Закон Подлости

      В один из дней Кассандра сказала прийти в тот кабинет, где вроде бы ещё совсем недавно произошла стычка с канцлером Родериком. Сейчас это называлось Ставкой командования, где частенько совещались военачальник, тайный канцлер и главный дипломат Инквизиции.       Сначала я решила, что просто Искательница не знала другого места, где можно спокойно поговорить наедине, а не на виду у кучи народа. Но когда я зашла внутрь, то там была не только воительница, но и остальные советники Инквизиции.       Лелиану я уже знала, военачальника – краем глаза видела во время рывка через долину, а вот дипломата видела вообще впервые. Мне их представили как Каллена и Жозефину, я поздоровалась с ними, но то и дело поглядывала на Кассандру: я-то здесь зачем?       - Мы все вместе пытались понять, почему твоя метка не закрыла Брешь, - заговорила Искательница, - и пришли к выводу, что ей не хватило мощности. Прорыв Завесы произошел из-за огромного выброса энергии и, скорее всего, нам потребуется столько же, чтобы закрыть Брешь.       - И каким образом? – я попыталась представить себе магическую электросеть, но воображение в последний момент спасовало. Мало ли, вдруг ещё накликаю на свою голову. – В смысле, где мы найдем эту… энергию?       - Для этого нам придется обратиться за помощью к мятежным магам, - ответила Лелиана, а мне тут же захотелось спросить, что это за мятежные маги и почему они «мятежные»? Но раньше меня заговорил командор Каллен.       - Мы уже обсуждали это, и я по-прежнему против, - он оглянулся на женщину и нахмурился. – Храмовники для этой цели подойдут не хуже.       «Храмовники? Какие храмовники?» - это слово всплывало в разговорах уже не впервые, и из них же я знала, что маги и храмовники друг друга не любят. Мягко говоря. Но вот кем они были – вопрос. Внешне походили на воинов: в латах, с щитами и мечами. Однако воинов много, но не каждый из них – храмовник.       - Нам нужна сила магов, командор. Если направить в метку достаточно магии… - принялась объяснять заново свой план Кассандра. И, видимо, далеко не впервые.       - То это может уничтожить все уцелевшее, - закончил за неё Каллен. – Разумнее подавить Брешь и ослабить её. Это по силам храмовникам.       - Это всё домыслы, - отрезала Лелиана.       - Я был храмовником. Я знаю, что они умеют.       Не знаю, чем бы кончился этот спор, если бы не Жозефина, которая справедливо заметила, что их дебаты в любом случае бессмысленны, так как ни те, ни другие слышать ничего не хотят про Инквизицию.       - Это все конечно отлично, то есть плохо, - голова кружилась от избытка информации. – Но я здесь зачем?!       - Видите ли, ваша личность вызывает наибольший… интерес, - Жозефина подобрала нейтральное слово: попробуй догадаться, что оно на самом деле значит. – Многие называют вас Вестницей Андрасте, и это будоражит людей. Особенно Церковь.       Насколько я успела разобраться, Андрасте – это что-то вроде местной то ли богини, то ли святой. А я, получается, считаюсь её «пророком». И «говорю от её имени».       Радости в этом было мало: сразу вспомнились по аналогии многочисленные «бэд энды» пророков и посланников в христианской культуре. Про одного конкретного персонажа я вовсе промолчу: смерть на кресте – страшная казнь, читала описание в учебнике по истории. Не знаю, писал ли автор это для красного словца или у него была возможность познакомиться с этой процедурой, но проверять на собственной шкуре правдивость его слов не хотелось. Особенно – в другом мире. Особенно помня, что я читала про средневековую культуру вообще и про средневековую психологию – в частности.       - Тогда, может, не стоит меня ею называть?       - Невозможно, - покачала головой Кассандра. – Если мы хотим закрыть Брешь…       - Но я жить хочу!       - Леди Майер, - обратилась ко мне Лелиана, и я замолчала, не успев рассказать всё, что я думаю об этой «избранности», будь она трижды неладна! – Я понимаю, что вы шокированы таким поворотом в своей судьбе…       «Шокирована? Это ещё слабо сказано… Я вообще герой не этого романа!»       - … но вы должны понимать, что для вас – это лучшая защита. Вас подозревали во взрыве Конклава, да и сами обстоятельства вашего появления – вызывают вопросы.       Какие именно – я уже слышала: тайный канцлер сама задала мне их, когда Кассандра приняла решение о возрождении Инквизиции. Меня пытали часа три, и если для окружающих некоторые «провалы» в моей памяти сходили за объяснение, то Лелиана как акула чуяла, что я многого недоговариваю: «Вы можете об этом молчать, но я вижу, что вы из какой-то другой страны, которая большинству неизвестна. У вас другая одежда, да и ведете вы себя… по-другому. Ваше родовое имя указывает на Андерфелс*, но на этом общее с этой страной у вас и заканчивается. По внешности можно предположить, что вы с юга, возможно, гораздо южнее чем известные нам земли…» - женщина смотрела на меня, и черт знает, о чем именно она думала.       Вполне может быть, что тогда она прикидывала, могу ли я быть иностранным шпионом. Это объясняло бы многое… за исключением того, какого рожна меня занесло в Храм Священного Праха. Пока что Лелиана не пытала меня насчет подробностей, но её взгляд обещал, что позже мы вернемся к этому вопросу.       И вот теперь мне снова припоминают мое «происхождение», про которое иначе, как «никак» сказать нельзя.       - Так что будет лучше, если мы остановимся на «Вестнице», пока мои агенты будут оставлять следы вашей биографии.       - Зачем?       - Будет лучше, если чужие агенты найдут хоть какие-то факты из вашей жизни, пускай они и будут оставлены нашими людьми. Но так вы будете хоть чем-то походить на живого человека, а не призрака из Тени, - последнее глава шпионов сказала со смешком, да и остальные советники улыбнулись. Мне одной было не до смеха: они даже не подозревали, насколько Лелиана близка к истине. – Да и ваша способность закрывать разрывы в данной ситуации очень похожа на дар свыше. И это поможет Инквизиции завоевать себе место под солнцем.       «Но я не хочу ничего завоевывать! Я просто хочу вернуться домой живой!» - жаль, мне не хватало храбрости сказать это вслух. С другой стороны, оно и к лучшему – сейчас не время привлекать к себе повышенное внимание (я и так слишком сильно выделяюсь).       - Однако сначала нужно убедить Церковь прислушаться к нашим словам, - вставила свои пять копеек Жозефина, делая пометки в своем документе. – А пока мы для них скорее еретики. И пока они будут распускать такие сведения, нам придется туго.       У меня нехорошо засосало под ложечкой: меня на это совещание просто так бы не позвали, да и что бы я здесь делала? Смотрела бы с благоговением, как эта троица решает такие проблемы, которые мне и не снились? А если зовут за чем-то, то стоит ожидать какой-нибудь пакости. Просто потому, что на собраниях редко разговаривают о приятных вещах.       - И мы пришли к выводу, - взяла слово Кассандра, - что ты должна принять более активное участие в наших миссиях.       - Более активное? – сглотнула. – То есть?       - Если люди будут видеть Вестницу Андрасте, которая приходит им на помощь, то слухи о ней – то есть тебе, - разойдутся достаточно быстро, а заодно заставят Церковь примолкнуть. – выдала Жозефина. – Конечно, пока мы все мало что можем, но вода камень точит.       «Вот только сдается мне, что голову мне этим пресловутым камушком размозжат раньше, чем вода его размягчит…»       - К тому же к нам обратилась мать Жизель из Внутренних Земель, - сказала Лелиана, а потом отметила на карте то место, где находилась эта особа. – Она хочет лично встретиться с Вестницей, а заодно – обсудить ситуацию на Конклаве. Однако пока в Ферелдене идут беспорядки, она вряд ли сможет покинуть окрестности Редклифа. Как она пишет, её долг обязывает оставаться рядом с раненными и пострадавшими от мятежных магов и храмовников.       «А ты, внуча, у нас самая молодая: у тебя и ножки резвые, и глазки зоркие, так что ты и пойдешь,» - сразу вспомнились слова бабушки, которая в детстве меня посылала в магазин, когда мы с братом гостили у неё. И тогда меня жутко обижало то, что посылали меня, а не Антона, хотя он мальчик. Правда, Тоша всегда увязывался со мной – и покупал кучу сладостей на свои карманные деньги, - но факт оставался фактом.       Вот и здесь, чувствую, отправят меня «навстречу», а может, даже наперехват.       - Не переживай, - Кассандра похлопала меня по плечу. – С тобой поеду я, Солас и Варрик. Мы проследим, чтобы ты добралась в целости и сохранности. ***       Крестовый поход в окрестности Редклифа можно торжественно объявить успешным. Хотя моя роль во всем этом действии была самой небольшой. Кассандра, Солас и Варрик расчистили путь от обезумевших магов и храмовников, и мы смогли добраться до этой матери Жизель.       Что бы я ни думала про долгое и утомительное путешествие, которому сопутствовали и вполне реальные разбойники, и непогода, и просто походные условия, но поездка того стоила. Во всяком случае, женщина подбросила интересную идею с привлечением новых сторонников на нашу сторону.       - Церковь сейчас сильна только в том, что голоса её служителей звучат дружно и едино, - она смотрела на меня со спокойным вниманием, словно перед ней не стояла сущая девчонка, которой по виду больше шестнадцати и не дашь. – Но стоит кому-то из них усомниться, и они уже не будут представлять угрозы.       - Но разве это правильно? – кое-как выдавила из себя я. Меня нельзя назвать религиозным человеком, но кое-какие уроки из истории я все-таки вынесла. – Вы не боитесь, что если Церковь себя дискредитирует… то есть, если её служители покажут, что между ними существуют распри, то простые люди могут разочароваться в ней? А это может привести к самым непредвиденным последствиям.       Мать Жизель кивнула:       - Я понимаю ваши сомнения, и меня радует, что вы задумываетесь о таком даже сейчас.       - Но?       - Но сейчас именно у молодой Инквизиции есть шанс изменить ситуацию в Тедасе. Страны и их правители разобщены. Церковь обезглавлена, и служители вместо того, чтобы помогать пастве, думают лишь о политике.       - А мы, изгои и отщепенцы, не стеснены подобными условиями, вы это хотите сказать? – я выгнула бровь, сама не до конца веря в свои слова.       - У вас есть Сила, способная вывести нас к свету… или обратить ко тьме, - мое лицо, наверное, скривилось, потому что женщина добродушно рассмеялась. – Хотите вы или нет, но появление Вестницы Андрасте уже многое изменило в мире. Остальное в ваших руках.       - Я могу быть с вами откровенной?       - Разумеется.       - Хорошо, - правда, я не собиралась вываливать всё как на духу. Только самое главное. И безобидное. – Вы говорите, что многое зависит от меня и моих решений, но у меня нет никаких знаний или опыта, который бы мне помог. Как я могу… вести людей?       - Андрасте тоже не родилась воином, но Создателю было угодно, чтобы она начала поход против тевинтерцев. И она одерживала победы.       Я со скепсисом посмотрела в глаза преподобной матери, а про себя размышляла: кем бы ни была эта «Андрасте», но вот мне самой не хватит наглости говорить, что меня ведет Создатель. Или эта великомученица. Да и, если уж пошел такой разговор, даже сейчас в Тедасе и мужчины, и женщины в той или иной степени владеют оружием. Вряд ли во времена Андрасте было по-другому, а если и было – есть шанс, что эта женщина все равно знала, за какой конец нужно держать меч. Мои же познания в фехтовании заканчивались на просмотре исторических и фантастических фильмов.       - Единственное, что я пока делаю, так это прячусь за чужие спины, - разумно с моей стороны, но все равно стыдно. В своей обычной жизни я не привыкла дрожать как осиновый лист и ждать милости от малознакомых людей. И бездействовать я тоже не любила.       Мать Жизель улыбнулась и кивнула:       - Но не похоже, что вы собираетесь с этим смириться.       «Да что мне делать-то?!» - я уже хотела вслух спросить у этой женщины, как мне выжить в этом ожившем волшебном средневековье, как к нам подошла Кассандра. Вид у Искательницы был напряженный и встревоженный. Она сжимала кулаки и смотрела строго перед собой.       - Преподобная мать, простите, что прерываю вашу беседу, но мне нужно переговорить с Вестницей, - и почему от одного её взгляда у меня засосало под ложечкой? – Это дело не терпит отлагательств.       Монахиня с достоинством кивнула и, пожелав удачи в наших начинаниях, удалилась. Тогда Кассандра вцепилась в меня бульдожьей хваткой: она стиснула мои плечи так, что я почти подпрыгнула на месте.       - Кассандра?..       - Плохие новости. Очень плохие, - и она повела меня за собой. По дороге я могла рассмотреть внимательнее деревню, в которой остановилась преподобная мать Жизель. Парочка домов – и куча людей, которым некуда идти. Мужчины и женщины выглядели потрепанными и потерянными, детей почти не было видно: все они прятались, кто где, стоило показаться кому-то чужому. Инквизиция в это число входила, правда, сейчас они хотя бы немного высовывали нос, чтобы рассмотреть людей, которые откинули назад магов и храмовников.       И все-таки это было плачевное зрелище.       От женщины не укрылось, что привлекло мое внимание, и она кивнула. Больше даже своим мыслям.       - Ты тоже это видишь. Восстание сильно ударило по местным, - она кивнула в сторону местных жителей. – Пока что здесь держится теплая погода, но вот-вот могут ударить морозы. Что будет тогда, нетрудно представить.       На самом деле, я не совсем понимала, что именно тогда произойдет. Конечно, на моей родине зима была куда холоднее и снежнее, но я и жила в отопляемом доме, с электричеством и удобствами внутри квартиры, а не на улице. Жизнь в Убежище уже казалась мне экстремальной. А уж какой она могла оказаться за пределами стен?       - Мы можем что-нибудь для них сделать?       - Варрик и Солас уже отправились за бараниной для местных. Ещё рекрут Витл подсказал, где можно найти ещё провизии и припасов, а заодно теплой одежды. Это часть тайников местных мятежных магов, так что вслух никто из них возмущаться не станет, - принялась рассказывать женщина. – Хотя было бы лучше вышибить отсюда этих отщепенцев, которых выгнали свои же собратья. Пока маги и храмовники будут сталкиваться здесь, местные вряд ли смогут спать спокойно. Да и торговый путь тоже не восстановишь, а это бы решило хоть какую-то часть проблем.       - А…       - Нет, у нас пока не хватает для этого людей, - предугадала мой вопрос Искательница. – Пока что мы можем выставить дозорных вокруг деревни и следить, чтобы эти буйно-помешанные не вернулись сюда. У нас всё ещё слишком мало людей.       Тяжело вздохнув, я повесила голову:       - А я могу тоже чем-нибудь помочь? – правда, я сама не имела ни малейшего представления, чем именно. Судя по озадаченному выражению на лице женщины, она тоже не знала точного ответа на этот вопрос.       Какое-то время воительница морщила лоб, пытаясь найти решение, а потом, видимо что-то вспомнив, просияла:       - Ты можешь собрать эльфийского корня, он никогда лишним не бывает, - мне бы её энтузиазм!       - А что это? – потому что я не имела ни малейшего представления, какой корень здесь является эльфийским, а какой – нет.       Мое откровение заставило женщину… удивиться. Видимо, по её мнению, это была та вещь, которую здесь знали даже маленькие дети. Правда, на мое счастье, она это никак не прокомментировала. Лишь сказала, чтобы я дождалась Соласа, а он мне объяснит всё остальное.       Его возвращения пришлось ждать до самого вечера, но оно неудивительно: им с Варриком пришлось тащить обратно целую гору мяса, и деревенский охотник был так поражен этим, что несколько минут просто не мог ничего выговорить. Просто смотрел на баранину и, как мне казалось, сдерживал слезы. А потом он тряс руки эльфу и гному, словно это не он при встрече с подозрением косился на них. Почему-то благодарил ещё и меня, хотя я здесь вообще никаким боком не участвовала. И мне стало снова стыдно.       - Вы… - ошибаетесь, но договорить не дал тот же Солас, который положил руку мне на плечо и покачал головой. И, лишь когда мы отошли достаточно далеко, я спросила у него. – Но почему? Я же ничего не сделала!       - Хочешь ты или нет, но ты – часть Инквизиции. Теперь даже не твои поступки - твои. Ты понимаешь, что я имею в виду?       «Ещё бы не понимала…» - благо, практику в школе уже проходила, а на установочном собрании нам емко и кратко объясняли, что ответственность мы несём за детей самую, что ни есть полную. И виноваты будем мы, если эти «детишки» что-то натворят. Даже если по документам это не так, то родители нас за своих любимых чад предадут анафеме и потребуют публичного битья камнями. И это в нашем цивилизованном обществе!       Вот только Инквизиция, что бы Кассандра и остальные советники ни говорили про её маленькие размеры, всяко больше школьного класса в тридцать человек, не говоря про культуру, близкую к Средневековью! И вообще – другой мир!       «Ох, во что я вляпалась…» - тяжело вздохнув, я решила пока об этом не думать. В лучших традициях «Унесенных ветром»: «Я подумаю об этом завтра». Единственное, что я знала наверняка, лучше лишний раз не показывать свой нос, чтобы у кого-нибудь не возникло желания по нему щелкнуть.       Даже если это «подвиги», а не преступления.       - Тем не менее, это не повод приписывать мне чужие заслуги.       Солас кивнул, но с таким видом, будто я озвучила прописную истину, про которую он и так прекрасно знает.       - Приятно слышать, что ты помнишь об этом, - а потом он улыбнулся. – А ещё Кассандра сказала, что ты хочешь помочь в сборе трав.       - Да, это пока все, на что я способна… вот только я плохо разбираюсь в здешних растениях, - конечно, одуванчик от крапивы я отличу, но вот всякую местную экзотику вряд ли. И это опасно: безобидно выглядящий цветочек может оказаться сущей отравой – и наоборот, а ведь такое бывало даже в моем родном мире, чего уж говорить про другой? Да и кто предупрежден, тот вооружен.       - Это поправимо, - эльф кивнул и поманил за собой. – Пойдем, я тебе объясню.       Оставшуюся часть дня мы на пару лазили по ближайшему полю, где Солас спокойно (и не один раз) объяснял и показывал, что стоит собирать. С учетом того, что я переспрашивала и уточняла некоторые детали по нескольку раз, мой провожатый обладал ангельским терпением.       - Это эмбриум, он часто встречается в лесах и полях, его легко можно узнать по форме и яркой сердцевине, - он показал на цветок, чем-то похожий на наши орхидеи. Только был зеленым, и лишь самый центр горел оранжевым цветом. – Он довольно примечателен, так что ты его быстро запомнишь.       - А чем он полезен? – большей дурой, чем сейчас, я вряд ли буду выглядеть, так что почему бы не узнать что-то новое? Судя по тому, что новая зеленая воронка под моими ногами не торопилась появляться, я здесь надолго. Так что стоит поволноваться о том, чтобы научиться выживать в этом мире.       - Он усиливает целебные свойства зелий, а аромат цветов облегчает дыхание, - потом он указал на корягу, лежавшую поблизости. В принципе, она не была особенно примечательной, а вот растущие на ней светло-голубые цветы, похожие на колокольчики, наоборот. – А вот это – Хрустальная благодать. Очень редкое растение. Обычно его очень трудно найти.       - А она для чего?       - В принципе, она, как и эмбриум, является составной частью многих лекарств и тоже улучшает их действия. Но, конечно, самое важное и основное растение - это Эльфийский корень, - с этими словами Солас показал на небольшой стебель с сердцевидными листьями. Очень похоже в детских книжках рисовали волшебный стебель, по которому Джек поднялся на небо. – Уникальное растение. Распространено так, что его можно было бы назвать сорняком. Если бы не лечебные свойства. Если втереть его сок в рану, то это приглушит боль и ускорит излечение, а от болей в горле или проблем с желудком можно разжевывать небольшой кусочек корня.       И я с удивлением уставилась на это удивительно простое на вид растение, за которым сама вряд ли углядела бы подобные полезные свойства. Эльф ещё мимоходом обмолвился, что полезных растений существует преогромное количество, какие-то встречаются чаще, какие-то – реже. Некоторые и вовсе растут только в каких-то конкретных местах: «Но о них мы поговорим в свое время, а сейчас идем отдыхать. День выдался длинным,» - для самого Соласа – так точно, ведь он охотился вместе с Варриком.       Так что больше мы задерживаться не стали и поспешили обратно в лагерь.       На следующий день, пока остальные занимались своими делами и делами местных, я отправилась за эльфийским корнем и эмбриумом, стараясь далеко не уходить. В конце концов, даже будь у меня оружие, вряд ли бы я смогла себя защитить.       С другой стороны, я находилась на поле, неподалеку – солдаты и разведчики Инквизиции, что может случиться?       И я принялась шарить в траве в поисках эльфийского корня: в отличие от того же эмбриума и хрустальной благодати, он, как назло, был весьма неприметным. Иной раз приходилось обшаривать одно и то же место несколько раз, чтобы отыскать его.       Конечно, я могла бы быть и не такой дотошной, тем более что Солас не шутил, когда говорил, что это растение попадается часто. Но мне хотелось хотя бы ненадолго почувствовать себя полезной.       Такими темпами я могла додуматься и до того, чтобы облазить весь лес во Внутренних землях, так что про себя решила, что остановлюсь тогда, когда доберусь до наполовину разрушенной стены на противоположном конце поля.       У меня уже выходила довольно большая охапка эльфийского корня, и я даже позволила себе немного погордиться собой («Столько собрала! И за такой небольшой срок!»). Повод сомнительный, но немного же можно? И, только добравшись до самой каменной кладки, я распрямилась в полный рост.       И столкнулась почти нос к носу с мордой медведя.       В жизни ни разу ещё так не вопила - я даже голос сорвала. Но и медведь шарахнулся от меня в сторону, а уж когда за моей спиной послышались крики разведчиков, то припустил в сторону леса с такой скоростью, что его было уже едва-едва видно, когда воины подбежали ко мне.       - Вестница! Что случилось?       Я попыталась ответить, но выходило только какое-то мычание: у меня дрожали губы и подкашивались ноги. Тщательно-собранный эльфийский корень рассыпался вокруг меня и солдаты, не замечая его, топтались по стеблям.       «Я такая дуреха, - по щекам покатились слезы. – Совсем забыла, что помимо всяких магов и демонов есть ещё и обычные животные!»       «Плачущая Вестница» напугала людей пуще кричащей. Наверное, решили, что со мной случилось что-то совсем из ряда вон выходящее. Меня чуть ли ни на руках оттащили в лагерь, а там – послали гонца за Кассандрой, Соласом и Варриком, которые отправились на редклифские фермы, чтобы договориться с Деннетом, местным мастером-объездчиком.       - Да что здесь, демоны побери, случилось?! – взъярилась женщина, которой никто так и не смог внятно объяснить, что произошло. Правда, её грозный вид подействовал на меня просто волшебно, и я наконец-то заговорила:       - М…ме…медведь! – но при этом заикалась по страшному. – З…з…за сте…те…ной!       Воительница вскинула брови, а потом с немым вопросом уставилась на Соласа и Варрика. Гном при одном её взгляде хохотнул, а потом отодвинул в сторону.       - А теперь, уважаемая Искательница, отойди в сторонку и дай дяде Варрику позаботиться о нашей Вестнице, - он улыбнулся, а потом порылся у себя в сумке и выудил оттуда фляжку. – Давай, Светлячок, глотни этого.       То, что я послушно и от души хлебнула, говорило за меня. Только в состоянии крайнего шока я не задамся хотя бы логичным вопросом: «А что там?».       Горло зверски обожгло – и я часть чуть не выплюнула обратно. Остановил тот же Варрик, который похлопал по спине и сказал: «Надо, девочка, надо! Думай, что это лекарство!» - правда, Кассандра тут же принялась кричать на гнома, что тот меня спаивает.       - Не спаиваю, а помогаю оправиться от шока, - нравоучительно произнес он, а потом уже серьезным тоном добавил. – Это мы с тобой не впервые во всякие передряги попадаем, а вот Светлячок, судя по всему, типичный городской житель, который в лучшем случае из животных собаку и лошадь видела. И уж точно не ожидала встречи с медведем.       - Вестница очень громко кричала… - извиняющимся голосом произнес один из разведчиков. – Мы испугались, как бы к ней не подобрались мятежные маги или те ненормальные храмовники.       - Видимо, крик медведя и спугнул, - кивнул уже Солас. – Они, в принципе, существа достаточно осторожные и обычно стараются людей избегать. Удивительно, что он оказался так близко от лагеря. Наверное, шел мимо и заинтересовался новыми запахами.       Только тогда ко мне удалось выдавить из себя членораздельные слова:       - Я просто эльфийского корня хотела собрать… - получилось сипло, словно меня душили, но хотя бы не заикалась.       Кассандра мрачно посмотрела на меня, Варрика, Соласа и остальных солдат Инквизиции, а потом вздохнула:       - Ничего не поделаешь, придется за тобой приглядывать. Судя по всему, у тебя талант находить неприятности. И будет лучше, если рядом окажусь я, Солас или Варрик. В конце концов, там мог оказаться и не медведь.       От мысли, что со мной могла сделать пущенная магом молния или храмовничий клинок, становилось не по себе. Господи, как хорошо, что это был все-таки медведь! И впредь нужно быть крайне, крайне осторожной! Не говоря про то, что помимо всяких очумелых колдунов и их магии в этом мире могут существовать и другие создания: драконы там всякие, грифоны, кракены… и они вполне могут обитать и на соседней опушке.       - Ладно, к Деннету съездим завтра, а сейчас лучше давайте обойдем окрестности лагеря и убедимся, что больше здесь никаких медведей нет, - скомандовала Кассандра, и несколько разведчиков отправились в обход.       Я же, сморенная и встречей с медведем, и своим испугом, и пойлом из фляги Варрика почти сразу принялась клевать носом. К счастью, мое присутствие больше не требовалось, и меня отправили в палатку. Как до спальника добралась – ума не приложу. ***       Следующее утро началось с хрипа и ломоты во всем теле. Нет, я вчера весь день ползала на карачках, но тогда бы болели мышцы, а тут такое чувство, будто у меня свербят кости! Глаза ныли и чесались, голова – вообще свинцовая.       Первой это обнаружила Кассандра, которая пришла меня поднимать для поездки к объездчику. Она тут же позвала Соласа. Он осмотрел меня, поспрашивал про самочувствие, потрогал лоб и покачал головой.       - Ничего хорошего. Лучше пока отменить все поездки и вернуться обратно в Убежище. Там хотя бы есть стены и крыша над головой. Меньше шансов, что будут осложнения.       - Но почему так внезапно?       - Стресс, походные условия… - принялся перечислял эльф, но женщина его остановила: поняла, что магу тут есть что рассказать. Так что мужчина решил ограничиться «врачебным предписанием». – Так что ей нужны покой, пить много жидкостей, а я пока займусь приготовлением целебных зелий. А, и ещё…       Я их слушала почти вполуха - слишком уж паршиво себя чувствовала, - и даже не сразу поняла, что Солас засунул мне что-то в рот. Язык свело от горько-сладкого привкуса, а если я случайно задевала этот кусочек зубами, то сок сочился ещё сильнее и в нем появлялись ещё и какие-то кислые нотки.       Меня от души скривило, что эльфа нисколько не смутило.       - Тщательно его пережевывай: выделившийся сок поможет ускорить очищение организма от болезни, а заодно предотвратит появление осложнений.       - Дто эдто? – кое-как выдавила я, не в силах толком разжать челюсти. Хотелось выплюнуть эту гадость, но попробуй это сделать под бдительными взглядами Кассандры и Соласа.       - Эльфийский корень, - и тут мне показалось, что мужчина посмеивается надо мной. – Тебя очень своевременно отправили за ним.       - Юмобист… – пробубнила я. – Дебе смебно, а он – медкий!       - Раз капризничаешь, значит, жить будешь, - отозвался эльф, а потом снарядил кого-то из людей Инквизиции разузнать у местных про какие-нибудь ягоды: малина, смородина, клюквы – все из этой оперы. И где-то часа через два один разведчик вернулся с огромной корзиной, полной и того, и другого: «Местные как узнали, что Вестница заболела, собрали для нас».       Шмыгая носом, я всю дорогу до Убежища пила приготовленный из ягод морс. К концу этого короткого путешествия я уже ненавидела этот напиток, а заодно и эльфийский корень, и те настойки, которыми меня потчевал Солас. Ещё больше меня раздражала общая слабость: мысли путались, тело не слушалось, голова болела просто адски – и ничего поделать с этим было нельзя. По ночам я спала плохо, утром себя чувствовала не лучше.       Одно было хорошо в Убежище – можно было развести огонь в очаге, и становилось лучше.       Но недели две-три мы все-таки потеряли, потому что после истории с медведем Кассандра откровенно опасалась оставлять меня одну. И, несмотря на первое и не самое лучшее впечатление, которое она на меня произвела при встрече, я стала замечать, что не такая уж она стальная леди, какой хочет казаться.       Воительница не квохтала как наседка, да и заботилась весьма своеобразно: заходила днем и уточняла, не нужно ли мне что-то. Один раз вскользь обронила, что нужно потренировать меня в обращении с мечом (или другим каким оружием).       Но после короткого и почти делового разговора Искательница уходила по своим делам, а её сменял Варрик, который явно не хотел пересекаться с Кассандрой, поэтому подгадывал момент, когда она покидала меня. Он большую часть и сидел со мной, занимая каким-нибудь разговором. Или просто читал книги. По моей просьбе – даже свои собственные. Правда, он взял с меня слово, что про «Защитника» прочитаю я сама.       И все-таки чаще остальных ко мне приходил Солас, правда, делал он это на правах врача. Он заставлял меня пить всякие зелья и настойки, полоскать горло и жевать эльфийский корень. К концу второй недели я уже ненавидела это растение, хотя мне и становилось от него лучше.       Когда я более-менее оклемалась, то меня стали выпускать ненадолго на улицу. Чаще всего по дороге меня перехватывал Варрик и тащил в местную таверну. Там было и тепло, и кормили сносно (во всяком случае, после галлонов съеденной каши, мне это показалось очень даже вкусным). Флисса, когда глядела, как я за обе щеки наворачиваю курятину, качала головой и говорила, что меня будто не лечили, а голодом морили.       - Совсем ребенка замучили… - вздохнула женщина и отвернулась к другим посетителям. Я даже возмутиться не успела.       «Мне двадцать один год, черт побери!» - а елейный голос здравого смысла подсказал, что для этого и соответствовать этому возрасту нужно, а не только числиться по паспорту.       - Ну-ну, не принимай близко к сердцу, - хмыкнул гном, который знал чуть ли ни всё. – Относись к этому как к преимуществу: тебя всегда будут недооценивать, а это в бою очень опасно.       - Боюсь, Варрик, что в моем случае даже это будет переоценкой моих способностей.       - Чуть-чуть подучись – и дело в шляпе.       - Эх, если бы это было так легко…       - О, не переживай, это никогда не бывает просто, - усмехнулся он и похлопал меня по плечу. – Хотя, скажу честно, держишься ты хорошо. Для того, кого совсем недавно обвиняли в самом страшном преступлении с начала Первого Мора.       Последние слова меня удивили:       - Не совсем понимаю, что ты имеешь в виду.       - Ну, наверное, непросто сначала быть главным козлом отпущения, а потом, почти сразу, последней надеждой?       Захотелось сжаться и уползти куда-нибудь под стол – вот, зачем он об этом напомнил? Я об этой треклятой избранности старалась думать как можно меньше. Надеясь, что если я забуду, то и остальные – тоже.       - Я не хотела этого, - но Варрик лишь пожал плечами.       - Никто этого не хочет. Кроме дураков и ненормальных. Или тех, кто просто не понимает.       - Меня там вообще не должно было быть!       - В таких случаях говорят: «Это было Провидение Создателя!» - гном ненадолго замолчал, а потом продолжил. – И иной раз хочется к демонам послать это провидение.       - О чем ты?       Но Варрик себя тут же одернул и покачал головой: «Прости, Светлячок, сболтнул лишнего, не обращай внимания» - и, как бы ни хотелось допытаться, к чему он вообще это сказал, я не стала его трогать. В конце концов, это может быть личным. Если захочет поделиться, то непременно расскажет, а силой лучше сейчас не вытягивать.       Да и сам гном решил перевести разговор на другую тему.       - Во всяком случае, в Вал Руайо тебе точно не дадут почувствовать себя избранной.       Слово прозвучало очень знакомо. Где же я его уже слышала? Несколько минут ушло на то, чтобы вспомнить, что именно туда меня хотел отправить Родерик для казни… и туда же меня посылала мать Жизель для разговора с Церковью. А ещё Кассандра говорила, что, как только я поправлюсь, мы отправимся в этот город – то есть скоро.       - Ой-ой…       - Вот-вот, - кивнул Варрик. – Всегда найдется что-нибудь хуже. ***       Звонить родителям Антону не хотелось, но нужно было рассказать, что он не смог ничего узнать про Свету. Смешно и грустно, но за эти три дня, что их семья ждала, когда начнутся поиски, парень о своей сестре узнал больше, чем за последние восемь лет.       И, тем не менее, нигде не виднелась та самая путеводная ниточка, которая должна привести к пропавшей девушке. Словно Света взяла – и растворилась в воздухе. Пуф – и нет человека.       Вот уже три дня она не появляется дома – а у Антона такое чувство, будто прошел по меньшей мере месяц.       «А ведь временами мы не общались неделями…» - на затылке шевелились волосы от осознания, сколько времени он мог не видеться с сестрой и не переживать. Чертова мысль, что ничего с ней не случится: потеряться мог кто угодно, но не Света. Такое не могло произойти с их семьей.       Наивный идиот.       - Тоша, ты узнал что-нибудь? – с ходу спросила мать, когда взяла трубку.       Антон скривился – и порадовался, что мама не видела его лица. Иначе бы поняла, в каком отчаянии он сам. Не стоило её лишний раз расстраивать. Да и не хотелось, чтобы она видела, как её сын не оправдал надежд. В очередной раз.       - Нет, - с трудом, но выдавил он из себя. – Никто ничего не знает. Она не планировала ни поездок, ни гостей.       Что бы ни произошло, оно случилось по дороге домой. В тот злополучный день, когда они с сестрой поссорились. Знать бы ещё, что.       - Ма, а вы с отцом уже ходили в полицию? Они начали поиски?       Женщина тяжело вздохнула в трубку.       - Сказали, что начнут завтра. Надеются, что она все-таки вернется сама, - ещё один судорожный вздох, после которого мать попыталась сказать как можно ровнее. – С ней же не случилось ничего страшного, верно? Она добрая и наивная девочка, ни у кого рука не поднимется её обидеть.       «Как бы я хотел, чтобы это было так…» - к сожалению, он знал, что даже самые хорошие и прекрасные дети порой получают по шее не за какие-нибудь прегрешения, а просто так. Потому что потому. Есть люди, которые не любят таких больших детей.       Да и не могла же Света отсутствовать дома без всякой причины! Даже когда она с родителями расходились во мнениях, то дальше отцовских криков в духе: «Лишу наследства!» - дело не заходило. Светке бы в голову не пришла такая крамольная мысль, как побег из дома.       Так куда она подевалась?       Антон мерил шагами комнату, пытаясь собраться с мыслями. Но сейчас лучше всего у него получалось только пинать коробки, валявшиеся по всей комнате. Со стороны его метания походили на попытку сбежать от самой страшной версии случившегося.       Его сестра стала свидетельницей какого-нибудь преступления, и её…       «Нет-нет, - помотал головой парень, а потом, для верности, похлопал себя по щекам. – Бред чистой воды! Мы не в криминальном фильме живем, а в обычном провинциальном городе, где нет места всем этим дурацким бандитским группировкам».       А вот банальный несчастный случай – это пожалуйста, всегда и каждый день. Сколько ДТП происходит каждый день? Немного потеплеет – и к этому добавляются летящие со всех крыш сосульки, а после заморозков – прохожих подстерегает гололед, особенно – на дорогах, ступеньках и возле низких оград.       Банальность, тем не менее, не становилась от этого менее опасной.       «Старик, конечно, обзванивал больницы и морги, но мало ли. Вдруг она туда… просто не попала?» - Антона передернуло от этой мысли: ему сразу представлялась Света с пробитой головой, лежащая под огромным сугробом (хотя снега в эти три дня не выпадало совсем). Ему очень хотелось, чтобы с сестрой всё было в порядке. Пускай у неё случится резкое обострение позднего подросткового бунта, пускай она вернется вся в татуировках и с синими волосами с девушкой под руку: «Ма, па, это моя девушка,» (кошмар отца воплоти, так сказать) - и пусть родичи упадут в обморок, а потом будут орать на тему безответственного поведения. Пускай. Была бы живой!       Но сейчас в голову парня забиралась мерзкая мыслишка, которая ковырялась в его мозгах тонким длинным пальцем:       «А что, если уже поздно?» - и отец позвонил в морг просто парой минут раньше, чем прибыл новый труп, в котором с трудом, но можно было опознать Свету?       «Отставить упаднические мысли! - Антон стукнул кулаком по столу, и рука стрельнула болью. В голове несколько просветлело. – Пока своими глазами не увижу тела, даже думать об этом не буду. Светка жива. Точка. Ничего другого не знаю и знать не хочу».       А значит, нужно продолжить поиски.       Подтянув ногой стул, парень сел за компьютер и принялся собирать сводку последних событий в городе: обычная ерунда, которую ещё пару дней назад он пропустил бы как очередной информационный шлак, но, кто знает, может именно это подскажет ему новое направление для поисков?