Жизнь взаймы

Марта разбудила ее очень рано. Она принесла завтрак и сказала, что мистер Джексон будет ждать ее через час. Хоть девушка и заметила, в каком виде спала Лана, но ничего не сказала. Как только горничная вышла, Лана рванулась в ванную комнату. Так, быстрый душ, зубы почистить, лицо холодной водой ополоснуть. Она выудила из комода кожаные штанишки, симпатичную футболку, подходящее белье, оделась и села завтракать. Оставшееся время она потратила на то, чтобы все прибрать. Она знала, что нескоро вернется сюда. Она очень не хотела оставлять плакат, но возить его всюду с собой она не могла. Да и вообще, с ней рядом будет настоящий Майкл, зачем ей картинка? Пусть тут повисит. Она надеялась, что плакат не пропадет. Ровно через час за ней пришла Марта. Лана попросила ее, чтобы никто не трогал плакат. С круглыми от удивления глазами Марта сказала, что этот домик будет заперт вплоть до ее возвращения, и только она сама будет заходить сюда раз в неделю прибираться. Лана успокоилась и зашагала за Мартой, которая вела ее к Майклу. Майкл и мальчики стояли на подъездной аллее. Они дурачились. Мальчишки взяли Майкла за руки и тянули в разные стороны… Потом стали его кружить, а он смеялся, как ребенок. Она сама не смогла сдержать улыбки. — Всем привет, вот и я. Надеюсь, не сильно заставила вас ждать? — Да нет, все нормально. Мы играли. — Я видела. — Ну все, поехали. Мальчики, в машину. Лана, залезай. Подъехал лимузин. Мальчишки запрыгнули и сразу потерялись для ее взгляда. Хм… какая же длина у этой машины? Стометровку можно сдавать? — Ты идешь? — обернувшись к ней, спросил Майкл. — Да, конечно. Бросив последний взгляд на Неверлэнд, она села в машину. Лана смотрела, как во время поездки дурачились мальчишки. Она как-то исподволь начала Майкла причислять к мальчишкам. Ну как иначе относиться к 34-летнему мужчине, который бросается подушками, бегает по салону самолета и корчит смешные рожицы, как они изрисовывают друг друга фломастерами… Как бы она хотела тоже быть такой… Свободной… Она отвернулась и стала смотреть в иллюминатор. Личный самолет Майкла нес их туда, где Майкл чувствовал себя дома, к его сцене. По прибытии на место назначения их заселили в шикарный отель. Естественно, весь этаж снял Майкл, чтобы никто не мешал. У каждого входа и выхода стояла его охрана. Ей предоставили отдельный номер, с собственной ванной, гардеробной и маленькой гостиной. Спальня была не очень большой, но уютной. Видела бы ее сейчас мама… Ой, нет, не надо… она не поймет. Она залезла с ногами на кровать и подумала, что сейчас делает Майкл. Она слышала возню за соседней дверью. Номера соединялись между собой, но при желании дверь запиралась. Конечно, она запрет дверь на ночь. А сейчас она была просто прикрыта, и ей не было видно, что там происходит. Наверняка, Майкл и мальчики опять дурачатся. Майкл сказал, что Фрэнк и Эдди через неделю отправятся домой. Им надо в школу. Они и так много занятий пропускают. Это значит… они останутся вдвоем… Ладно, это потом, а сейчас ей надо было заняться выяснением того, кто рядом с Майклом заслуживает доверия, а кто нет. Она взяла тетрадку, которой запаслась еще в Неверлэнде. Расчертила таблицу, всего две графы. Слева вписала тех, кто точно предан Майклу и от кого не стоило ждать подвоха — Джессика, Фрэнк, Эдди, Марта. Справа Даниэла — она была болтлива и, кроме того, жадна до денег. Если предложить ей крупную сумму, она продаст с потрохами кого угодно… Майкл платил ей достаточно хорошо, но если ей предложат миллион, два миллиона… Она не устоит. Вторым в этом списке стояло имя Джордана. Тот самый водитель, который вез ее из аэропорта к Майклу. Тогда она не успела понять, что ее насторожило. Слишком мимолетным было ощущение. Но теперь она знала — у него роман с Даниэлой. Этого Лане было достаточно для того, чтобы записать его в ненадежные. Собственно, она пока больше никого не знала, поэтому захлопнула тетрадь. — Можно войти? — в дверях стоял Майкл. Она вздрогнула. Она уже научилась справляться с собой, когда слышала его голос. Ей пришлось бы это сделать в любом случае. В следующие лет пятнадцать, если ничего не изменится, она будет слышать этот голос постоянно, и на людях. Поэтому она постепенно приучала себя к ощущениям, который он вызывал в ней. Она еще вздрагивала и сжималась, но это были мелочи, которые посторонние вряд ли заметят. Но не Майкл. Он замечал. Хотя понятия не имел о том, какая буря бушует у нее внутри. Майкл заметил, что она гораздо спокойнее реагирует на его голос, ну, по крайней мере, внешне. Она вздрагивает, будто готова убежать, но хотя бы не падает, как в тот первый раз. Он все еще не мог забыть тот кошмар, который услышал в телефонной трубке. Если бы увидел ее в тот момент, наверное, сам в обморок бы упал… Усмехнувшись этому соображению, он подошел к Лане. Она что-то писала, потом захлопнула тетрадку. — Что делаешь? — он вопросительно взглянул на нее, спрашивая разрешения сесть. Она кивнула. Он присел на краешек кровати осторожно, стараясь ее не потревожить. — Работаю. Он приподнял бровь — И как успехи? — ему было интересно, что же все-таки она делает, и главное, как. — Пока не особо. Я ведь ни с кем не знакома почти. А чтобы знать наверняка, мне нужно «прочитать» каждого человека в твоем окружении. Он не верил своим ушам. Она с ума сошла? Ведь это означает, что она должна прожить все эти жизни, испытать всю боль этих людей, все их отчаяние, взять на себя все их страдания… и еще он сам… Это выше ее сил. Хотя он не знал, что конкретно с ней происходит, но видел достаточно. Он посмотрел на нее: — Лана, не делай этого… пожалуйста, — он просил ее, заранее зная, что она откажется. Ведь для этого она здесь. Он был в отчаянии. — Мне придется. Я ведь сама этого хотела. Не переживай, я справлюсь. Он не сомневался, что справится. Он сразу понял, какая она сильная. Но осознание того, что ей предстоит, бросало его в дрожь. — Я хочу у тебя кое-что спросить, можно? — вдруг полюбопытствовала она. — Конечно, что угодно, — зачем что-то скрывать, все равно она узнает. — Ты любишь Лизу-Марию? Он опешил. Такого вопроса он не ожидал. Да и не знал он ответа. Лиза ему нравилась, она была из его среды. Ему нравились ее дети. Он бы так хотел своих… Но говорить об этом с Ланой казалось странным. Он встал и начал ходить по комнате, не зная, что ей ответить. — Майкл… — он напоминал зверя в клетке. С выражением отчаяния он молча ходил кругами по ее комнате. Она понимала, что поставила его в тупик своим вопросом. Но она должна была знать. Она «прочитала», что ему будет хорошо с Лизой, он будет смеяться, но… Она причинит ему много боли… Он прекратил метаться и понуро сел рядом с ней. Когда он, наконец, поднял на нее свои бездонные глаза, она увидела в них слезы. — Я не знаю, Лана… Я ничего не знаю… Как он мог объяснить ей, что он уже купил кольцо для Лизы, но когда он засыпал, ему снились каштановые волосы с рыжиной. Он даже себе не мог объяснить, что с ним происходит. Она помолчала, глядя на его терзания. — Женись на ней, Майкл. Она согласится. Жениться? А как же… его сны… шоколадные глаза и каштановые волосы… Эй, парень, ты опять за свое? Ей пятнадцать, не забыл? Он одернул себя и мысленно отругал. Ему и так стыдно перед Ланой за свои сны. Еще чего доброго, она за его фантазии примется, тогда он точно умрет от стыда. И вообще, с каких это пор он стал смотреть на ребенка с «такой» точки зрения? Хотя он точно знал, как и когда это произошло. В тот самый миг, когда она в первый раз посмотрела на него, он понял, что несмотря на возраст, она абсолютно взрослая… — Лана, я все время хотел тебя спросить, как ты это чувствуешь… ну… чужую жизнь? Ты обещала мне рассказать, помнишь? Она помолчала секунду. Как ему объяснить? — Я просто беру ее взаймы, проживаю и возвращаю обратно. — А как выглядит то, что ты видишь? Она никак не могла найти слов, чтобы описать. — Это как пазл, — наконец нашла она сравнение. — Пазл? Что ты имеешь в виду? — Ну вот смотри. Жизнь — это кусочки картинки, как пазл. Я вижу какой-то кусочек и стараюсь найти для него место в общей картине. Но это не так просто. Есть еще кое-что. Ему стало любопытно. Он опять присел рядом с ней и выжидающе посмотрел на нее. — Я говорила, что могу изменить некоторые вещи, помнишь? — он кивнул. — Эти кусочки — они разные. Некоторые цветные, некоторые черно-белые. Цветные — это то, что изменить я не в силах. Это произойдет в любом случае. А вот черно-белые… Это как карандаш, их можно стереть, и нарисовать заново. — А разве общая картина из-за этого не поменяется? — Меняются только черно-белые куски, цветные остаются на своих местах всегда. Ну вот, например, ваша свадьба с Лизой. Она цветная. Я вижу, как вы надеваете друг другу кольца, как вы держитесь за руки… Он слушал ее и пытался это представить. А вместо этого вспомнил девушку, сидящую перед ним на коленях и держащую его за руки… Она продолжала говорить, а он пытался выкинуть из головы мысли о том, что произошло тогда в библиотеке. — Я вижу красивую церковь, и вид, который открывается с колокольни… Небольшая деревенька, а за ней бескрайний океан… Он знал, что она описывала. Он давно выбрал эту церквушку в Доминикане. Люди там были не болтливы, а он не хотел выставлять свою женитьбу напоказ всему свету. Да уж, Лана просто чудо. И снова ему стало не по себе. Она говорит ему жениться на Лизе, но как Лиза отнесется к присутствию в доме посторонней девушки? Хотя… все давно наблюдают за тем, как у него месяцами живут дети и подростки. Да и Лана не дурочка. Наверняка, она все предусмотрела… Лана наблюдала за гаммой чувств на его лице. Она знала, о чем он думает. Как отнесется Лиза к ней. Это она тоже «видела». Лиза будет настороженна, но это нормально. И еще она воспитана, как принцесса. Она не опустится до грубого выяснения отношений. Ей просто надо быть осторожнее. — Майкл, Лиза не причинит мне вреда. Господи, в который раз она ставит его в тупик. Она буквально читает его мысли. А еще она знает все его будущее и видит его сны… Что же дальше будет?.. — Хорошо, тогда я послушаю твоего совета. Тем более, как ты говоришь, ничего нельзя изменить. Он еще раз вопросительно посмотрел на нее, и она покачала головой. — Ну вот и ладно. Тогда решено. Ему полегчало. Действительно, надо жениться на Лизе. Может, хоть она поможет ему избавиться от навязчивых мыслей об этой девочке… Таак, надо сменить тему, а то он не выдержит и просто сбежит. — А что еще ты видела? — Многое. Но всему свое время. Он понял, что больше она ничего ему не скажет. И тут послышались голоса мальчиков. — Майкл, Лана, вы где? — Мы здесь, — отозвалась она и быстро метнулась к противоположному краю кровати. Она знала, что ничего страшного не произойдет, но все-таки избегала контакта с Фрэнком и Эдди. На всякий случай. Мальчишки вихрем ворвались в ее комнату, бросились на Майкла и повалили его на кровать. Он, рыча, шутливо отбивался от них. Они превратили ее кровать в поле битвы. Она проворно соскочила с нее, чтобы не быть случайно вовлеченной в эту свалку. Как бы она хотела поучаствовать в этой возне, подурачиться. Но, к сожалению, это было ей не дано. Майкл был лишен этого в детстве, как и она, но он имел возможность восполнить это сейчас. А она… Слезы закипали у нее на глазах. Она отвернулась к окну и прижалась лбом к стеклу. На улице шел дождь, люди зябко кутались в куртки и пальто, прятались под зонтами, и у нее в душе была такая же серая тоска… Майкл заметил, что она практически плачет, глядя на них. У него не было сил смотреть на ее слезы, поэтому он сделал знак мальчикам, и они тихонько вышли из ее комнаты. Майкл задержался на минутку, чтобы привести в относительный порядок ее постель, а потом ушел, притворив дверь. Лана стояла у окна и плакала. А по ту сторону двери стоял человек, который готов был защитить ее от всего мира… Но не мог…