Инфекция любви

В первую очередь предстояло кардинально изменить свой внешний вид. Впервые в жизни Лили, с трудом переборов себя и решив выйти из зоны комфорта, обратилась за советом к Глории. Та удивилась, но после, ласково улыбнувшись, перечислила названия магазинов, которые стоит посетить, и уведомила, что можно сделать с волосами. В тот же день Лили оббегала все перечисленные точки продажи. Продавцы с неприязнью косились на девушку, которая каждые пять минут разражалась громким кашлем, прикрывая рот платком и держась за стены или вешалки. Болезнь прогрессировала. Аромат цветов невероятно раздражал и почти буквально сводил с ума. Маленькие бутоны едва заметно проглядывали сквозь кожу ладоней. Видеть такое было страшно и жутко, это ломало изнутри, лишало душевного равновесия и жизненных сил. Но, несмотря на это, в душе кипела злость — яркая, пульсирующая, придающая желание жить. Лили долго не могла ничего выбрать. Для её фигуры некоторые наряды были слишком большими и висели на ней, как мешок, некоторые — излишне открытыми и подчёркивающими все угловатости. Найти что-то нормальное было невероятно сложно, особенно если ты ничего не смыслишь в моде и стильности. К счастью, девушка-консультант, видимо, устав от неопределённости клиентки, помогла определиться, вытащив из кучи повседневное платье вишнёвого цвета в чёрную клеточку с поясом, достигающее колен и расклёшенное к низу. — Платье? — удивлённо взметнула брови вверх Лили. — Но я никогда не… — Примерьте. Просто примерьте. На ощупь оно было шерстяным, а значит, тёплым. И Лили, которая никогда не любила платья, с огромным нежеланием надев его, уже не захотела с ним разлучаться. Ей неожиданно понравилось видеть себя в женственной одежде, ощущать девушкой, и это немного пугало. Как же так? Что с ней происходит? Лили ведь никогда не любила девчачью одежду, увлечения, игрушки: она до мозга костей была такой же, как мальчики, не упускала возможности погонять мяч, поиграть в футбол, сходить на карате или бокс, была своей среди них! А что сейчас? Мир перевернулся с ног на голову, и с ней происходят разительные перемены. Оно обязательно должно принадлежать ей! Мысль была спонтанной, неожиданной и даже немного поразила девушку. Но в то же время она была осознанной. Пусть непривычно и пока ещё немного некомфортно, странно, но раз уж она решила менять себя, то нужно в корне. К тому же, в нём вполне удобно. А привычка дело времени. За тот день у неё появилось столько всего нового: платье, помада, тушь, тени, пудра, гель для волос. Правда, что делать со всем этим богатством, как пользоваться, сочетать — пока непонятно, но ничего, разберётся со временем или Глория ей поможет. Если бы это самое время ещё было… Вернувшись домой, Лили устало плюхнулась на кровать и свернулась клубочком, мрачно разглядывая чёртовые цветы, которыми были обвиты все руки. Хотелось взять нож и вырезать их, но что толку, если вырастут заново? Ей казалось, что она даже ощущала их у себя внутри, что чувствовала, как они шевелятся, когда делает осторожный вдох. Она до сих пор не понимала, как так произошло. Слабая. Больная. Ничтожная. Влюблённая дура. «За что, чёрт возьми?! Чем я заслужила? Лишь только тем, что люблю?.. Тем, что пыталась развести их? Но ведь исправилась же!.. Так глупо — умереть из-за цветов…» Врывающийся в комнату сквозь приоткрытое окно прохладный апрельский ветер холодил тело, но не в силах ему было потушить вспыхнувший вновь огонь в сердце, который сам же и раздул из маленькой искорки. Запах цветущих деревьев, залетевший вместе с ветром, вызывал настолько сильное отвращение, что хотелось, чтобы они все исчезли. Вместе с цветами. Вместе с весной. Лили закрыла окно, сердито вздохнув и обхватив себя за плечи. Так стало лучше. Раздавшийся стук в дверь уже даже не удивил девушку. Она с уверенностью могла сказать, что это Александр: больше её некому навещать. Глория очень редко заходила к ней в гости, тётя вернётся ещё не скоро, а соседи беспокоили раз в два месяца. Вот только хотела ли она видеть его сейчас? На этот вопрос было довольно сложно ответить. Настроение — ниже плинтуса, ещё хуже, чем в последние дни, к тому же… в любой момент болезнь могла проявить себя, а Александр не должен знать. Не должен волноваться. Не должен не находить себе места из-за беспокойства и мыслей, как спасти нерадивую подругу. Если она откроет дверь, то вряд ли сдержится, чтобы не выложить ему всё начистоту, чтобы не упрекнуть, чтобы не выдать злого взгляда, чтобы не бросить ядовитые фразочки. Но всё же, сама не зная, почему, Лили поплелась открывать. Потому что она не могла не открыть. Осознание того, что Александр, несмотря на свои идеальные-неидеальные отношения находит время для неё, всё-таки грело изнутри и заставляло трепетать от радости. И порой ей хотелось обвинить его во всём, что с ней происходит, а порой, как сейчас, — повиснуть на шее и прижаться. Но долго ли это будет продолжаться? Через сколько времени он потеряет к ней интерес? Девушка открыла дверь. Лютый кашель сдержать не удалось, как она ни пыталась не дать ему вырваться. Он поднялся из груди и последовал наружу в виде посыпавшихся цветов, причиняя жгучую боль в области грудной клетки. Во рту появился знакомый горьковатый привкус, и Лили, не удержавшись, рухнула на колени. Её трясло, как при лихорадке, дыхание участилось, а перед глазами всё расплывалось. Ещё никогда она не чувствовала себя настолько паршиво, настолько слабой и практически обессиленной. Огонь будто бы охватил её изнутри и сжигал душу, намереваясь причинить как можно больше вреда. Холодный свежий воздух весеннего вечера казался сухим, он душил и сжимал горло, заставляя судорожно втягивать его в себя, а цветы всё сыпались и сыпались в неисчисляемом количестве… Последним, что Лили помнила, прежде чем потерять сознание, были невесомые тёплые прикосновения.