Сны закольцованного мира

      Первое, что ощутил Алин после пробуждения, — боль. Алый камень в кривой оправе грозился вспыхнуть жаром солнца, опаляя своего носителя. Волшебник зашипел, сжимаясь в клубок и хватаясь ладонью за раскаленный металл серьги.       С облегчением он понял, что якорь не поврежден. Жар был реакцией на поток воспоминаний. Он все еще весьма нестабилен — сознание Вии не до конца готово. Впрочем, эта попытка была далека от провала. Мужчина прохрипел заклинание охлаждения. В голове все еще эхом отдавались переживания девушки и это мерзкое чувство возбуждения. Из глубин зеркальной тюрьмы его разума слышались настойчивые скрипы когтей.       Он осмотрелся. Ничего не изменилось, за стеной тихо, если не считать легкого сопения. Следов Новак по-прежнему нигде не было. Он вскочил с постели и быстрым шагом отправился прочь из комнаты. Ему нужно поразмыслить над происходящим. Если спросят, он всегда может списать все на утренние тренировки.       Стремительно покинув здание, Вайзвир незаметно отправился вглубь леса. Кажется, мимо пронеслись чьи-то крохотные силуэты, но сейчас ему было не до случайных нарушителей порядка. Над головой, ехидно насмехаясь над тревогами мужчины, сиял серебряный полумесяц. Убедившись, что он отошел на достаточное расстояние от школы, мужчина снял якорь реальности. Тело приятно заныло, испуская волны его истинной силы. Волшебник присел под деревом, пальцами забираясь под землю. Точно меняя один ограничитель на другой. Он попытался отстраниться от мыслей о последнем фрагменте сна, сосредоточившись на общих деталях. Нечто подсказывало ему, что часть сознания феникса, возможно, смогла уловить его присутствие. Уж очень резкой была эта смена фрагментов ее памяти. Реакция аватара Сонмры также несколько его настораживала. Волшебник не почувствовал чужого присутствия, так что это могла быть только реакция самой Вии. Он вздохнул, скалясь луне в ответ. «Недостаток практики», — пробурчал мужчина, вонзая пальцы глубже в холодную почву. — «Где же я ошибся?» Алин прокрутил в голове используемый круг для настройки. Заклинание следовало доработать к следующему разу, учесть элемент тревожности девушки, лучше настроить пульс поиска. Иначе он продолжит вести этот монолог с отголосками прошлого Дженезис без надежды найти зарытые внутри ее памяти «сокровища».       Рука скользнула под одежду, нащупывая восьмиконечный шрам, точно знак мишени над сердцем. Единственный отпечаток на его теле, что отказывался исчезать под действием исцеляющих сил. Все-таки до конца отстраниться от той боли не получилось. Волшебник прикрыл глаза, оставаясь наедине со своим бешеным сердцем, завывающим в такт чужой воле. Благо пока все еще дремлющей внутри. Алин вжался в дерево. Огонь под кожей не унимался, а средств для успокоения под рукой не было. Сейчас бы ванную с холодной водой и травами. Нет, лучше сразу с дробленым льдом. Глаза ненамеренно скользнули вниз. На правой руке прорезался ряд черных пластин, зловеще поблескивая в лунном свете.       — Черт, — Алин поднял изменившуюся конечность, чтобы лучше рассмотреть, как чернота перетекает к кончикам пальцев, — и вот надо же было тебе такую суматоху устроить из-за одного лишь видения?       До рассвета оставалось еще часа три, не меньше. Он сполз на землю, уткнувшись взглядом в бездонную тьму неба. Мысли о схожести его «воскрешения» с некими обрядами Ордена и их фениксов и раньше приходили ему на ум, но он всегда поспешно отмахивался от них. Не хватало только позволить себе сомневаться в том, что он все еще был собой. Алиас только этого и ждал. Неважно, в чем был его контракт с Дженезис, этот черт всегда преследовал лишь одну цель — месть за собственное заключение. Благо, что пока их пути совпадали, и хоть немного, но тварь шла на уступки своему тюремщику.       Очень некстати живот скрутило в узел. Голод… Волшебник скривился, но делать было нечего. Один взмах ладонью, и перед ним возник разрыв из черноты — портал в Сумрачную Зону. Похоже, сегодня придется ему выйти на охоту…       Новак закончила изучение последнего личного дела. Она откинулась на кресле в кабинете директора, вызывая голографический экран для планирования. Наблюдение за детьми, разговоры с сотрудниками — всю подготовительную часть она успела провести за первый день. Лицо киборга невольно расплылось в улыбке. Ей уже слышалась похвала Босса, когда она доложит ему о выполненном деле. Изумруд наверняка так же будет ей благодарна, ведь Таня избавила ее от самой противной для феникса части — разговоров с людьми.       Кварц подумала о Вайзвире. Оставив его с Дженезис, девушка была уверена, что он воспользуется ее отсутствием. Несколько жучков и пара микрокамер, предварительно запрятанные в мебели ее соседей, были готовы рассказать о маленьких секретах ненадежного мага. Технически она нарушала несколько законов. Не то, чтобы ей впервой приходилось поступать так. Иногда месяцами она копалась в чужих базах данных, призраком путешествуя в поисках нужной для Босса информации. Один раз она даже пошла навстречу просьбе рыжего пройдохи. Методично и осторожно она убирала любое упоминание его персоны из мелких хроник. Она гордилась этой своей работой. Мало кому удавалось полностью стереть следы чьей-то личности. Поэтому ее гневу не было предела, когда именно свое настоящее имя мужчина назвал Вии. Ему безусловно было весело. Это было еще одним пунктом в списке причин, почему он раздражал Кварц. Но что было хуже всего — он иногда в самом деле вызывал странное беспокойство и печаль в ее душе. Оно будто было созвучно тревогам Тани о Вии. Но если та поступала именно что безрассудно, то Вайзвир наверняка вынашивал какой-то план. Полный подпунктов и готовности ко всему. Так ей казалось долгое время.       Новак встала из-за стола. За окном все еще царил холодный сумрак. Ладонь нащупала ключи от комнат трех охотников. Сделать дубликаты было не столь сложно. Куда сложнее будет продолжать сохранять хорошую мину, если ей удастся вскрыть карты «Анри». Она не сомневалась, что волшебник оставил защитные барьеры в своей комнате. Возможно, его магия уже повредила предварительно запрятанные в мебели жучки. Но пускай Новак и не была равным ему по силе магом, кое-что она все же умела. Не зря же девушка несла в себе силу Повелителя Духа. Придется немного повозиться, чтобы он не заметил ее вмешательства. Хорошо, что сейчас Анри обеспокоен больше необходимостью скрыть свое происхождение, чем наблюдением за мелкими деталями вокруг. Преодолев свой путь через коридоры школы, девушка остановилась возле заветной комнаты и прислушалась. Никого внутри.       Она победно оскалилась. Включив сенсоры, Таня осмотрела дверь. К ее удивлению, барьер по ту сторону деревянной преграды не был полностью заперт. Это было очень подозрительно. Ключ скрипнул в замке. Таня вошла внутрь. Вещи волшебника были аккуратно сложены, и только смятая постель говорила о недавнем присутствии живого человека. Поглядывая себе под ноги и постоянно озираясь вокруг, девушка подошла к тяжелому шкафу. Аккуратно приоткрыв дверцы, она немного повозилась с петлями и извлекла из небольшой полости крохотный темный шарик. Облегченно вздохнув, киборг так же неторопливо осмотрела паркет возле кровати мага и боковую панель письменного стола. Жучок, спрятанный в паркете, тоскливо выплюнул непонятное масло. «Хотя бы два уцелели», — прошептала девушка, торопясь покинуть комнату. Ее взгляд предательски зацепился за следы эйдоса возле постели. Это был магический круг. Девушка тяжело вздохнула, ругая себя за вспыхнувшую идею. Склонившись над остатками эйдоса, она принялась зарисовывать еще целые символы. Еще несколько минут драгоценного времени. Просматривая на ходу записи с вытянутой из щели микрокамеры, Новак замерла. После пробуждения волшебник корчился от боли, а затем чуть ли не пулей вылетел из своей комнаты. Девушка встрепенулась, пятясь прочь. Закрыв дверь на замок, она еще раз пересмотрела запись, а затем всмотрелась в магическую конструкцию перед ней. Барьер оставался все так же безучастен к ее действиям. Он точно не был заперт. И все же… Новак настроилась на объект перед ней. Сила покидала кончики ее пальцев, приоткрывая перед ней память объекта. На полу вспыхнули отголоски эйдоса мага, устремляясь куда-то прочь. Провожая его взглядом, киборг почувствовала, что тот тянется далеко в лес.       «Это не мое дело», — отговаривала себя Кварц, делая шаг вперед, — «лучше пойти и проверить Изумруд…» В памяти всплыл их поединок, его ранение и фиолетовая кровь. Зачем он убежал? Позади раздался легкий шум и скрип двери.       — Таня, доброе утро… — протянула феникс, потирая глаза, — ты где пропадала все время?       Новак дернулась от неожиданности. Выдавив из себя улыбку, она потянулась и энергично произнесла.       — Прости, не хотела грузить вас после дороги, — рука киборга легла на плечо фениксу, мягко сминая ткань пижамы, — как спалось?       — Голова болит, — честно призналась ей Дженезис, — кажется, я забыла выпить пилюли от Мариан.       Новак понимающе кивнула.       — Может тебе еще немного поспать? — поинтересовалась Таня, мягко поворачивая девушку к ее комнате. — Нам сегодня предстоит много работы…       — Погоди, — соня протестующе уперлась ногами в пол, — мы с Анри договаривались начать тренировку пораньше. Он ведь ушел, верно?       — Да, — киборг чувствовала, как язык начинает заплетаться от нервов, — он сказал, что ему сначала надо подготовиться… Ну там препятствия и такое…       — Хм, — феникс обмякла, позволяя двигать себя дальше, — ладно. А он сказал, когда подходить?       — Он опять в себя ушел, — пробурчала Таня, — так что, думаю, пару-тройку часов его можешь не беспокоить.       Похоже, ее попытка отговорить подругу от утренней прогулки увенчалась успехом. Усмехнувшись, Изумруд вяло заковыляла назад в свою комнату. Одной горой на плечах меньше. Киборг уже было собиралась покинуть библиотеку, как подруга бросила ей вслед.       — Таня, ты с утра ничего странного не заметила?       — Ты о чем? — киборг вскинула бровь.       Феникс смотрела на нее сквозь полуприкрытые веки несколько секунд. Прислонившись к стене, Дженезис пробурчала что-то невнятное про сны и скрылась в дверном проеме. Новак повела плечами и неторопливо двинулась прочь, чтобы сорваться на бег в коридорах. Если еще и феникс почувствовала что-то странное…       Ей потребовалось не столь много времени, чтобы отследить след эйдоса, сопоставив его с показаниями сенсоров. Куда больше ушло на то, чтобы осторожно преодолеть все лесные кочки и колючие кустарники. Вайзвир будто специально забрался глубоко в чащу, надеясь скрыть себя среди всполохов магии местной живности и темных тварей. В столь безлюдном месте они продолжали свою охоту даже в дневное время. Киборг старалась не думать о причине своего любопытства. Что-то просто ей подсказывало, что это шанс узнать нечто важное о волшебнике. Приобрести лишний козырь против него. Но что главнее, уберечь Изумруд. Ветки бились о тело, однако такая хрупкая материя вряд ли бы могла даже поцарапать ее корпус. Перед глазами ползла нить из золота и фиалковой тьмы, разрастаясь лентами по лесной траве. Новак замедлилась, как только след стал достаточно свежим. Но самого волшебника все еще не было видно. «Куда он мог деться?» — с досадой размышляла Новак, рассматривая издали конец пурпурно-золотой реки. Она не отрицала, что маг просто мог телепортироваться по своим делам. Но тогда он бы оставил что-то, чтобы его не искали. Если же он надеялся уйти куда-то и быстро вернуться, то уже стоило бы. Изумруд вряд ли будет долго дремать, да и до подъема слуг в школе осталось не столь много времени.       Деревья склонили свои головы над ней, скрывая в своих кронах первые лучи солнца. Тихие шорохи и мелькающие в тенях огоньки призывали покинуть чужую землю, однако Таня решила задержаться. Запустив сканирование местности, она запрыгнула на ветки крепкой сосны и, устроившись поудобней, затаилась. Мгновения спустя мимо ее укрытия пронеслась беспокойная лисица, что-то высматривая по сторонам. Среди веток соседних деревьев начали сновать проснувшиеся белки. Одна из них даже имела наглость кинуть в девушку тяжелым орехом, громко чирикая на своем языке. Новак улыбнулась, поддаваясь очарованию лесной жизни. Тело непроизвольно расслабилось, а мысли наполнились запахами и яркими цветами оранжереи Ника. Надо будет поговорить с ним, когда все это закончится. Извиниться за просьбу молчать и за то, что он тоже косвенно оказался втянут во всю эту историю. В последнее время они оба были слишком погружены в работу. Кто знает, вдруг Повелитель Флоры сможет подсказать ей, как вести себя с подругой? Мечтательный взгляд устремился вслед за ерзающими вокруг зверьками.       Одернув себя, киборг встала и взглянула на часы. Остался всего час до начала рабочей смены. Недовольно охнув, Таня спрыгнула с дерева и двинулась назад. И на что она надеялась? Наверняка этот незаметный пройдоха уже умудрился вернуться назад и снова флиртует с ее подругой, наплевав на все их взаимные обещания. Перед глазами поплыли воспоминания с увиденных Новак записей проверочного испытания. И надо же было всему так удачно совпасть? Хотя, нет, не в удаче дело. «Анри», как всегда, просто разыграл карты самым удачным для него способом.       Возможно, всю дорогу до школы Новак бы и провела в молчаливом прожигании мыслями образа синеглазого монстра, если бы не громкий треск позади и резкий скачок в показателях сенсоров.       — Недалеко… — выдохнула девушка, снова срываясь в погоню.       Снаряжение ее не обмануло. Материализация чего-то живого неподалеку… Но своим собственным глазам Новак не смогла поверить. В черноте, явно служащей порталом, на короткий миг мелькнуло нечто. Остолбенев, киборг лишь успела зажать рот рукой, дабы ненароком себя не выдать. Разум попытался придать силуэту иные, безопасные очертания, оберегая свою хозяйку. Чудовище издало невнятный рык. Повелительница духа лишь тихо всхлипнула, делая шаг назад, готовясь сорваться в бегство при необходимости. Благо черная фигура в пластинообразной броне, похоже, не заметила перепуганного наблюдателя. От смолянистой чешуи с золотым узором валом пошел дым. Монстр вытянул когтистые лапы вперед, пересекая грань портала. Бесшумно его тело растворилось в дымке едва различимых тонких нитей, обнажая уже знакомую киборгу персону.       — Вайзвир? — непроизвольно прошептала девушка.       Волшебник все еще был окутан этим странным смогом. С помутненным взглядом он сполз на четвереньки, сплевывая черную смоль. Киборг подошла чуть ближе, чтобы лучше рассмотреть его. Перепачканный кровью, он был одет в свой старый костюм, который висел на нем сейчас кусками изорванного тряпья. Будто его основательно пережевал крупный дракон и выплюнул, предварительно обдав огненным дыханием. Запах гари стоял невыносимый. Даже для менее чувствительного киборга. Алин тяжело дышал, будто что-то давило ему на грудь. Внезапно он выгнулся, бормоча что-то себе под нос. Клочки ткани медленно потянулись к другу другу, сращиваясь и скрывая следы своего плачевного состояния. Поднявшись на ноги, мужчина отряхнулся как ни в чем ни бывало и взмахнул ладонью. Блеснув в утренних лучах солнца, в его руку упал небольшой алый камень в грубой оправе. На его лице не было ни единого следа прежней боли, движения тела снова были плавными и четкими. Мягкая синева его глаз скрылась под веками, пока он осторожно надевал серьгу. Новак собиралась дать деру, как вдруг голос волшебника приковал ее к месту.       — Доброе утро, Татьяна! — произнес он с какой-то отрешенной меланхолией.       — Доброе… — выдавила Кварц, покидая укрытие.       — Ну как? — волшебник цокнул языком, меняя вновь свое обличие на «Анри». — Достаточно мерзко?       Новак промолчала. Она все старалась собрать картину воедино, а именно, пульсирующие тернии, пробивающиеся сквозь пластины, лишние пары заостренных конечностей. Острые челюсти, будто из цельных кусков черного камня. Голова точно факел с тремя парами не то глаз, не то щелей, через которые пробивались самые горячие языки пламени… Взгляду определено было за что зацепиться. Девушка попыталась отвернуться, сообразив, что на ее лице похоже застыла гримаса отвращение и страха. Однако волшебник никак не реагировал на столь недружелюбное отношение. Он прошел мимо нее, спрашивая на ходу о Дженезис, будто это было его единственной причиной для беспокойства.       — Как она? — его голос звучал невыносимо мягко.       — Что ты такое?! — Таня сорвалась на крик.       Ее тревоги ударились о синие волны печали в глазах мага. Он шумно выдохнул воздух.       — Предпочитаю считать, что все еще Алин Вайзвир, — произнес он, поглядывая в сторону школы, — можешь ответить теперь на мой вопрос?       — Она, — внутри все сжималось в единый ком оголенных нервов, — в порядке… А вот ты, похоже, крупно вляпался!       — Новак, если тебе так сильно не терпится обсудить природу моей трансформации… — равнодушно продолжил волшебник.       — Это ведь был демон? — не унималась киборг. — Ты хоть понимаешь, что будет, если тебя раскроют? А если вдруг Изумруд заметит что-то?       — Татьяна, успокойся, — волшебник окинул ее серьезным взглядом, — поверь, я давно позаботился обо всем.       Киборг сжала ладони, прикрывая ими глаза, которые, казалось, хотели выпасть из орбит от возмущения. «Ну да, конечно», — взвыла она мысленно, — «позаботился он».       — Тогда почему ты так резко сбежал под утро, даже не оставив никаких записок с оправданиями? — в синих глазах промелькнуло озарение, придавшее ей смелости — это тот самый повод вынудить его рассказать правду. — Что-то ведь идет не совсем по твоему плану, не так ли?       — Небольшие отклонения, — дружелюбно оскалился в ответ волшебник.       — Рассказывай, в чем дело, — киборг пристроилась к стволу дерева, ожидая занимательную историю.       — С чего ты решила, что я… — хотел было отвязаться от нее волшебник.       — Вайзвир, не будь идиотом, — подстегнула его девушка, — в твоих же интересах не умалчивать о таких проблемах. Я могу помочь.       Он посмотрел на нее все тем же печальным и непроницаемым взором. Лицо, будто каменная маска, оставалось неподвижным на протяжении долгих минут размышлений. Новак могла ответить лишь решимостью и не отводить собственных глаз. Пускай в них еще теплились следы прежних эмоций. Чем бы ни был тот монстр, он мог навредить ее подруге. Она прекрасно помнила, насколько неадекватной могла стать Дженезис в присутствии настоящих демонов. И это могло сыграть против феникса. КДРС еще совсем недавно штурмовали кабинет Босса с требованиями забрать ее под их контроль. Орден охотился за всем их отрядом. Не хватало только одному темному магу испортить результаты их длительной работы. Новак все еще подрагивала изнутри, однако уже смаковала победу. Вайзвир прекрасно знал, что она права. Так что, как бы он сейчас ни пытался увиливать, ему придется посвятить Новак глубже в свои отвратительные секретики. Они продолжали сверлить друг друга глазами, пока солнце лениво поднималось по небосводу, окрашивая лес в багровое золото. Анри вздохнул, вскидывая руку и запуская пальцы в волосы. Взлохматив их, он вновь взглянул на Таню. Внезапно улыбка промелькнула на его лице и, приблизившись к девушке, он подался вперед, нависая над ней в уже знакомой Новак манере.       — С чего такая доброта, Татьяна? — вкрадчиво произнес он.       — Я хочу защитить Дженезис, — сухо процедила Новак, — а ты вполне можешь все испортить, Вайзвир.       Напускная бравада тут же улетучилась. Волшебник нахмурился, однако все еще продолжал стоять непозволительно близко.       — Это так, — редкий приступ откровенности застал девушку врасплох, — однако я повторю еще раз, Новак. Мы с тобой преследуем одну и ту же цель. Так что перестань пытаться вставить мне палки в колеса.       — Я, наоборот, помочь тебе пытаюсь, — Кварц попробовала оттолкнуть его.       — Я заметил, — он с легкостью перехватил ее кисть, опасно сильно сжимая ее в ладони, — тогда ответь честно: ты хоть немного осознаешь, что происходит в мире вокруг?       — Что? — недоумевающе уставилась на него девушка, — Ал… Анри, я понятия не имею, к чему ты клонишь, но ты тоже послушай — мне тяжело доверять тебе. Особенно после того, что я только что увидела.       Волшебник скривился при очередном напоминании. Отпустив девушку, он поспешил уйти прочь.       — Татьяна, я ценю твои благие намерения, — произнес он напоследок, — возможно, я даже чуть позже расскажу тебе некоторые подробности. Но сейчас для всех нас будет лучше, если я не стану раскрывать карты.       — Иными словами, ты снова требуешь от меня слепой веры? — устало вздохнула киборг.       — Прости, — его голос, полный тоски и сожаления, вновь прибил девушку к земле.       «Сволочь», — процедила Новак сквозь зубы, провожая его взглядом. Почему она не может отделаться от гнетущего чувства беспокойства?       — Анри, — подскочила девушка, — ты хоть понимаешь, что Виа возненавидит тебя, если узнает, что ты обманывал ее все это время?       Волшебник остановился. Его искренний смех пробежался волной мурашек по спине киборга. Оставив ее мучиться в догадках, мужчина неторопливо покинул ее поле зрения.       Порой он в самом деле напоминал безумца. До жути опасного в своем молчаливом отчаянии безумца. Новак отчего-то вспомнились те клочки информации, что Вайзвир когда-то попросил ее уничтожить. Там точно не было ни единого упоминания странного демона. Только документы, связанные с магической академией, где он учился, и несколько слов о фигуре Вайзвира в хрониках Рапсодоса. Она запрокинула голову. А ведь придворные историки и сами, похоже, приложили руку к забвению своего бывшего кронпринца. Алин Вайзвир официально умер в тюрьме одного из уже исчезнувших городов второго измерения, куда он попал после некой «трагедии». За этим парнем было слишком много тайн. Они огромным клубком оплетали правителей Триады того времени, а значит, и в самом деле рыжий бес мог знать больше, чем полагалось рядовым жителям. Одна из этих многочисленных нитей и вела к прошлому ее драгоценной подруги. Для Новак давно уже не было секретом, что эти двое знали друг друга. Но этот парень был родом с Обсидиана. Обители всех жутких чудовищ. И если раньше она представляла его, как некого метафорического монстра, то теперь…       Получается, Татьяна Новак в самом деле пошла на сделку с дьяволом. Девушка нервно захихикала, зажимая рот ладонями. «Мерзавец», — с этими мыслями Новак направилась назад к школе, надеясь заглушить свои тревоги в бумажной работе и милых беседах с подругой. Конечно, после того, как та опять пробудет все утро в компании одного лживого мага.

***

      Новый день начался для Изумруд сумбурно. Сначала она спросонья наткнулась на группку детишек, один из которых попытался подсунуть ей небольшой клочок бумаги. Феникс схватила ребенка за руку. Взвизгнув, ребенок вызвал краткое оцепенение у девушки и тут же воспользовался возможностью улизнуть.       Увы, хоть она и смогла запомнить лицо мальчишки, тот будто под землю провалился. Вскоре появился Анри всклокоченный и чем-то раздосадованный, бормоча проклятия себе под нос. Так что свои поиски малютки Изумруд решила отложить на потом.       Анри то же отстранился от известных лишь ему одному тревог, стоило ему заметить феникса. С довольной ухмылкой он кинув ей в руки стянутые откуда-то яблоки, чтобы через мгновение утащить на обещанную лекцию.       Жажда знаний перевесила желание девушки разобраться в сумбуре происходящего. Похрустывая яблоком, она глядела в спину своего наставника, что без устали говорил о каких-то планах и сожалениях о потенциально нарушенном режиме дня своей напарницы. Но феникс не унывала, скорее даже напротив. В конце-концов, вокруг Анри вечно царила некоторая аура творческого хаоса. Она лишь осторожно попробовала уточнить, о каких препятствиях утром говорила Новак. Волшебник фыркнул в ответ, заметив, что кто-то не умеет молчать о сюрпризах. Мужчина попросил девушку подождать, поскольку его приготовления все еще были не окончены. Изумруд особо и не возражала. Главное, что ей было весело. И что Анри снова начал с видом бывалого эксперта говорить о магии. Сначала акцент в его рассказе был сделан на то, что раньше никто практически не пользовался формулами и каждый пытался творить волшебство по-своему. Да, это было сопряжено с рисками, но зато именно из этой бесконечной череды проб и ошибок родились все виды современных чар. Вскользь он задел и обещанную тему темной магии. Изумруд не без гордости смогла похвастаться вычитанными знаниями по разновидностям темных чар. Волшебник лишь лукаво улыбался, внимательно слушая ее. Порча, призыв монстров, управление телом — безусловно, это все волшебство Тьмы. Анри взмахнул ладонью, обращая на себя внимание девушки. В воздухе сверкнули два магических круга. Он предложил девушке выбрать любое заклинание тьмы. Милое личико сначала озарилось непониманием, сменившись затем озадаченностью, чтобы созреть веселой дерзостью.       — Что насчет инфернального дыхания?       — Секундочку, — мужчина провел рукой по эфемерному сгустку в ладони, создавая нужные чары, — ну как, я все верно сделал?       — Наверное, — наклонилась феникс, рассматривая круг подробней.       — Изумруд, ты точно знаешь структуру этого заклинания? — с насмешливой дрожью в голосе спросил ее мужчина.       — Я помню, как его нужно создавать, — феникс заломила руки за спину, выгибаясь, дабы согнать все еще преследующую ее дрему, — это шуточное заклинание с громким названием, вот оно мне и понравилось.       — Шуточное? — охнул мужчина, тут же растекаясь в широком оскале. — Оно смертельно опасное, знаешь ли…       — Его можно с легкостью отменить, — парировала девушка.       — Если ты успеешь вовремя заметить его эффект.       Кислая мина выдавала неправоту девушки с потрохами. Анри даже мог предположить откуда взялось столь легкомысленное отношение к одной из самых жутких чар порчи. Во-первых, это заклинание — старое и уже давно не использовалось. А следовательно, это могли быть издержки постоянных правок ученых магов, которые ни разу в жизни не практиковали черную магию. В отсутствие практики и без знания деталей, для них это заклинание наверняка было чем-то вроде проклятия изжогой. Для фениксов, и без того весьма устойчивых к любой магии, это колдовство причинило бы не больше вреда, чем щекотка.       Однако бедняге, рискнувшему попасть под влияние этой порчи, стало бы не до смеха. Сначала в горле появлялся едва заметный привкус сладости, постепенно опьянявший своего носителя. Вместе с тем человек становился раскованным и голодным до общения, часто отправляясь на поиски приключений в ближайшие питейные заведения. За ним плелась атмосфера пламенного шарма и удали, привлекая к проклятому все больше народа. И ни алкоголь, ни долгие ночи праздной жизни не могли сбить его с ног. Увы, к моменту, когда можно было бы заподозрить неладное, заклинание уже становилось практически необратимым. В горле бедолаги будто вырастал ком из непонятной субстанции. Пытаясь избавиться от недомогания путем распития еще большего алкоголя или обычными толчками в грудь, пострадавший запускал реакцию. Изо рта вместо едкого пойла и кучи непереваренных закусок брызгал столп плотного дыма, чтобы затем обнажить тонкую струю пламени. В такой суматохе сполна доставалось всем зевакам. Обугленные тела были даже не пригодны для опознания.       От частого применения такого «шуточного» заклинания спасало то, что его правильное исполнение было неимоверно перегружено на самом деле бесполезными условиями. Впрочем, никто из рискнувших его опробовать не стал бы пытаться проверить на своей шкуре побочные эффекты от незавершенной версии.       Меж тем Анри чувствовал странное удовольствие, что феникс и в самом деле смогла откопать где-то литературу с подобным содержанием. Лишь еще больше убежденный в правильности своего решения, он сосредоточился на втором магическом круге. В его руке вспыхнули искры, сплетаясь в еще одно созвездие.       — Узнаешь? — затаился в предвкушении мужчина.       Сколько еще времени пройдет, прежде чем феникс заметит оборотную сторону их милых уроков по магии? Анри продолжал изучать ее мимику, отслеживая все хмыканья и неуверенные поглядывания в его сторону. Ее согласие и ответ на вопрос звучали для него эхом. Мучительная прелесть живой нечеловеческой зелени…       — Это чары по созданию золотого вина, — спокойно констатировала девушка.       Мужчина уловил едва дернувшиеся уголки рта. Внутри снова заворочались его собственные демоны. Он добродушно протянул ладони к ней ближе, на ходу немного вращая и отражая контуры, поясняя каждое свое действие. Кажется, он даже ненадолго почувствовал укол вины за то открытие, к которому сейчас подтолкнет свою очаровательную спутницу. Если бы только играть на людских чувствах не стало его личным способом развлечения. Поздно было сетовать на прошлые прегрешения.       — В чем отличие между этим заклинанием света и этим заклинанием тьмы? — спросил он, очищая голос от игривых ноток.       Кажется, его серьезность тут же отозвалась в Изумруд. Зеленые глаза пропитались еще большим холодом, разбирая с тщательностью часовщика каждую мелкую деталь механизма двух заклинаний. Анри мог поклясться, что даже смог расслышать, когда в ее голове вспыхнула искра озарения.       — Они же практически одинаковы! — широко распахнула свои глаза девушка.       На лице ее наставника отразилось горделивое наслаждение.       Феникс тут же погрузилась в задумчивость. Она особо не обращала внимания… Нет, даже мысль о схожести между столь разными видами магии была кощунственна. Но отличие было практически несущественно: несколько пространственных поворотов, однако общая структура была идентична. Разве такое возможно?       — Можешь показать что-нибудь еще, — голос феникса надломился.       Волшебник молча кивнул, продолжая вести ее дальше. Пример за примером, каждый раз феникс пыталась вспомнить какое-нибудь заклинание, но Анри тут показывал его близнеца. Когда запас памяти феникса иссяк, Анри остановился. Вот только Изумруд не унималась, упрашивая его показать еще больше. Будто это помогло бы ей смириться с подступающим крахом прежней картины мира. Возможно, из-за недавней охоты в нем играли инстинкты зверя, наслаждающегося своей игрой с добычей. Так или иначе, он решил дать ей еще больший толчок к истине, которую она так отчаянно желала увидеть.       Да, отличие в самом деле существовало. Однако оно коренилось не в заклинаниях, не в структуре воплощаемых контуров. Но в силе, что применялась для их воплощения. Во имя неясного замысла Создателя тьма и свет были рождены равными стихиями. Идеальными отражениями друг друга. Ни у одной из сторон не было природного преимущества над другой. Увы, вместо того, чтобы использовать свои силы вместе, первые маги тьмы и света слишком зациклились на одном незначительном отличии. Чтобы найти путь к хоть и хрупкому, но балансу, что по иронии уже существовал внутри них самих, они слишком сильно поддались первородной воле сущего — бесконечной борьбе. Отсутствие преимуществ было нивелировано созданием таковых в иных сферах. И что сложнее всего — не было в этой борьбе правых или не правых. Просто живые, что преследовали свои цели.       — Во всяком случае, к таким выводам я пришел, изучая историю, — приостановил свой поток мыслей Анри, с волнением поглядывая на перегруженную информацией ученицу.       «Кажется, я все же немного перестарался», — пронеслось в голове волшебника.       — Анри, — Изумруд подняла на него свой тяжелый взгляд, — наверно, с меня пока хватит истории…       — Хорошо, — Сонберг вздохнул, давая девушке время на передышку.       Спустя несколько минут прокрастинации они наконец-то вернулись к работе. Наблюдая через окна за детьми, феникс старалась оттолкнуть подальше свои тревоги и нарастающий кризис веры. Анри тем временем осматривал каждое помещение, предварительно творя что-то отдаленно смахивающее на заклинание поиска.       Малютки вели достаточно обыденный образ жизни, насколько могла судить девушка. Возились с игрушками, разбивали колени и локти в очередных драках, либо в процессе не самого удачного лазанья по деревьям. Более взрослые их соплеменники, однако, были избыточно сдержанны. Они почти не выходили на улицу, о чем говорила болезненная бледность их кожи — голубоватый оттенок свежего снега, точно у зашоренных аристократов. Разве что руки были недостаточно изнеженными для счастливчиков жизни. Ссадины и мозоли выдавали в них заправских трудяг. Пару раз феникс смогла увидеть, похоже, наказанных детей, выполнявших мелкие работы по хозяйству под едва заметным надзором воспитателей. Изумруд скосила глаза на собственную пятерню. Ее старые шрамы не отражались в человеческом облике, однако руки все равно смотрелись достаточно грубыми. У Новак они были слишком в идеальном состоянии, что, впрочем, неудивительно для киборга. Взгляд мерно перетек на ее напарника. Скользя по линиям тела мужчины, феникс отметила его странное сходство с сестрой — в них обоих было нечто возвышенно-благородное. Изумруд не сомневалась в его боевом опыте, однако пальцы оставались непростительно изящными для человека, который, по идее, должен был их стереть в кровь в многочисленных тренировках. Равно как и худому телу давно следовало нарастить побольше мяса.       — Изумруд? — вырвал ее из размышлений Сонберг.       — Да?       — Мы закончили с чердаками, не хочешь сделать перерыв?       — Ты устал? — феникс покинула насиженный подоконник, приближаясь к магу.       — Не особо, — мужчина будто невзначай смахнул пот с лица, — просто здесь становится душно…       — Тогда я устала, — понимающе кивнула Изумруд, отчего-то задорно улыбаясь.       Одни посиделки спустя, проведенные в полном молчании, парочка оказалась на нижних этажах здания. В подвалах было удивительно сухо и чисто, особенно если вспомнить пыльные чердаки с их мелкими следами детской обуви и засохшими трупами насекомых. В глаза бросились маленькие бумажные журавлики, затянутые паутиной на подоконнике. Однако быстрого взгляда хватило, чтобы установить, что это просто обычное оригами. Но пометку Виа в блокноте оставила. Вдруг пригодится.       Магические следы детей, по словам волшебника и ощущениям феникса, были везде. Наверно, они пытались упражняться в магии в наиболее свободном от чужих глаз месте. Им даже удалось найти несколько заначек с едой и игрушками. Однако ничего сверхстранного или связанного с их делом найдено не было. Первым делом, призвав на помощь мисс Тирнадес, они взглянули на тот самый жуткий барьер. Галантность мужчины, похоже, могла даже дьявола вынудить пойти навстречу. Однако только взглянув на барьер, как и его ученица, Анри нахмурился, погрузившись в задумчивое молчание. Лишь изредка он прерывался на полные меда беседы с их общей надзирательницей, оттягивая их изгнание от темной «святыни». Изумруд же оставалось только копошиться в мощном, сбивающем с толку аромате жидкой тьмы, обрамляющей открытую брешь. Это был очень странный купаж — точно души монстров смешались с тонким шлейфом человеческого эйдоса. Внутри кто-то был. Однако наверняка сказать Изумруд не могла. Голова начинала трещать от избытка ощущений.       — Как ты? — тревога в голосе волшебника звучала точно по расписанию.       Девушка отпрянула от протянутой к ней ладони, сдержанно попросив дать ей еще времени. Спиной она чувствовала, как местная хозяйка едва ли не истекает презрением к дерзкой выскочке.       — Прошу заметить, что я занятая женщина, — шикнула Мирабель, поправляя волосы.       — Мисс Тирнадес, примите наши искренние извинения, — Анри мягко поклонился, говоря едва ли не с придыханием.       Став невольным наблюдателем, Дженезис нашла себя глубоко озадаченной этими странными играми аристократов. Было очень кстати, что Сонберг, похоже, разбирался в местных правилах. Когда она смогла выловить несколько человеческих запахов, волшебник уже успел утопить женщину в славных историях жизни ее все еще здравствующего прадеда. Деловито соглашаясь с ним, Тирнадес полуигриво делилась забавными слухами о ее кузене Мигеле. Для создания пущего образа благородных голубков им оставалось только захватить корзинку с яствами и бокалами с вином черт-знает-какого-года-выдержки. Изумруд ощутила прескверное чувство отвращения. Кажется, даже ее терпению был предел, потому что больше их милое щебетание она не могла слушать, не испытывая желания зарычать на обоих. «Здесь рядом брешь», — гневно недоумевала девушка, — «как можно игнорировать столь очевидную угрозу?»       Похоже, она никогда не поймет людей.       — Я закончила, — выпалила девушка, не поднимая взгляда и торопливо покидая комнату.       — Мисс Тирнадес, еще раз премного благодарен за вашу компанию… — заметив быстро удаляющуюся фигуру девушки, Анри начал аккуратно сворачивать свои сети.       — Мирабель, — женщина прищурилась, — не надо формальностей.       Зрачки мужчины расширились, а лицо изобразило томную сладость.       — Желание леди — закон, — кажется, он задел правильные струны, ибо в следующую секунду Тирнадес, еще больше смягчившись, протянула ему свою руку.       Едва коснувшись губами алебастровой кожи, Анри поднял голову, удостоверяясь в своем успехе. Не столь сложно очаровать благородной особу, буквально вопящую о требовательном обращении к ее нежной душе. Лишенные внимания, такие дамы имели склонность становится излишне стервозными, однако быстро млели, стоило только вернуть их в привычные условия. Увы, не одна Изумруд нашла бы подобное зрелище приторным. Волшебник сам бы не выдержал вечности в таком натянутом общении, но другого способа заполучить благосклонность этой мадам без лишних хлопот он не видел. Он плавно поклонился и, вежливо извинившись, отправился следом за фениксом. Та, не скрывая раздражения, стояла невдалеке, забившись в угол, озлобленно просверливая глазами несчастную картину с портретом какой-то благородной дамы. Подходить к подобному рою эмоций было бы самоубийственно. Но Анри был не из пугливых.       — Изумруд, идем за мной, — сухо скомандовал мужчина, дабы избежать лишних наблюдателей.       Всполохи зеленого огня метнулись в его сторону и тут же потухли, соприкоснувшись с холодной гладью озерных глаз. Феникс будто ради приличия помедлила со своим решением, однако все же отпрянула от стены. Когда они спустились к подвалам, где на взгляд волшебника уже можно было начать беседу, девушка внезапно нарушила молчание.       — Тебе не часто приходилось общаться с людьми вне близкого круга, не так ли? — подметил мужчина.       — Да! — после короткого замешательства, феникс возмущенно дернулась, махая руками в знак протеста, — я понимаю, что это нужно было для дела, но это было… слишком.       Над ее головой раздался заливистый смех, пробивающийся сквозь ладонь, прикрывающую точно забрало оголившиеся зубы. Мужчина развел руками в пораженческом жесте.       — Пожалуй, — с едва уловимой грустью добавил он, отводя взгляд, — но зато мы успели лучше изучить брешь и одного из потенциальных подозреваемых.       — Как же все это наигранно… Почему просто не ответить на вопросы? — девушка вздохнула, — любите вы, люди, все усложнять.       Краем глаза Анри видел ее мучительное осмысление и внутреннюю борьбу. Нутром она пыталась понять, но природа брала свое, и простодушное существо чувствовало лишь одно.       — Это мерзко, — прервала ход его мыслей девушка.       — Что?       — На тебя смотрели, как на кусок мяса, — выплюнула с яростью девушка, — точно ты ручной зверек, показывающий фокусы. Неужели тебе не было противно?       Анри посмотрел на нее пристально, выжидая, что она сама ответит на заданный вопрос. Ее нетерпеливая честность - как он скучал по подобным разговорам!       — Каждый из нас заслуживает уважения, — Изумруд выпрямилась, — поэтому...       — Спасибо, — волшебник осекся, встретившись с ней взглядом.       С выражением легкого шока, Изумруд смотрела на него, приоткрыв рот, чтобы затем, сведя брови и сжав губы, обратиться в единую приятно невыносимую тревогу за него. И он запоздало понял, почему.       На мгновение его маска треснула.       Безусловно, речь шла не о физической внешности. Якорь все еще был целиком и полностью в порядке. Но на секунду в глазах цвета имени феникса, отразилось его настоящее «я» со всей его многовековой историей. К счастью, реакцию мужчины Дженезис явно поняла по своему, потому что вскоре расслабилась и просто осталась стоять со своим привычным задумчивым выражением лица. Чтобы не оставлять ее в опасном для его затеи состоянии, волшебник быстро приступил к отвлекающему маневру.       — Кстати о фокусах, Изумруд, у меня есть идея. Очень малая вероятность, что она сработает, но если получится, то мы сможем частично устранить твои сложности с применением магии.       Его одарили волнами скепсиса, хоть и лишенными всякой былой враждебности. Феникс приблизилась к нему, всем своим видом требуя объяснений. Волшебник щелкнул пальцами, призывая кольца магического круга. Прислонившись к камню на полу, он пустил по нему свою силу. Тот покрылся тонкой полупрозрачной коркой, немного вибрируя в такт танцующим в воздухе редких пылинкам.       — Это же чары поиска? — присела рядом девушка.       — Терпение, — прошептал волшебник, — лучше присмотрись к заклинанию.       Изумруд хрипло вздохнула, но все же сосредоточилась на мигающей конструкции. Похоже, польза от упражнений с книгами таки была, ибо феникс смогла понять в чем дело.       — Стоп, это ведь что-то другое? — девушка прислонила руку к подбородку, подражая задумчивой позе наставника. — Этих линий и символов нет в оригинале.       — Рад, что ты заметила, — Анри оторвал руку от земли, сохраняя застывший контур в ладони, — обычное заклинание может указывать лишь на конкретные вещи или связанные с ними материи. А это — его расширенная версия.       — И она может? — неуверенно протянула девушка.       — Показывать тебе все, что пожелаешь. Пути разного рода, время присутствия…       — Как сканер Кварц! — радостно прозвучал голос сбоку.       — Да… — Анри был рад, что феникс не могла увидеть его лицо, иначе милую ученицу расстроила бы пресная мина волшебника. — В некотором роде… Но главное, через него можно сонастраивать магические пути. Иными словами, я могу попробовать тебе напрямую показать, как сотворить магию.       — Это что-то из рода телепатии?       — Нет, я даже не увижу твой магический контур, — покачал головой волшебник, — зато, может быть, через работу моего ты сможешь понять, в чем твоя личная проблема с магией.       — В прошлый раз у меня не получилось сотворить даже элементальную магию, ты уверен? — Изумруд напряглась, однако любопытство тянуло ее вперед.       Анри протянул к ней ладонь с циркулирующими кольцами магии.       — Вообще-то, у тебя все получилось тогда. И сейчас тоже получится. Доверься мне, — он кивнул, не спуская с нее глаз, — если ты подзабыла что-то — я подскажу. Тебе просто нужно завершить его. Если что-то пойдет не так, я просто отменю заклинание.       Изумруд с осторожностью посмотрела на наставника, но стала потихоньку приближать кисть к светящимся силуэтам. По коже потекла ее собственная сила, она стиснула зубы, пытаясь сделать поток стабильным. Ей было одновременно и любопытно попробовать провернуть идею волшебника, но и в то же время что-то внутри требовало остановиться. Откуда у него была уверенность, что все будет в порядке?       — Ты опять лопнешь, — игриво усмехнулся волшебник.       — Я пытаюсь сосредоточиться, — девушка скосила глаза на своего наставника.       — Моя магия не кусается, не бойся, — не унимался в своем веселье Анри.       — Я боюсь не тебя! — вспыхнула Дженезис и тут же поникла.       Но волшебник даже не вздрогнул. Вместо этого он просто отозвал заклинание и присел на колено, чтобы восстановить зрительный контакт.       — Изумруд, послушай меня внимательно, пожалуйста.       — Я знаю, что ты скажешь, — вновь завелась в своем волнении девушка, — нужно перестать опасаться своей силы…       Волшебник фыркнул, узнавая типовые советы. Не то, чтобы он сам стеснялся к ним прибегать… Боже, и как Новак может называть себя ее подругой, если даже не замечает столь очевидных сигналов о помощи? Он раскрыл руки, будто подзывая к себе.       — Иди сюда, — произнес он с неким вызовом в голосе.       — Что? — Изумруд замерла от неожиданности.       — Жест доброй воли. Давай же, я не кусаюсь.       Неуверенно девушка стиснула мага в замок, утыкаясь носом в широкую грудь. Анри резко выдохнул, когда ее хватка резко сменилась удушливым капканом. Да, его ребра хорошо помнили эти каменные тиски. Он опустил руки, нежно смыкая их за спиной напарницы.       — Страшновато, да? — прошептал волшебник.       — Немного, — пробормотала его вредная ученица, — извини…       — Не стоит, все в порядке, — он прислушался, улавливая едва ощутимые толчки сердца рядом.       — Может попробовать еще раз?       — Не вынуждай себя, — Анри прижал ее крепче, — показная храбрость нам ни к чему.       Феникс тут же заворочалась, давая понять, что хочет освободиться. Волшебнику оставалось только отпустить ее, продолжая свое наблюдение. Она сжала свои ладони, скрестив их на груди наподобие щита. Голова опущена, но даже так он все еще мог видеть, как она нахохлилась, точно замерзший птенец. Очень недовольный чем-то птенец. Их совместное молчание не могло длиться вечно, однако Анри намеренно не собирался нарушать его первым. Изумруд повела плечами и подняла голову. «Она опять вынуждает себя», — виновато улыбнулся волшебник. И ведь ему было необходимо согласие Вии. Но меньше всего хотелось заставлять ее идти на такой поступок через силу.       — Спасибо.       Люди часто недооценивают мощь мягкости и тепла.       — Что дальше? — Изумруд заерзала на месте, намекая на необходимость продолжить работу.       А некоторые и вовсе предпочитают делать вид, что все лечится через самоотрешенность и время.       Изумруд поделилась своими находками касательно эйдоса внутри барьера. Пока что она не столкнулась в школе с его обладателем, к тому же ей показалось, что магия породившая брешь, будто вытекала изнутри. Волшебник подверг сомнению ее догадки — такое заклинание требовало слаженной работы нескольких магов. Он также добавил, что ребенок вряд ли смог бы выжить по ту сторону барьера. Хотя небольшая возможность и оставалась… Следовало продолжить поиски, но уже среди детей. Изумруд немного поникла от мысли, что ей снова придется уйти ненадолго в тень. Использовать чутье эйдоса на воспитанниках явно нельзя — можно спугнуть. Ладонь мага тут же легла на ее плечо, а ободряющий голос напомнил, что они не просто так работают в команде.       Когда они наконец-то выбрались на поверхность, им пришел очередной отчет от Новак, при прочтении которого волшебник не удержался от скептического замечания в адрес их коллеги.       — Что за глупость? Она бы еще углеродный анализ провела, — он переглянулся с Дженезис, — ты вот знаешь, зачем нам информация о времени установки каждого из кирпичиков в этом знании?       — Нет, — усмехнулась девушка, — Анри, поверь, это нормально. Кварц просто прислала нам пока что сырые данные, она обычно делает сводку чуть позже.       — Надеюсь, — скорбно произнес волшебник, быстро перелистывая файлы съемок местности, соотнесенные с планом здания, — хотя вот это уже интересно…       — Ты что-то нашел?       — Похоже что да, — волшебник взглянул на часы, — у нас есть подозреваемые, которые пока что сидят на уроках.       — И?       Анри хитро прищурился.       — И сейчас мы злостно пойдем нарушать их право на частную собственность.       — Это называется обыск, — наигранно возмутилась девушка.       — Для него нужен ордер, — тут же поправил ее мужчина, — которого у нас нет, и будем с тобой честны, не будет.       С этой фразы обычно начинались проблемы. Однако Изумруд нашла себя неожиданно солидарной с волшебником. Если бы кто-то и стал ворчать из-за правомерности такого решения, то это точно была бы не она.       Новак стала бы. Много кто стал бы. Но риск всегда был частью профессии охотников, так почему бы не перейти черту, если это спасет чьи-то жизни? Изумруд было стыдно признавать, но ей было приятно, что они с Анри думали похожим образом. Более того, она поражалась его чуткости. Глупо отрицать ее проблемы с коммуникацией — она привыкла действовать как живая машина. Ею управляли импульсы, инстинкты были ее законами. Но как бы она ни старалась, похоже, человеческий язык не был способен передать ее ощущения. С Ником удавалось достигнуть понимания, но он был постоянно занят, работая на два отдела. Анна могла видеть любого насквозь, но для нее феникс была не больше, чем беспокойным пациентом. Другие «Самоцветы» контактировали с ней и того меньше.       Иногда она чувствовала себя немой. Кварц пыталась ее разговорить, но получалось, будто ее пытались «приспособить», сделать «приемлемой». Оливин просто спускал все на тормозах — будь что будет. Долгое время она считала, что это нормально быть непонятой. Весь мир вокруг подтверждал ее догадки. Люди постоянно что-то говорили, но никогда не слушали друг друга. Сновали по делам, по домам изо дня в день. Даже Таня. Она пыталась понять Изумруд, но будто только глядя на нее через призму своего взгляда. И все же феникс была ей благодарна, а потому продолжала общаться, даже зная, что любой их разговор может стать достоянием чужих ушей, понемногу свыкаясь со своей жизнью охотника. Такая стабильность была лучше, чем заключение под надзором КДРС.       Но Сонберг будто видел ее насквозь. Точно слышал ее на самом деле. Это то, что люди называют опытом? В мыслях девушка сравнивала его с другими взрослыми, но не находила сходства. Значит, причина заключалась в другом. Если так подумать, ей очень повезло встретить Анри. А перед этим познакомиться с Новак, из-за которой он, возможно, и решил попасть к ним на службу. Вот только было еще кое-что. Несколько тревожное.       Зеленые стекла глаз вперились в спину мага, увлеченного изучением материалов. Анри слишком много знал для обычного мага, это становилось чересчур очевидно. Пускай он и был осторожен в словах, но феникс все больше замечала его скепсис к догматам Церкви Откровения и Ордена Света, равно как и к существующим взглядам на суть магии.       В любом случае, Дженезис не знала его достаточно хорошо, чтобы делать какие-то суждения о его скромной персоне. Но ей хотелось узнать. Только в голове никак не находилось подходящих слов, чтобы спросить об этом естественно, а не в упор. Как это обычно происходило в ее случае. Возможно, стоило разведать поле до этой важной беседы.       Новак ведь должна хоть что-то о нем знать. Хотя ей Анри похоже сильно чем-то не нравился. Феникс попыталась придумать причину раздора между ними, однако все получалось каким-то незначительным. Скорее всего, потому что причин было несколько.