Закон Подлости

      Есть такое выражение: «В семье не без урода» - к счастью, это относилось не ко мне. Но, увы, это касалось моего старшего брата…       - Съезди к Антону, он уже давно не звонил, - обронила мама, когда я стала собираться в универ. – Проверь, жив ли он там…       Это была суббота. Одна пара. И целый день свободы… который мне нужно потратить на своего брательника, умудрившегося не оправдать ожидания семьи и перепоручить эту обязанность мне на плечи.       - Хорошо, я зайду к нему после пар, - и у меня не оставалось иного выбора, кроме как согласиться.       Антон старше меня на пять лет, и поначалу ничто не предвещало неприятностей: учеба не отличная, но между четверками и пятерками, занятия в секции по карате… а потом, вскоре после поступления в университет, все пошло вверх тормашками – мой братец увлекся играми.       Казалось бы, что особенного в этом увлечении? На что человек тратит часы своей жизни? И что в итоге получает?       Но «виртуальная» жизнь стала для Антона всем. И куча денег ушло неизвестно на что. Зато его комната пополнилась странными устройствами, кучей коробок с дисками, а заговорил он на странном птичьем языке, в котором понятно только каждое пятое – десятое слово.       Учебу в итоге он забросил. Из универа исчез. А когда папа пригрозил, что лишит его средств к существованию, брат и вовсе исчез вместе со своим игроманским багажом.       Сейчас он снимал квартиру вместе со своим другом, работал в каком-то странном месте и вообще существовал на какие-то таинственные доходы, а все свое свободное время тратил на свои игры.       Сначала родители пытались как-то его вытащить обратно, в реальный мир: это были тяжелые месяцы, когда отец с ним не говорил, а кричал по телефону, мать могла заснуть только после выпитой смеси валерьянки, пустырника и глицина, а я… а меня стали прессинговать на тему учебы и дальнейших достижений.       Но попытки образумить неразумное чадо становились все реже и все менее яростными, внимание плавно переключилось с него на меня, пришлось сменить обычную школу на продвинутый лицей, а для этого – требовалась подготовка, и в итоге ажиотаж вокруг антоновских выкрутасов сошел на нет.       С тех пор прошло восемь лет: я заканчиваю четвертый курс филологического факультета и готовлюсь к получению второго высшего в области юриспруденции, а старший брат по-прежнему играется в свои игрушки, и теперь у меня возникает стойкое ощущение, что младший из нас двоих именно он.       Вот как, как можно воспринимать человека, который встречает тебя криком: «Я ухайдокал дракона!» - и потом во всех подробностях рассказывает, как и чем он его глушил. Игрового дракона. Не забывая давать «ценные советы», как это удобнее сделать в реальности.       - Антош, к тебе никто в гости не заходил всю неделю, а ты рассказываешь про какую-то выдуманную рептилию? – я сняла сапоги, а брат вертелся рядом и размахивал руками, уже изображая какой «мощный» это был «зверь» и сколько сил у него это отняло.       Мои слова заставили его поморщиться.       - Ой, не умничай! Подумаешь, почти бакалавр! – фыркнул. – Филолог – это ещё более мифичный зверь, чем дракон. Дракона хотя бы представить можно.       - Тош… ну, позвонил бы хотя бы! – нет, ссориться с ним не хотелось, но… понимаете, в детстве Антон был другим. Он был именно старшим братом, на которого всегда можно было положиться. И он мог поколотить любого, кто полезет к его младшей сестре.       А теперь его единственной любовью стал его компьютер, вокруг которого он кудахтал как наседка – над цыплятами. Этот агрегат в комнате даже занимал особое место, все вещи как бы стекались к нему, как паломники – к святыне, и только область вокруг него поддерживалась в относительном порядке.       И работал он, как мне казалось, круглые сутки… во всяком случае, не помню, чтобы во время моего прихода у него был хотя бы потухший экран. Вот и сейчас – там отражалось какое-то сражение, остановленное на паузе, и мне хватило одного беглого взгляда, чтобы в ужасе побледнеть – ох, не знаю, в какие войнушки играл Антон, но мне страшно даже представить нечто похожее в реальности.       - Боже… они у тебя шинкуют друг друга как капусту… - и сдавалось мне, что нечто красное, валяющееся под ногами бойцов, это даже не кровь, а куски мяса…       - Пф, да ладно тебе! – хмыкал он, впрочем, ему нравилось, что я хотя бы что-то спрашиваю или говорю о его играх. Видимо, я была одним из тех немногих слушателей, который позволял ему болтать о своих увлечениях. – Ты бы лучше посмотрела, с какими эффектами у них все атаки проходят!       При этом он ненадолго запустил игру, позволяя своим человечкам ожить и броситься кучей-малой на противника… честно говоря, мне стало даже жалко его врага – это был даже не бой, а форменное избиение. Особенно, когда я поняла, что на стороне брата сражается ещё и какое-то громадное рогатое создание, лишь отдаленно похожее на человека.       - Это ещё что за чудовище такое?! – вырвалось само собой, когда это создание обрушило свое оружие на неприятеля, и земля тут же разошлась в стороны плитами от этого удара.       - Да что ты понимаешь! Это Железный Бык! Он крут! – тут же вступился за него Антон. – Знаешь, какое у него крутое чувство юмора? Да это самый крутой кунари!       - Кто? – за эти годы я научилась более-менее разбираться в его лексиконе… да и - чего уж скрывать? – большую часть материала для своей курсовой и ВКР я получила из диалогов с братцем.       Но, видимо, эта игра была чем-то новым… или хорошо забытым старым, потому что этого слова я не знала.       - Не тупи! – он закатил глаза и покачал головой. – Это же Драгонага! Классика жанра! Биовары!       Эти слова уже были слабо знакомы – он их часто упоминал, попеременно то ругая, то хваля. И, если я правильно помнила, то что-то из этих двух было игрой, а что-то – компанией, которая эту игру сделала… но я опасалась ошибиться.       - Тош… у меня сейчас в голове когнитивные связи, неологизмы и куча научной лингвистической хрени, - и вообще, в отличие от некоторых, я добралась до того периода в учебе, когда нужно писать объемные научные работы. Ну, или хотя бы делать вид. – Пожалей мои мозги и просто объясни простой смертной в моем лице, о чем ты говоришь.       Парень пофыркал, помыкал, явно желая высказаться, что про это-то знать должен каждый!.. но успокоился и принялся объяснять. Наверное, раз этак в пятый.       - Игра такая есть, Dragon Age, в народе известная ещё как Драгонага… - а, понятно, значит, Биовары – это уже компания. - Мир там особый. Типа средневековый, с магией… но необычный. В обычном фэнтези…       Далее потянулась лекция на три часа о том, чем его «Драгонага» так примечательна и почему остальные игры в этом же жанре ей в подметки не годятся. Будь здесь отец или мать, они бы не выдержали уже на пятой минуте разговора – и хлопнули бы дверью. Потому что ни о чем другом Антон толком не говорил и все сводил очень быстро к играм.       …а я была единственным благодатным слушателем, который не затыкал его и позволял заливаться соловьем.       Правда, каждый раз я забывала, о чем именно он мне говорил.       - … в общем, как-то так, - но рано или поздно его поток слов иссякал, и он не знал, что ещё можно рассказать непосвященному в тонкости этой игры человеку вроде меня. Правда, с недавних пор у Тоши появилась ещё одна тема, связанная с его «игроманией», но пересекающаяся и с реальным миром. – Кстати, мастер недавно разрешил мне перейти на двуручник! Так что буду скоро махать оружием как Стэн или Бык!       - Значит, ты теперь мастер по щиту и мечу? – я пошутила, конечно, но Антон от моих слов приосанился, явно довольный собой.       - Ну, мастер – это громко сказано… но теперь я могу устроиться к нему помощником тренера и могу помогать с новичками.       - А разве для этого не нужно… ну, какого-нибудь аттестата?       - Не боись, документы необходимые у меня уже есть! Получил! Пришлось пройти небольшой тест, но это ерунда!       Отец называл ерундой то, что его сын уделяет кучу времени всем вещам, которые так или иначе связаны с компьютерным миром… хотя, узнай он, что из-за каких-то игр его сын пошел в какой-то клуб исторической реконструкции, чтобы научиться размахивать мечом, ещё бы и пальцем у виска покрутил. И попытался бы найти для него врача. Психиатра.       Не скажу, что не разделяю мнение папы, но и осуждать тут Антона не могла. Честно признаться, я была даже рада, что он стал заниматься хоть чем-то в этом мире, а не в том. Правда, у меня сомнения вызывала только его мотивация: «Вот представь, попаду я случайно в другой мир, а там – Средневековье! Должен же я как-то первое время продержаться!» - нет, ну, правда, разве это можно назвать причиной?       - Кстати, летом я собираюсь на один фест! Ролевики решили разыграть события под Драгонагу! – и я даже не знала, радоваться или плакать. С одной стороны, хоть на природу из города выберется, а с другой…       … этих его «игр» было слишком много.       - Слушай, Тош, - конечно, не хотелось его перебивать или обижать, но и промолчать об этом тоже не могла. – Может, все-таки попробуешь восстановиться?       Мой брат замолк и ещё минуты две-три пытался сообразить, о каком именно восстановлении я имею в виду. Не игровое – это было понятно… но понять, что я имею в виду учебу в универе, он смог далеко не с первой попытки. И не со второй.       А когда понял, сразу помрачнел и опустил взгляд.       Обычно этот разговор мы старались обходить. Антон так и не сказал, что именно у него там произошло. И, хотя родители винили во всем его игры, лично я сомневалась, что они были той самой первопричиной, которая выбила брата из колеи.       Брат, которого я знала, не мог просто так все бросить.       Но о причинах он не распространялся. Никогда. Даже сейчас, спустя восемь лет. Видимо, для него это было больной темой до сих пор.       И все-таки я решила пройтись по этому тонкому льду. Мало ли… вдруг!       Антон отмахнулся и отвернулся обратно к экрану компьютера, хотя и не продолжил играть.       - Да смысл? Кому сейчас это нужно? – пожал плечами. – И вообще, диплом этот потом не лучше туалетной бумаги. Формальность…       - Ну, не говори так… - я ради этой «бумажки» горбатилась четыре года. – Куда работать возьмут без диплома?       - Куда-нибудь да берут. Это не твои проблемы. Забудь.       - Тош, я серьезно… - можете назвать меня занудой, но я за него беспокоилась. Может, отчасти тут дело в маме, которая часто говорила нечто подобное про него до сих пор. Может, это говорило время, проведенное мной в университете. Не знаю. – С образованием все-таки перспектив больше.       С его стороны послышался едкий смешок – и я забыла, что ещё хотела ему сказать. Стоило мне замолчать, и брат тут же обернулся и ехидно посмотрел на меня.       - Ну, и какие у тебя перспективы с твоим «филологическим»? – последнее слово он чуть ли ни выплюнул. Точно какую отраву. Или заразу. Или гадость. – В школу работать? Школьников «просвещать»? Русский и литературу вести?       - Не говори так! – да, я с самого начала знала, что это самое слабое место в моей будущей профессии. А подобных вопросов со стороны знакомых я слышала порядочное количество. И они сводили с ума. – Я туда пошла для души!       - Пф, «для души»! – Антон покачал головой. – И кому твоя «душа» нужна, а?       Против воли я почувствовала, как у меня начинают гореть щеки.       Какая-то отдаленная часть меня, видимо, самая рациональная, поняла, что мои слова сильно задели его – уж кого-кого, а моего брата нельзя было обвинить в том, что он «бьет лежачего»: неловкие и опасные темы он всегда старался замять первым. Да и когда разговор пошел впервые о том, что я собираюсь поступать на далеко не самый престижный факультет, то он был одним из первых, кто меня поддержал и сказал, что я сделала правильный выбор: «В конце концов, должен же кто-то в нашей семье заниматься тем, что ему нравится».       Но, повторюсь, это была отдаленная часть меня.       Та часть, что была ближе всех, молчала и не знала, что ответить.       - Ты и сама не хуже меня знаешь, сестренка, что плевать все хотят на тебя. Ты – никто и звать тебя никак. Душа, видишь ли, не подходит для товарообмена.       Внутри меня что-то дернулось – и оторвалось.       - Ну, а что ты такого особенного делаешь? – я кивнула в сторону компьютера. – И на это ты тратишь большую часть своей жизни? Спасаешь воображаемый мир? Играешь в героя, которым никогда не станешь?       Он резко встал на ноги… и, почему-то, на какое-то мгновение, я подумала, что он меня ударит.       Сейчас мне стыдно это вспоминать – Антон, что бы про него ни говорили родители, сволочью никогда не был. Кое-кто из его друзей в свое время говорил, что их приятелю когда-нибудь его «рыцарство» нехорошо отзовется. Все-таки, большинство людей не настолько благородно, чтобы отвечать тем же. И уж кто-кто, а мой брат никогда бы не поднял руку на девушку. Тем более – на свою младшую сестру.       Но тогда я впервые его испугалась. Кажется, даже шарахнулась в сторону.       Пару минут он буравил меня тяжелым взглядом, а потом отвел глаза.       - Думаю, тебе лучше уйти.       И как-то спорить с ним совсем не хотелось.       Одевалась я в гнетущей тишине, хотя Антон стоял рядом, скрестив руки на груди. Вид у него был недовольный, да и на меня он почти не смотрел. Не знаю, может, он и хотел извиниться – совсем как я, - но тоже не знал, что сказать. А может, не хотел показывать слабины – попробуй он попросить прощение у папы или мамы, они бы начали новую лекцию о поведении и о том, что он сам прекрасно понимает, что не прав, но из-за упрямства не хочет этого признать. И все началось бы заново.       Мы друг с другом так и не попрощались: я молча вышла в подъезд, а он – без единого слова, - закрыл за мной дверь. Словно неприятеля из квартиры выставил, а не родную сестру. Хотя, я и сама хороша… понимала же, что не стоит срываться. И слова подбирать нужно было тщательней. И уж точно не начинать пилить его.       «Идиотка… я такая идиотка… - мысленно я хваталась за голову, пока шла на остановку. – Ведь прекрасно знала, что нужно быть осторожнее! Родители ему и так плешь проели подобными разговорами! Конечно, он к таким словам даже прислушиваться не станет!»       Настроение, и без того не радужное, испортилось совсем: я уже представляла, как отреагирует мама, когда услышит пересказ нашего с Антоном разговора… и это если я опущу ту часть, где мы поссорились. А уж когда дойдет до папы!..       «Большего от него я уже и не ожидал» - и его лицо скроется за газетой, показывая, что скорее что-то на планете изменится, нежели «его глупый сын» исправится.       А если я, не дай бог, проговорюсь про наш спор с братом?       Ох…       «…кха! Поганец! Советы ещё будет такие раздавать! Сам недоучился – и тебя теперь тянет! - это отец скажет вначале, а потом, когда отойдет первый гнев, он добавит. – И все-таки в его словах есть доля истины: я с самого начала был против твоего филфака. С такой профессией никуда толком не устроишься. Надо было тебе с самого начала идти на юридический!»       …и так по кругу. Десять раз: Антон – плохой, и я – могла бы быть и лучше.       Вздох сам вырывался из груди – я, конечно, жаловалась на свою семью, хотя и понимала, что она далеко не такой печальный случай. Существуют семьи и в гораздо более тяжелом положении. Мои родители – приличные люди, работают, назвать их черствыми или морально-неполноценными – тоже нельзя. Может, местами они и перегибали палку… но им сложно не волноваться за своих детей.       Да и вообще, есть ли семьи, где никто и никогда не ссорится?       ... из размышлений меня вырвал резкий гудок автомобиля, а потом послышался визг шин – и я оглянулась: один из водителей, видимо, гнал на своей машине – и не справился на льду с управлением. И полетел прямо в сторону пешеходов на остановке.       Крики. Вопли. Паника. И все происходящее как в замедленной съемке.       Головой я понимала, что нужно скорее бежать в сторону. Да и как этого можно не понимать, когда чей-то капот летит прямо на тебя? Но ноги продолжали стоять на месте. Как чужие. Но в последний момент кто-то со всей силы толкнул меня в сторону – от неожиданности я зажмурилась и даже не видела, куда лечу: на тротуар ли, на шоссе… - я просто куда-то упала и проехалась ещё пару метров вперед.       И, ещё прежде, чем поняла, куда именно меня отшвырнули, я вдруг рухнула вниз. Ниже земли. И это уже никак не походило на катание по гололеду. Когда я открыла глаза, то увидела сплошное зеленое зарево вокруг себя.       Яркий свет меня ослепил, а потом странная сила со всей силы рванула меня к себе – и я потеряла сознание.

***

      - …а теперь немного о происшествиях в городе, - объявил диктор по местному каналу. – Лед на дороге чуть не стоил пешеходам жизни, а для водителя - грозил сроком. Автомобиль выскочил на тротуар и угодил в фонарный столб. К счастью, никто, кроме водителя, не пострадал. Перейдем к культурным событиям…       Десять вечера для Антона не было поздним временем для звонка, и когда у него затрезвонил сотовый, то он даже не удивился: это мог быть его тренер по исторической реконструкции, кто-то из знакомых по различным играм, да и просто старые приятели. Он даже на номер не посмотрел, когда взял трубку.       - Алло.       И какого же было антоново удивление, когда он услышал голос своего старика – человека, который с ним уже почти восемь лет не разговаривает. И тут – он сам звонит своему блудному сыну.       Впрочем, причина крылась не в Антоне.       - Света у тебя?       - Смеешься? – его сестрица никогда так долго у него не засиживалась: вечно начинала волноваться из-за времени. Ещё шутила что-то про немецкую пунктуальность, которая у неё «в крови». – Она часов этак семь назад от меня ушла.       На другом конце провода повисло молчание, и тут уже у Антона засосало под ложечкой: вряд ли бы его сестра отправилась гулять, не предупредив родителей. Особенно до позднего вечера. Она вообще девочка домашняя – больше книжки любит читать, а не бродить по темным улицам города.       Помнится, она даже сказала ему, что все эти приключения, так прекрасно расписанные в романах, фильмах и играх, хороши ровно до того момента, пока ты сам в них взаправду не попадаешь – и тогда понимаешь, насколько глупа вся эта авантюрная романтика. Особенно, если она тебя настигает в каком-нибудь злачном переулке с толпой гопников в виде главного противника.       Да, вот уж кто бы не полез из любопытства в сверкающий всеми цветами портал, так это она…       «Так, прекращай думать о всякой ерунде!» - потому что вряд ли её затянуло в какой-нибудь другой мир – такое бывает только в сказках.       - Ты пытался до неё дозвониться?       - Телефон выключен или находится вне зоны действия сети.       «Ещё круче…» - Светка всегда славилась тем, что находится на связи в любое время суток. У неё даже мобильник никогда не садился в самый неудобный момент.       - А её друзьям звонил?       - Думаешь, я знаю их номера?!       «Ну, хорошо, что хоть не стал кричать про полное их отсутствие…» - иначе ситуация становилась бы патовой. Хотя в определенные периоды жизни Антон искренне сомневался, есть ли у его сестры хоть кто-то, с кем бы она могла поговорить по душам. Себя к таким людям он точно не относил, а про остальных и она сама ему ни разу не говорила и не упоминала.       - А она вам точно ни о чем таком не рассказывала? – впрочем, Антон заранее понимал, что хватается за соломинку, а не реальную зацепку. – Может, у неё были какие-то планы? Двадцать один год, все-таки…       - Нет! Она ни о чем не предупреждала! – раздраженно бросил отец. – Она не такая как ты! Она бы никогда не отправилась куда-нибудь допоздна!       - Я просто пытаюсь помочь! – ага, сидя на стуле…       - Да я с самого начала знал, что тебя лучше и не спрашивать! Все ваша мать – позвони спроси! Мало ли! – пробурчал он. – Ладно, пока.       Отец сбросил вызов, не став дожидаться ответных прощаний, но оставил своего сына в полном недоумении.       Сразу не к месту вспомнилось, что они со Светой сегодня поссорились из-за ерунды. Антон знал, что вспылил как идиот, но тогда ничего не смог с собой поделать. Слишком уж её слова походили на слова родителей – он ничего не мог им рассказать о причинах, заставивших бросить учебу… и что теперь ему отвращение внушала даже мысль о простом походе туда, не говоря уже о попытках восстановиться.       Но, с другой стороны, если его сестра до завтра не объявится дома, то кто-то должен поспрашивать её однокурсников и друзей. Мало ли… вдруг, дома что-то случилось? Их папаша и вовсе – толстокожий тип, мог и не понять чего-то. А может, она просто у кого-то из своих решила пару деньков отсидеться. Или в ней все-таки проснулся запоздалый подростковый бунт, и она ушла из дома?       Ох, от всех этих мыслей – нелепых и не очень, - у парня раскалывалась голова: сама новость об исчезновении Светки выбивала из колеи, а тут – ещё и их спор днем! Нет, он сомневался, что сойдет за причину, заставившую его сестру куда-нибудь сбежать… но мерзкий червячок грыз – а все-таки? Вдруг он стал последним камушком?       «Хоть бы завтра она пришла домой…» - но спать он лег с нехорошим предчувствием, словно кто-то невидимый шептал ему на ухо: «Даже не надейся».