I want to fuck you baby

-Отец? Мин, ничего не понимая смотрит то на младшего, то на незваного гостя. - Сынок! Мужчина бежит к своему сыну, заключая в крепкие объятия. Пак, плача и дрожа, обнимает его в ответ. - Сынок. Сыночек, я знал, что найду тебя здесь. Господин Пак целует каждый миллиметр лица своего сына, перебирая слова, которыми можно было утешить его. Младший плачет, а на лице его сверкает улыбка. -Папочка, я так скучал. Пак весь дрожа обнимает отца еще крепче. Старший просит его подняться, но тот лишь смотрит на Юнги. Мин опускает взгляд в пол. Черт, все могло быть иначе. Он это понимает, но слишком поздно. Отец непонимающе смотрит на них, но приподняв край пледа все понимает. - Чертов ублюдок, как ты посмел?! Отец подбегает к Юнги, желая дать такой удар, что бы ему было в разы больнее чем его сыну. Кулак со скоростью летит к челюсти, но Юнги ловко скручивает его руки усаживает на диван, позже отпуская к испуганному ситуацией Чимину. - Я все равно заберу своего сына! Он останется со мной, а не таким монстром, как ты! Крик разрывает на секунду застывшую тишину. Юнги тяжело вздыхает и начинает. Да, он знает что пожалеет, что ему будет больно, больно снова терять. Но должно же быть хоть что-то хорошее, выделяющееся из всех его грехов. Ведь так? - Я не против, чтобы вы забрали сына, господин Пак. Он заслуживает лучшей жизни. Юнги подходит к младшему и последний раз зарывается пальцы в мягкие волосы. Чимин смотрит, не понимая, но через секунду ярко улыбается сквозь слезы, на сей раз сквозь слезы счастья. Юнги запечатывает этот момент в свою голову. Возможно, это в последний раз, когда старший видит его улыбку, его глазки-полумесяцы, его губы, пухлые и алые - все в последний раз. Он старается насладится этим моментом, но как известно, перед смертью не надышишься... - Спасибо, Юнги~я, я всегда знал, что ты хороший. Младший с благодарностью смотрит на него. А Мин подмечает, что тот действительно еще ребенок. Юнги в последний раз улыбается ему и говорит слова прощания. Взгляд обоих снова застывает друг на друге. Что-то странное тянет Пака остаться, но он сам понимает, что второго такого шанса не будет. Тем временем подходят люди Г. Пака и выносят Чимина к машине на улице. Они снова встречаются взглядами, но этот раз точно последний. Отец Пака кидает злобный взгляд на Юнги и уходит. Мин подходит к выходу и видит, как машина медленно удаляется вдаль. Все, Мин Юнги, ты снова один... *** Чимина усаживают в машину. Черт, он так рад! Он даже не надеялся что когда- нибудь снова, у него будет семья. Он чертовский счастлив и плевать на все, что было и все обиды. -Папочка, я так скучал. Чим подползает ближе к отцу укладывает голову на плечи, тот медленно прикрывает глаза, но не от сонливости, а от лекарства, что вколол ему в шею "заботливый отец". Старший зло ухмыляется, глядя на то, как тот падает на сиденье полностью обездвиженный тихо лежит. Дело сделано. Чимин медленно открывает глаза. Вокруг темно и сыро. Противный запах заполнил легкие, вызывая тошноту. Он в подвале, руки прочно прикованы цепью, запястья болезненно ноют от сжимающей боли. Все тело затекло. Пак закрывает глаза и открывает через минуту, надеясь, что это просто плохой сон, он делает это снова и снова, но ничего не меняется. Он снова прикован, тут все еще темно и противно пахнет, его так же тошнит. От этих мыслей ему больно и даже не ясно, какая из них сильнее - физическая или моральная. Он начинает все понимать, к сожалению. Дверь открывается с противным скрипом, но пропускает пару лучей света, давая Паку увидить паука ползущего по него. - О, сыночек, ты проснулся? Мужчина заходит злобно смеясь. - Я тебе не сын, ублюдок. Злобно шипит Пак, глядя старшему прямо в глаза. - Конечно сын, родной, просто понимаешь, один человек обещал мне много-много красивых зеленых амереканских бумажек за подстилку Мин Юнги, а мне нужны эти бумажечки прямо очень-очень, ну, знаешь, покупать таких подстилок как ты, только девушек и жарить их на всех поверхностях, а еще покупать все, что хочется. Ты же не откажешь в помощи своему папочке. Старший тянет слова, слащаво улыбаясь. Чимин не верит, просто не хочет. - Я думал, ты пришел за мной тогда. Глаза предательский наполняются слезами. Он смотрит на него, все еще надеясь услышать что это злая, неудачная шутка. Но в ответ лишь: - Ахах, да, ты весь в свою мамочку, такой же доверчивый дебил. Ты думал ты мне был не нужен эти семнадцать лет, а на восемнадцатый стал необходим? Старший так противно смеется, что Пака уже тошнит, хочется избить его так, чтобы кровь оставалась на стенах вперемешку с грязью, так, чтобы он стонал от боли, моля его поскорее убить. А затем оставить его труп гнить здесь. Так хочется, но все, что он может - это плюнуть ему в лицо, попадая прямо в глаз. Теперь смеется Пак, чувствуя хоть какое-то облегчения. Мужчина, злобно шипя, поднимает свою руку и бьет его прямо по лицу, так сильно, что он падает на пол, больно ударяясь о холодный пол. - Хочу тебя обрадывать малыш, за тобой приедут через час, можешь готовиться, потому что тебя там будут не только бить, но и насиловать. Ахах, хотя, ты же и сам любишь пожестче. Ведь так, шлюха? Он в последний раз бьет того ногой живот и выходит из подвала под болезненный стон Пака, согнувшегося пополам от боли. Есть ли у него шанс хоть когда- нибудь стать счастливым? ***