Драбблы по Гамильтону

Бар был тихим. Как специально. Боль витала в воздухе. Сейчас, ночью, здесь сидели не кричащие от радости мужчины, пьющие за победу, а лишь несколько людей, склонив головы за падших. И среди них сейчас было трое. Всегда раньше их было четверо. Яростного вида крепкий француз, ранее бешено махавший шпагой на поле битвы с британцами, сейчас сидел, закусив губу и даже не пытаясь стереть слёзы. Обычно весёлый, громко говорящий молодой человек, ранее желающий драться так яростно, сидел, закрыв голову руками. Грозного вида громила с чёрной кожей, ранее следивший за ситуацией британцев и выдавая всё генералу, сидел с дрожащими скривившимися губами, смотря в никуда. - R...aise a gl..ass... To freedom... - тихо зашевелил губами самый младший и ранее громкий человек, издав эту фразу тихо и непривычно судорожным голосом. - Somethin' they can never take away.. - Прохрипел кучерявый француз, держа алкоголь в дрожащей руке. - No matt...er what they... tell you.. - Выдавил портной, который мог бы раскидать половину британцев одной левой. - We'll tell the story of tonight... - Пронеслось над их столом. Обычно это говорили четверо. Сейчас - трое. - Raise a glass to the one of us.. - Прохрипел тот же портной. - Tomorrow there'll be more of us... - Опустил кружку француз. - Crying with story of that fight... - Тихо зазвучал голос младшего иммигранта. - Let's tell the story of tonight. - Сказал голос, который никто не услышал. Человек, которого никто не увидел. Человек, который должен был быть четвертым здесь.