Мини-драбблики BTS

      Всю дорогу Мина допытывалась у Хоупа о пункте назначения, но фей с загадочной улыбкой молчал и лишь качал головой. Когда же перед ними возник крохотный магазинчик художника с искусственно потёртой вывеской, девушка окончательно растерялась. О каком-таком эксперименте шла речь? И причём тут рисование? Но задать снова эти вопросы Хан не успела: наказав ей ждать на лавочке у входа, парень открыл дверь и нырнул внутрь.       Когда же он вернулся, то обнаружил Мину окружённую двумя мурчащими бродячими котами. Они тёрлись вокруг её коленей, а она, ласково приговаривая что-то вполголоса, чесала за ушком то одного, то другого. Молодой человек аж залип на какое-то время, не в силах оторваться от этой умилительной картины, а потом, встряхнувшись, улыбнулся и уверенно кивнул головой. Он покажет Хан её настоящую искреннюю натуру, которую она почему-то упорно не замечает.       — Почему так таинственно? Хоуп, это немного напрягает… Ты приготовил сюрприз? — глухо бубнит девушка из-под покрывала, которым её плотно укрыл фей, скрывая лицо.       — Именно так. Сюрприз! Доверься мне и не бойся. Сейчас всё узнаешь… Осторожно, тут порожек! — громко оповещает он, когда Мина, споткнувшись, чуть ли не наворачивается носом на пол.       — Только не угробь меня ещё до начала… — короткий нервный смешок доносится из-под ткани.       Она волнительно вздыхает, когда её усаживают в мягкое кресло, и зажмуривается от яркого освещения, резанувшего по глазами, когда полотно аккуратно снимают с головы. Поморгав и привыкнув к свету, Хан видит лишь крохотный кусочек студии, потому что от остального помещения её отгораживает белый плотный занавес. Возле него деловито крутится фей, поправляя складки и проверяя, нет ли где щелей.       — Хоуп… — неуверенно тянет Мина, ёрзая на месте.       — Всё. Готово. Ну-с… Приступим. Слушай внимательно, о чём тебя спрашивают, и отвечай на вопросы как можно честнее и откровеннее, договорились?       — Что? Что всё это…       Она не успевает поинтересоваться — фей исчезает за занавесом. Хан вздыхает, нервно приглаживает волосы и стискивает ладони в коленях. Пару минут до слуха доносятся лишь какое-то шебуршание и шелест, наконец раздаётся незнакомый мужской голос, от которого девушка подпрыгивает на месте:       — Как бы вы описали свои волосы?       Вопрос кажется Хан странным, но, вспомнив наставления фея, она добросовестно отвечает на него. Далее следуют вопросы о глазах, о подбородке, о носе и скулах. Мина описывает себя как можно правдивее, не приукрашивая и не преувеличивая. Она прекрасно знает, что не блещет какой-то красотой, и вообще внешность у неё довольно заурядная и с кучей недостатков. Через час дотошный опрос заканчивается, и из-за занавеса, как по мановению палочки, снова показывается Хоуп. Он сияет лицом, как тёплое яркое солнышко, и многозначительно поигрывает бровями, держа в руках всё то же маскировочное покрывало. Девушка покорно и понимающе вздыхает. Кажется, она-таки уловила суть происходящего. Мина позволяет себя спрятать и увести прочь.       — Меня рисовали, ведь так? Я догадалась по вопросам… — приглушённо вопрошает она, пока молодой человек продолжает шагать всё дальше, осторожно поддерживая её. — А почему я не могу посмотреть результат?       — Потому что мы ещё не закончили эксперимент, — отвечает фей и наконец останавливается.       Он вызволяет Хан из плотного душного заточения, и та с удивлением обнаруживает себя в очень уютной светлой комнатке с огромными окнами, заставленной горшками с цветами. В центре стоит резной круглый столик, за котором она видит молодого мужчину, чинно попивающего чай из фарфоровой чашки. Он вдруг кивает Хоупу. Поднявшись, крепко пожимает ему руку и приветливо улыбается Мине.       — Знакомься, это мой друг. Художник и владелец этой арт-студии Чон Чонгук. А это Хан Мина, о которой я тебе рассказывал. Вы пока поболтайте, я сейчас утрясу некоторые моменты и вернусь.       — Приятно познакомиться со столь очаровательной девушкой, — Чонгук галантно кланяется и вежливо указывает рукой на столик. — Не желаете ли чашечку земляничного чая?       Покрасневшая и смущённая Мина отвечает взаимным поклоном, вновь нервно поправляет волосы и, присев на мягкую подушку, незаметно, украдкой оглядывает привлекательного художника. Судя по голосу, это не он её рисовал… А кто же тогда был в той студии? Владелец Чон, поставив симпатичную чашку перед девушкой, мастерски располагает к себе почти с первых же минут разговора. Своей непосредственностью, дружелюбностью и искренним интересом он разряжает обстановку, позволяя Хан расслабиться и начать получать удовольствие от общения. Она даже досадливо поджимает губы, когда их прерывает вернувшийся, довольный, как стадо слонов, Хоуп, а Чонгук тут же просит его извинить и покидает комнатку.       — Что происходит? — не оставляет девушка попыток дознаться правды.       Ей жутко любопытно, но фей не спешит раскрывать все тонкости загадочного действа. Твёрд, как кремень. Он продолжает болтать о всяких пустяках, подливать ягодный чай, хитро щурясь, и Мина терпеливо ждёт развязки. Поэтому когда из коридора показывается владелец, отодвигает решительно чашку и поднимается с места.       — Всё готово, — оповещает Чон, и Хоуп громко хлопает в ладоши.       — Ну… Пойдём смотреть правде в глаза, — говорит он.       Огромная просторная студия вся увешена картинами. Тут явно некогда проводилась выставка. Мина с любопытством оглядывает помещение, которое у неё до этого не было возможности рассмотреть, и замечает стоящие недалеко от панорамных окон два мольберта. И чем ближе фей подводит к ним, тем очевиднее становятся догадки, — на портретах явно изображена она! Только вот почему они так разительно отличаются друг от друга? Хан останавливается перед холстами со скетчами и озадаченно переводит взгляд с одного на другой. Сердце подпрыгивает, ударяясь о рёбра, и зависает где-то в горле. Непонятное волнение поднимается волной, окрашивая щёки в розовый цвет. Мина сглатывает в смятении, ошарашено всматриваясь в карандашные рисунки. На неё будто смотрят два совершенно разных человека!       — Портрет слева был нарисован с твоих слов, а портрет справа — со слов Чонгука, который впервые тебя увидел, — раздаётся шёпот возле уха, заставляя судорожно выдохнуть.       Хан подходит ближе, разглядывая справа миловидную девушку с яркими глазами, симпатичными ямочками и чувственными губами. Это правда она? Это так её впервые видят незнакомые люди? Это лицо излучает доброжелательность и мягкость. Оно совсем не круглое и пухлое, как на соседнем портрете. И нос совсем не картошкой, а глаза не щёлочки. Этот образ по-настоящему располагает к себе. В глазах художника, который в силу своей профессии повидал многих людей, Мина на рисунке излучает ту женственность, которую она в себе никогда не видела.       — Ты чувствуешь разницу? Почему бы тебе не начать видеть себя другими глазами. Глазами любящего человека, — делает Хоуп ударение на втором слове. — Глазами того, кто бережёт свою душу, холит её и лелеет. Ведь именно ты в первую очередь можешь сделать себя счастливой! А не кто-то чужой.       Потупив взор, девушка в смятении прикусывает нижнюю губу. Слова молодого человека, признаться, кольнули в сердце и зародили первое здравое зерно сомнений: а правильно ли Хан Мина жила всё это время? Задумавшись на минуту, она почти сразу отрицательно мотает головой, вспомнив все провальные отношения. Нет, что, если опять будет больно? Заметив это, фей разворачивает её к себе и берёт за руки.       — Хан Мина, — заглядывает он по-щенячьи в глаза, — как думаешь, научишься ты ездить на велосипеде, если только и будешь бояться упасть? Любовь к себе, она как броня для твоего сердца. Тебе не стоит больше опасаться этого… Я же теперь рядом и не позволю обормотам и близко подойти.       — Почему именно я, Хоуп? Как такое могло получится, что ты пришёл именно ко мне?       — Твое желание в первый снег… Помнишь? — улыбается лучезарно парень.       — А Чонгук? Он… Тоже фей? — девушка бросает мимолётный взгляд на проходящего мимо владельца. Тот направляется к выходу, держа в руках две миски с кормом.       — Нет. Он тот, кому я однажды также помог найти себя.

***

      — Итак… Готова к следующему этапу? — уперев руки в боки, бодро спрашивает Хоуп и, не дождавшись ответа, заводит Хан в небольшой салон красоты.       — Ну понятно… — буркает напрягшаяся Мина. Она не очень любит эти заведения. Они ей кажутся бесполезными и лишь наделяющими пришедших сюда людей обманчивой, ненастоящей красотой. — Полюби себя, но причёску смени.       — Нет, глупенькая, — вдруг смеётся фей, — ты как неогранённый алмаз. Тебе лишь надо помочь раскрыться, чтобы все увидели, как ты сияешь и переливаешься! Не замыкайся, не запирай себя в чёрные глухие одежды, не прячь свой свет. Я просто хочу помочь тебе увидеть себя в другом свете. Придать уверенности, дать первый толчок в нужном направлении. Хочешь, покажу твою душу изнутри?       — Это как? — вяло интересуется Мина и инстинктивно отшатывается, стоит фею резко приблизиться и перехватить её за руки.       Молодой человек, притянув к себе вплотную, обжигает щёку тёплым дыханием, крепко сжимает девичью ладонь. Хан растерянно хлопает ресницами, замерев на месте, и этого мгновения Хоупу достаточно для того, чтобы вдруг ловко крутануть её несколько раз вокруг своей оси. Девушка зажмуривается, ощущая головокружение от быстрого движения, а когда открывает глаза, то не сдерживает поражённого возгласа. Салон исчез, как и город, и весь привычный мир, а она сама парит в невесомости, окружённая бесконечной Галактикой с мириадами переливающихся звёзд.       На секунду Мина пугается происходящего: нервно подавшись к молодому человеку, судорожно цепляется за его одежду, но Хоуп успокаивающе хлопает её по спине. А потом обводит рукой космическое пространство:       — Гляди, как прекрасна твоя Вселенная! — парень показывает пальцем вправо. — Это планета Сочувствия и терпения, — начинает объяснять он и переводит руку левее. — Это планета Доброты. Эта — Трудолюбия. А теперь смотри, — Хоуп, обхватив за плечи, разворачивает ошеломлённую Хан в обратную сторону. Перед ними предстаёт небольшая звезда, пульсирующая странными тёмными сгустками. — Это твоя планета Любви к себе. Мрачная, тёмная и превратившаяся местами в камень. Довольно страшное и печальное зрелище, не находишь?       — Как-то не по себе, — девушку передёргивает. В внезапно накатившем ознобе она обхватывает себя руками, чувствуя, как тело покрывается мурашками.       — Это можно исправить…       Тихий шёпот на ухо дарит крохотную надежду на ещё одно чудо. Мина опускает взгляд на раскрытую у самого её сердца ладонь фея, в которой вдруг появляется крохотный зелёный росточек. Что-то снова ёкает внутри, когда она видит это тонюсенький стебелёк с двумя листиками.       — Это зёрнышко родилось сегодня от твоих сияющих глаз, от трепетно забившегося сердца и от мимолетной мысли «Я себе нравлюсь», — говорит всё также тихо Хоуп и вновь приобнимает за плечо. — Пойдём.       Всё происходит так быстро, что Мина еле успевает уловить суть: тёмная планета вдруг разрастается до невероятных масштабов. Или, может, это они сами с феем уменьшились? И вот она, ведомая парнем, уже боязливо ступает на её твёрдую каменистую поверхность, испещрённую кратерами. Вокруг гуляет ветер. Он порывами набрасывается на вторгшихся самозванцев, будто пытается прогнать. Чёрные сгустки вспыхивают совсем рядом и, не причинив вреда, тут же исчезают.       — Остаточная боль от прошлых отношений, — прочитав мысленный вопрос девушки, поясняет вдруг вслух непривычно посерьёзневший Хоуп. Он присаживается возле одного из кратеров, где земля еще не успела остыть и закостенеть. Знаком подзывает к себе. — Из этого росточка может вырасти что-то гораздо большее. Светлое и позитивное.       Фей передаёт стебелёк девушке, позволяя ей самой посадить его и заполнить свежий шрам и пустоту.       — Твоё сердце хрупкий ценный цветок, и он в твоих собственных ладонях, — слышит Мина, пока завороженно разглядывает подрагивающие на ветру тоненькие лепестки.       Она бережно опускает эту драгоценность в ямку, присыпая землёй. Мягко касается пальчиком стебелька, интуитивно давая ему внутренний посыл расти и крепнуть. Надежда разгорается ярким огоньком в душе Хан, и ей впервые хочется по-настоящему исправить все эти повреждения в её душе. Росток вздрагивает, вспыхивает ореолом и чуть вытягивается ввысь. Мина ахает, не веря своим глазам. А Хоуп радостно смеётся. Он поднимает девушку с колен и, уверенно кивнув, тянет за собой, отдаляясь всё дальше и дальше от планеты. Оглянувшись, Хан видит с высоты, как зелёные вьющиеся стебли, сияя светом, медленно, но верно разрастаются, разбегаясь змейками. Проникают под толщу безжизненной земли и пронзают камень, разрушая мрак. Какое-то время пара наблюдает за преображением частички души, которая постепенно превращается из чёрной дыры в цветущий оазис. Наконец фей начинает кружить Мину в танце, и в тот момент, когда они останавливаются, она понимает, что снова стоит в коридорчике салона.       — Ну что? Готова стать такой же и снаружи? Настоящее Волшебство начинается сейчас! — подмигивает Хоуп.