Хранитель

      Очередное утро Атлантиды ворвалось в окно ярким солнцем и прохладным ветром, и Энжи поёжилась от холода. Надо было вставать, а этого катастрофически не хотелось. События последних нескольких недель развивались так стремительно, что казались фильмом в стиле экшн: Джон показывал, она помнила.       Тонко запиликал звуковой сигнал будильника, и переводить его на пять минут вперед было бессмысленно – она все равно не спала. Нужно было подниматься.       Лениво потянувшись, девушка прошла в душ – тёплая вода, горячая, потом холодная, потом снова тёплая – и кровь побежала по венам веселее.       Состояние после затяжной болезни стабилизировалось, некоторое время назад ей разрешили вернуться в ботаническую группу майора Лайне, и с тех пор её день шёл по давешнему распорядку: сначала завтрак, потом короткое совещание у Олави, потом либо экспедиция, либо смена в лаборатории.       «Всё в порядке. Всё хорошо. Совсем недавно я мечтала вернуться к любимой работе, в любимую бригаду. Всё так, как мне хотелось, у меня нет причин унывать. У меня всё хорошо…»       С этой присказки в последнее время начиналось каждое утро.       Взяв в руки расчёску, мора посмотрела на себя в зеркало. Волосы отросли ещё больше, и теперь их приходилось заплетать в косу или косы, и это было дополнительным раздражителем – согласно технике безопасности, работать в лаборатории с распущенными волосами было нельзя, а от тугой резинки иногда болела кожа головы.       Неспешно водя расчёской по волосам, хранитель скользила взглядом по своему лицу, наполовину спрятанному за серебристой завесой. Черты оставались прежними, но неумолимо менялось выражение – исчезала лёгкость и небрежность, появлялись отпечатки забот и переживаний. Она взрослела и сама это замечала, каждое утро находила в своем лице что-то новое, что-то такое, чего не было раньше…       Отложив расческу, хранитель подняла руки и стала переплетать пряди. Постепенно лицо её открылось полностью, и на левой щеке стал виден бледный шрам.       «Ненавижу. Ненавижу! Рейфы – зло! Все без исключения! Нельзя доверять рейфам! Ненавижу! Ненавижу. Ненавижу…»       Это была вторая присказка, которой обычно заканчивались её гигиенические процедуры.       С тихим шипением ожил коммуникатор.       - Энж?       - Слушаю, Айзек, - крылатка сплюнула остатки зубной пасты в раковину.       - Ты помнишь, что у нас изменился график бесед и что я жду тебя через пятнадцать минут?       - Нет, - помолчав, призналась девушка. – Я забыла. Прости, Айзек, у меня совершенно вылетело это из головы.       - Я так и думал, - вздохнул мужчина. – Я позвоню майору, предупрежу его, что ты задержишься у меня на час. Насколько я помню, тебе ставили работу в лаборатории в те дни, когда у тебя назначены встречи. Жду тебя через пятнадцать минут.       Энжи отложила прибор в сторону и невидящим взглядом уставилась в зеркало.       Она не хотела никуда идти и не хотела ни с кем общаться.              ***              -Энж, что с тобой происходит? – этот вопрос, в различных вариациях, Хейфец за эту встречу задавал уже раз четвертый, но неизменно получал сухое “ничего” в ответ.       Мора сидела на полу в квадрате яркого солнечного света, совмещая два дела сразу – убивала время обязательной встречи с психологом своим молчанием и подпитывалась энергией солнца, раскинув иссиня-чёрные крылья.       - Ничего.       -Энж… Прости, Энж, - словив непонимающий взгляд, врач покачал головой, включил коммуникатор и сказал кому-то: - Заходите!       В комнату вошли Родни, Ронон и Джон, хмурые и озабоченные.       Она ожидала чего-то подобного. Прекрасно понимала, что не сможет неделю за неделей приходить и молчать. Айзек продержался на порядок дольше, чем она предполагала. Не то что бы она нарочно испытывала его терпение, нет. Она просто не знала, что ей делать, а спрашивать советов…Так некстати ей вспоминались слова рейфа о рычагах управления!       В кабинете повисло неловкое молчание.       -У этих джентельменов возникли к тебе некоторые вопросы, - попробовал как можно более тактично начать Хейфец, но его перебил кисло поморщившийся Декс:       - Что он с тобой сделал, подружка? И не смей говорить, что ничего, это ложь, и если ты сейчас соврешь, я собственноручно начну выбивать из тебя правду!       “Не зря мне сегодня не хотелось никуда идти”.       -Что конкретно вас интересует?       - Что тебя связывает с этим рейфом? – тут же рявкнул сатедианец, но его перебил полковник:       - Что случилось на Дедале? – и выше всех прозвенел сорвавшийся на фальцет голос МакКея:       - Что ты сделала с вживлённым тебе датчиком ментальной активности?       - Ничего, - привычно ответила мора на все вопросы сразу, но тут в перебранку решительно вмешался психолог:       - Я пошёл у вас на поводу только потому, что она не идёт со мной на контакт, а доводить это до Вулси я пока не вижу необходимости. Однако, господа, вам придётся слегка сбавить обороты, потому что в данный момент я могу со стопроцентной гарантией обозначить психологическое давление с вашей стороны!       - Он намекает на то, чтобы вы не орали и спрашивали по очереди, - пояснила крылатка, не в силах сдержать улыбку при возникшем выражении лиц всех троих. – Кто первый?       - Почему не работает твой передатчик? – глянув на физика, спросил Шеппард.       - Потому что я вышла на другую волну, он попросту не улавливает её. Это случилось ещё тогда, когда я перепрограммировала двери в мою комнату. У меня были проблемы с подвижностью генетических цепей, я стеснялась.       Родни недоверчиво фыркнул.       -Хорошо, - спокойно и медленно кивнул Джон. – Допустим, всё так и было и сейчас ты с нами полностью откровенна. Тогда второй вопрос – что произошло на Дедале, когда рейф вырубил весь экипаж на мостике?       - Я попыталась объяснить ему, что мы тут не при чем. Он меня не слушал. Мы ругались. Мы очень сильно ругались, практически орали друг на друга, все это происходило на глазах у его команды. Он не мог допустить такого отношения к себе, это подорвало бы его авторитет. Поэтому он влепил мне пощёчину и закрыл в одном из ангаров вместе с остальными. После этого он улетел, а нас спас Джон, выведя через гиперпространство за планету и дав возможность затормозить, а не разбиться.       - Улетел, спасая свою вонючую шкуру и оставив нас всех умирать! – не выдержав, рявкнул Рон. – Вообще непонятно, почему мы связались с этим куском д…       - Спасибо, Ронон, - полковник предостерегающе вскинул ладонь, и тому пришлось оборвать себя на полуслове. – Следующий вопрос. Может ли вдруг оказаться так, что мы обнаружим в отношение тебя какой-нибудь неприятный сюрприз? Типа… как в прошлый раз? Типа симпатии к Майклу, или к какому-то другому рейфу?       - Нет, не может. Сюрпризов нет и симпатии нет. Майкла больше нет, впрочем, любых других рейфов тоже нет поблизости…Мне кажется, это очевидно, - она столько раз повторяла это самой себе, что сейчас фразы не вызвали даже малейшего колебания в душе.       “И плевать на всё. Плевать на спасание моей шкуры раз за разом, плевать на живительную кровь, плевать на любезно подставленную шею, плевать на прижатый мизинец, плевать на тайные записки… МНЕ ПЛЕВАТЬ НА ТЕБЯ, РЕЙФ, ТЫ СЛЫШИШЬ МЕНЯ???”       Сюрпризов действительно не предполагалось. Всё, что у неё было – это громада ошибочных предположений и разбитых ожиданий. Громада нависала над самой головой, грозя вот-вот похоронить под своими обломками, утопить в болоте несостоявшихся догадок…       И ещё был набросок двух ладоней с пересекающимися мизинцами, мор бы их забрал…Она так и не решилась его выкинуть, хоть и вырвала из блокнота, и даже смяла, скатала в тугой шарик, не взглянув в последний раз на остроконечную вязь. Закинула в самый дальний угол комнаты, в котором он и валялся до сих пор.       «Мор бы побрал всех рейфов галактики Пегас…»       - А как мы можем тебе доверять?       - Никак, - Энжи пожала плечами. – Тут уж ваше право – либо доверять, либо нет. Ронон вообще с одинаковой лёгкостью способен спасать и убивать одного и того же человека. Называет подружкой и при этом готовится собственноручно вытряхивать из меня информацию…Пытками, я так предполагаю?       Декс не смутился, напротив, подошёл к девушке и, приподняв за подбородок её лицо, сказал горячо и горько:       - Энж, я знаю, на что способны рейфы! Вспомни Тира, Ару и Ракая! Вспомни меня самого после того, как Тир предал меня! Неужели ты думаешь, что мне бы хотелось, чтобы на их месте оказалась и ты? Тира… Тира мы смогли спасти. И если вдруг он совершил над тобой какое-то… Какие-то манипуляции, нам лучше узнать об этом как можно раньше, чтобы вытащить тебя из всего этого дерьма! Если вдруг он запудрил тебе мозги, если вдруг покопался у тебя в сознании своим долбанным телепатством…       Вывернувшись из руки сатедианца, хранитель истерически рассмеялась:       - Запудрил мне мозги? Рон, меня очень сложно заставить сделать что-либо против моей на то воли! – ровно через секунду до неё дошло, что она только что дословно повторила сказанное ей когда–то Тоддом, и смех тут же прекратился: крылатка захлопнула рот с такой силой, что клацнули зубы. – Делайте, что хотите. Посадите в клетку. Наденьте цепи. Расстреляйте. Всё, что угодно, лишь бы Атлантида спала спокойно.       - В клетку сажать тебя бесполезно, - задумчиво протянул молчавший до сих пор Родни. – Сколько тебе потребуется времени на перепрограммирование замков? Несколько часов?       - Двадцать минут, - невозмутимо поправила его мора.       Физик недоверчиво скривился, но спорить не стал. Он готов был уже снова что-то спросить, но его перебил Джон:       - Энжи, никто не говорит о том, чтобы взять тебя под арест, - голос мужчины оказался на удивление мягким и сочувствующим, и ему вторил такой же голос сатедианца:       - Пойми, подружка, мы не пытаемся тебя напугать. Мы просто хотели напомнить, что у тебя есть друзья. А друзьям можно все рассказать, любое дерьмо, на то они и друзья! – и Ронон крепко обнял девушку.       «Ох, Рон, если бы ты только знал, в каком я дерьме…»       Напряжение, витавшее до этого в кабинете, начало спадать, и вместе с этим постепенно обмякала Энжи в медвежьих объятиях. Айзек незаметно выдохнул.       МакКей нетерпеливо кашлянул, привлекая к себе внимание, и Декс, чуть приподняв сцепленные руки, крутнулся так, чтобы хранитель оказалась лицом к лицу с физиком.       - Я так понимаю, ты отказываешься носить датчик?       - Нет, носить не отказываюсь. Отказываюсь его использовать. И если вы вычислите мою нынешнюю волну и перенастроите его, то я просто перейду на следующую. В крайнем случае я его просто извлеку.       - Извлечешь? – канадец снова недоверчиво скривился, морща лоб. – Детка, возможно, ты не помнишь, но передатчик вживлен тебе под кожу и закреплен на теменной кости черепа.Как ты можешь его извлечь, не прибегая к хирургическому вмешательству?       Выбравшись из объятий сатедианца, девушка подошла к Родни. Дотронулась до своей головы чуть повыше затылка, сразу за правым ухом, куда когда – то ей был вшит датчик ментальной активности, и через пару секунд протянула учёному маленькую микросхемку.       - Как ты это сделала? – мужчина цапнул тёмную полосочку и непонимающе оглянулся.       - Заставила ткани расступиться и вытолкнуть чужеродный предмет. Так что ты говорил насчёт оперативного вмешательства?       МакКей ошарашенно молчал, всё так же рассматривая датчик на ладони, остальные присутствующие были не менее потрясены.       - Боюсь, ЭТО мы не сможем оставить без ведома Вулси, - протянул полковник, скривившись, как от зубной боли. – Ладно, разговор с начальством беру на себя…Энж, я не знаю, что ты сейчас чувствуешь и что движет твоими поступками…Но если ты позволишь себе подобные вольности с Ричардом, боюсь, он действительно тебя арестует. Так что давай уже, приходи в себя.       Ответом ему послужило хмурое молчание.              ***              Советов она не просила, однако кое-что в словах Ронона не осталось без внимания – его слова о друзьях.       Она не знала, кого можно было назвать другом настолько близким, чтобы открыться полностью. Чтобы рассказать о том, что гложило уже некоторое время, что выводило из себя, что прибивало к земле и не отпускало мысли ни на секунду. О том, что застряло в ней ядовитой стрелой и отравляло каждый вдох и выдох, неотступно преследуя и грозя под собой похоронить…       Айзек отпадал сразу – Энжи хоть и осознавала смутную вину за свое долгое молчание и его лопнувшее терпение, считала его поступок предательством. Ожидаемым, в какой-то мере необходимым, но всё же именно предательством.       Так же отпадали все её друзья, которые были связаны с военной службой – тоже по вполне объяснимым причинам.       Из исследовательского корпуса оставались Родни, Касуми и ещё пара человек из её бригады, но девушка не представляла, как будет с кем-нибудь из них откровенничать…       Для подобного разговора лучше всего подошла бы Тейла, но хранитель по непонятной для себя причине не хотела с ней говорить.       Был только один человек, которому, не смотря на все их ссоры и разногласия, она, пожалуй, могла бы довериться. Вот только где его найти…       Через час у неё было назначена беседа с Вулси, Энжи немного волновалась и совершенно не знала, чем занять это время томительного ожидания, а потому слонялась по центральной части города, бесцельно переходя из коридора в коридор. Остановилась она только тогда, когда упёрлась в двери медблока – по старой памяти ноги сами привели её сюда. План созрел в голове моментально, и, недолго думая, девушка открыла дверь.       Ей повезло – Дженнифер была на месте.       - Привет! – тепло улыбнулась она, поднимая голову и отрываясь от каких-то бумаг. – Что-то случилось? Ты плохо себя чувствуешь?       - Нет, всё в порядке, - успокоила крылатка. – Слушай, Джен, а когда планируется ближайшая поставка лекарств Карсону?       - Недели через полторы, - задумалась док, - а что?       - Мне нужно передать ему послание.       - Можно попросить связаться с ним через врата, - подсказала Келлер, в душе искренне сочувствуя море – об их с Бэккетом последнем расставании на Атлантиде знали даже цветочные вазоны.       Прикинув так и сяк, хранитель покачала головой:       - Не пойдёт. Связь через врата будут слушать все присутствующие, а разговор предполагается очень личным. Я бы хотела написать письмо и передать его доку.       Помолчав пару минут, врач снова улыбнулась:       - Хорошо, я соберу имеющиеся для передачи медикаменты сейчас, а когда прибудет Дедал со всем остальным, попрошу мистера Вулси отправить кого-нибудь из команд ещё раз. Думаю, ничего страшного не случится.       - Спасибо, - поблагодарила мора. – Сейчас я к Вулси, а потом принесу тебе письмо, ладно?       - Конечно, Энж…Удачи! – и за Энжи тихо закрылась дверь.              ***              Карсон прибыл вместе с группой, доставившей ему лекарства и перевязочные материалы, и первым его вопросом был, конечно, вопрос о том, не случилось ли что с крылаткой.       Джон, который их встречал, недоуменно пожал плечами и заметил, что всё было в порядке и с чего, собственно говоря, док сделал такие интересные умозаключения. Вместо ответа док протянул Шеппарду листок бумаги, сложенный вчетверо, внутри которого было прилежно вычерчено:       «Милый, я в дерьме по верхние сочленения крыльев. Несмотря на то, что я ударила тебя по физиономии и потребовала никогда больше в жизни ко мне не приближаться, зову на помощь и жажду с нетерпением тебя увидеть. Не люблю, целую, твоя Э.Х.».       - Она… нормальная? – полковник озадаченно покрутил записку, почесав второй рукой затылок и взлохматив волосы.       Бэккет обреченно вздохнул и пожал плечами:       - Пойду сейчас это выяснять. Но, думаю, у неё были весьма веские причины написать это, - и, попрощавшись друг с другом, мужчины разошлись в разные стороны зала прибытия.       …Девушку он нашёл в оранжерее – она самозабвенно ковырялась в грунте, испачкавшись почти по самые локти. Перед ней стоял тяжёлый керамический вазон, высотой почти до самого ремня её брюк, и когда она нагнулась, чтобы достать что-то внутри посудины, то практически скрылась в нём наполовину.       - Аккуратнее! –док схватил её за ремень, когда ноги хранителя подозрительно оторвались от пола.       - Карсон? Уже? Ты быстро на этот раз! – крылатка почесала щёку тыльной стороной ладони, и на лице тут же отпечатался влажно-коричневый след почвы.       Мужчина дотронулся до испачканного места, чтобы вытереть, и почувствовал, как она вздрогнула.       - У тебя что-то случилось?       - Да, - Энжи помрачнела. – Я в дерьме, Карс.       - Это я уже понял, - Бэккет усмехнулся, посмотрел по сторонам в поисках чего-нибудь чтобы присесть и, не найдя ничего, опустился прямо на пол, привалившись к стене. – Рассказывай, маленькая. Что приключилась на этот раз?       - Ох, Карс… Я не знаю, почему я такая… бестолковая. Ты тысячу раз был прав во всем… - мора присела около вазона, обхватив его руками, словно обняв, и начала свой рассказ: - Всё началось с дурацкой хоффки. А точнее, с того, кто меня от неё избавил, и речь сейчас не о тебе, уж прости. Надо было тогда догадаться, что рейф не может быть таким милым просто так… Уродский рейф, мор бы его забрал! Благодаря его крови я выздоровела, а он… Ты помнишь, какую цену он выставил за мое спасение?       - Помню, конечно, - удивился Карсон. – Мы помогли ему провести переговоры с одной из Королев… Если это можно назвать именно так. Ему помогала Тейла…       - Изменённая под рейфа, - закончила за него Энжи. – Вот именно. Когда возник вопрос о том, кто именно будет ему помогать, кандидатур было две – Тейла и я. Вот только в моем случае все могло бы пройти на порядок проще, ты же понимаешь… Не было бы необходимости прибегать к генной инженерии, я могу изменить своё тело как угодно при должной подпитке. Но нет – он настоял на том, чтобы я не мешалась в это дело. Команде Джона, ну и Вулси, соответственно, он рассказывал о том, что я истерична, эмоционально и ментально нестабильна и не смогу держать себя в руках. Отчасти он был прав, но главная причина была не в этом. За несколько дней до этого, когда он был ещё на базе, я зашла навестить его… Ну и как обычно стала его доставать всякими глупостями.       Хранитель не уточнила, какими именно, но по тому, как вспыхнули её щёки даже под слоем грязевых разводов, Бэккет заподозрил что-то личное, и его снова царапнула ревность. Чуть легче, чем раньше, но пока ещё всё так же чувствительно.       - Стала доставать его всякими глупостями… Конечно, он разозлился. Но злился он не на меня. И даже не на себя. Его раздражало то, что приходится скрываться от собственных собратьев. Что ему нужно обособлять сознание – и его из-за этого подозревали. И вот представь, что существу, которое вынуждено делить свои мысли со всем ульем, приходится прятать личные суждения, личные симпатии и антипатии, которые идут вразрез с их общепринятыми нормами. Загонять глубоко-глубоко, не думать, не чувствовать, не помнить… и делать это нарочно, чтобы его не сожрало его же племя. Вот таким он был, когда спасал меня от хоффки – одним против всех, во имя достижения собственных целей. Я уговорила Гжегоша оставить нас одних на пять минут. Мы…даже шутили, Карс. Он меня предостерег – если кто-нибудь из рейфов узнает, что я – мора, на меня объявят охоту. От меня постараются избавиться, как от потенциальной опасности. Он не врал. А потом… Потом он сам дотронулся до меня, Карс.Сам дотронулся, понимаешь? Он прижал своим пальцем мой палец и удерживал его так целых четыре секунды! Он сделал это нарочно, честно! – чем ближе девушка подбиралась к волнительным для неё переживаниям, тем сбивчивее и эмоциональнее становилась её речь.       Карсон смотрел на то, как краснеют её щеки, как лихорадочно начинают блестеть глаза, и понимал, что попал в яблочко – тогда, когда в пылу ссоры бросил ей в лицо фразу о том, что рейф ей нравится. Понял, что и её положительный ответ на это предположение не был попыткой его задеть, понял это окончательно и бесповоротно, до желчной горечи во рту, до тупой боли принятия, минувшей отрицание, торги и гнев…       - Сначала я думала, что он просто этого не заметил. Я начала его сканировать, но он не обратил на это внимания. Знаешь, о чём он думал в том момент? Почему форма лантийских солдат серого цвета. И ещё думал, из настоящей ли кожи ремни в форме. О том, сколько дырочек для шнуровки на их ботинках и несет ли это какую-то функциональную направленность. Рассматривал стены и думал, из какой породы они сделаны. Шлифовали ли их вручную, или делали это с помощью какого-то механизма. Потрясающе, правда? И тогда я подумала, что у меня просто разыгралось воображение. Что он просто меня задел и не заметил этого, погружённый в собственные раздумья. В его сознании не было даже воспоминания о прикосновении. А через пару дней Эван передал мне блокнот, который я забыла у рейфа в клетке… - с тоской покачав головой, хранитель достала из заднего кармана брюк когда-то измятый, но затем старательно расправленный листок.       На листке был набросан эскиз – две ладони с пересекающимися мизинцами. Грифель местами размазался, кое-где затёрся, однако очертания угадывались хорошо.       - Смотрю, тебя действительно впечатлило это происшествие, - заметил док, рассматривая рисунок. Подавая его, Энжи села совсем близко к нему, и он с трудом подавлял в себе желание протянуть руку и обнять её.       - Карс, ты что не понял? Это не я рисовала! Это ОН рисовал! Понимаешь? Произошедшее не было плодом моего воображения! Он действительно дотронулся до меня сам, и этим рисунком подтвердил это! Посмотри сюда! – крылатка подскочила ещё ближе, теперь она практически опиралась на его грудь локтем одной руки, пальцем же второй старательно тыкала в жёсткую остроконечную штриховку, которой была затенена одна ладонь. – Посмотри внимательно, тебе ничего не напоминает?       Бэккет присмотрелся. Вздрогнул. И прочёл:       - Не знать, кто ты такой?       - Почти, - пальчик переместился чуть левее. – Вот тут ещё забыл кусочек, это тоже относится к записке. Не давай знать, кто ты такой. Или такая. Я так понимаю, он подкрепил предостережение своей запиской. В любом случае, он всегда препятствовал тому, чтобы меня видел кто-либо из его команды и всячески обособлял своё сознание в этом отношении. А в последний раз, когда мы виделись… На Дедале… Он настоял, чтобы я изменила внешность и выглядела как человек. Он объяснял это просто, опять же, соображениями безопасности. Моей безопасности, мор бы его разорвал! Никто не должен знать, что я мор. Никто не должен даже догадываться о том, что я не человек! И я стала человеком, Карс! Только внешне, понятное дело… Но стала. Переключилась полностью на другую волну, оставив лишь общий шум в голове, чтобы меня не приняли совсем за идиотку…Сначала все было нормально, он был учтив и даже вежлив, а потом… Когда его ульи взорвались… Он пришёл в бешенство. Он отключил всю команду воздействием какого-то энергетического поля, вот только на меня, как и на рейфов, это не подействовало! Кто-то из его экипажа подумал об этом, и с его злостью смешалось ещё что-то… Я не знаю, что именно. Он стал ещё злее, хоть и всячески себя сдерживал, а я… Я плохо контролирую свои эмоции, когда на взводе… Я кинулась на него с кулаками, и единственное, на что хватило моих мозгов – это не пытаться подмять кого-нибудь из них ментально, остаться на своей волне. Сперва он просто отбросил меня. Между нами завязалась перепалка, и в выражениях я, в общем, не особо стеснялась. Он терпел и некоторое время пытался просто перерычать меня… Потом я заткнулась… Он оставил меня на мостике… не знаю, по какой причине. Сказал, что в качестве заложника. Когда привели Вулси, вякнул что-то о том, что начальник – это, конечно, очень важно, но вид того, как мучают визжащую от страха и боли самку обладает, несомненно, гораздо большей силой воздействия на людей. Мне даже демонстративно выкрутили руки перед камерой, пытаясь заставить закричать… Новый виток нашей ссоры произошёл позже, когда выяснилось, что кто-то повредил орудия в корабле. Мысль о том, что, возможно, придётся таранить базу непосредственно Дедалом, у него возникла практически сразу… И меня опять понесло. Точнее, после того, как я спросила, как он собирается эвакуировать весь лантийский экипаж, и услышала в ответ простое «никак». Ради достижения своих целей он так просто обрек на гибель весь корабль! Он готов был на это! Понимаешь, Карс, он по-настоящему готов был пожертвовать всеми нами! Я готова была выть от осознания этого, но чем бы мне это помогло? Ни один довод не достигал своей цели, от него отскакивали любые убеждения. В какой-то момент мы снова начали перепалку… И я крикнула ему в лицо, что он просто убийца. Мясник, слишком тупой для того, чтобы хотя бы попытаться поискать альтернативные варианты. И он сорвался… Он ударил меня, Карс… Ударил по лицу. Сильно, с оттяжкой. У него был перстень на пальце, длинный такой, как коготь… Один из суставов кольца порвал кожу у меня на щеке… Я специально оставила этот шрам, чтобы никогда не забывать, как он смотрел, как я размазываю кровь, и молчал!… У него возникла мысль о том, чтобы забрать меня с собой… Хотя бы под видом пищи, а потом высадить на какой-нибудь пасторальной планетке и тем самым спасти мне жизнь… Я засмеялась, как ненормальная. Честно. Я смеялась, и не могла остановиться, у меня уже болели лёгкие и текли слёзы из глаз, а я всё смеялась и смеялась, и никак не могла прекратить. Его доверенному пришлось встряхнуть меня изо всех сил, чтобы я заткнулась. И я крикнула, что лучше умру вместе со всеми, чем приму спасение из рук мясника. Он пожал плечами и сказал, что именно так и будет. И всё, Карс… Приказал запереть меня вместе с остальными в одном из ангаров и обособил сознание, насколько это было возможно. Понятно, что я не прощупывала его, этим я бы выдала себя полностью, но ведь есть некоторые вещи, которые ты улавливаешь без своего на то желания… Ты ведь не можешь просто взять и перестать дышать, чтобы не чувствовать запахи!       Под конец рассказа жестикуляция Энжи уже откровенно напоминала беспорядочные махи руками. Бэккет смотрел на неё и чувствовал физически, насколько она напряжена, насколько сильно её это волнует и как глубоко она переживает случившееся.       - Тише, детка, тише, - мужчина обнял её и прижал к себе.       - Карс, но ведь он предал меня! Он… предал всех нас! Получается так! А с другой стороны – Рон и Джен сами испортили орудия, и если бы этого не случилось, все могло бы закончиться иначе! Карс, почему я оправдываю его даже сейчас? Почему я могу его понять? Почему мне есть до него дело даже сейчас??? – по испачканной грунтом щеке потекла первая слезинка, оставляя за собой мутный след, потом ещё одна, и мора наконец расплакалась, уткнувшись в его грудь. - Я ненавижу его, Карсон! Я ненавижу его! Он предатель! Он убийца! Так почему же я не могу перестать думать о нём? Ох, Карс, я в таком дерьме!       Не зная, что ответить, мужчина лишь крепче прижал её к себе – о природе «такого дерьма» он, конечно же, догадался.              ***              Карсоно-терапия имела, как минимум, один положительный эффект – хранитель выговорилась, выплакалась и перестала быть похожей на бесчувственную медузу, плывущую согласно движению волн. Даже самостоятельно сходила на беседу к Айзеку, впрочем, особо откровенничать с ним не стала, и они просто поболтали на отвлечённые темы, что уже стало достижением за последние несколько недель. Пять дней прошло в относительном спокойствии, и Бэккет покинул Атлантиду, решив, что свою миссию он выполнил.       И жизнь крылатки уже готова была войти в своё привычное русло, если бы над городом предков в очередной раз не навис улей Тодда. Ломаный файл с видеопосланием взволновал всех, и команда Шеппарда вылетела на проверку. После проведенной разведки было решено вернуться туда вместе с Дженнифер, командой Лорна и бригадой усиления. В ответ на распоряжение начальника полковник заявил, что так же намерен взять с собой и Энжи.       - Полковник, вы уверены, что это хорошая идея? – с сомнением спросил Вулси, когда Джон озвучил ему окончательный состав кампании на улей. – В свете последних событий…       - Вы же сами сказали только что, что когда имеешь дело с Тоддом, лишние предосторожности не повредят!       - Я имею в виду… То есть, не станет ли Энжи дополнительным раздражителем для рейфа? При последней их встрече он избил её до крови. Да и сама мисс Хокмун… Справится ли она в эмоциональном плане?       - Справлюсь, - мрачно ответила девушка, так же присутствовавшая на бриффинге, вместе с Тейлой, Рононом и Родни. – У меня нет выбора, мистер Вулси. В противном случае прошу вас озвучить всем участникам этой вылазки, что, если вдруг у кого-любо возникнут сомнения в том, что я управляема рейфом, он может воспользоваться любым доступным ему способом остановить меня, вплоть до применения оружия.       - Я искренне надеюсь, что до этого не дойдёт, - смутился Ричард и продолжил: – Однако вы уверены, что ваше присутствие необходимо на улье?       - Думаю, оно будет весьма полезно, - кивнула мора. – Мы уже обсуждали это с полковником и МакКеем. Что же до наглядной демонстрации, чем именно я могу помочь… Я бы просила, чтобы вы при этом присутствовали лично.       Вулси непонимающе перевёл взгляд с военного на учёного, Родни пожал плечами:       - Ну, одну демонстрацию твоих способностей мы уже получили, когда ты вернула свой датчик! Думаешь, ты сможешь нас удивить ещё больше?       - Думаю, смогу, - задумчиво протянула Энжи, глубоко вздыхая и замолкая.       Некоторое время ничего не происходило. Первым ожил лэптоп физика, лежащий на столе, около двух стационарных компьютеров: учёный некоторое время назад предоставлял начальнику краткий отчет с перечнем цифровых показателей. Планшет мигнул раз, второй, затем включился. Открылось окно главного меню, замелькали папки – как будто кто-то невидимый что-то спешно искал. Чуть позже, буквально через пару мгновений, мигнул один из больших компьютеров: на загоревшемся мониторе всплыл архивный файл, показывающий обстановку корабля-улья – то, что было известно древним и старательно занесено в базу, которой пользовались лантийцы.       - Я не совсем понимаю…       Папки на лэптопе Родни перестали мелькать, открылась одна, представившая присутствующим завидный перечень фильмов и видеозаписей определенного характера. Шеппард присвистнул, Ричард отвернулся, МакКей же, покраснев до корней волос, рассерженно зашипел:       - Что происходит?       Крылатка, усмехнувшись, сказала:       - Сейчас, когда я не подпитана кровью рейфа, у меня получается управлять только двумя компьютерами одновременно. Я могу заставить их выполнять различные задачи независимо друг от друга. Когда я пытаюсь включить третий, то сбиваюсь, и они гаснут. Но сразу после хоффки, когда меня подкармливали определенным образом, я от скуки практиковалась с техникой в медблоке, и мне удавалось управлять сразу четырьмя компьютерами без перебоев или пятью частично. Я… словно раздваиваюсь, словно начинаю видеть с двух точек одновременно! Что это может значить, Родни?       - То есть, ты хочешь сказать, что это ты сейчас работаешь на компьютерах? И выйди же ты уже наконец из моей коллекции фильмов!       Джон с трудом подавил смешок.       - Я, кто же ещё! Могу ещё и двери открыть! – одновременно с её словами одна из створок отъехала в сторону, вторая немного застопорилась и дёрнулась, открывшись лишь наполовину.       Энжи прищурилась, лицо её напряглось, и упрямая створка скачком уехала в стену.       - Но это же… Это невозможно! – физик побледнел и начал заговариваться: - Работа с несколькими волнами одновременно… Энжи, ты представляешь, что это значит?       - Неа, - помотала девушка головой. – Я же говорю, я просто баловалась от скуки в медблоке. Сначала включала-выключала сканер, чем доводила Мари до нервных вздрагиваний, потом компьютер, потом сканер и компьютер одновременно. Ну и так дальше, мне было любопытно, насколько хватит моих сил. А что это значит?       - Что твои способности превосходят всё, с чем мы имели дело до сих пор. Когда – то мы обнаружили здесь одну из разработок древних, которая давала очень схожие возможности, но они тогда вплотную подошли к вознесению, то есть к существованию в виде чистой энергии, но ты-то даже не имеешь об этом представления! Ты такая… просто так!       - В твоём исполнении это не похоже на комплимент! –мора крутнулась к нему, и датчик около двери осчастливил присутствующих тонкой струйкой искр. – Ну вот! Конечно, мне нужно ещё много работать над самоконтролем, но в общем я показала, что к чему. Думаю, что полезной я точно смогу оказаться. Мне будет вполне под силу просканировать и корабль, и системы, и рейфов. Конечно, это не останется незамеченным, вы же понимаете, но, может, нам хоть немного станет понятней, что происходит на этом дурацком улье.       - Что ж, в таком случае… - Вулси был поражён, и это было заметно невооружённым взглядом. – Думаю, в таком случае ваше присутствие, мисс Хокмун, действительно может оказаться весьма полезным. Я утверждаю состав кампании, на сбор вам час.              ***              Рейф всё-таки умудрился приводнить свой улей, а точнее ту часть, которая от него осталась. Каких усилий ему это стоило, люди даже не догадывались: они видели, что ему было плохо, слышали, как сбивалось его дыхание, переходя иногда в короткие рыки, пока он вёл свой корабль, судорожно вцепившись в консоль управления, но только мора чувствовала, что именно происходило на самом деле.       Улавливала, как путается его сознание, воя в унисон с умирающим кораблём, ощущала, как вибрирует от напряжения невидимая струна внутри него, поддерживая и не давая упасть, и понимала, что ещё чуть-чуть – и он действительно упадет, просто потеряет сознание от бешеного давления, и тогда обломок корабля с маленькими человечками внутри него уже ничто не спасет.       Связь улья с управленцем была настолько сильной, что казалось, потоки энергии, проходящие от одного к другому вполне можно было увидеть просто так – словно тонкие щупальца, вытягивающиеся из первого и присасывающиеся ко второму. Почему-то именно тогда девушке вспомнился просыпающийся Эдем и их собственная связь, так же объединяющая обоих, и это было последней оформившейся мыслью перед тем, как обломок корабля рухнул в воду, и все, находившиеся в нём, потеряли сознание от сокрушительного удара…       …Проснулась хранитель, вопреки ожиданиям, не в медблоке, а у себя в комнате. Сначала не поняла, что именно произошло, а вспомнив, быстро побежала к врачам уточнять, как дела.       Почти вся команда находилась в лазарете под наблюдением – при приводнении их хорошенько тряхнуло, и все получили ушибы той или иной степени, хотя сильнее всего досталось, конечно, Тодду, учитывая его болезненное состояние до падения.       - Как они? – уточнила Энжи у дежурившей Майер, прежде чем пройти к пострадавшим.       - Неплохо, - рассеяно отозвалась та, спешно листая какой-то отчет. – Полковник с Рононом уже сбежали отсюда, все остальные пока здесь. Лорн тоже попытался, но его мы успели заметить. Их состояние не вызывает опасений, поэтому можешь навестить любого!       - Спасибо, - крылатка осторожно вышла за дверь, раздумывая, кого бы осчастливить своим присутствием изначально…       Майор полусидел, откинувшись на подушки, и лениво разгребал ложкой содержимое своей тарелки. Заметив посетительницу, он заметно оживился:       - Привет, Энж! Угостить тебя?       Сдержав смешок, мора уселась в ногах его кровати, по привычке подтянув к подбородку коленки:       - Разве что только желе, Эван. Не уверена, что в ближайшие пару сотен лет я соблазнюсь жидкой овсянкой!       Засмеявшись, Лорн протянул ей пластмассовую баночку с фольгированной крышкой и ложечку.       - Тебя решили не отпускать?       Мужчина слегка покраснел:       - Меня просто успели заметить, когда я попытался свалить вслед за Джоном и Рононом. Отчитали, как новобранца, и заставили вернуться в постель, потому что у меня, в отличие от тех двоих плюс к ушибам ещё и сотрясение мозга! Можно подумать, первый раз, - фыркнул он, отставляя поднос с обедом, поднимая руку и нащупывая в волосах крепкую круглую шишку.       - Ох, Эван, сотрясение – это серьезно, - хранитель покачала головой, подползая ближе к нему и практически усевшись на него сверху.       Протянула руку, пытаясь добраться до его шишки и удостовериться в серьёзности ранения майора, но не удержалась на той руке, в которой все ещё сжимала баночку с голубым желе, и распласталась прямо поверх Лорна.       Ситуация могла бы быть более чем двусмысленной, если бы на месте Энжи была любая другая девушка.       - Эван, прости, прости, я не хотела тебя ударить! –пискнула она, пытаясь одновременно избавиться от желе, поправить съехавшую простыню и совершенно бессознательным образом елозя и подпрыгивая при этом у него на бедрах. Терпения майора хватило ровно на две минуты, после чего он, запинаясь и краснея, перехватил её руки и, не глядя в зелёные глаза, спросил:       - Энж, может, тебе лучше навестить кого-то другого?       - Другого? – непонимающе переспросила крылатка, удивленно замирая.       - Мне голова болит, честно, - на одном дыхании соврал майор. – У меня же сотрясение!       Совершенно безмолвно Энжи соскочила с кровати. Не глядя на своего товарища по рисованию, тихонько поставила баночку с желе на его прикроватную тумбочку и беззвучной тенью выскользнула за дверь.       Его ложь она уловила моментально. Его смущение тоже, хоть и не до конца поняла, чем именно оно было вызвано. Стало до слез обидно – за то, что ей не доверяют даже её собственные друзья – и тут же накатила злость по этой же самой причине. Лазить в чужие головы некрасиво, учили её все то время, что она жила на Атлантиде, но как иначе понять, почему тебя прогоняет твой друг? Если ты не можешь о чем–то говорить открыто, так намекни об этом хотя бы мысленно, зачем сразу прогонять? Хотя поговорить тоже можно было бы… Она ведь не тупая, в конце концов… А попытки оградить от всего на свете приносили все больше и больше раздражения…       Пнув ни в чем не повинный угол, мора задумалась. Поступок Эвана был непонятен и неприятен, и общаться с кем бы то ни было резко расхотелось, однако злость не проходила, и хранитель не глядя побрела по коридорам города, раздавая стенам пинки и тычки.       Остановилась она только тогда, когда чуть не врезалась в одного из капралов, несшего вахту вместе с двумя сержантами около пустующей обычно комнаты. Крылатка удивленно посмотрела на дверь, и капрал уже готов был ответить на её немой вопрос, но ответ она получила на несколько мгновений раньше, чем он успел открыть рот.       В комнате находился рейф. Почему он был именно здесь, а не в камере, она не знала, но, впрочем, это было совершенно неважно.       - В комнате рейф, - произнёс капрал, кивая девушке.       - Я догадалась, - Энжи склонила голову к плечу. – Но почему он здесь, а не в клетке?       - Он болен, - просто ответил один из сержантов. – Жилую комнату оснастить медицинской аппаратурой на порядок легче, чем камеру, поэтому его поместили здесь, ну а мы, соответственно, на охране. Рейфу доверять нельзя!       «Это точно, парень, уж кому-кому, а этомурейфу точно доверять не стоит…»       Совершенно неожиданно в её голове возникла идея, как избавиться от опутавшего её раздражения, и девушка осторожно поинтересовалась:       - Пустишь к нему, капрал?       - Не положено! – тут же отозвался он и решительно сделал шаг назад. Впрочем, через пару секунд его лицо смягчилось, и он добавил чуть тише: - Личный приказ Вулси, Энж. К рейфу может заходить только бригада медиков и полковник Шеппард, больше никто. Вулси наблюдает за ним с помощью установленной в комнате камеры внутреннего слежения, так что как бы сильно я ни хотел тебе помочь, ничего не выйдет. Извини.       - Ну что ты, - махнула Энжи рукой, разворачиваясь и собираясь уходить. – Приказ есть приказ. Я всё понимаю.              ***              Значит, камера внутреннего наблюдения?       Витражное окно, ведущее в комнату рейфа, находилось совсем близко, на расстоянии вытянутой руки, но заглядывать в него мора пока не стала. Вцепившись в стену с внешней стороны, метрах в семи над каменной платформой, она замерла и потянулась мыслями в комнату. Тодда нащупала сразу – он возвышался черной уставшей громадиной, внутри которой перекатывались раздражение, ожидание и боль. Ожидание то гасло и поглощалось тёмной тягучей массой, то снова вспыхивало светлым – как если бы он чего-то ждал и на что-то надеялся. А ещё он был очень слабым – на порядок слабее, чем когда его вытащили из кокона на корабле, и краем мысли хранитель отметила, что, скорее всего, все его силы ушли на то, чтобы удержать улей и не дать ему лететь вниз кувырком.       Однако не рейф был сейчас её целью. Она искала совершенно другой источник, и через пару минут нащупала его. Поток энергии был похож на тонкие нити, протянувшиеся по стене от одного из общих генераторов именно к этой комнате. Они переплетались в тугой жгутик и подходили к жирной точке, находившейся в одном из углов помещения и словно охватывавшей своим излучением практически всю комнату и Тодда в том числе. Залезть в них было не сложно – она вытворяла такое и раньше, когда перепрограммировала замки на своей двери и баловалась с аппаратурой в медблоке. А вот извлечь из них то, что было необходимо…       Неторопливо, боясь ошибиться, Энжи перебирала невидимые составляющие потока, словно сапер, решающий, какой проводок обрезать. Неверное движение – и техника даст сбой или хотя бы мигнет, отреагировав на вторжение, и тогда её разоблачат. Девушке не хотелось думать о том, что может последовать за этим, поэтому она с удвоенным усердием сосредоточилась на потоках.       Из всего жгута ей нужны были только две ниточки, и она плавно и медленно ощупывала их со всех сторон, настолько легко, насколько только могла коснуться, чтобы не потревожить частицы, летящие в тоннельчиках разноцветных проводов, присматриваясь к ним и прислушиваясь.       Наконец крылатка наткнулась на то, что искала. Замерев от напряжения, она разорвала нужные ей нити и очень быстро связала их в колечки…       Действо заняло лишь доли секунды, а казалось – несколько часов кропотливой работы прошло прежде, чем девушка смогла перевести дыхание и прикрыть глаза. Пот крупными каплями выступал на лбу, и руки начинали мелко трястись, как если бы она носила камни или выполняла какую-то другую тяжелую работу. Ждать дальше не имело смысла – она могла запросто сорваться в любую минуту, и, ментально прощупав сделанную работу ещё раз, Энжи потянулась и постучала в узорное стекло.       Рейф открыл не сразу – видимо, подняться и пройти даже несколько метров было для него непростой задачей, однако, впуская её внутрь, он не выглядел удивленным.       «Я ожидал от тебя очередной подобной выходки, морово отродье,» - мягко заметил он, внимательно осматривая её лицо и задерживаясь взглядом на шраме, пересекающем щеку.       Злость поднялась с новой силой, и хранитель раздраженно зашипела – совсем как шипели рейфы, когда им что-то не нравилось.       «Даже если ты достаточно умён для того, чтобы предугадывать поступки других людей, убийца, ты не перестаёшь из-за этого быть убийцей!»       Тодд усмехнулся и подошёл ближе – навис над ней, словно скала, приподняв за подбородок её голову, чтобы лучше видеть шрам.       «Я не убийца, и тебе это прекрасно известно, маленькая мора…»       Энжи дернулась, вырываясь, однако двигаться ей пришлось очень и очень осторожно, чтобы не зашуметь и не привлечь внимание дежуривших за дверью военных.       «Ты готов был убить всех!»       «Этого бы не случилось, если бы сатедианец и ваша девочка-доктор не уничтожили систему управления орудиями, и ты это тоже прекрасно знаешь».       «Знаю, но это тебя не оправдывает! Ты даже не попытался найти какой-то ещё выход из ситуации! Ты готов был допустить гибель их всех только для того, чтобы достигнуть собственной цели!»       «Я готов был пожертвовать экипажем одного корабля ради того, чтобы спасти тысячи планет от взрывающихся врат! Кроме того, я также готов был спасти одну маленькую неблагодарную крылатку!»       «Но мне не нужно спасение такой ценой!» - от негодования девушка даже топнула ногой, впрочем, каменный пол поглотил стук босой пятки.       «Да, это очевидно», - коммандер согласно кивнул и снова присел на кушетку.       Некоторое время они оба молчали, пока рейф не перевел общение совершенно на другую тему:       «Я так предполагаю, ты что-то сделала с камерой?»       «Зациклила последнюю минуту твоего пребывания здесь, до моего стука в окно. То есть для всех наблюдающих ты по-прежнему сидишь и просто дышишь, как и несколько часов до этого. Мы не общаемся с помощью речи, так что я рискнула,» - нехотя призналась Энжи, присаживаясь рядом с ним.       Еще некоторое время назад она злилась так сильно, что готова была наброситься на него с кулаками и начать бить, не глядя, по всем частям тела, до каких только дотянулась бы, а сейчас с удивлением замечала, что совершенно успокоилась. И даже щекотливая тема их последней встречи на Дедале уже не казалась такой раздражающей: она бросила ему в лицо все претензии, которые имела, и получила на них ответы. Эти ответы ей совершенно не нравились, но от этого они не переставали быть ответами, и мора это понимала.       «Твои способности начинают меня удивлять,» - признался Тодд, с глубоким вздохом поворачиваясь и снова внимательно разглядывая хранителя.       «Подкормка кровью сделала своё дело, - крылатка пожала плечами и подтянула коленки к подбородку, укрывшись крыльями. – Кроме того, мой мир… Моя планета просыпается. И я чувствую это. Между нами снова протянулась нить. И по этому каналу, словно от матери к дитя по пуповине, в меня понемногу втекает сила. Конечно, по сравнению с тем, что было во время моей жизни на Эдеме это – лишь жалкие крохи, но меня это очень поддерживает».       Рейф снова усмехнулся:       «Хранитель обрастает тайнами! Почему ты не рассказала об этом своим друзьям, но рассказываешь мне?»       Девушка задумалась.       «Потому что Атлантида придумает тысячу причин, чтобы меня туда не отпускать. А я безумно хочу вернуться. Честно говоря, - Энжи мельком глянула на рейфа, - когда я настояла на своем участии в ваших переговорах на Дедале, я надеялась найти момент и попросить тебя доставить меня на Эдем.»       «Доставить? – Тодд засмеялся открыто, с сипотцой, резко выталкивая воздух между острых зубов. – Это стоило бы тебе очень дорого, морово недоразумение!»       «Они начинают мне врать! – хранитель в негодовании махнула рукой. – Я не понимаю, что ими движет! Складывается впечатление, что они просто не способны на полную откровенность. Даже те, кто называет себя твоим другом… наступает такой момент, когда друг начинает тебе врать. Недоговаривать. А причина этого остается неясной. Может быть, я действительно слишком тупа для того, чтобы понимать людей?»       Рейф снова засмеялся:       «Люди – это всего лишь люди, Энжи. А врут все».       «Я не вру».       «Врешь. А если не врёшь, то не договариваешь. О реальном уровне своего развития, о своем проснувшемся мире, о том, что тебя раздражает и беспокоит, о том, что прибегаешь ко мне каждый раз, как только я оказываюсь на базе… Это тоже нельзя назвать откровенностью».       Крылатка озадаченно замолчала, переваривая услышанное. С этой точки зрения она никогда раньше не смотрела на происходящее, хотя так действительно получалось, что она ничем не лучше Эвана, который деликатно прогнал её без видимой на то причины. Впрочем, вполне возможно, что и сама причина была не видна только ей, для всех остальных же являлась чем-то очевидным.       Её мрачные раздумья прервал коммандер: протянув руку, он снова приподнял за подбородок её лицо, чуть повернув, так, что шрам оказался освещённым жёлтым бликом, падавшим из окна.       «Мне жаль, маленькая мора».       Девушка снова негодующе встрепенулась.       «Скажи, а о чём ты вообще…» - и вдруг оборвала себя на полуслове – за дверью явственно послышался какой-то шум.       Серебристой молнией метнувшись к окну, она вылезла и захлопнула за собой витражную створку. Дернулась мыслями к камере, развязывая зацикленные потоки – грубо и резко, сейчас уже не надо было беспокоиться о реакции техники на импульс, и прислушалась: в комнату к рейфу пришли медицинские ассистенты, чтобы повторно взять у него анализы.              ***              Новости были одна хуже другой.       Во-первых, пришел ответ от КЗВ по поводу того, что она отказалась носить датчик. Командование весьма любезно, но при этом не менее твердо напомнило Вулси, что его задача как руководителя в первую очередь состоит в том, чтобы вверенные под его руководство люди подчинялись ему и его распоряжениям. В противном случае это ставит под сомнение его компетентность в области управления. Так как «мисс Энжел Хокмун не является представителем человеческой рассы, к ней невозможно применить ни один из пунктов Женевской конвенции о правах человека, следовательно, она должна внять голосу рассудка и согласиться на предлагаемые ей условия. В противном случае её отказ может быть расценен как отказ от сотрудничества с Атлантидой и, соответственно, с Землёй, что повлечет за собой соответствующие противодействия».       Конечно, Энжи вслух этого не озвучивали, но уже достаточно долгое время ей и не нужно было что-либо слышать, чтобы узнать об этом.       Несколько сообщений пришло под грифом «Секретно», и о содержании их девушка знала только лишь потому, что Вулси никак не мог отделаться от обдумывания сложившейся ситуации. В них говорилось, что, если «субъект окажет активное сопротивление, его следует выслать на неделю на планету ПиАрСиСи7/98, а после недельного пребывания взять под стражу и поместить в изолированный отсек под непрерывное наблюдение».       Всё очень просто. Планета ПиАрСиСи7/98 – планета без солнца. Точнее, это и не планета вовсе, а искусственно нарощенная вокруг астероида видимость планеты, созданная когда – то давным давно альтеранами. С какой целью – неизвестно, на ней были только врата и кое-какие металлические конструкции, больше всего напоминавшие остовы. На планете поддерживалась определенная температура искусственным путем, практически полностью разряженный МНТ держался из последних сил и был спрятан так глубоко, что доставать его не имело никакого смысла – такой вердикт вынес Родни, когда они совершенно случайно наткнулись на это творение. Свет и живая природа не имели для альтеран никакого значения, поэтому ни растительности, ни солнца на астероиде не наблюдалось.       В случае оказания сопротивления её просто собирались ослабить до такого состояния, чтобы она не имела ментального преимущества, а после этого арестовать.       «И это вы называете дружбой, земные человечки?!»       Мора металась по коридору, около двери, ведущей в зал прибытия, и находилась в совершенной растерянности. Совсем некстати ей вспоминались слова, сказанные когда – то Карсоном: о том, что их сможет принять Атлантида, но вряд ли примет Земля. Тогда ей это казалось напускным преувеличением, ведь в её понимании Атлантида и Земля были практически едины, несмотря на то, что она ежегодно проходила на Земле необходимые собеседования, так же, как Ронон и Тейла. К ним подобного недоверия не выказывалось, и хранитель в который раз подумала о том, что рейфовского в ней очевидно действительно больше, чем человеческого, как бы она ни старалась соответствовать земным стандартам.       Вторая плохая новость состояла в том, что Тодд не реагировал ни на какое лечение, и день ото дня ему становилось всё хуже и хуже. Медики уже несколько раз заводили разговоры на эту тему, но Вулси все медлил, и после того, как рейф некоторое время не мог самостоятельно подняться с койки, к Ричарду отправился Джон – видимо, тоже для разговора. На чём они сошлись – крылатка не знала, но чувствовала волнение коммандера, когда после босса Шеппард пошёл разговаривать с ним.       - Энжи, вот ты где! – совершенно неожиданно в поле её зрения оказался Айзек. – Тебя уже не так-то просто найти, как раньше! Мне пришлось обратиться за помощью к Родни…       - К Родни? – удивилась Энжи. – И как он меня нашёл? В смысле, у меня же нет больше датчика…       - По источнику электромагнитных колебаний, - пояснил психолог, подходя ближе. – Ты всё ещё им являешься!       Согласно скривившись, девушка отвернулась.       - Энж, мы все ещё друзья, ведь так?       - Конечно, Айзек, - снова удивилась мора, пытаясь понять, чем вызваны скованность и волнение мужчины. – Неужели ты думал, что та вынужденная мера воздействия сможет разорвать несколько лет нашей крепкой дружбы?       - Нет, не думал, - облегченно выдохнул Хейфец. – Энж, мы с Касуми хотели тебя просить… оказать нам большую честь. Быть свидетельницей на нашей свадьбе. Мы женимся через две недели…       - Ого… Вы же планировали…       - Через полгода, знаю! Когда мы с Касуми получим очередной длинный отпуск! Мы планировали вернуться на Землю и устроить торжество там, в кругу друзей и близких. Но оказалось, что Касуми беременна, и поэтому мы поженимся здесь через две недели. Так что… Нам было бы очень приятно!       Мысли крутились в её голове с такой скоростью, что казались размазанными, словно спятившая карусель. Одновременно с этим она уловила, что рейф сдвинулся с места – его медленно вели к залу прибытия, видимо, Шеппарду, стоявшему сейчас в зале, все-таки удалось уломать Ричарда отпустить коммандера на иратусову планету. Времени оставалось катастрофически мало…       - Слушай, Айзек! – решившись, девушка твердо цапнула психолога за длинноватые кудри на загривке и подтащила его голову поближе к своей, так, чтобы его ухо было прямо около её рта. – Я не смогу быть свидетельницей на вашей с Касуми свадьбе. Я попытаюсь убежать с Атлантиды прямо сегодня, прямо сейчас – когда Джон отпустит рейфа на иратусову планету. Слушай внимательно и запоминай, потому что сейчас ты – единственный, кому я могу довериться. От КЗВ пришёл ответ, который гласит, что если я откажусь быть подконтрольной и носить перенастроенный датчик, то меня следует выслать на некоторое время на альтерановский астероид, ты помнишь его, обессилить, а потом взять под стражу. Я могу понять людей – вследствие последней выходки Тодда они стараются перебдеть и предусмотреть все возможные варианты вражеской диверсии, даже с моей стороны… Раз уж у меня репутация «почти что рейфа»…       - Энж, твоя репутация…       - Молчи и слушай! Все знают, что рейфовского во мне больше, чем человеческого, как бы ни старалась я маскироваться. Вспомни сказку о Маугли! Помнишь, что он говорил? «Вы так долго говорили мне, что я человек, что я и сам в это поверил, хотя готов был остаться с вами волком!» Примерно такое же состояние у меня сейчас. Я понимаю, что Земля старается всеми возможными ей способами защитить себя, но я не готова стать механизмом в её руках. Когда к тебе придут… а к тебе обязательно придут, потому что ты мой личный психолог, ты должен сказать, что я долгое время находилась в депрессии из-за оказанного мне недоверия, и что мой поступок – это шаг, продиктованный отчаянием и попыткой загнать меня в тупик и подчинить насильно, ты понял?       - Энж, я…       - Айзек, не тупи, умоляю! Я не знаю, как у меня сложится с рейфом, возможно, он просто кинет меня на иратусовой планете, не захочет возвращать на Эдем, может, он попросту убьет меня… Хотя вряд ли, у него просто не хватит сил… Так или иначе, если вдруг мне понадобиться вернуться сюда, если вдруг у меня не будет другого выбора… Просто постарайся дать мне ту невесомую долю надежды на то, чтобы вернуться, понимаешь? Пускай меня считают сумасшедшей, пускай думают, что у меня неустойчивый эмоциональный фон или что я истеричка… Пускай только не считают врагом, я им не являюсь, клянусь! Я по-прежнему готова отдать свою жизнь за каждого из вас, если это понадобится… Но не таким способом, Айзек… Не будучи орудием в руках людей. Сейчас я как никогда понимаю Карсона, когда он говорил, что Земля нас не примет…       - Энж, а может, ты просто уйдешь к нему на колонию? – в голосе Хейфеца слышалось откровенное отчаяние, но хранитель лишь печально усмехнулась:       - Я хочу домой, Айз. Я очень хочу домой. Но если дом меня не примет… От тебя одного зависит, смогу ли я тогда вернуться…На любых условиях. Просто чтобы не сойти с ума от одиночества и собственной ненужности и никчёмности.       Разжав пальцы, мора отпустила тёмные кудри и, уставившись на закрытую дверь, к чему-то прислушалась. Что она видела или слышала, мужчина не знал и знать не хотел – взлохмаченные на затылке волосы готовы были шевелиться от ужаса от осознания того, что она сейчас собирается вытворить и от беспокойства за неё.       - Прощай, Айзек! – быстрее молнии крылатка распахнула дверь и, стрелой пролетев через весь зал прибытия, ушла во врата следом за только что скрывшимся рейфом, под протестующий вопль провожавшего Тодда Шеппарда и свист нескольких пущенных ей вслед пуль…              ***              - Я признателен за то, что вы решили отпустить меня, - рейфа подвели к открытым вратам, около которых его ждал полковник.       Джон стоял расслабленно, сунув руки в карманы, слегка запрокинув голову, чтобы лучше видеть превосходившего его ростом Тодда, и от него просто веяло спокойствием.       - Уговор есть уговор, - согласно заметил он, не меняя своей позы.       Они нравились друг другу. Бесили и раздражали друг друга знатно, когда дело доходило до каких-то спорным моментов, но подобные вспышки негатива не могли стереть однажды возникшей симпатии. Что, в прочем, никогда не остановит их от попытки убить друг друга, если в этом возникнет необходимость, и оба это прекрасно понимали.       - Я это запомню, Джон Шеппард, - в тон ему протянул коммандер, наблюдая, как тот неторопливо поднял подбородок и кивнул ему в знак прощания.       Кивнув в ответ и не сдержав довольную ухмылку, рейф развернулся и так споро, как только был способен, прошёл в пространственный переход врат. Обернувшись следом за ним, полковник не увидел, а скорее каким-то шестым чувством ощутил приближение к нему чего-то большого. Всего миг – и мимо него с невероятной скоростью пронеслась Энжи, задев его плечо крылом и вызвав негодующий и ничего не понимающий вопль. Сопровождавшие Тодда солдаты вскинули автоматы и успели несколько раз выстрелить, прежде чем Шеппард, вскинув руки, заорал:       - Отставить огонь!....       … Перемещение между вратами занимает мало времени: всего несколько мгновений – и ты уже далеко-далеко, возможно, на другом конце галактики, и до тебя уже не так-то легко добраться.       Выходя в сырой и теплый полумрак, коммандер уже не думал об Атлантиде – он собирался выжить в очередной раз, а главное, достаточно точно знал, как именно он может это сделать. Однако Атлантида не отпустила его так просто – уже ступая на каменный, покрытый пышным мхом постамент, на котором были установлены врата, рейф почувствовал сильный тычок в спину и, не удержавшись, покатился по мху. Впрочем, тут же подорвался и выпрямился, насколько хватало его сил, и, не веря своим глазам, рявкнул:       - Ты? Опять ТЫ? Морово отродье, как это понимать?!       - Погоди, рейф, не ори! Я пошла за тобой, чтобы помочь тебе, раз уж твой способ спастись такой рискованный…       - ЧТО? – гнев забурлил внутри, поднимаясь и обжигая, словно вязкая желчь, и Тодд, не в силах сдержаться, схватил крылатку за горло и поднял высоко над землёй –злость придавала сил, и он даже почти не покачивался, удерживая её на вытянутой руке.       Впрочем, девушка и сама не сопротивлялась.       «Да послушай же меня, рейф! Они хотят посадить меня в клетку! Выкинуть на астероид без солнца на несколько дней, чтобы ослабить, а потом посадить в клетку!»       «Не понимаю… - подтянув её поближе и не глядя ей в глаза, рейф поставил её прямо у своих ног, однако разжимать свой захват пока не собирался. – Что ты опять вытворила?»       «Когда я только появилась на Атлантиде, я не умела общаться с помощью речи. Общалась только мысленно. И мне не доверяли, из-за моей физиологии думали, что я рейфовский лазутчик. Карсону практически удалось разубедить в этом командование, и меня оставили в городе при условии, что мне вживят передатчик, показывающий всплески ментальной активности, превышающие определенную величину. С целью не допустить ментального воздействия с моей стороны на кого бы то ни было из команды и предотвратить возможную диверсию, понимаешь? Я вообще не задумывалась об этом в то время, я просто не понимала ничего, да я же как детёныш была по развитию! Они вживили этот передатчик, с ним я успешно проходила все это время. Вынула несколько дней назад и отдала МакКею, чем произвела неизгладимое впечатление на всю команду… Я думала, что мне доверяют… А от КЗВ пришёл ответ вчера, что либо я соглашаюсь носить перенастроенный датчик снова, либо отказ трактуется как неповиновение властям Атлантиды и влечет за собой мой арест… Конечно, лично мне этого не рассказывали… Но Вулси за два дня себе всю голову сломал этой головоломкой! Поэтому я решила… убежать с Атлантиды с тобой».       «Потрясающе! – по мере объяснения гнев постепенно отступал, но последняя фраза хранителя почему-то подстегнула его с новой силой. – То есть ты решила воспользоваться мной, чтобы спасти свою шкуру?»       «Я могу быть тебе полезной! – пальцы Тодда сжались ещё сильнее, и дышать стало невероятно трудно, воздух начал вырываться из горла с сипом. – Я знаю, что очень опасно позволять иратусу присасываться к тебе! Потому что те ферменты, которые они впрыскивают, постепенно расслабляют и обездвиживают. Кроме того, некоторые из них влияют на сознание и восприятие, затуманивая их, поэтому если вдруг ты хоть на миг прикроешь глаза и отключишься – это равносильно смерти, если только рядом не будет кого-то, кто приведет тебя в чувство или не снимет жука. Поэтому мое присутствие важно для тебя! Как дополнительный шанс на выживание! Мы можем заключить сделку – я обязуюсь всячески спасать твою жизнь здесь, на иратусовой планете, а ты за это отправишь меня на Эдем!»       «Твои познания в области системы питания иратусов, конечно, впечатляют, но я бы не отправился на эту планету, если бы не был уверен в успехе,» - мрачно заметил коммандер, подтягивая Энжи ещё чуть ближе к себе и ещё чуть сильнее сжимая пальцы.       Он уже чувствовал, как упирается в ничем не защищенные шейные позвонки, практически смяв гортань, как видел когда-то в своих видениях, вот только в отличие от видений, реальность не доставляла ему никакого удовольствия – собой все перекрывал гнев.       «Ну, же, рейф, соглашайся! Со мной у тебя больше шансов выжить и стать властелином галактики!»       Коротко ругнувшись, Тодд отпустил хранителя, и она тяжело осела к его ногам, натужно выкашливая кровавую слюну и пытаясь раздышаться.       Ему хотелось убить её. Хотелось придушить собственными руками, растоптать, как мерзкую личинку, раздавить, стереть в порошок…       «Очень красноречиво, рейф…»       «Пошли, морово отродье. Мне недосуг заботиться о твоих душевных ранах…»              ***              Ту часть суши, по которой они шли, покрывали мшистые заросли – влажные и парные, от них поднималось вверх теплое марево. Насыщенным влагой воздухом было сложно дышать, он словно застревал в лёгких, его как будто было невозможно выдохнуть до конца. Рейфу с этим справляться было проще – он просто начал дышать не только носом, но и щёчными дыхальцами, поглощая кислород увеличенными порциями. Некоторое время мора пыталась справиться самостоятельно, плетясь на несколько шагов позади Тодда, потом же мысленно махнула рукой и за пару минут отрастила себе такие же.       Заросли сгущались. То тут, то там начинали попадаться стволы, опутанные сероватой паутиной, впрочем, насекомых пока что не было видно. Поскользнувшись на прелых листьях, девушка, чтобы не упасть, взмахнула крыльями и угодила одним из них прямо в сероватое кружево, натянутое между двумя кустами. Тут же из укромной впадинки вынырнуло чёрное насекомое, спешно перебирая длинными членистыми лапками. С визгом Энжи отскочила в сторону, ткнувшись спиной в спину идущего впереди коммандера.       «Что ещё не так? – с раздражением прорычал тот, качнувшись вперёд. – Чего тебя носит, морово ты недоразумение?»       «Я попала в паутину, и на меня выпрыгнул иратус, - спешно ответила крылатка, догоняя его и стараясь идти как можно ближе, сбоку. – Они меня пугают, эти жуки».       Рейф презрительно скривился:       «Тебе их можно не опасаться. Как только твоя кровь попадет в их организм, они отцепятся, потому что в пищу ты не пригодна ни им, ни мне».       «Дело не в этом, просто…Просто это было неожиданно,» - скомкано закончила хранитель, пряча свой страх как можно глубже, что, впрочем, не укрылось от её попутчика, вызвав очередную презрительную гримасу и фырканье.       Через несколько часов начало смеркаться, правда, мора наблюдала об этом как будто со стороны. Тяжёлый прелый воздух и рассеянное освещение, никак не заменявшее солнце, делали голову тяжелой, словно шар для боулинга, она так и стремилась упасть и проломить собой то плечо, то грудину, то спину. Ноги же, напротив, не чувствовались совсем – как будто их и вовсе не было. Как будто они уже оторвались и сами по себе пытались их догнать где-то далеко-далеко позади.       Последние минут сорок они шли по низине, в которой периодически оказывались канавы, заполненные чёрной илистой жижей. От таких канав поднималась гнилостная вонь, и Энжи казалось, что это уже она сама воняет. Впрочем, шла девушка безропотно, в полном молчании, и единственное, что выдавало её беспокойство, были попытки оказаться как можно ближе к Тодду.       «Сколько иратусов ты видела?» - неожиданно нарушил ментальное молчание коммандер, останавливаясь и осматривая ту клоаку, в которую они умудрились зайти.       «Вообще в своей жизни или на этой планете?»       «На этой планете».       «Только одного. Когда толкнула тебя. А что?»       «Весьма странно, тебе не кажется, что на заселенной этим жуком планете нам попался только один экземпляр почти за сутки пути? Это одновременно и упрощает, и усложняет нашу задачу здесь».       «Почему?»       «Потому, что у них сейчас, судя по всему, период высиживания потомства. В остальное время года иратусы ведут достаточно разрозненный образ жизни, заселяя обширные ареалы, контролируемые одной королевой. Они не стайные насекомые. Кроме того, их тело не приспособлено для долгих перемещений – так и сидит каждая особь в своей паутинке, поджидая кого-нибудь, чтобы им покормиться. Но всё меняется, когда у них начинается период потомства – вот тогда иерархичность и общий ментальный фон начинает работать в полную силу. Матка, или королева, начинает излучать определенные волны, которые привлекают к себе всех остальных особей с их ареала обитания. Она становится как будто центром, к которому стекаются все остальные иратусы. Некоторая часть их погибает, не пережив перемещения на такую дистанцию, тут уже срабатывает естественный отбор. Это единственное время года, когда жуки собираются целой популяцией… Как правило, иратусы выбирают определенные места, в которых гнездятся испокон веков. В центре, зачастую, на возвышении природного или искусственного происхождения восседает самка, вокруг нее – фертильные самцы. Самцы оплодотворяют самку, а она их пожирает – чтобы восполнить затраченную энергию и спокойно сделать кладку. Вокруг них живым ковром копошатся нефертильные, практически бесполые особи. Пока из яиц не вылупятся личинки, их охраняет вся популяция».       «И что это значит для нас?» - хранитель никак не могла сообразить, к чему клонит рейф.       «Попробуй уловить какой-нибудь ментальный фон. Самый примитивный».       Послушно прикрыв глаза, чтобы не отвлекаться на унылый пейзаж, крылатка постаралась максимально расслабиться, чтобы нащупать пока не знакомые ей сигналы. Уловила – лёгкие и высокие, они были похожи на вибрации при движении крыльев насекомых, хоть и имели несомненно другое происхождение.       «Я слышу их. Их словно рой. Километрах в девяти от нас».       Тодд согласно кивнул, впрочем, сдвигаться с места пока не спешил. Девушка подошла к нему и легонько дёрнула за рукав плаща:       «Уже почти стемнело. Будем идти всю ночь?»       «Нет, пожалуй, мне нужно отдохнуть. Надо только выбрать место посуше и почище».       Согласно кивнув, мора пошла искать место…       …С наступлением темноты влажность никуда не делась – напротив, она стала липкой и холодной, пробирающей до костей, и к тому времени, как они дошли до небольшой песчаной насыпи, Энжи уже выпустила шерсть.       С одной стороны насыпь перегораживало огромное упавшее дерево, и коммандер медленно опустился на землю, откинувшись на замшелый ствол. Девушка тихонько присела напротив него, всего в нескольких шагах, и некоторое время они сидели в молчании.       «Нужно найти воду,» - наконец не выдержала мора.       «Нужно, - не открывая глаз, кивнул рейф. – И пищу тоже не мешало бы».       Согласно вздохнув, хранитель поднялась и отправилась на поиски.              ***              Плоды были продолговатыми и твёрдыми, красная кожица ещё как-то сколупывалась, а вот мякоть под ней казалась просто каменной. Всё менялось, когда их кидали в костёр – тогда краснота лопалась, шла волнами, мякоть словно разжижжалась и через пару минут выстреливала и застывала, как поп-корн. На вкус сие блюдо напоминало его же, только без каких-либо пряностей или подсластителей, и у Энжи возникла стойкая ассоциация с…       «На вкус как медицинская вата».       Тодд посмотрел на неё с ухмылкой:       «А ты пробовала медицинскую вату?»       «Было дело. Мне как-то раз выбили зуб на спарринге, и нужно было убрать осколок. Полрта у меня было в вате».       Светало, но солнечные лучи пробирались сквозь густые заросли лишь тусклыми отголосками. Понимающе фыркнув, рейф поднялся.       «Нам нужно двигаться дальше, маленькая мора. У меня не так много времени осталось…»       «Тодд, подожди! – крылатка вдруг переградила ему путь, и в её глазах плескался откровенный ужас. – Тодд, а что будет, если ты… Если ты немного ошибся, и времени у тебя осталось чуть меньше, чем ты думаешь..?»       «А, то есть сейчас ты наконец задумалась о том, что будет, если я всё-таки умру, а ты останешься тут совсем одна? – коммандер хмыкнул и оскалился, но совершенно беззлобно – злиться на неё сейчас не хотелось. –Как насчёт того, чтобы продумывать свои действия на несколько шагов вперёд? Говорят, помогает не попадать вот в такие дурацкие ситуации!»       «Можешь сердиться на меня сколько угодно! Можешь ругаться на меня как тебе вздумается, можешь даже снова побить меня, но пожалуйста, ответь!»       Совершенно невообразимым образом у него внутри шевельнулось что-то, что больше всего напоминало жалость, если бы рейфы могли её чувствовать. Конечно, мора была и доставучей, и глупой в некоторых отношениях, но обижать её не хотелось. Захотелось её…       Тодд сосредоточился на боли, которая разъедала его всё сильнее с каждой минутой, и спрятал почувствованное поглубже в себя.       «Не волнуйся, маленькая мора. Если вдруг я почувствую, что ты останешься здесь одна, я сообщу тебе адрес Атлантиды, чтобы ты смогла ввести его в наборное устройство врат и вернуться обратно. Надеюсь, у тебя хватит ума наврать, что я подчинил тебя себе и заставил уйти вместе со мной, чтобы избежать клетки?»       «Очень благородно, - фыркнула хранитель, но ужас в её глазах постепенно уходил. – А откуда ты знаешь адрес Атлантиды? Вроде как рейфы не должны его знать!»       Вместо ответа рейф с сипом засмеялся и двинулся в путь…       … Идти на этот раз было несравненно легче – вязкая каша под ногами закончилась, и на смену ей пришёл спресованный от влаги сероватый песок, кое-где покрытый жесткой низенькой травой. Всё чаше стали появляться солнечные блики, пробившиеся сквозь живую крышу из листьев и веток, и мора старалась подольше постоять в этих световых пятнах, чтобы поймать как можно больше солнечной энергии. Заметив её манипуляции, коммандер ничего не сказал, но у него внутри снова что-то шевельнулось. Что-то непонятное и незнакомое, не похожее ни на что из всей его жизни до знакомства с морой, и это что-то вызывало в нём очень противоречивые чувства – от необузданного гнева, застилавшего здравый смысл и приказывавшего тут же убить своего естественного врага, до непонятного умиротворения, похожего на то, что поднималось в нём теплой волной, когда мора пела свою вибрирующую песенку.       Рейф заметно ослабел, и расстояние, которые они прошли бы за два часа, растянулось почти на пять. В конце концов они остановились около входа в пещеру.       «Кажется, здесь, - прислушавшись, заметила девушка. – Они внутри».       «Значит, спускаемся,» - коммандер начал неторопливо снимать плащ, а следом за ним и шнурованную тунику.       Глядя на его плавные движения, Энжи приходила в отчаяние. Ей было страшно – как, наверное, когда-то Карсону, когда она болела хоффкой и ему казалось, что она обречена.       «Что мне делать, рейф?» Замерев, он недолго подумал.       «Когда мы зайдём туда, надо будет взять королеву и посадить её мне на шею – с этим я справлюсь сам. Если всё пойдёт так, как задумано, она присосётся и начнёт питаться мной. Твоя задача следить за тем, чтобы я не умер. По возможности поддерживать меня в сознании, хотя бы в ментальном. Если вдруг я почувствую, что мы напрасно тратим время, я сообщу тебе наборный код Атлантиды, как и обещал. И самое главное – не касайся кладок, потому что в этом случае нас атакует вся популяция жуков, находящаяся в гнездовье».       «Ясно,» - девушка коротко кивнула, хотя изнутри её просто распирал ни с чем не сравнимый ужас, от которого хотелось кричать до сорванных связок. Страх сковывал настолько сильно, что казалось сложным даже дышать.       Скинув тяжёлые ботинки, Тодд остался в одних штанах. Качнулся с носков на пятки и уже практически ступил под свод пещеры, как рядом снова оказалась Энжи. Не говоря ни слова, она молча взяла его за руку и крепко сжала. Не взглянув на неё, он сжал маленькую узкую ладошку в ответ почти до хруста, отпустил и нырнул во влажный сумрак гнездовья.