***
Алек всё ещё ругает себя последними словами, когда пытается узнать, есть ли камера напротив бара «113». Кто его за язык дёрнул? И он может сколько угодно оправдывать себя, доказывать, что ответил согласием, всё хорошенько взвесив, поняв, что сможет найти лазейку и отказаться. Но нет. На самом деле он просто не успел остановить мысли, которые метались у него в голове, и они безнаказанно сложились в слова. Экран монитора перед глазами расплывается, палец барабанит по мышке, и он понятия не имеет, есть ли эта грёбаная камера напротив этого грёбаного бара. – Надо же, этот парнишка тебя сильно зацепил? Алек вздрагивает и возвращается в реальность. Позади него стоит Лидия, на чьём лице сияет улыбка. Такая яркая и такая понимающая, что можно ослепнуть. – Изабель проболталась? – Я могу сложить два и два, Лайтвуд. Ты всё утро ходил загруженный и почему-то начал интересоваться постоянными клиентами и сутенерами уличных проституток. А сейчас просматриваешь все камеры рядом с «113». Нет их там, можешь даже не искать, – она присаживается на стул рядом. – Я не буду оспаривать твои способности, и то, что ты могла прийти к таким выводам сама, но что-то подсказывает мне, что не пришла. Алек не просто чувствует, он знает, что Изабель приложила к этому руку. Лидия ничуть не смущается. – Она не только твоя сестра, но и моя подруга. А ты не просто пригласил Магнуса к себе, но и пытаешься найти того, кто мог его избить. И не то чтобы я хотела знать, чем вы занимаетесь по ночам… – Всё не так, Лидс, – ну да, «пока» всё не так. До тех пор, пока Магнус не потребует выполнения своего условия. Лидия одаривает его скептическим взглядом и заканчивает мысль: – Но даже Саймон с его постоянным витанием в облаках замечал ваши переглядывания рядом с баром… – Я просто хочу помочь. Убедить Лидию было бы проще, если бы он верил сам себе на все сто процентов. Избежать дальнейшего развития темы ему помогает Саймон, который выходит из кухни с пятном от кофе на рукаве и раздосадовано плюхается на свой стул. – Ненавижу. Сука Эрондейл. Он бормочет это для себя, но, поймав вопросительные взгляды Алека и Лидии, взмахивает руками. – Он меня с ума сводит! – Да трахнетесь вы уже, и дело с концом. – Лидия! Саймон даже перестаёт оттирать пятно с рубашки, а Алек удивлённо втягивает воздух. Этих слов можно было ожидать от кого угодно, только не от неё. Шокированную тишину нарушает Изабель, которая, как всегда, подходит очень вовремя. – А что, она права. Саймон одаривает троицу друзей жалобным взглядом и прикладывается лбом о столешницу.***
Его дом. Его этаж. Его лестничная клетка. А вот квартира... Его и в то же время не его. Алека впервые за много лет встречают звуки скворчащего на сковороде масла. Точнее, сначала его встречает запах. Он перехватывает на лестничной клетке и заставляет сначала недоверчиво втянуть носом воздух, а потом ещё более недоверчиво открыть дверь (когда-нибудь Магнус научится её запирать) и шагнуть в прихожую. – С возвращением, детектив, – Магнус с обнажённым торсом показывается из кухни. С лопатки в его руках на пол капает жир, но он не обращает на это внимания. Алек ловит себя на мысли, что не может нахмуриться. Вместо этого его губы растягиваются в приветственной улыбке. – Здравствуй. Магнус улыбается ему в ответ. Только улыбка получается какой-то нервной. – Сегодня ужин с меня, – он разводит руками. – Решил, что будет честно потратить пару баксов из моей зарплаты на продукты для тебя, если уж я провожу здесь не только ночи. А то твой холодильник напоминает памятник работе на кладбище нормальной жизни. Алек выслушивает эту тираду и пытается понять, почему Магнус так нервничает: на место плавных движений пришли резкие и отрывистые, смотрит он теперь не в глаза, а куда-то в пол. Даже говорит невпопад и прикусывает нижнюю губу. Масло на сковороде начинает подпрыгивать и издавать звуки маленьких извергающихся вулканов. Магнус подпрыгивает тоже. – Ой. Ты проходи, – он срывается с места, бежит к плите и начинает мешать содержимое сковороды. По звуку и запаху – что-то очень вкусное. – Так ты готовишь? Магнус старательно перекрывает ему обзор. – Ага. Ещё и крестиком вышиваю. Но даже не думай приближаться к столу, пока не помоешь руки, детектив. – Уже командуешь в моей квартире? – он подаётся вперед и пытается напустить на себя серьёзность. Что-то подсказывает, что ничего у него не выходит. Наверное, это что-то – нахально вздёрнутый подбородок Магнуса. – Сначала руки и свежая одежда, а потом еда. Я могу учуять, как от тебя несёт участком, – он оглядывает Алека с ног до головы. – И на тебя самого чёрный цвет не навевает тоску? – Пошёл бы ты, Магнус, – шипит Алек и разворачивается в сторону спальни. – Ты привязал меня к себе пятью сотнями баксов, детектив. Поэтому терпи. Алек заходит в комнату и ловит в отражении зеркала лёгкую улыбку на своем лице, а, помыв руки и дойдя до шкафа, тянется за серой футболкой. Совсем не из-за Магнуса, нет. Когда он возвращается в гостиную, на столе уже ждёт тарелка с едой, распространяющая такой аромат, что приходится сглотнуть слюну. Магнус сидит на стуле и стучит зубчиками вилки о стол, но как только видит Алека, прекращает. – Я не знал, что приготовить, но тебе должно понравиться. – Не понравится – не твои проблемы? – усмехается Алек. – Вот именно, детектив. Алек подходит к столу и не может сдержать довольного «хмм». – Я подумал, что тебе нужно сбалансированное питание. Овощи будут полезной составляющей, а мясо поможет набраться сил, – тараторит Магнус. Он не притрагивается к своей тарелке до тех пор, пока Алек не накалывает на вилку кусок мяса, тушеный картофель с брокколи и не доносит все это до рта. – Вкусно. Магнус расплывается в счастливой улыбке, которая, однако, вскоре пропадает. Алек не может понять, что сегодня с ним происходит. В ответ на вопросительный взгляд тот качает головой и возвращается к еде. А это и правда вкусно. Магнус явно умеет обращаться с мясом и дружит со специями. Это одно из самых вкусных блюд домашней кухни, которые он пробовал. Если не сказать – самое вкусное. Изабель готовить не любит и не умеет, маме всегда было некогда, и разве что Лидия на работе периодически уставала смотреть в их голодные глаза и приносила обед на всех. Алек бросает взгляд на Магнуса, который жуёт очень быстро, вряд ли различая вкус еды. – Я готовил – посуда за тобой, – он откладывает приборы и встаёт. – Всё хорошо? – Алек не осилил даже половины порции, а это ведь он здесь голодный уставший детектив. – Да-да. Пойду освежусь, – Магнус улыбается и скрывается в спальне. Алек пытается продолжить ужин, но кусок в горло не лезет. Когда через десять минут из душа так и не раздается звук льющейся воды, а количество еды на тарелке не уменьшается, он встаёт и идёт через комнату в душ. И останавливается на пороге спальни, потому что Магнус сидит на краю его кровати, забравшись с ногами и обхватив колени руками. Его трясёт. – Эй, - Алек протягивает руку и делает два шага вперёд. - Магнус. Тот даже не шевелится. Смотрит, уткнувшись носом в колени, и только слегка пожимает плечами, давая понять, что слышит. Хрупкий. Трогательный. – Что случилось? – Алек подходит вплотную и кладет руку на плечо. – Ничего. Пока ничего. И это глухой голос в колени не оставляет выбора. Алек садится на кровать рядом с ним и обнимает, притягивает к себе и чувствует, как Магнус дрожит. Его самого охватывает тревога. – Пока ничего не случилось, детектив, не волнуйся, – совершенно отстранённо произносит Магнус. Наверное, даже не понимает смысла слов, которые вылетают просто на автомате. – Ты пугаешь меня, Бейн, – сжимает руку на его плече. – Что случилось? Тебе что-то сказали в больнице? Тихий всхлип подтверждает правильность догадки. Алек пробегает глазами по комнате. Сердце в его груди начинает стучать быстрее. И это нормально – так сильно переживать за Магнуса, ведь так? – Расскажешь? – Нечего рассказывать. Я просто боюсь, Александр. У Алека по спине бегут мурашки от этого тихого «Александр». – Знаешь... С тех пор, как я ушёл из дома, я не задумывался о будущем. Всегда жил одним днём. У меня было много клиентов, и кто-то не хотел предохраняться. Как думаешь, я мог быть таким счастливчиком и ничего не подхватить? Выдох с губ Алека срывается быстрее, чем он может его остановить. Магнус усмехается. – Вот и мне кажется, что нет. И врачам так показалось. – Магнус, они сказали, что анализ позитивный? – Они должны были позвонить вечером. Ну, мне-то звонить некуда, я и сказал, чтобы звонили на номер того, кто меня записывал на приём, – он косится на стоящий на тумбочке телефон. Алек смотрит туда же. Он не знает, что сказать или сделать, поэтому только крепче прижимает Магнуса к себе и начинает успокаивающе гладить его по спине. Тишина в комнате не кажется милой и уютной. Она звенит и проникает внутрь. Рвётся изнутри. Она везде. Алек не выдерживает первым. – Где ты научился так готовить? Магнус удивлённо моргает, а потом хмыкает. – Ну уж явно не в любящем доме, – он мотает головой. – Скажем так, у меня был хороший учитель. Алек не ждёт продолжения, уже привык, что Магнус прячется за стенами уверенности и прикрывается нахальством. Поэтому он затаивает дыхание, когда тот продолжает. – Её зовут Алана… Алла для клиентов. Алек кивает. – Она замечательная, не подумай, что зарабатывает себе на жизнь тем же, чем и я. Мне повезло, что я её встретил. Она заставила меня полюбить книги. И готовить научила. У неё крутая квартира, кстати. Не такая уютная, как у тебя, конечно, но там есть диван, на который она меня пускала всегда, когда я не работал. Магнус говорит, и говорит, и говорит, а Алек слушает и не может разобраться с собственными чувствами. Его каждый раз передергивает, когда Магнус так спокойно упоминает клиентов или свою жизнь на улицах. Он постоянно смотрит на телефон. И с каждой секундой все крепче прижимает к себе. Осознаёт это только тогда, когда Магнус откашливается. – Я скоро задохнусь, – в его голосе смешок, а не пустота и злость на самого себя, как было раньше. Но обескураженность возвращается уже в следующий момент. – Александр... То, что они не звонят так долго – это хороший знак или плохой? Алек молчит. Не знает ответа на этот вопрос. – Возможно, результаты просто ещё не готовы, – он бросает взгляд на часы, где стрелки уже давно отсчитали конец рабочего дня. – В любом случае уже поздно. Не думаю, что они позвонят сегодня. Рука Магнуса безвольно падает с колена на покрывало. – Да-да. Конечно... Я пойду спать. Если бы три дня назад Алеку Лайтвуду сказали, что Магнус Бейн, юный жиголо, который поджидал его у бара «113», будет вот так потерянно вставать с кровати в его спальне, он бы выкинул в окно свой значок. Но они в «сейчас», а не в «три дня назад». Алек хватает Магнуса за запястье раньше, чем тот успевает сделать хотя бы шаг в сторону гостиной, и выдерживает удивлённо-вопросительный взгляд. – Тебе не стоит оставаться одному. Кровать большая.