолютно всё! Между нами больше ничего нет! И всё из-за тебя! — Кричу на неё так громко, что соседи могли бы уже вызвать полицию. Кричу, с каждым шагом придумывая всё более отвратительные оскорбления, пока она не упирается спиной в стену. Впиваюсь в губы этой дуры, кусая до крови. Чувствую, как её руки обвивают меня. Довольна, значит? Рада, что это конец. Подхватываю под зад, и, не разрывая поцелуя несу в комнату. Бросаю на кровать, как будто она ничего в жизни не стоит. Стягиваю с себя одежду. Она всё это время смотрит на меня и тяжело дышит. В её глазах ожидание, радость, надежда. Бесит блять. Как же бесит. До жути. — Открой свой ёбаный рот. — Она покорно садится передо мной. Я, не церемонясь, ебу её до самой глотки. Так, что она задыхается. Но она знает — стоит сказать мне нет, и будет хуже. Гораздо хуже. После всего что случилось. Её ногти впиваются в мои ноги, и я тяну её за волосы. Отталкиваю, от чего она снова падает на кровать. — Ёбаная тварь. — Разрываю её одежду. Разрываю её бельё. — Ты довольна? — Словно маньяк, скалюсь и резко вхожу в неё. — Ты довольна я спрашиваю? — Она лишь стонет. Довольна. Тварь. Сука. Приятно? Нет, сегодня тебе не будет приятно. Я втрахиваю её в кровать. Давлю на синяки. Она немного вскрикивает от боли. — Чонгук, мне больно, чёрт возьми. — Она плачет. — Мне похуй. — Давлю сильнее на отметины на теле. Как же бесит, что знаю, откуда они появились. Знаю, кто оставил их в прошлый раз. — Чон Чонгук, ты рехн… — Затыкаю её поцелуем, но нихрена не нежным, и не страстным. Со всей ненавистью, со всей злостью. Она пытается вырваться, но разве это возможно? Господи, какая же ты тупая. От переполняющих меня эмоций, кончаю внутрь этой шлюхи. Отпускаю, и она убегает в душ. Я лежу на кровати, пытаясь отдышаться. Подсознание назойливо напоминает, что виноватых во всей этой ситуации много. И я один из них. Но пошло оно нахуй. Слышу тихие шаги и всхлипы. — Чон Чонгук, как ты посмел? — Безразлично смотрю на неё. — Это всё из-за тебя, Ким Исоль. Мун больше знать меня не хочет. — Её глаза расширяются. — Она знает? — В её голосе ужас. О, да. Тебе стоит бояться этого. — Знает. — Я закрыл глаза. — И после этого переспала с Юнги. Мы больше никто друг другу. И всё началось с тебя. — Но Гук, не надо меня в это втягивать! — Судорожно пытается оправдаться. — В сексе, знаешь ли, двое участвуют, и не припомню, чтобы ты был против… Я даже не думала, что ты придёшь. Надеялась, что ты пришёл, потому что снова хочешь быть со мной. А ты хотел только одного… — Я думал о ней. — Уверен, для Исоль это будто пощёчина. — Каждое моё движение в тебе было с мыслями о ней. Ты — не она. И как же бесит, что между нами всё. Как же это, блять, бесит. — И ты говоришь это после того, как она трахалась с Юнги? — Она злится, но я не хочу открывать глаза. — Она шлюха, Чонгук. — Неужели я это слышу от неё? — Завали ебало, Исоль. И без тебя знаю. И ты тоже ничем не лучше. — Она не привыкла к такому обращению, и тем более к тому, что я оскорбляю её. — Только не говори мне, что теперь будешь снова по ней страдать. — Чувствую, как она села рядом. Её пальцы начали выводить странные узоры по моему животу. От этого тянет блевать. Но я лишь лежу, раскинув руки в стороны. — Она никогда не была достойной тебя. — Господи, Исоль, закрой рот, или пожалеешь. — Она — жалкая. Чонгук… Ты знаешь, что если бы не она — мы были бы вместе. Как и надо. Как и было задумано. — Исоль, ты можешь завалить ебало, или мне тебе помочь? — Её пальцы замерли. Немного дрожат. — Чон Чонгук, то, что ты сделал, называется «изнасилование». — Её голос пропитался ядом буквально за секунду. — Стоит мне об этом сказать — и твоя карьера полетит к чертям. Так что, повежливее. — Шантажировать меня надумала? — Теперь уже открываю глаза и яростно смотрю на неё. — Ким Исоль, не забывай с кем имеешь дело. — Она знает — моя власть велика. Как бы странно это не звучало, но когда ты айдол — все твои грехи всегда могут замять. — Хоть слово скажешь кому-то — я не просто втопчу тебя в грязь. Ты познаешь все виды боли и унижений. — Её глаза наполняются слезами. Мне её не жаль. Никогда бы не подумал, что способен быть настолько злым. Настолько ужасным человеком. Не хочу об этом думать. Поворачиваюсь на кровати так, чтобы было удобно уснуть. — Спокойной ночи, Ким Исоль. Всю ночь чувствовал, как меня обнимают чужие руки. Дрожал от злости, от ненависти, от желания приебать эту ёбаную Мун. Размазать её по стене. Чем крепче прижималась ко мне Исоль — тем больше было ненависти к Энни. В какой-то момент повернулся, чтобы посмотреть на Ким. Ничего необычного. Не меняется абсолютно. Идеальная кожа, без татуировок. Только в синяках. Длинные, подрагивающие ресницы. Красивая, большая грудь. Но для меня это всё не имеет значения. Потому что она — не Энни. Почему всё случилось так? Почему меня накрывает отчаяние? Счет теперь уже 2:1? Нет, не думаю, ведь мы больше никто друг другу, а значит и считать не нужно. Сердце предательски сжимается. Интересно, когда Мун услышала наш с хёном разговор в коридоре, она чувствовала то же самое что и я, когда Юнги сказал, что спал с ней? Хотя, что я думаю… Всё было хуже. До того хуже, что она разбила мне нос, который всё ещё саднит немного. Блять. Ну и история. Что за дорама? У меня нет сил разгребать это. Нет желания. Нет ничего. Надо стереть её из памяти. Надо прекратить думать об этом так много. Мы оба слишком гордые, чтобы простить друг друга после такого. Это и правда, конец истории про Чон Чонгука и Энни Мун. Ненавижу… Ненавижу их всех.