Мини-драбблики BTS

      Наступивший вечер уже давно укутал город темно-синим покрывалом, погрузив его в ночные сумерки. И только яркие огни фонарей, что зажглись на улицах, успешно распугали эту зимнюю темноту. Хан Мина, поднявшись по эскалатору из подземного метро, выходит на морозный воздух. Останавливается на мгновение, вдыхая полной грудью так, что в носу начинает слегка щипать. Выпускает со вздохом белое облачко пара и, поправив воротник пуховика, продолжает свой будничный путь. Её рабочий день сегодня закончился гораздо позже, чем обычно, из-за того, что начальник в самый последний момент завалил важными бумагами. Всё, что сейчас девушке хочется, — это поскорее доехать домой, выпить чашку горячего чая и упасть в кровать. Надо лишь преодолеть один квартал до остановки её автобуса. Всего один квартал.       Она быстрым шагом привычно лавирует между людьми, которых непривычно много в этот поздний час. Не обращает ни на что внимания, занятая своими мыслями. Только когда кончика носа касается холодная снежинка, вздрагивает и ошеломлённо замирает на месте, задрав голову вверх. Снег… Снег! Большие крупные хлопья тихо опускаются на землю, падают на вытянутую ладошку и медленно тают от тепла кожи девушки. Мина оглядывается вокруг, заслышав радостные возгласы. Не только она поражена этим неожиданным, но самым настоящим редким чудом.       — Неужели у нас есть шанс увидеть белое Рождество в этом году? — доносится совсем рядом от стоящей недалеко парочки.       Рождество. Только сейчас девушка, словно очнувшись от спячки, подмечает окружающую обстановку: улыбающихся и смеющихся людей, что спешат с подарочными свёртками и пакетами; торжественно украшенные витрины магазинов, из которых доносится веселая новогодняя музыка; переливающиеся огоньками и гирляндами фасады домов. Точно. До Рождества осталась всего неделя. Хан Мина вздыхает, тут же грустно поникнув. Чего греха таить? Она одна, видимо, не чувствует никакого праздничного настроения. Не готовит подарки и наряды, не радует себя, не загадывает желания. Даже крохотную ёлочку так до сих пор и не достала. Какой в этом смысл? Как переехала в столицу, так и встречает этот день в одиночестве уже третий год подряд.       Она разворачивается, сжав замёрзшую ладонь в кулак и сунув её в карман. Надо спешить на автобус. Но взгляд цепляется за вывеску на дверях знакомой кофейни. «Мы открываем зимний сезон! Успей попробовать первым! Маршмеллоу горячий шоколад, орехово-ирисный и имбирно-пряничный латте». Имбирно-пряничный латте. Её любимый напиток. Еще бы к нему свежий круассан с миндалём, и больше ничего для счастья не надо. Мина губы поджимает. Нет настроения? Надо бы как-то это дело исправлять, наверно. Сколько можно себя загонять в пучину тоски? Она решительно кивает самой себе и, подойдя к двери кофейни, дёргает за ручку.       Кафе встречает её мягким уютным светом от гирлянд, ненавязчивой музыкой и теплом. Странно то, что оно пустует, и больше половины столиков свободны. «Видимо, все сейчас заняты покупками и предрождественской суетой», — решает Мина, осматривая небольшой зал. И замечает у угловой стены привлекательного парня. Что-то коротко колет в солнечном сплетении, заставляя задержать на незнакомце свой взор. Она ненароком разглядывает его: тёмно-шоколадные пряди спадают на лоб, чистая гладкая кожа будто светится изнутри, тонкие аккуратные пальцы придерживают бумажный стаканчик. Что-то в нём есть необычное. Может, потому что он одет слишком легко для такой погоды?       Молодой человек поднимает голову, сталкиваясь с Миной взглядом, и вдруг лучезарно улыбается, отчего губы его образуют форму сердечка, а глаза загораются звёздами. Он радостно машет Хан рукой, приглашая к себе, чем повергает одновременно и в недоумение, и в смущение. Девушка, на всякий случай, оглядывается, но никого другого рядом не обнаруживает. Странно… Она его не знает. Такого уж точно бы запомнила! Обознался, видимо. Отрицательно качнув головой, Мина проходит в другой конец зала. И только успевает присесть у окна и расстегнуть куртку, как напротив за соседний стул подсаживается всё тот же жизнерадостный парень:       — Ты опоздала немного. Опять задержали на работе?       — Простите, но вы меня с кем-то путаете… — Мина, увидев его вблизи, замирает внутренне. Кокетливо поджатые губы, очаровательные ямочки на щеках, смеющиеся глаза — всё это как-то невероятно располагает к себе.       — Вовсе нет, — как ни в чём не бывало отвечает незнакомец и пододвигает ближе к девушке стаканчик с тарелочкой. — Вот, держи! Твои любимые… Иногда полезно себя баловать, Хан Мина.       Хан смотрит на предложенные вкусности, и лицо её вытягивается от удивления. Имбирно-пряничный латте и круассан с миндалём. Как он узнал? Она поднимает на парня округлившиеся глаза, хлопает растерянно ресницами, а тот улыбается так по-доброму солнечно, что, кажется, озаряет светом всю кофейню.       — Кто вы? И откуда меня знаете?       Глаза незнакомца хитро сощуриваются, отчего в уголках появляются милые морщинки. Он, воровато оглянувшись по сторонам, подманивает пальцем ближе и, прикрыв ладонью рот, громко шепчет на ушко инстинктивно подавшейся вперед Мине:       — Я твой рождественский фей!       — Пф-ф, очень смешно, — девушка вспыхивает. Это уже слишком. Такие шутки она не понимает. Нахмурившись, поднимается со стула. Кем бы не был этот симпатичный парень, сейчас его поведение несколько напрягает и пугает. Вдруг он чокнутый сталкер какой? — До свидания…       Хан Мина спешно покидает кофейню. Отойдя от дверей на приличное расстояние, оглядывается как будто невзначай. Странный парень всё еще сидит у окна. Подперев щёку рукой, умиленно глядит ей вслед. А встретившись взглядом, снова широко улыбается и энергично машет рукой. Нет, однозначно чудик какой-то. Надо уходить отсюда поскорее! Брюнетка пробегает квартал за считанные минуты, торопясь на автобус. И еле успевает запрыгнуть на подножку — двери за спиной тут же захлопываются. Она бросает взгляд через плечо, окидывая им внимательно улицу. Вроде нет никого. С облегчением выдохнув, достаёт из сумки бумажник и оплачивает проезд. Транспорт резко трогается с места, вынуждая схватиться за поручни. Хан проходит вглубь салона, стараясь удержать равновесие, и застывает как вкопанная в самом центре, в шоке распахнув глаза.       Перед ней на сидении вольготно расположился тот самый ненормальный парень из кофейни. В руках у него стаканчик с напитком и бумажный пакетик. Неужели с круассаном? Как он смог подловить автобус раньше неё?! Это ведь ближайшая от кафе остановка! Чертовщина какая-то! Может у неё переутомление, и она бредит? Мина щипает себя за руку и стискивает зубы от боли. Встряхнув волосами, она отворачивается от молодого человека, что, не отрывая взгляда от девушки, склоняет в любопытстве голову. Садится на пустое место в самом конце. Подальше. Плотно закрыв глаза, застывает каменным изваянием, судорожно пытаясь придумать, что делать дальше. И вздрагивает, когда слышит тяжелый вздох и ощущает чьё-то крепкое плечо рядом.       — Возьми, пока не остыл. Он все еще горячий, осторожно, — печально-обиженный голос долетает до уха, и от этого по спине бегут мурашки.       В холодные руки настойчиво подсовывают стаканчик. И, как только пальцы касаются нагретого картона, по суставам разливается приятное тепло. Мина поджимает губы. Открыв глаза, смотрит сосредоточенно на пластиковую крышечку.       — Как ты тут оказался? — решившись наконец задать мучающий её вопрос, тоже переходит на неформальную речь. — Только что же был в кафе.       — Я же сказал, я — твой рождественский фей.       — Ага. Еще скажи, что ты эльф в подчинении у Санты! — Хан поворачивается резко к парню, пылая возмущением.       — Эльфы помогают с подарками детишкам. А я фей. Помогаю с судьбой взрослым людям, — молодой человек отвечает так спокойно и непринужденно, будто это само собой разумеющийся факт, что это начинает дико раздражать девушку.       — Если ты не уйдешь я… Я… закричу! Всем скажу, что ты сталкер и преследуешь меня!       — И все подумают, что ты сумасшедшая.       — Почему это?       — Потому что для остальных я сошёл еще на прошлой остановке и сейчас абсолютно невидим. Смотри!       Он вдруг вскакивает. Отойдя на пару шагов, цепляется за поручень и, подтянувшись на руках, делает кувырок через голову. Мина тихонько ахает, прикрыв рот ладонью, а секундой позже с удивлением понимает, что из пассажиров и правда никто на этот выпендрёж не отреагировал.       — Теперь поверила? — незнакомец снова плюхается рядом. Хан, судорожно вцепившись в сумку и чуть не расплескав кофе, отшатывается от него, не сводя круглых глаз. — Я что, такой страшный?       — Н-нет, просто… Бред какой-то… В это сложно… поверить.       — А ты попробуй, — растянув губы в неизменной улыбке, он щелкает пальцами, и в автобусе начинают мигать вразнобой лампочки. Поразительно, что всё это светопредставление остаётся абсолютно без внимания остальных людей.       Остальной путь Мина напряженно молчит, пытаясь в своей голове уложить и сопоставить все факты. Она не очень-то и верит во всякое сверхъестественное, но никак не может объяснить произошедшее. Загадочный незнакомец все также сидит возле неё, болтает ногой, насвистывая весёлую мелодию. С детским любопытством и непосредственностью разглядывает проплывающие за окном пейзажи и улицы, время от времени отпуская восторженные комментарии и сопровождая их нелепыми, смешными звуками. В определенный момент, вдруг встрепенувшись, он со словами «Наша остановка!» снова щелкает пальцами. Загорается красный огонёк у дверей, оповещая водителя, и тот послушно тормозит на месте.       Выйдя из автобуса, девушка добрые пять минут шагает в полнейшей тишине, упорно игнорируя следующего за ней по пятам молодого человека. Потом не выдерживает и останавливается.       — Рождественский фей, говоришь? Точно не сталкер? А то я и полицию могу вызвать…       — У вас сталкеры тоже умеют творить волшебство? — парень, поравнявшись с ней, спрашивает удивленно.       Волшебство? Хан Мина фыркает снисходительно. Нет, ну не похож он на маниакального преследователя. Слишком наивный. А уж как радовался мелочам, что видел в окошко автобуса. Вопросы задавал, словно ребенок маленький. Положа руку на сердце, с самого начала она не чувствовала от него угрозы. Скорее наоборот — его вид внушал больше симпатию. Может, он… правду говорит? Погрузившись в размышления, Хан всё ближе подходит к дому.       — И как же тебя зовут? — интересуется у парня, что бредёт за ней, как верный ослик на верёвочке.       — Хоуп.       — Хоуп… «Hope». Надежда?       — Красиво, правда? Я сам имя выбирал!       — И что же тебе от меня надо, фей Хоуп? — поворачивается Мина и неловко спотыкается, когда понимает, что никого сзади нет. Она потерянно озирается по сторонам и замечает Хоупа у дверей подъезда. Тот, придерживая их, словно швейцар, склоняется в старомодном реверансе.       — Как ты так… Телепортировался? Я совсем сошла с ума, видать, — девушка мотает головой, проскальзывая внутрь.       — С ума сходят по-другому, глупенькая. А я тут, чтобы помочь тебе встретить твою судьбу.       — Пф-ф, тоже мне бабка-сводница нашлась. С чего ты решил, что мне это надо?       Снова эта хитрая и довольная улыбка. Хоуп делает неуловимый пас рукой, и в ладони у него вдруг появляется бумажный свиток. Демонстративный взмах кистью, и свёрток разворачивается до самого пола. Прочистив горло, фей громко и театрально зачитывает:       — «…Так хочется быть любимой и любить! Почему Мироздание так сурово ко мне? Я разве многого прошу? Все мои сверстницы уже давно в отношениях или обзавелись семьями, лишь у меня одной всё не слава богу. На личном фронте, как в танке, глухо. Хотя конечно! Откуда взяться отношениям, когда часами напролёт сидишь на работе, да? Кому нужна офисная серая мышь? На меня, такую невзрачную, никто и не взглянет… — парень пропускает часть текста, продолжает торжественно. — Довольно! Хватит жить бесполезными иллюзиями! На кой чёрт мне эти мужики, правда? Вот заведу себе десять кошек и умру в гордом одиночестве под их мурлыканье, будете знать! Проще поверить в лунного кролика, чем в мои отношения… Нет, чтобы помочь… Хны-хны-хны…»       — Ладно-ладно, хватит! — вскрикивает густо покрасневшая Мина, приходя наконец от таких неожиданных выкрутасов в себя. Подскочив к молодому человеку, вырывает свиток из рук и судорожно комкает. — Всё. Твоя взяла! Закончили ненужную декламацию! — звякает подошедший лифт, и она втаскивает фея в кабинку.