Певчая пташка

      Сегодня Мегатрон был на удивление в хорошем расположении духа, и на базе атмосфера царила довольно спокойная и тёплая. Подчинённые смогли расслабиться и устроить себе небольшой выходной, не боясь получить подзатыльник и ночное дежурство. Благодаря этому затишью настроение Сэм резко подскочило, и, воодушевившись, она довольно быстро смогла уговорить лидера отпустить её с Нокаутом и Баррикейдом покататься по дорогам городов.       Прошло несколько месяцев с последней стычки десептиконов с военными, и своего человека Мегатрон никуда не отпускал, если только с собой брал проветриться. После таких прогулок лидер уже привык удивляться возможностям Куба. Первые пару раз он чуть не хлопнулся в обморок, когда Сэм ему говорила об эфемерных спутниках. Носитель Всеискры просто чувствовал погибшие Искры, которые не пожелали уходить на круг перерождения и присматривали за своими товарищами.       А кто-то даже пожелал вернуться.       С недавнего времени на их базе поселились две юные Искры, вернувшиеся из-за грани. Скидс и Мадфлэп. Корпуса этим двоим нашли в одной из многочисленных лабораторий Шоквейва на Земле, где тот оставил несколько протоформ, к счастью, уцелевших до сих пор. Два обалдуя после пробуждения стремились начистить рожи десептиконам и поехать к автоботам на помощь. Их никто не держал. Те сами вернулись после пары неудачных стычек с небольшими отрядами СЛТ побитыми и разочарованными в человечестве. Теперь же они регулярно шалят на базе фиолетового знака, доводя до ручки всех обитателей. Пару раз даже от Сэм с Микаэлой по шее получали. Хотя для десептиконов их выходки - повод держать себя в тонусе, так что всерьёз никто не злился на мелких пакостников.       Сейчас Сэм под лёгкую музыку, играющую в машине, и смешные истории из бытия кибертронцев ехала с Нокаутом и Баррикейдом в знакомый ей городок. За окном уже давно сгустились сумерки, и в свои права вступала ночь. Ветер приятно обдавал немного напряжённое лицо девушки, трепля седые волосы. Состояние своей попутчицы десептиконы заметили с самого начала, но решили не трогать её. Нокаут - из-за присущей его характеру тактичности, а Баррикейд из-за понимания, куда они направляются.       Под пологом ночи вся троица благополучно пересекла черту въезда в Транквилити.       Баррикейд знает эти улицы, по ним он гонял их малышку ещё в самом начале их истории. Вот здесь поворот на то озеро, где Сэм поцапалась с грудой мышц их школы - Трентом. Кейд помнит его, серого вещества в черепной коробке у того было по минимуму. А чуть дальше будет та стоянка, где он явил себя девчонке.       Спустя столько времени он рад, что Бамблби тогда спас её.       Они заехали на ту улицу, где стоит дом семьи Уитвики. Нокаут тут никогда не был, но отлично почувствовал, как напряглась Сэм и изменилась тональность энергополей напарника.       Два десептикона и Уитвики стояли в полной тишине. Уличные фонари здесь были разбиты вплоть до ближайшего поворота, а на крыльце было некому зажечь. Девушка всё не решалась выйти из машины, мехи же не смели нарушить тишину. Она смотрела на свой бывший дом с болью на сердце, совершенно не узнавая его. Весь ободранный, с облезлой краской и непристойными рисунками на стенах, с выбитыми стёклами и забитыми досками окнами и дверью.       Спустя некоторое время алая дверь спорткара отворилась. Сэм решилась выйти к дому, где она выросла. Осторожно ступая, она шла строго по остаткам дорожки из разбитой плитки, чувствуя, как душа рвётся на клочки. Газона, как такового, уже не было - громадные сорняки заполонили весь участок. От гаража, где когда-то жил её жёлтый друг, осталась груда хлама. От маминых любимых клумб, что с таким упорством та обхаживала, остались лишь камешки с разноцветными шелушками, выложенные по контуру.       Шаги Сэм становились всё медленнее, пока та совсем не остановилась на полпути к дому. Сжав узловатыми пальцами ткань рукавов длинной кофты, она замерла на более-менее целой плитке, подняв взгляд на дом, и села, подтянув ноги к себе.       Когда-то тёплый дом, такой светлый и уютный, ждал её в любое время суток вместе с суетящейся мамой и вечно ворчливым папой. Сейчас же - тёмный, холодный, мрачный, неприветливый. Пугающий.       По телу заботливо прокатилась волна тёплой энергии Оллспарка. Тот видел и чувствовал всё, что и его носитель. Сэмми...       Против воли в голове всплывали воспоминания, связанные с этим местом и её семьёй. Так хочется верить, что это лишь сон, что сейчас она проснётся и спустится вниз по лестнице, на кухню, где мама, милая Джуди, шутливо ругается с Роном совершенно без особой на то причины, и оба получают от этого удовольствие, где пахнет домашней выпечкой и свежезаваренным кофе.       Она помнит, как расцарапала себе все коленки и ободрала локти, учась кататься на двухколёсном велосипеде. Тогда она умудрилась проткнуть шины колёс. Папа, посмеиваясь над горе-водителем, ушёл менять резину, а мама быстро промыла раны, в своей манере суетливо приговаривая и утирая слёзы дочери, и намазала их какой-то щипучей мазью, запах которой мог и мёртвого из могилы поднять - настолько он был резким.       А когда-то с ними по соседству жила семья с мальчишкой, вечно обзывавшимся на Сэм, часто задевая её этим. В определённый момент ей это надоело, и она наподдала ему люлей. Родители того мальчика нажаловались на неё, но свою невиновность она с боем отстояла, заслужив одобрительный взгляд от отца. Пацан, к слову, больше не смел ей ничего сказать.       А как-то осенью, гуляя, она положила глаз на шикарное раскидистое дерево, что росло недалеко от дома. Оно было невысоким и с веткой такой удобной на вид для того, чтобы посидеть на ней. Конечно же, она залезла на него и села на ту ветку. И та затрещала, ломаясь. Сэм вместе с деревяхой упала в лужу, что находилась точнёхонько под той самой веткой. Две недели она провела дома с температурой и соплями. А дерево то вскоре спилили, чтобы другим было неповадно.       Когда был дождь, она выбегала во двор с радостной улыбкой и босиком носилась, полностью промокая к тому моменту, как родители затащат её обратно в дом.       Когда была гроза, Сэм с нескрываемым восторгом сидела у окна и смотрела, как на тёмном небосводе сверкают яркие молнии, а следом грозно раздаётся гром, вызывая у девочки взбудораженные визги.       Она помнит, как впервые увидела Моджо ещё совсем щенком. Он был таким маленьким и пучеглазым, весь трясущийся и слабый. С первого взгляда он поселился в её сердце, и появилось желание защитить его. Тогда она чуть не вытрясла душу отцу, но отвоевала право забрать его с собой.       А Френки они подобрали с улицы, бедняга повредила задние лапы и не могла ходить. Спустя длительный курс лечения, благодарная псинка радостно носилась с Моджо на своих четырёх, веселя семью Уитвики.       А теперь они все мертвы.       Из-за неё и её связи с автоботами.       По щекам вновь покатились горькие слёзы, а в груди защемило от боли. В памяти ярко вспыхнули моменты с базы Могильного Ветра, где её семью убивали из-за неё.       Они не заслуживали этого.       Они не были виноваты в глупости их дочери, что по собственной воле влезла в инопланетные разборки.       Они не были виноваты, что остались без защиты.       Они не виноваты. Виновата она.       Мелодия вспыхнула в памяти, а слова сами рвались из души.       Ей всё это надоело. Она пришла попрощаться с этим местом. С семьёй. Мне не место здесь, Не в этом мире. Прощайте, прощайте, прощайте! Всё началось с пинка и удара, С кулака в лицо, И я вступил в гонку, Да, я вступил в гонку Человеческой расы! Я устал бежать, Устал бежать, Устал бежать В человеческой гонке, В человеческой гонке. Мне не место здесь, Не в этом мире. Прощайте, прощайте, прощайте! Мне не место здесь, Не в этом мире. Мне не место здесь, Не в этом мире. Прощайте, прощайте, прощайте!*

***

      Баррикейд с Нокаутом под утро молча вернулись на базу, везя с собой их уснувшую человечку. Они не смели нарушить её прощание с семьёй. Все они через это проходили, и все вымаливали прощение у своих родных за содеянное, чтобы идти дальше с высоко поднятой головой.       Теперь через это прошла их малышка. И она справилась. Принятие самой себя и прощание с прошлым всегда тяжело даётся, многие не могут этого сделать. В большинстве своём, именно автоботы и живут с тяжким грузом у искры.       Мегатрон молча принял Саманту из когтей подчинённых. Ему уже доложили, что произошло. Отпустив десептиконов отдыхать, лидер выдохнул. Он чувствовал, что всё не так просто, что-то надвигалось. Прощание с прошлым всегда даёт старт новым событиям.       Когда это произошло с ним, Ориона выбрали новым Праймом.       В процессоре мелькнула мысль, что надо бы запросить у Нокаута и Баррикейда запись произошедшего у бывшего дома Уитвики. Лидер хочет это увидеть сам.