Сколько себя помню...

— Джун, а ты знаешь этого художника? — Нет, лично не знаком, когда подписывал договор, его на месте не было. Но мне показывали его работы. Неплохо, мне понравилось. Думаю, он справится. Да и ты дома, приглядывай. Если что не так, не стесняйся, пусть исправляет, а если вдруг проблемы, звони мне. Хорошо? Чимин улыбается и кивает. Но звонить не собирается. Сам разберется как-нибудь. Потому дожидается, пока Джун допьет кофе и уедет на работу. Ну и предварительно зажмет на пороге на пару минут. Облапает, зацелует, превратит волосы в запутанное нечто и оставит разбираться со всем этим пиздецом и вставшим членом. А Джуну заебца. Джун спокоен как удав. Надо будет подмешать ему с утра в кофе виагру, пусть знает. Хотя нет. Чимина все еще напрягает его новый секретарь, не дай бог. На сей прекрасной ноте он топает в ванную. Прохладного душа хватает, чтобы прийти в себя. После чего Чимин возвращается на кухню. Заваривает чай и делает парочку бутербродов. Только успевает их дожевать, как в дверь стучат. Бэкхёна Чимин уже знает, он с самого начала возится в комнате. А вот девушка рядом с ним оказывается незнакомой. Но это быстро исправляется. Она представляется Айю и почему-то сразу импонирует. Округлое лицо, аккуратный нос и забавные кудряшки. Не волны, а именно кудряшки, закрученные в спиральки и собранные в два хвоста над ушами. Чимин даже сначала решает, что она его ровесница, но потом выясняется, что она ближе по возрасту к Джуну. Айю постоянно улыбается, от чего появляются глубокие ямочки на щеках. И Чимин думает, что если бы у него был не брат, а сестра, то Айю идеально вписалась бы в эту роль. Вместе с Бэкхёном они протаскивают в квартиру нужные материалы: несколько ведер с краской, колеры, кисти и еще кучу всяких прибамбасов, включая осветительное оборудование и небольшой стол на высоких ножках. Точнее, сначала это были отдельные детали, которые Бэкхён собирает уже на месте. Чимин все время крутится рядом. Болтает с Айю. Помогает устанавливать светильники, как он их прозвал. Заодно спрашивает, на кой фиг они нужны. Айю объясняет, что Юнги любит играть с цветами и ему нужно хорошее освещение в любое время суток, потому что он может задержаться допоздна. Да и днем предпочитает занавешивать окна. Солнце ему, видите ли, не подходит, потому что оно перемещается. Что-то еще рассказывает про светотень, преломление лучей, но Чиминов мозг клинит раньше. Он не художник. Так, малюет потихоньку на бумажках, и ладушки. Единственное, что доходит до его сознания, это незнакомое имя. Чимин-то думал, что рисовать будет Айю. У нее и образ вроде такой… Интересный. Помимо смешных хвостиков, еще джинсовый комбинезон с одной болтающейся лямкой, под которым виднеется белая майка с принтом Твити на груди. Но оказывается, что они с Бэкхёном всего лишь помощники. Точнее, Айю тоже занимается росписью стен, но у нее немного другое направление. Так что здесь она просто как свежий взгляд со стороны и советчик. А Бэкхён походу раб. Принеси, подай, иди нахуй, не мешай. А Чимин где-то рядом с ним, но еще на ступень ниже. Потому что интересно, любопытно, хочется поучаствовать, но мозгов и опыта не хватает. Загадочный Юнги появляется только спустя час, когда все уже готово и установлено. Заявляется он без стука. В смысле, совсем не стучит. Чимин не закрывал на замок дверь, потому что Бэкхён курит, так что это бесполезно. Чимин и до этого днем редко запирался. На ночь только. Этим Юнги и пользуется. Чимин даже не слышит, как хлопает входная дверь и шагов тоже. Хотя это немудрено. Айю рассказывает про свою последнюю работу и неадекватного заказчика. Говорит эмоционально и очень смешно. Бэкхён иногда дополняет, потому что тоже участвовал, а еще ржет, как конь. Ну и Чимин вместе с ним. А уже под конец рассказа со стороны коридора раздается громкое покашливание. Они все в унисон поворачиваются на звук. Айю улыбается еще шире и, подняв руки, машет одновременно двумя ладонями в знак приветствия. Бэкхён ограничивается быстрым рукопожатием. А Чимин в это время молча рассматривает Юнги. И пока он рассматривает, тот успевает привлечь внимание ко всем своим особенностям: встряхивает черными, как смоль волосами, в моменте сверкая выбритым под единичку виском, как-то нервно теребит пальцами колечко в проколотом ухе, дергает правым уголком губ с пирсингом в виде шипа и одергивает черную майку с непонятной красной надписью кривыми буквами разного размера. И вот он будет рисовать Чиминов парк? Он будет переносить на стену его, черт возьми, романтичные воспоминания о первом поцелуе? Серьезно? По внешности, конечно, людей не судят, да и нельзя сказать, что в Юнги есть что-то прям из ряда вон, но... аура у него какая-то неадекватная, хоть Чимин и не верит во всю эту ерундистику. И единственное нормальное в Юнги — темные джинсы с прорезями на коленях, потому что Чимин себе тоже хочет такие. В остальном же… — Ким Намджун? — Юнги наконец переводит взгляд на Чимина. Он отрицательно качает головой, хочет представиться, но Айю опережает. — Нет, это Чимин… Друг Намджуна, да? — произносит она полувопросительно. Чимин на мгновение мешкается, затупив, потому что до сих пор рассматривает Юнги, а потом все-таки кивает. — Да. Присматриваю за квартирой, пока Джун на работе, — уточняет на всякий случай. Юнги оглядывает его с ног до головы, дергает бровью и, усмехнувшись, буркает куда-то в сторону: — Ясно. Хозяйская сучка. Сказать, что Чимин охуевает, значит ничего не сказать. — Юнги! — голоса Айю и Бэкхёна звучат в унисон. — Чимин, не принимай на свой счет. У Юнги шутки дурацкие, — поспешно добавляет Айю, Бэххён просто указывает на Юнги и крутит пальцем у виска. А Чимин все еще немного охуевает. Интересно, сколько у Юнги было проблем с заказчиками и как часто ему били лицо? И да, прямо сейчас, вот именно в этот самый момент, Чимину хочется позвонить Джуну и тупо нажаловаться. Потому что какого хрена? Это, как минимум, невежливо, как максимум, непрофессионально. Но он сдерживается. Пожимает плечами, мол, ничего страшного. И даже криво улыбается. — И мне приятно познакомиться, — произносит с сарказмом, а потом ретируется из комнаты. Похоже на позорное бегство, но Чимину нужно немного прийти в себя. Эта фраза оказывается не просто обидной, а выбивает из колеи. Мудаков, конечно, много. Один Джун чего стоит, но почему Юнги ляпнул именно это? Если он больной на голову и любит оскорблять людей или у него такая странная манера знакомства, то почему он не сказал что-то другое. Какое-нибудь матерное оскорбление или что-то наподобие. Почему именно это? Либо у Чимина на лбу написано, что с Джуном он не просто дружит, либо случайность. Но в любом случае это Юнги зря. Чимин тоже умеет портить настроение. А еще заебывать и пакостить. На Джуне научился. Поэтому он быстро умывается, плеская на горящее лицо холодной водой. Заваривает себе еще одну кружку чая и идет обратно в комнату. Только вот его план проваливается. На все вопросы, подколки и кручение под ногами Юнги не обращает ни малейшего внимания. Отвечает и рассказывает все Айю, которая, кстати, из двух хвостиков сделала один на затылке, а свободную резинку отдала Юнги. Розовая полоска со стразами на черных волосах смотрится смешно. Да и, в принципе, получившаяся прическа выглядит комично. Чимин даже пробует подцепить Юнги этим, но тот опять же игнорирует. Так что в итоге Чим сдается и переключает внимание на Айю. Все равно пока ничего интересного не наблюдается. Юнги не трогает краски и кисти, а таскает за собой стремянку, делает пометки на стенах простым карандашом. То отмечая что-то на глаз, то используя метровую линейку. Разделяет все на отдельные участки: по большей части равномерные прямоугольники, но некоторые из них разбивает еще на несколько частей. Пару раз зовет Бэкхёна, когда в ход идет рулетка, но в основном все делает сам и походу забывает, что рядом есть кто-то еще, пока не требуется помощь. Собственно, из-за этого Чимин и бросает все попытки его достать. Из его близких, кроме Чимина, никто не рисует. Да и особо не увлекается ничем, чтобы выпадать из реальности. А здесь Чимин наблюдает именно это: полное отрешение от внешних раздражителей и концентрацию на деле. Интересно, Чимин так же выглядит, когда рисует? По всей видимости, да, потому что тоже не замечает, как приходит Джун и что вообще творится вокруг. И ему становится любопытно, как Юнги потом выходит из этого астрала. В смысле, как меняется его лицо и взгляд, когда он заканчивает работу и возвращается к простым смертным. По себе Чимин знает только то, что сразу ощущается усталость. Боль в мышцах. Звуки становятся громче, а свет, наоборот, тусклее. А вот как это выглядит со стороны? Самое главное, не пропустить момент. Потому что Чимин может. И, сука, в этот день так и происходит. Юнги заканчивает в тот момент, когда возвращается Джун, и Чимин отвлекается. Спешит по привычке встречать, разогревать еду и зависает на кухне. Обед Чимин удачно пропустил, так что ужинать садится с Джуном. И именно тогда в коридоре показывается Айю, Бэкхён и за ними следом Юнги, который, коротко попрощавшись, выходит в подъезд. Айю же зовет Джуна, обрисовывает ему план работ, быстро отчитывается за сегодняшний день и тоже ретируется. Джун возвращается обратно, садится рядом на диванчик и обнимает за плечи. — Рассказывай, как тут у вас дела? Я так понимаю, тот первый и есть художник? — Ага, он самый. Юнги зовут. — И как он? — Ну, как тебе сказать… — Чимин не договаривает и хмурится. — Чи, что-то случилось? Чимин недолго молчит, раздумывая, стоит объяснять или нет, а потом плюет и улыбается. — Нет, нормально. Просто он странный. Но если в итоге нарисует хорошо, то какая разница, правда? — В компании его хвалили и отзывы положительные, — дополняет Джун и, наклонившись, скользит губами по щеке. — Ну и здорово, — Чимин отстраняется и заглядывает ему в глаза. — Слушай, а как я выгляжу, когда рисую? — Как психбольной, — Джун криво улыбается. — Почему это? — Потому что движения рваные. То спокойно кисточкой водишь, то резко. Бывает, замираешь на какое-то время и не шевелишься, только взгляд по листу бегает туда-обратно. Губы кусаешь, иногда под нос себе что-то шепчешь. Чимин насупливается и отворачивается. На самом деле, Юнги делал примерно то же самое. Но больным на голову не казался. Наоборот, это прикольно и знакомо, что ли. — Чи... — Что? — Не обижайся, я шучу. Это мило, на самом деле. — Ага. — Правда. Мне нравится, иначе я бы за тобой не наблюдал. Чимин поворачивает голову обратно и прищуривается, чтобы понять, врет или все-таки нет. Джун смотрит в ответ с легкой улыбкой. Вроде честно. Ладно. Прощен. Чим тянется к нему и целует. Сам. И даже стеснения не чувствует, все так как надо. А потом немного разворачивается, цепляя боком стол, и начинает расстегивать пуговицы на его рубашке. Одну, вторую, третью. Отгибает края в стороны, проводит ладонью от шеи ниже, чувствует, как Джун отрывисто выдыхает через нос и… — Хочешь посмотреть комнату? Там, конечно, еще толком и нет ничего, но если подключить фантазию! — Чимин отстраняется и прячет руки под задницу. — Чи. — Да? — Вот прям именно сейчас? — Конечно, сейчас. А потом я повторю и уйду заниматься своими важными делами, а ты пойдешь в душ. — За утро? — За него родимое. — Мозгоебушка. Чимин фыркает и думает, что фиг с ней, с местью, в душ они пойдут вместе.