Сколько себя помню...

Незаметно для самого себя Чимина накрывает дремотой, потому он удачно пропускает момент, когда остается один. Впрочем, открыв глаза, он видит все такой же яркий свет в окне и слышит, как на кухне что-то шуршит и дверца холодильника пару раз хлопает. Ага, видимо, отключился ненадолго, и Джун только начал разбирать продукты. Вот и пусть, а Чимин еще немного полежит. Потянется, потом еще раз потянется, чтобы оценить всю прискорбность своего состояния. Не то чтобы ему прям совсем нехорошо, но тело немного тяжелое. Мышцы ноют, особенно на внутренних сторонах бедер. Повалявшись еще немного, покрутившись с боку на бок, Чимин таки поднимается, достает из шкафа чистые труселя, футболку и спортивки, прижимает к груди свое шмотье и топает в ванную. Там первым делом смотрит в зеркало, практически ткнувшись в него носом, ничего особенно не видит и включив воду, встает под душ. Хорошенько намыливается, чтобы смыть неприятный запах пота, и, поддавшись любопытству, все-таки сует пальцы между ягодиц. Трогает анус: кажется, немного припухшим, хотя фиг его знает какое у него нормальное состояние. Чимин обычно не ощупывает его так тщательно. Но, в любом случае, особой боли он не чувствует, но ощущения неприятные есть. Будто съел чего-то не того и совсем недавно мучился с диареей. Походу, жопа не в восторге от Джунового члена. Ну ничего, до свадьбы заживет и вообще: стерпится — слюбится. А то что будет повторение, Чимин уверен. В книжках Хвиин говорилось про кайф — пока Чимин его не получит, не успокоится. Только в следующий раз нужно подготовиться, как полагается. Чтобы не усраться в процессе, а то неловко выйдет. На кухню он заходит немного смущенный. Но после поцелуя и пальцев, привычно растрепавших волосы, успокаивается и требует кофе. Все равно там вон чайник закипает. Чимину так-то завтрак полагается в постель, после всех мучений, да. Джуну-то заебись, сидеть удобно. А Чимин пробует и ему не нравится. Не стоило по привычке плюхаться всем весом. Теперь приходится стеночку подпирать. Но, когда две чашки стоят на столе, Джун садится на стул и Чимина к себе тянет. На его коленях оказывается гораздо удобнее, особенно, когда Чимин немного передвигается, чтобы большая часть веса шла на ляжки. Говорить ни о чем не хочется, а вот получить нежности очень. Джун даже фыркает и называет мартовским котом. Неправда. На секс Чимин пока не напрашивается, а вот на ласку вполне. Даже обидеться почти успевает, но Джун больше никак не подкалывает, вместо этого кладет руку ему на шею, массирует немного, потом чуть выше, перебирая волосы на затылке, и пару раз чмокает в висок и макушку. Обнимает за талию, придерживая, а свободную ладонь кладет поверх его. Гладит пальцы, выводит пару кругов на тыльной стороне ладони и снова целует, только теперь в губы, которые Чимин подставляет, зажмурившись и запрокинув голову. Идиллия прям. Интересно, насколько скоро все пойдет по пизде?

***

Мама звонит через пару дней. Спрашивает как дела, а еще интересуется, когда Чимин собирается вернуться домой. На этот момент у него уже имеется новая отмаза. Джун все-таки нашел мастеров. Отвез эскиз, вчера они приезжали и смотрели комнату, а со дня на день обещали начать. Но Джун-то работает, кто присматривать будет за квартирой? Чимин, конечно. Таким образом получается отсрочить свою ссылку, ну, или возвращение. Мама, правда, говорит, что Чимин должен появиться не позже двадцать восьмого августа. Нужно вещи для школы купить и вообще, подготовиться. Новость ему не нравится. Что делать в квартире, где нет Джуна? Эта мысль очень плотно обосновывается в голове и крутится, крутится, крутится. Как маленький снежок, посреди пустынного поля, заваленного снегом, превращаясь из безобидного кругляшка в огромный ком. Только на этот раз Чимину никто не помогает с этим разобраться. Джун пару раз спрашивает, чего Чимин опять замороченный, но, кроме невнятного мычания, ничего не получает. Это его проблема, его мысли. Чимин, конечно, может переложить все на Джуна. Услышать что-то вроде: все будет в порядке и бла-бла-бла. Но этого недостаточно. Чимина тревожит неясность и неизвестность в таком близком будущем. Он прекрасно понимает, что для начала придется все рассказать маме. Потому что она волнуется и задает много вопросов, на которые Чимин не готов отвечать. Она же его знает. Может, не на все сто процентов, но за семнадцать лет выучила все привычки и повадки. И как объяснить, что ее сын-затворник ни с того ни с сего стал сваливать из дома под любым предлогом. Выложить все придется — по-другому не выйдет. Джун не одногодка. Его дни забиты работой. Он не освобождается в обед от школы, после чего может делать, что душе угодно. И если они будут жить по отдельности и все скрывать, то время ограничится до минимума. Даже если Чимин каждые выходные будет уезжать к нему. От вопросов это не избавит, да и не устраивает его такое. Чимин привык к Джуну. Привык с ним спать, с ним есть, и черт возьми, ему понравилось принимать вместе душ. А еще, все эти рассуждения плавно подводят к одному неутешительному итогу. Чимин влюблен и зависим. Это не просто симпатия. Чимину не просто нравится быть рядом с Джуном. Ему это необходимо. Причем необходимо стало еще тогда. Когда он рисовал свидание. Их поход в кино, когда понял, что скучает. Теперь же все усилилось. Или скорее переросло в нечто большее. Чимин не уверен, но кажется, он действительно влюблен или... любит. Серьезно и долгосрочно. Говорят же, что счастливые часов не замечают. Их всегда тянет друг к другу и хочется быть рядом днем и ночью. Это, наверное, хорошо. Но немного пугает. На самом деле много пугает, так как Чимин знает себя. Свои эмоциональные сдвиги и вечную замороченность. Ему нравится Джун, сильно нравится, но Чимин не хочет, чтобы он становился центром его вселенной. Он не хочет, как Хви, зациклиться на нем и не видеть ничего вокруг. Чимин не хочет привыкнуть окончательно к его помощи. Не хочет прятаться за него и сваливать все свои проблемы. Потому что ничто не вечно. Когда-то все может закончиться. Рухнуть. Испариться. И что Чимин будет делать тогда? Нет, он не думает, что надо готовиться к чему-то плохому. Это глупо. Особенно сейчас, когда все только начинается. Но он не жаждет утопнуть в этих чувствах. Ему же банально сносит крышу. Это классно. Это круто. И это... пугает. Выбивает из привычной жизни. Его жизни. Чимин ведь любит тишину. Любит свою комнату. Вид из окна. Закуток за шторами. Мольберт. Комп и игры. Любит проводить время с Тэхёном. Любит мамину заботу. А тут все вдруг сужается до одного человека. До одного человека, который вклинивается в его будни и заполняет их собой, вытесняя все остальное. Который говорит про самостоятельность, говорит думать головой, но наравне с этим не дает решить уравнения самому. Все под присмотром, все с подсказками или готовыми ответами. Чимин знает, что Джун всегда дает ему выбор, он терпеливо ждет его решений, вот только... Разве они Чиминовы? Целиком и полностью? В смысле, а был ли у него действительно другой вариант? Отличный от того, что Джун спрогнозировал и просто ждал, когда он сам до этого дойдет? Потому что в лабиринте есть много разных ходов, много поворотов и коридоров. Но выход только один. Можно проскочить напрямик. Можно поплутать и наткнуться на десяток тупиков, после чего наконец выйти и радоваться. Сам же. Смог. Молодец. Но если речь о лабиринте, то весь смысл теряется. А с Джуном так и происходит. С самого начала. С самой первой встречи в клубе. Чимин собирался уйти. Он хотел уйти. Но Джун сыграл на Хви и ответственности за нее. Потом в больнице. На слабости и стечении обстоятельств. Дома на кошмарах. И дальше, дальше, дальше. Чимин не уверен, что это заранее продуманный план. Если взять в расчет то, что изначально Джун его скорее хотел прибить, чем испытывал симпатию. Но это не меняет того факта, что все его действия так или иначе влияли на итог. На Чиминово поведение — и привели ко всему этому. И Чимин не хочет терять Джуна. Теперь уже нет. Но ему нужно поступить именно так, как того хочет он. А чтобы это сделать, нельзя рассказывать, что крутится сейчас в голове. Нужно продумать каждый шаг и делать эти шаги тоже самому. Не оглядываясь. Не опираясь на Джунову поддержку. Потому что только так все будет честно. Потому что только так Чимин сможет учиться на своих ошибках. Только так он сможет сделать именно свой выбор, независимо от того, к чему это все приведет. Он не хочет терять себя, потому что тогда смысл потеряет вообще все. Именно над этим Чимин размышляет не один день. Сначала переживает, что это как-то повлияет на поведение. Но ничего подобного. Он не пытается избегать Джуна. Не зависает в самый неподходящий момент. Да и снежный ком, кажется, разбивается на несколько частей, с которыми справиться по отдельности не так уж сложно. Единственное что Чимина бесит и раздражает, это чертовы рабочие в соседней комнате. Они готовят стены для рисунка. Делают стяжку на полу. Ровняют потолок. А еще шастают туда-сюда курить. В квартире Джун этим заниматься строго запретил. Так что они дружной шеренгой каждый час гуляют до улицы и обратно. А еще на кухню, прерываясь на обед. Не мусорят, убирают за собой. Но все равно бесят своим, сука, существованием. Но как оказывается после, это все цветочки, потому что когда приходит время последнего этапа, Чиминово душевное равновесие угрожающе накреняется...