Мини-драбблики BTS

Чонгук поднимается на лифте на пятнадцатый этаж. Глядя на цифровое табло, вертит в руке запасной ключ от квартиры, который велено было достать из почтового ящика. Интересно, что на этот раз его ждёт? Может, костюм доктора? Или больничная роба на голое тело? Чон улыбается в предвкушении, проигрывая в голове откровенные сцены. — Нуна! — кричит с порога, как только отпирает дверь. — Скорая помощь здесь! Но квартира почему-то встречает его тишиной. Парень хмурится недоумённо, прислушиваясь. Поставив бутылку красного вина на тумбочку, вешает в шкаф куртку. Ненадолго задерживается лишь в ванной, чтобы помыть руки и поправить растрепавшиеся волосы. — Нуна? — Чон проходит из коридора в гостиную. Озадаченно почесав затылок, он пожимает плечами. Огибает диван, направляясь к спальне, и замечает распростёртое на полу бессознательное тело. Сердце, ёкнув, тут же подлетает к горлу. Неужели и правда она упала в обморок? — Чёрт! Чонгук бросается к девушке, приземляясь с размаху на колени. Дотронувшись до сонной артерии, взволнованно проверяет пульс. Аккуратно хлопает по щекам, пытаясь привести в чувство, и ловит взглядом легкую полуулыбку на её лице. В голове разом что-то щёлкает. «Будешь мне реанимацию проводить!» «Искусственное дыхание рот в рот. И не только». Молодой человек оглядывает лежащее на ковре женское тело: шёлковый пеньюар, еле-еле прикрывающий округлые бедра, красиво разметавшиеся густые локоны и грациозная выжидательная поза. Многозначительно хмыкнув, он мгновенно подключается к игре. — Значит, без реанимации и правда никак не обойтись, — констатирует деловым тоном.

***

Ты с нетерпением ждешь его дальнейших действий. Стараешься не выходить из образа, но ресницы всё равно предательски трепещут, когда чувствуешь лёгкие, как крыло бабочки, поцелуи: сначала в висок, потом в щёку и в уголок рта. В конце концов Чон накрывает твои губы своими, пытаясь спровоцировать на ответные действия. Но ты не реагируешь. Он мстительно кусает за нижнюю губу, оттягивает ее. — Нет, тут, походу, прямой массаж сердца еще нужен, — выносит вердикт. Пояс пеньюара тянется, развязывая узел, и твоё сердце начинает стучать сильнее. Чонгук неторопливо распахивает полы атласной ткани, открывая своему взору стройное тело в кружевном соблазнительном белье. — Ох-хо… Волна жара прокатывается по его позвоночнику вниз, концентрируется в паху, от чего в штанах становится тут же тесно. Он пальцами пробегается по ажурному краю полупрозрачного бра и задевает сосок, который натягивает тонкую ткань, моментально встопорщившись. — Кажется, я знаю, что точно поможет. Мужская ладонь ложится на твой впалый живот. Поглаживает его, спускаясь ниже. Гук худые колени раздвигает в стороны, давая себе доступ к сокровенному месту. Ныряет под край трусиков. Коснувшись пальцами чувствительного бугорка, Чон делает всего пару круговых движений, массируя его, и этого хватает, чтобы ты разомкнула губы, прерывисто выдыхая. Слышен довольный тихий смешок, и сразу два пальца плавно проникают глубоко внутрь, вынуждая тебя задохнуться и выгнуться им навстречу. — Реанимация проведена успешно, я полагаю? — Чонгук произносит низким голосом, склонившись ниже. Носом проводит по шее, вызывая мурашки. Прихватывает зубами мочку уха. А потом, подхватив другой рукой под поясницу, рывком поднимает с пола, притягивая к себе. Ты распахиваешь глаза, хватаешься за широкие плечи. Он же порывисто приникает к устам. Целует развязно, глубоко, со вкусом, смакуя каждое мгновение. Ты стонешь парню прямо в губы, потому что его пальцы всё еще продолжают вторгаться в горячее лоно, распаляя желание. Льнёшь к его груди, жаждая получить большее. Судорожно цепляешься за чёрную футболку Гука, выдергивая её из штанов. Хочешь быть ближе, чувствовать тепло его кожи, упругость его мышц, касаться, гладить, вонзаться ногтями. Чон добавляет третий палец и, согнув фаланги, проворачивает их против часовой стрелки, от чего ты вскрикиваешь, ощущая нарастающий узел бешеной энергии внутри. — Чонгук… После реанимации… нужна… интенсивная терапия… — выдавливаешь, задыхаясь. Недвусмысленно дёргаешь пряжку ремня. — Всё что угодно для моей нуны… — вынув мокрые пальцы, Чонгук подносит их ближе к носу, несколько раз глубоко и с наслаждением вдыхает. — Твой запах сводит меня с ума. Он плавно опускает тебя на пол. Мучительно медленно проводит всё теми же испачканными пальцами от ключиц до аппетитных холмиков, оставляя влажную дорожку. Снимает ажурный бра, развязав ленту спереди. Накрыв своим телом, захватывает горячим ртом тёмную вершинку. Дразнит языком, оттягивает. Другую горошинку прокручивает между пальцами, отчего тело пронзает током. Ты вскрикиваешь. Оторвавшись от груди, Чонгук уверенным движением тянется к ящику тумбочки, стоящей рядом. Достает презерватив, пока ты выпутываешься из своего белья. Сдёрнув с головы футболку, он быстро освобождается от штанов. Вскрывает упаковку зубами, но ты перехватываешь его за руки. — Позволь мне, Куги. Встав возле него на колени, ты оглаживаешь сквозь ткань отвердевшее мужское естество, заставляя парня стиснуть зубы. Приспускаешь резинку боксеров, выпуская ноющий ствол на свободу. После нескольких дразнящих, бросающих в жар поцелуев, кладешь резиновое колечко в рот. — Ты и такое умеешь? — парень и дышать еле успевает, наблюдая за действиями. На это ты лишь хитро улыбаешься. Обхватив губами головку напряжённого члена, уверенно и не спеша скользишь вниз, вбирая его в рот наполовину, помогая в конце рукой. Чонгук закрывает глаза от удовольствия. Под его веками звезды полыхают. Кажется, еще секунда, и он взорвется. С трудом дождавшись окончания процесса, Чон опрокидывает тебя обратно на пол. Перехватывает правой рукой запястья, прижимая их к ковру. И несдержанно входит в тебя мощным толчком, вынуждая силой закусить губу. Секунда-другая томительного выжидания, и снова толчок. Такой, что ничем не сдерживаемая грудь хлёстко подпрыгивает, подлетает к твоему горлу. Его чёрные пронзительные глаза не отрываются от тебя, длинная челка прилипла ко лбу. Мышцы напряжены, перекатываются буграми. Крепкие пальцы сжимают кожу на запястьях, оставляя красные пятна. Толчок. Дыхание твоё сбивается, сердце мечется в грудной клетке. Ты задираешь ноги выше, раздвигаешь шире. Больше, сильнее, пожалуйста! Толчок. Громкий стон срывается с губ. Ты даже не знаешь, чей. Гук выскальзывает из тебя и одной рукой властно переворачивает на живот. Ставит на колени, являя своему взору аппетитную упругую пятую точку. — Я обещал тебя отшлёпать, — шепчет многообещающе. Смачный шлепок заставляет вздрогнуть. Какое-то время Чон рассматривает постепенно проявляющийся алый след от ладони. Не выдерживает. Любовно и ласково заглаживает пылающую кожу, целует губами. После проводит пальцами по промежности, собирая сочащийся сок. Облизнув с удовольствием каждый их кончик, придвигается ближе. Примеривается наконец, раздвигая налившимся кровью концом вожделенные складки. А войдя, начинает вколачиваться сразу резко и с высокой скоростью, от которой всё переворачивается в солнечном сплетении. Ты извиваешься на полу, выгибаясь, подламываясь на руках, не в силах справиться со всеми ощущениями, что накрывают с головой. Они отключают мозг, оставляя только острое наслаждение, которое вот-вот достигнет пика. Мужские стоны и звучные шлепки кожи о кожу еще больше подбрасывают дров в огонь. Чон бьёт в самую чувствительную точку, и разрядка не заставляет себя долго ждать. Выкрикивая его имя, ты вздрагиваешь несколько раз конвульсивно, еле удерживаясь на разъезжающихся ногах. А Гук стискивает тебя силой руками, фиксируя в одном положении, и, ускорившись, присоединяется в скором времени к оргазменному наслаждению, бурно изливаясь в резинку. Он шумно дышит, перемежая тяжелое дыхание глухими стонами. Упираясь взмокшим лбом в лопатки. А потом мягко опускается с тобой на ковёр. Подтянув ближе к твердой груди, утыкается носом в густые волосы. Он всё еще внутри тебя. Ты чувствуешь, как мужское естество пульсирует ритмично, дарит приятное ощущение наполненности, и улыбаешься, довольно прикрывая веки. Несмотря на весь твой опыт и стаж, Чонгук ни с кем никогда не сравнится. С ним всегда выходит самый потрясный секс. — Выражаю тебе искреннюю благодарность за спасение жизни, мой герой! — торжественно шепчешь ты, блаженно вздыхая. — Мне разве не положена премия? — Чон призывно толкается бёдрами так, что ты непроизвольно ахаешь, и удовлетворенно хмыкает тебе куда-то в макушку.