Кровь моей Крови

Наташа и Стив заказывали уже пятый или шестой шот, вливая в себя дорогостоящий алкоголь. Про себя Роджерс отметил, что пить с русскими — это палка о двух концах. Никогда не знаешь, когда их тело полностью расслабиться. Романофф, казалось, никогда не расслаблялась. Даже сейчас, когда стоило наконец отпустить вся тяготы шпионской службы, девушка держала ухо в остро. Сама Наташа даже не замечала, как сканировала взглядом помещение и его посетителей, как ненамеренно сжимала в руках один из ножей, припрятанных под одеждой. Она никогда не теряла бдительность, всегда оставаясь настороже. Жизнь обязала ожидать опасность в любой момент даже тогда, когда её не ожидаешь. Наблюдая за другими гостями клуба, шпионка приметила одну парочку, которая сразу ей показалась подозрительной. Парень и девушка, сидящие за дальним столиком, то и дело кидали зловещие взгляды в их со Стивом сторону. Шатенка что-то часто шептала своему спутнику, отчего тот то хмурился, то злорадно ухмылялся. — Стив, не оглядывайся, — шепнула, наклоняясь к уху солдата, рыжеволосая. — Видел ту парочку, что сидит за дальним столиком? Кажется, они за нами следят. — Да, они постоянно на нас смотрят, — хмуро пробормотал Стив. — Надо быть настороже. — Не спускай с них глаз, — приказала девушка. — Давно они тут сидят? — спросила она, обращаясь к бармену, только что отпустившему ещё один заказ. — Несколько часов, полагаю, — задумавшись, ответил парень. — Выкупили половину бара и счастливо воркуют. Даже не знаю, как им ещё удаётся быть в сознании. Никогда не видел, чтобы люди столько пили и не умерли, — усмехнулся бармен, положив локоть на барную стойку. — Ничего подозрительного? — Нет, — ответил работник и отошёл принять очередной заказ. Наташа свела брови к переносице, чуть сощурив глаза, словно что-то вспоминая или обдумывая. На несколько мгновений девушка задумалась, невидящим взглядом смотря куда-то вдаль. — Нат, смотри, она идёт сюда, — толкнув шпионку в плечо, сказал Роджерс. От столика к бару двигалась как раз та самая шатенка с пугающим взглядом. Романофф тут же словно вышла из оцепенения и схватилась за рукоять припрятанного под курткой пистолета. Незнакомка притягательно виляла бёдрами, стуча по полу чёрными каблуками. Её движения были полны изящества дикой кошки, пропитанные какой-то таинственной опасностью. Иногда, только бросив один взгляд на человека, достаточно понять, что он опасен или не чист на руку. Просто в сердце появляется беспокойное чувство, обещающее что-то плохое. Смотря на эту девушку, именно это ощущала Наташа, что непременно начинало злить рыжеволосую. Она не привыкла кого-то опасаться, не привыкла бояться своих врагов, но эта девушка вызывала какую-то дрожь, от которой хотелось забиться куда-нибудь подальше. Роджерс с такой же опаской наблюдал за объектом своих подозрений. Его чутьё говорило, что ничего хорошего не может произойти. Жаль, что с собой не было верного щита, который всегда выручал в сражениях. — Можно ещё две бутылки, пожалуйста, — проговорила девушка, подойдя к бару. Бармен, улыбнувшись, сказал, что придётся немного подождать. Девушка лишь сдержанно кивнула, присаживаясь на соседний стул. Стив и Наташа переглянулись, изучая девушку, смотревшую куда-то в сторону. — Давно тут сидите? — резко повернув голову, спросила она, ехидно ухмыляясь. — Довольно-таки, — чуть помедлив, ответила Наташа, глубоко вдыхая. — Белла, — протянув руку, представилась незнакомка. — Стив, — ответив на приветствие, сказал солдат, с опаской наклоняясь к девушке. Та лишь восхищённо улыбнулась. — Значит, я не ошиблась, — радостно пробормотала она. — Вы тот самый Капитан Америка? Простите, если смущала вас своими взглядами, просто издалека не было понятно, вы ли это. Я ваша большая поклонница. Не могу поверить, что мы встретились. — Не стоит… — засмущавшись, начал солдат. — Нет, вы правда великий человек! — воскликнула шатенка. — А кто ваша прекрасная спутница? — Наташа, — представилась Романофф. — Не хотите присоединиться к нам? — поинтересовалась Белла, хихикая, указывая на столик, за которым она сидела. — Мы были бы очень рады такой компании — Не думаю, что это… — начал Роджерс, желая отказаться. — Да, конечно, — с наигранной любезностью ответила шпионка, улыбаясь. — Вот и отлично. — Девушка забрала две бутылки, что протянул ей бармен. Расплатившись, Белла направилась в сторону столика. — Подходите, мы ждём. — Дайте нам пару минут, — попросила Наташа. Белла, кивнув, продолжила свой путь. — Чего ты творишь? — шипя, спросил солдат. — Лучше следить за ними вблизи, — строго ответила русская. — Она просто моя поклонница. — Как странно это прозвучало из уст Роджерса. — Ты сам-то в это веришь? — хмыкнула Романофф. Дойдя до своего столика, Белла поставила две бутылки, смотря на Локи. — Сейчас они подойдут, — сказала она, присаживаясь. — Никакого презрения, никаких «смертные», «жалкие люди» и «ничтожные земляне». Прояви хоть каплю лживого восхищения к чужой храбрости. — Стелиться перед этими букашками? — фыркнул трикстер, закидывая ногу на ногу. — Какая разница? — изумилась Анна. — Главное, что ты сам знаешь о своём величии. Сейчас нужно солгать, чтобы потом выиграть. — Это унизительно, — всё никак не унимался царевич. — Сколько им лет? Даю руку на отсечение, что даже вместе им и двух столетий не будет. Храбрость? О какой храбрости ты толкуешь? Я тысячу лет сражался, спасая Асгард и другие миры. Сколько раз мы с Тором жертвовали собой ради мира? А ты? Ты провела всю жизнь, взращивая величие Йотунхейма. А что они? Защищают свой жалкий клочок земли? Не говори мне о храбрости, это смешно. — Человеческие жизни скоротечны, — задумчиво начала Анна, — они делают то, что успевают за отведённое время. Я не говорю тебе стелиться перед ними, просто сделай вид, что ты такой же смертный, восхищённый подвигами бравого солдата. Надень очередную маску, это у тебя выходит отлично. — Локи лишь фыркнул, чуть сморщив нос. Наконец Стив и Наташа подошли. — Присаживайтесь, — сказала Анна. Наташа, чуть помедлив, села рядом с Локи, а Роджерс с Анной. — Приятно с вами познакомиться, — начал трикстер, приветливо улыбаясь. — Я Лофт. — Интересное имя, — сказал Стив. — Мои родители были большими оригиналами, — усмехнулся царевич. — А вы… — многозначительно произнесла Романофф, смотря то на Локи, то на Аннабеллу. — Мы брат и сестра, — отрезал трикстер, улыбаясь. — У нас один отец и разные матери, потому мы так не похожи. А вы? — Мы товарищи по службе, — ответил за Наташу Стив. — Тайные агенты, значит, — в шутку бросила девушка. — О, нет, я всего лишь стажёр, — начала Романофф, будто смущаясь. — Раньше работала в России, а несколько лет назад меня перевели сюда. Я помогаю Стиву освоиться в современном мире. — И потому привела его в бар? — не удержался от колкости Лофт.  — Я многое упустил, находясь…находясь во сне. — Трикстер чуть сощурил глаза, не понимая, о чём идёт речь. — Мой брат мало ознакомлен с вашей историей, — начала Анна, — он всё больше думает о бизнесе, нежели о том, что происходит в мире. — Если вкратце, то Стив пожертвовал своей жизнью, чтобы спрятать Тессеракт от мира. Но сыворотка суперсолдата позволила ему выжить. Он провёл во льдах больше пятидесяти лет, а недавно его нашли, — сказала Наташа. — Это достойно уважения, — с почтением сказал Локи, но через его улыбку проскальзывала насмешка. — Несомненно. — А чем вы занимаетесь? — Наш отец владел небольшим заводом по производству алкоголя, — ответил Локи, поглядывая на Анну. — Недавно он скончался, и дело перешло к нам с сестрой — мы вместе им заведуем. — Мне очень жаль вашего отца, — с сожалением проговорил Роджерс, рассматривая Лофта. — Все мы смертны, — начала Аннабелла, по-детски хмурясь, словно что-то вспоминая, — наш отец не был исключением. Его смерть в каком-то смысле даже сблизила нас с братом, — задумчиво произнесла девушка. — Да, до этого момента мы с Аннабеллой жили порознь. Она с отцом и своей матерью, а я со своей. Мы редко виделись, а сейчас дело бизнеса заставило нас снова сойтись, — подхватил историю сестры Локи. — Даже в смерти есть свои плюсы, — натянуто улыбнулась Анна, делая глоток из своего бокала. — Не хотите отведать нашей продукции? — поинтересовался трикстер с хитрым прищуром. Аннабелла нахмурилась, смотря на чёрную бутыль, что Локи достал откуда-то из-под стола. Если вспомнить, то настойки в чёрных бутылках содержали в себе яд ледяных змей, способный убить даже аса, не то что человека. Лицо Царицы Йотунхейма выражало стойкое желание ударить брата прямо сейчас, при стольких свидетелях. В глазах у девушки плескалась холодная злость и строгая решительность. Локи видел этот взгляд, осознавая, что в случае неудачи он первый попадёт по раздачу. Анна нахмурила брови, видя, как Лофт откупоривает бутылку, лёгким движением руки вынимая пробку из тонкого горлышка. Аннабелла с подозрительным прищуром смотрела на Локи, пытаясь понять, что в очередной раз задумал этот плут. А тот лишь в ответ весело подмигнул, мол, не волнуйся, сестрица, всё будет как надо, доверься мне. А как все мы знаем, с доверием у близнецов Лафейсонов были большие проблемы. — После вас, — сказала Наташа, смотря на жидкость через тёмное стекло. Романофф не была бы специальным агентом, ведись она на такие очевидные уловки. Это был бы величайший позор — умереть, выпив отравленного пойла каких-то дилетантов. — Самом собой, — заверил новых знакомых трикстер, разливая мутно-зелёную жидкость по бокалам. После чего он поднял свой. — За нас! — торжественно произнёс мужчина, взглядом призывая Анну поднять свой бокал. Та последовала плану брата, словно ступая на ощупь в темноте. Один неверный шаг — и всё может полететь к чертям. Ткань будущего — крайне сложная штука, и если ослушаться Норн, то последствия могут быть фатальными не только для всей Вселенной, но в большей мере для Анны. Отправляться в Пустоту у неё не было никакого желания. Брат сейчас подвергает риску не только Аннабеллу, но и себя. — За нас! — словно вырываясь из своих мыслей, ответила девушка, чокаясь с братом. После чего оба осушили свои бокалы в два глотка, чуть жмурясь от крепости напитка. — Убедились, что настойка не отравлена? — с усмешкой сказал Лофт, обращаясь к Наташе. Та криво усмехнулась, беря свою порцию семейной выпивки Лафейсонов. Стив последовал примеру подруги, поднимая бокал. — За встречу. — За встречу! — ответили хором три голоса. Перед тем как выпить, солдат понюхал жидкость: она отдавала мятой и вишней. Романофф осторожно сделала глоток, пробуя на вкус странную настойку, что моментально обожгла горло, взрываясь во рту мягким вкусом. — До дна, — как бы вдогонку сказал Локи, заставляя рыжеволосую выпить всё, что он предложил, так же, как и Стива. Голова у них сразу же пошла кругом; всё стало расплываться в мутной дымке. Если вспомнить, то по градусам алкоголь йотунов отличался сильнейшей крепостью. Неудивительно, что почти обычных людей от неё понесло сразу же. Анна испугано оглядела Наташу и Роджерса; она не знала, как их организм отреагирует на яд, и, возможно, прямо сейчас они умирали. — Что ты наделал? — зашипела Лафейсон. — Не паникуй, — холодно отрезал Лофт, поднимая в воздух тонкие руки. Его пальцы рисовали в воздухе какие-то причудливые символы, после чего рыжеволосую и солдата из прошлого окутало зеленоватое свечение, что затуманило их глаза, отключая от мира. Они словно провалились в какую-то бездонную яму собственного сознания, всё глубже и глубже погружаясь в себя. Аннабелла молча наблюдала за происходящим, взволнованно колотя пальцами по стеклянному столу. Романофф и Стив, зачарованные, покачивались из стороны в сторону, будто пытались попасть в ритм какой-то колыбельной. Локи же тем временем с блаженной улыбкой на лице, словно пробуя на вкус чужие жизни, продолжал изящно перебирать пальцами в воздухе, будто перелистывая страницы книги чужих судеб. Казалось, что он получает истинное наслаждение, творя свои проказы, словно ребёнок, радуясь каждому моменту. В один момент всё прекратилось; Стив и Наташа без сознания повалились на столик, стукнувшись головами о гладкую поверхность. Лофт медленно поднял веки, глубоко вдыхая окружающий воздух. Аннабелла кинулась проверять будущих Мстителей на признаки жизни. Те, во Славу Иггдрасиля, были живы, просто лишились чувств под действием заклятия и алкоголя. — Зачем ты всё это устроил? — сдержанно, но с нотками раздражения спросила девушка, откидываясь на спинку дивана. — Чтобы меньше проводить времени с этими убогими созданиями, — с презрением выплюнул трикстер, оглядывая русскую и Стива. — Глупые, никчёмные существа. Зачем мне сдалось тратить на них своё время. Настойку я обезвредил заклятием ещё когда ты мило с ними беседовала, а алкоголь расслабил их сознание, чтобы мне было проще пробраться туда и исследовать каждый, даже самый тёмный уголок. Теперь я знаю, кто такие есть Наташа Романофф и Стив Роджерс, от кончиков волос до пяток знаю их самые сокровенные тайны и страхи; они как на ладони, и скоро эта ладонь превратится в кулак. — На его лицо легло выражение невиданного коварства и озорства. — Не делай так больше, — выдохнув с облегчением, сказала Анна. — Если нарушишь планы Норн, нам обоим придётся несладко. — О чём ты говоришь? — Позже я тебе всё расскажу, а сейчас пойдём отсюда, пора бы и прогуляться. Локи устало выдохнул, как бы говоря, что в Хельхейме он видел все эти прогулки, но с сестрой спорить не стал, уж слишком это выходит накладно для нервной системы. Анна вывела брата на оживлённую улицу, аккуратно лавируя между прохожими. Локи с интересом осматривал округу, впитывая в себя обстановку незнакомого мира. В последний раз он посещал Мидгард, когда сообщал Тору о «смерти» отца, но тогда он не обращал никакого внимания на пейзаж — его задачей было оставить брата на Земле навсегда. А теперь посмотрите, кто прогуливается тут, а в будущем собирается задержаться здесь на пару тысяч лет. Локи ещё в тот момент, когда сестра сообщила ему о его роли в игре Норн, задумался: а что он будет делать, если одержит победу? Чем станет заниматься? Править? Править незнакомым миром, где почти все поголовно захотят его смерти? Перспектива такая себе, но судьба, мироздание и бла-бла-бла. Уже давно у трикстера появилось настойчивое желание наведаться к этим самым Норнам и хорошенько потрепать их, чтобы наконец перестали творить то, что творят. Какая ирония! Являться законным наследником двух миров и идти захватывать третий! Ну разве не смеются ли над ним старухи, прядильщицы судьбы? От мыслей Лофта оторвала Анна, которая резко остановилась, отчего он чуть было не врезался в её спину. Лафейсоны стояли у входа на какую-то непонятную площадку, где были натыканы различные железные светящиеся строения, похожие на какие-то творения современного искусства. Трикстер изогнул бровь, осматривая непонятное место. — Что это? — поинтересовался колдун. — Это, Локи, парк аттракционов. — Глаза Аннабеллы горели каким-то детским азартом, с ожиданием оглядывая парк. — Парк чего? — переспросил трикстер. — Аттракционов, — повторила она. — Эти большие сооружения зовутся аттракционами. — И что мы будем тут делать? — устало спросил Локи, шагая во внутрь парка через большую белую арку. Людей здесь оказалось ещё больше, чем на улице, что не могло не разочаровать уставшего Бога. Алкоголь, которого в организме мага было больше, чем у любого мидгардца на этой планете, давал о себе знать. Его клонило в сон, а перед глазами всё немного плыло. — Развлекаться! — с неестественным энтузиазмом произнесла девушка, хватая брата за руку. Смысл развлечения Локи понял не сразу. Стоять в огромной очереди не казалось магу весёлым, а люди, что-то и дело толкали и пихали его так вообще выводили из себя. Один раз Локи чуть было не сорвался, намереваясь разорвать очередного зеваку, что неосторожно наступил на ногу Бога. Конечно, Аннабелла остановила его, что-то говоря про скрытность и незаметность. Пришлось с ней согласиться, ведь действительно: вряд ли уничтожив человека на глазах у других людей, Локи останется незаметным. Но бедный прохожий не ушёл, оставшись сухим. Трикстер что-то шепнул себе под нос, и парень, радостно шедший к киоску с мороженым, упал, пропахав носом землю. Локи лишь тихо похихикал, наблюдая, как смертный недоумённо осматривает себя на предмет повреждений. От Аннабеллы он получил лишь укоризненный взгляд, но Лофт видел, что сестра тоже посмеялась. Простояв в очереди больше двадцати минут, Царица и Царевич Йотунхейма наконец-то оказались около маленькой разукрашенной конуры, откуда через маленькое окошко выглядывала старая, толстая женщина в массивных очках, говорящая про какие-то билеты. Анна приветливо ей улыбнулась и отдала какую-то зелёную бумажку, а взамен получила две бумажки белого цвета. — Как тебе не отвратно говорить с ними? — поинтересовался Лофт, следуя за Анной. — Они очень милы, — начала колдунья, поравнявшись с братом, — ты просто этого не замечаешь. В Асгарде тебя приучили к высокомерию, но скоро это пройдёт, ты полюбишь людей так же, как и я. Стоит только попробовать понять их. — Не будь так уверена, Анна, меня от них воротит. Жалкие, ничтожные, полные непонятной суеты и спешки. Они словно хотят успеть сделать всё за отведённые им десятилетия. — Время покажет права я или нет, — просто ответила девушка, подводя Локи к какому-то большому железному изваянию. Конструкция, перед которой оказались Лафейсоны, возвышалась над землёй на добрые двадцать пять метров, извиваясь и закручиваясь в петли. При более внимательном рассмотрении Лофт увидел, что по двум рельсам бегает небольшой вагончик, что петляет вместе с конструкцией. — Что Это? — поинтересовался царевич. — Русские горки, — ответила Аннабелла, подводя брата к небольшому заграждению, где стояли двое людей. — Ты думаешь, что я залезу в эту жестяную банку? — догадавшись, спросил трикстер, смотря на небольшой вагончик. — Не думаю, а залезешь. Это весело. У нас с тобой не так много весёлого в жизни, нужно не упускать момента. — Тебе виднее… — с сомнением проговорил Локи, проходя через небольшую калитку. Человек в солнечных очках и оранжевой жилетке открыл дверцу, пропуская пассажиров вперёд. Локи и Анна уселись на узкие кресла; мужчина пристегнул ремни и сверху опустил на плечи Лафейсонов непонятные крепления, после чего лучезарно улыбнулся и пожелал хорошей поездки. Лофт непонимающие прищурился — до него начало доходить, что сейчас произойдёт. Злобно посмотрев на сестру, трикстер оглядел железную громадину и сглотнул. — Куда ты меня затащила? — рассерженно спросил маг, не спуская глаз со злорадной ухмылки сестры. — Ты… ты смерти моей хочешь? — растерялся колдун. — Вполне возможно, что хочу. — ехидно ответила девушка, когда вагончик тронулся со своего места. Вскоре, когда они поднялись на вершину горок, всё перед глазами у Лофта закружилось, желудок, казалось, прилип к рёбрам, а его содержимое грозило вылезти наружу. Но все эти неприятные на первый взгляд ощущения отходили на второй план. Локи нравилось это чувство скорости и полёта; чувство свободы, что ли. И когда поездка подошла к концу, он вылез оттуда с растрёпанными волосами, налипшими на лицо, и абсолютно довольным выражением лица, только глаза его казались оголтелыми. Адреналин всё ещё играл в крови, заставляя еле заметную дрожь пробежаться по рукам. Анна так же, как и брат, осталась довольна. — Ну и как? Ты, вроде, живой, и даже выглядишь довольным, — подметила девушка, оглядывая трикстера с ног до головы. — Мне понравилось, — коротко ответил Лафейсон, усаживаясь на ближайшую лавочку. Эта поездка чуть отрезвила затуманенную голову, но не заставила проясниться сознание. Теперь, когда все задания и развлечения были позади, магу захотелось спать. Глаза начинали буквально слипаться. То же творилось и с Анной. Лафейсоны переглянулись, одновременно подумав о ночлеге. Возможно, алкоголь усыпил бдительность трикстера, но он, доверившись сестре, следовал за ней, отречённо оглядывая всё вокруг. Казалось, что он был где-то далеко, где-то не на Земле, возможно, в Асгарде гулял с Фриггой или резвился с Тором. Или, что скорее всего, он просто пьян, и потому был похож на настоящего зомби, что, опустив голову, шёл в неизвестном направлении. Хотя подсознательно трикстер осознавал, что нет смысла искать подвох в действиях Аннабеллы сейчас. Убить его девушка не сможет, ведь они связаны, да и какой ей в этом прок, а остальное казалось неважным. Прошло несколько минут, а может и больше — Локи потерял ориентацию во времени. Будь его воля, он бы с радостью вернулся в Йотунхейм, чтобы заснуть в своей новой кровати. Мысленно Лофт усмехнулся. Святой Один! Никогда бы он не подумал, что захочет вернуться на родину. Даже звучит как-то смешно. Наконец Аннабелла привела брата в какой-то огромный, высокий дом, где Локи тут же нашёл мягкую софу. Устроившись поудобнее, он стал осматривать помещение. Мраморные — или вроде того — полы, начищенные до блеска, огромные люстры под потолком с замысловатыми лампами в виде свечей. Сам потолок в бежевой штукатурке. Рядом с магом то и дело сновали туда-сюда люди, о чём-то разговаривали. Некоторые из них были одеты в странную красно-чёрную одежду, напоминавшую рабочую форму или что-то вроде того. Когда Локи был в обустроенном вокруг Мьёльнира лагере ЩИТа, то там люди тоже были одеты все одинаково. Любят мидгардцы открыто показывать свою принадлежность к тупому стаду. Трикстер усмехнулся. Анна нашлась около какой-то стойки, за которой сидели несколько девушек в белых рубашках и в красных галстуках; они мило улыбались сестре, о чём-то с ней беседуя. Локи устало выдохнул, обращая лицо к небу. Как хотелось покоя, обычного, возможно даже человеческого покоя. Всё же, если откинуть высокомерие и тщеславие, то были плюсы и в жизнях землян. Прежде всего это спокойствие, преследующее их на каждом шагу. Они, несмотря на скоротечность жизни, успевают за свой короткий век сделать порой больше, чем Боги за все столетия. Иронично это. А вообще, люди уже конкретно подбешивали Лофта своим шумом и суетой. Локи уже не терпелось превратить несколько их сотен в пыль. Хоть какое-то развлечение будет. Наконец закончив разговор с девушкой, Анна подошла к Локи, осматривая его с доброй улыбкой. Сейчас он выглядел как ребёнок, заскучавший на каком-то детском празднике. Аннабелла держала в руках две пластиковые карточки. — Вставай, лежебока, — хихикнув, сказала колдунья. — Куда мы идём? — устало спросил Локи, не открывая глаз. — Если на очередное земное развлечение, то катись к Хеле, сестрёнка, мне надоело. — Как грубо, — без обиды ответила девушка. — Мы идём спать, дорогой брат, но если ты хочешь провести ночь здесь, то пожалуйста, я не стану тебе мешать. — Я думал, мы вернёмся в Йотунхейм, — заинтересовавшись, сказал трикстер, выпрямляясь на софе во весь рост. — Соскучился по родным краям? Мы, конечно, можем отправиться и туда, но, согласись, сейчас там не очень-то уж и приветливо. — Там хоть когда-то бывает приветливо? — саркастично спросил Лофт, вставая. — Куда надо идти? Если честно, то я был бы не против передохнуть. — Следуй за мной, — сказала Аннабелла и отправилась куда-то в сторону небольших коридоров. Нехотя Локи встал со своего места и пошёл за Анной. Вместе они подошли к каким-то непонятным камерам с железными дверями, которые то отрывались, то закрывались, и в них волшебным образом появлялись и исчезали люди. Трикстер нахмурился, рассматривая странный механизм. Тем временем сестра нажала на серебристую кнопку, и она загорелась красным. Вскоре стальные двери открылись. Анна уверенно прошла в небольшую светлую кабину, а Локи чуть помедлил. Зайдя внутрь, Анна нажала несколько кнопок, и кабина тронулась, вероятно, поднимаясь вверх. Локи сообразил, что это вроде подъёмника для людей. Кабина остановилась, когда на маленьком табло над входом загорелась цифра тринадцать. Двери открылись, и Лафейсоны вышли на свой этаж. Перед Локи предстали несколько длинных коридоров, уходящих куда-то в глубь здания. Анна сначала посмотрела направо, а после налево и зашагала в один из коридоров. Локи горел желанием узнать, что это за место и зачем, главным образом, он здесь находился. Но предпочёл молчать, чтобы не казаться невеждой, всё-таки он наследный царевич Девяти миров, а не знает обычаев одной из самых развитых планет. Пока Аннабелла шагала по коридорам, она смотрела на таблички с номерами, прикреплённые ко множеству дверей. В тупике находилась самая большая дверь, к которой, по всей видимости, они и направлялись. Наконец, девушка остановилась, смотря, идёт ли сзади Локи. Лофт же вопросительно смотрел на сестру, ожидая того, что она собирается делать. Девушка вставила одну из карт в специальный проём под ручкой, и дверь открылась. Лафейсоны вошли. Локи начал оглядывать помещение. Оно не было похоже интерьером ни на Асгард, ни на Йотунхейм. На подсознательном уровне трикстер думал, что тут всё отделано с шиком для Мидгарда. Перед Локи открылась большая светлая комната, выполненная в коричнево-бежевых тонах. На стенах оказались бежевые обои со светло-голубыми цветами, на полу лежал под цвет обоев ковёр, а под ним белый ламинат. Также комната была наполнена различного вида мебелью: светло-коричневый диван, два кресла, прозрачный с тёмными ножками журнальный столик и какой-то непонятный чёрный квадрат, похожий на экран, стоящий на специальной подставке. — Вот мы и прибыли, — сказала девушка, проходя в центр комнаты. — Если хочешь, можешь осмотреть наши временные владения. Локи кивнул, заметив на дальней стене дверь, ведущую, скорее всего, в следующую комнату. Трикстер зашёл и туда: обстановкой она не слишком отличалась от предыдущей, только вместо дивана и кресел около широкой стены стояла огромная кровать с резной спинкой, а по бокам от неё две маленький тумбы с замысловатыми подсвечниками. Ещё трикстер увидел большой шкаф и ещё один чёрный экран, висящий на противоположной от кровати стене. Только через минуту Локи в глаза бросились длинные, почти во всю длину комнаты занавески. Лофт поспешил их открыть, и тогда ему предстало большое панорамное окно с видом на оживлённый ночной город, горящий разноцветными огнями. Трикстер охнул от красоты, что было несвойственно ему. Но масштабы мидгардских городов просто поражали: Лос-Анджелес простирался во все стороны на многие мили, захватывая, наверняка, огромную территорию. А разноцветные огни, то и дело мигающие, завораживали взор. Посмотрев вниз, Лафейсон увидел носящиеся по дорогам машины; в дальних высотных домах горели окна, расцвечивая всё над землёй в желтоватую дымку. Здания пониже горели, мерцая светодиодными вывесками. Чуть вдалеке Локи разглядел парк развлечений, который он с сестрой недавно посетил, а приглядевшись, рассмотрел тот самый бар, где они сидели. К его удивлению, из бара ковыляли, шатаясь, Стив и Наташа. Локи тихо засмеялся — выдался же вечер. — Ты спишь на диване, — прервала мысли Локи Аннабелла, стоявшая позади него. Трикстер даже не заметил, как она подкралась, потому вздрогнул. — Нет уж, — воспротивился он, повернувшись к сестре, — обойдёшься. — Хочешь поспорить? — А я что-то от этого теряю? — с ухмылкой спросил Локи, падая спиной на кровать. — И почему ты взяла комнату с одной кроватью, а не с двумя? — Подумала, что ты поспишь на диване. — Ошиблась, — хохотнул Лофт, снимая с себя иллюзию. На нём вместо привычной одежды оказались одни чёрные пижамные штаны. Анна улыбнулась, оглядывая крепкий оголённый торс Локи, который с улыбкой чеширского кота развалился на белых простынях. — Я сплю тут. А ты, если, конечно, не побрезгуешь, можешь спать рядом. — Он похлопал рукой по месту возле себя. — Думаешь, что я не смогу лечь с тобой в одну постель? — вызывающе спросила девушка, вскинув одну бровь. Прозвучало двусмысленно, но Анна этого не заметила, а трикстер чуть засмеялся. — Думаю, что нет. Анна лишь улыбнулась. Щёлкнув пальцами, она так же сняла иллюзию и оказалась одетой в пижаму, по цвету похожую на пижаму Локи. В подтверждение своих слов, девушка легла рядом с братом. Через несколько мгновений она забралась под одеяло. — Ну и что теперь ты скажешь? — Что я приятно удивлён. Лофт щёлкнул пальцами, и свет во всём номере погас, а Анна стала спокойно засыпать. Лофт, пролежав в своих мыслях несколько минут, тоже уснул. Сквозь пелену приходящего сна трикстер ощутил, как на его грудь опустилась прохладная рука, а на оголённое плечо легла голова с пушистыми длинными волосами. Он ощутил тепло, идущее от Анны, и оттого его сон стал только крепче. Так и уснули близнецы-Лафейсоны в обнимку.

***

Шаги гулким эхом отдавались в извилистых коридорах дворца. Тонкая тень мелькала в свете зажжённых свечей. Сигюн подобно призраку пробиралась к нужным покоям. И настрой её, мягко говоря, был не очень. Всеми фибрами своей души девушка не хотела вновь оказаться в комнатах Локи, не хотела вновь вспоминать былые времена. Жить в Асгарде всегда было сложно, но сейчас это стало просто невозможно. Без него стало совсем худо… Но вот, несмотря на все внутренние протесты, вана уверенно приближалась к намеченной цели. Горе горем, а работа остаётся работой. Сейчас на кону стояло благосостояние Сиф. Да, они с воительницей никогда не ладили, но это не повод позволить ей потерять рассудок, пускай даже асинья не раз косо смотрела на Сигюн, ища в ней любовницу Локи. Целительница не удивилась бы, узнав, что именно Сиф пустила слухи о любовной связи с царевичем. У самой Сигюн были предположения о том, что вся злость воительницы была вызвана безответной любовью к Локи, которая позже переросла в ненависть. Трикстер несколько раз намекал на то, что знает о чувствах Сиф, но Сигюн предпочитала не обращать на это внимания. Всё-таки Лофт был ещё тем плутом и совершенно несправедливо игрался с привязанностью подруги, а ване такое не нравилось. Да и вообще, девушка всегда старалась закрывать глаза на всяческие розыгрыши и подлянки своего лучшего друга, чтобы не разругаться с ним. Всё-таки он трикстер, с этим ничего не поделаешь — тяга устраивать хаос у него в крови. Вана улыбнулась, вспоминая тёплые моменты из общения с царевичем. Но вот перед ней встала проклятая дверь. Раньше она с удовольствием посещала покои Локи, а сейчас хотелось сбежать отсюда, завывая от отчаяния. Сигюн толкнула дверь, на которой не оказалось замка. От неё пахло могильной сыростью, и скрипнула она, словно открылась крышка гроба. Вана, кажется, смертельно похолодела. Всё её нутро вопило от боли, что острыми иголками пронизывала всё тело. За окном уже стемнело: холодный свет луны просачивался сквозь пыльные окна, придавая комнате какой-то загробный ужас. Всё здесь осталось на своих местах, даже книги, которые были разбросаны Локи перед тем, как он… Думалось, будто сейчас Локи выйдет из-за угла и как обычно улыбнётся, мол, неужели, Сигюн, ты поверила, что я мог умереть? Но девушка знала, что тут никого нет, кроме пауков да пыли. Сделав шаг вглубь комнаты, целительница вздрогнула, а под ногой скрипнула половица. Казалось, что какой-нибудь страшный призрак вот-вот выскочит из-за занавесок или из-под кровати. Почему-то именно в покоях мёртвого царевича вана ощущала себя не в своей тарелке, ей попросту было здесь очень страшно. Набравшись смелости, Сигюн глубоко вздохнула и зажгла в своей руке небольшой огонёк. Разжигать по комнатам свечи смысла никакого не было, девушке нужно всего одно заклинание. Хотя, возможно, удастся найти что-нибудь ещё. По дороге сюда Сигюн услышала, как стража шепталась о том, что Фандрал превратился в женщину, Огун не может замолчать, а Вольфштагг обрит на лысо. Про себя девушка приметила, что так им и надо. Они заслужили это. Вообще, Сигюн просто выводило из себя, что никто не пытался осуждать друзей Тора. Они, как бы то ни было, предали своего Царя, которым на тот момент являлся Локи. И ради чего? Ради того, чтобы вернуть Громовержца домой. Это противоречит кодексу чести воина, но никому до этого нет дела, ведь Локи всегда был изгоем, пускай никто этого явно не показывал, но так оно и было. Всем было плевать на справедливость, даже Одину, который без раздумий сказал сыну «нет». Сигюн постаралась прогнать все эти мысли прочь, чтобы не сбивать себя с настроя на работу. Как девушка помнила, все бумаги лежали у трикстера в столе рабочего кабинета. А в спальне он, как правило, хранил только всё самое важное и секретное. Вана осторожно прошла к столу Лофта, закрыв за собой дверь в спальню. К удивлению колдуньи, нужное заклинание лежало на самом виду. Сигюн нахмурилась, ей это показалось очень странным. Девушка поднесла огонь к бумагам и охнула — рядом с нейтрализующим заклятием лежали и остальные нужные ритуалы. На столе оказалось всё, чтобы вернуть Фанралу его мужественность, Огуну прославленное молчание, а Вольфштаггу знаменитые бороду и волосы. Вана быстро сгребла все листы в охапку, складывая их в магический карман, и уже собиралась покинуть покои Локи. Но вдруг она почувствовала то, от чего по спине пробежался холодок. В воздухе буквально витали остатки магии, и не просто магии — именно так ощущались чары Локи. Вана свободной рукой провела по воздуху, и прямо под её пальцами закружились зелёные всполохи. От ужаса девушка потушила огонь и прикрыла рукой лицо, чтобы не закричать. По щекам покатились слёзы; Сигюн бессильно опустилась на пол, часто дыша. Сердце ускорило ритм, а к горлу прорывались рыдания. Это чувство нельзя передать. Стало так больно, как будто целительнице снова сообщили о смерти Локи. Сейчас, прощупав воздух, она почти ощутила его. Живого, здорового, весёлого. А чёрная дыра, что разверзлась в груди после кончины лучшего друга, стала только разрастаться, принося невероятную боль. Девушку стала накрывать истерика. Чтобы прекратить свои мучения, вана словно пуля вылетела из покоев Лофта, захлопывая тяжёлую дверь. Она прижалась к стене. Дыхание всё ещё не восстановилось, а сердце продолжало бешено колотиться, словно желало вырваться из грудной клетки. Нужно было успокоиться, чтобы довести дело до конца. Утерев слёзы, Сигюн быстро зашагала в больничное крыло. Никакого желания помогать воинам у девушки не было. Всё равно они об этом забудут сразу же, как их отпустит. Если рассудить, то в компетенции Сигюн помочь только Сиф, потому что она действительно больна, а остальные могли бы и сами выкрутиться — в Асгарде полно магов, которые способны расколдовать асов. Эта мысль не давала девушке покоя: возможно, если бы все заклинания не оказались бы в одном месте, то вана не стала бы им помогать, но коли так сложились обстоятельства… За своими размышлениями целительница не заметила, как оказалась в нужном месте. Её встретил взволнованный Тор, явно давно не спавший и нервный. Девушке даже стало жаль Громовержца. Сигюн улыбнулась, но её улыбка тут же сползла с лица, когда она увидела за спиной царевича троицу воинов. Хотя выглядели они как персонажи из плохого мидгардского анекдота. Пришлось сдерживать смех, чтобы сохранять компетентность и подавить желание плюнуть им всем прямо в лицо. Молча они проследовали в изолятор, где лежала Сиф. Её состояние заметно ухудшилось, асинья стала мертвенно-бледной; все руки и ноги в ссадинах, и терзавшие её ежесекундно видения быстро убивали рассудок. Времени нельзя было терять. Сигюн выудила из магического кармана нужный листок и колбочку с ядом. Прочитав заклинание, девушка направила сгусток светло-голубой энергии прямо в Сиф. Магия не спеша проникала в вены, впитываясь в кожу, словно крем. Через минуту Сиф уже перестала дёргаться и брыкаться, проваливаясь в объятия долгого и спокойного сна. — Всё сделано, — увидев взволнованные взгляды остальных, сказала вана, убирая лист с заклинанием. — С ней всё будет хорошо, поспит, полежит денёк в больничном крыле и станет как новая, — сохраняя холодность и отрешённость, проговорила девушка. — Ты отличный целитель, Сигюн, — без капли притворства сказал Громовержец, видя, что с подругой ничего страшного больше не случится. — Я был бы очень благодарен, если бы ты помогла и другим моим друзьям, — почти что просил Тор, зная, как относится к воинам вана. — Это не в моей компетенции, — всё-таки решила поломаться Сигюн. — Они не больны, а магов во дворце полно. — Ты же понимаешь, как это повлияет на нашу репутацию, — начал разговор Фандрал. — Если быть честной, — стараясь сдерживать раздражение, ответила девушка, — плевать я хотела на вашу репутацию. Но помогу, вам повезло, что я нашла все нужные заклинания так быстро, благодарите… эм, — целительница хотела сказать «Локи», но решила, что не стоит его здесь вспоминать, — Норн. Благодарите Норн, что так сложились их нити. Воины кивнули, а Огун что-то шептал, видимо, таково было действие его проклятия. Сигюн решила начать с него. Усадив друга Тора на кушетку, девушка стала говорить противодейственное заклинание, которое тут же подействовало. Ван моментально просиял, осознавая, что наконец может молчать, как привык это делать. Коротко отблагодарив девушку, Огун отправился куда-то по своим делам. На очереди стоял Фандрал, превращённый чьей-то волей в деву. Про себя Сигюн подметила, что каждый из воинов получил по заслугам. Будто сама Фемида* посетила Асгардский дворец и по справедливости отплатила каждому тем, чем он славился. И это… это так было похоже на Локи, напоминая его ранние шалости. — Возможно, будет больно, — предупредила девушка. Ритуалы превращения всегда проходили болезненно у тех, кто не владел магией. — Не больнее, чем видеть косые взгляды в свою сторону, — горько усмехнулся Фандрал. На этот ритуал ушло куда больше времени, и, как и сказала колдунья, было больно. Но облегчение в глазах знаменитого дамского угодника стоило той боли, что он перенёс. Вольфштагг и Тор, которые всё это время наблюдали за происходящим, порядком устали. Тор тут находился только чтобы удостовериться, что всё пройдёт хорошо. А его друг прибывал явно в плохом настроении — конечно, отрезать волосы и бороду воина, значит унизить его силу и достоинство. — Только от одного шутника избавились, завёлся второй, — злобно пробурчал воин, как только целительница закончила с Фандралом. — Неужели Локи никак не уймётся и с того света творит свои мерзкие подлянки? Девушку словно током ударило. Она резко выпрямилась, со злостью глядя на Вольфштагга. Неожиданно она стала собирать все свои приборы в чемоданчик, стоявший около кушетки со спящей Сиф. Это уже слишком! Сигюн пришла из милосердия на помощь, а этот жирный боров набрался наглости так говорить о Локи в её присутствии. Возможно, вана и не была асиньей, но гордость у неё всё-таки имелась. — Постой, ты куда? — опешил Тор. Громовержец осознавал, что друг совершил большую глупость, упоминая Локи в таком нежелательном свете при Сигюн. Все во дворце знали, как девушка дорожила младшим царевичем. — Я свою работу выполнила. — стараясь сохранить равнодушие, ответила вана. — А как же я? — опомнился Вольфштагг. — Волосы не проблема — отрастут! — выплюнула девушка, захлопывая чемоданчик. — Ты говорила, что у тебя есть заклинание, которое поможет мне вернуть всё как было. — Его создал тот, чьё имя ты только что очернил. Должно быть, тебе будет противно знать, что ты воспользовался помощью столь противного и мерзкого аса. Не хочу портить твою репутацию! — вспылила девушка. — Заклятие создал Локи, и не думаю, что он после всего хотел бы помочь такому, как ты. — А ты, значит, говоришь за него? — зло прошипел Вольфштагг. — Нет, я просто не имею права распоряжаться тем, что не принадлежит мне. В отличие от вас я имею честь. — О какой чести ты толкуешь? — саркастично спросил воин. — Думаешь, если крутила шашни с царевичем, то тебе всё можно? Думаешь, ты единственная удостоилась чести побывать у этого гадёныша в постели? Боюсь тебя разочаровать! — Да как ты… — опешила вана. От обиды у неё на глазах навернулись слёзы. Она пришла сюда, чтобы помочь, так вместо благодарности получила оскорбление в адрес Локи, да и в добавок её саму к этому приплели. — Прости, дорогуша, если никто другой тебе об этом не сказал, — продолжал свою гневную тираду разозлившийся воин. — Вольфштагг, прекрати, это всего лишь беспочвенные слухи! — вступился за Сигюн Тор. — С каких пор ты стал как баба нести невесть что? — Я хотя бы не предавала своего Царя! — игнорируя Тора, вскрикнула девушка, да так, что отходящий от ритуала Фандрал вздрогнул. — Что ты так на меня смотришь?! Локи был Царём во время сна Одина, а вы, как жалкие крысы, предали его. И какие бы там ни были обстоятельства, вы — грязная кучка предателей, не хуже его самого! От вашей чести пасёт притворством и грязью! Хочешь свои волосы обратно? Так возьми заклинание и ищи другого мага. — Девушка достала листок с заклятием, протягивая его воину. Тот опешил, не зная, как реагировать. В нём бушевала злость, обида и, как ни странно, стыд. В чём-то целительница была права. Воин потянулся за листом, но как только он дотронулся до него, бумажка вспыхнула огнём и в считанные секунды обратилась в пепел, который быстро разнёс откуда-то взявшийся ветер. Вольфштагг охнул, глазами, полными печали, наблюдая, как исчезает его спасение. — Получите, распишитесь, — выплюнула девушка, захлопывая за собой дверь изолятора. Теперь у неё наверняка будут проблемы, но это уже не имеет смысла. Она высказала почти всё что думала, и теперь на душе стало чуточку легче.