You are my lust

Ледяной, буквально пронизывающий до костей ветер посылает табун мурашек по спине, заставляя все органы ещё больше сжаться от расползающегося холода, от которого я лишь съёживаюсь, укутываясь в своё тёплое пальто и несмело оглядываю красивый двухэтажный особняк, от которого сердце сейчас бешено стучало в груди. Небольшой холодок сковал все тело, поселяя в душе неприятное чувство вины за все происходящее в данный момент. Неожиданная гибель бывшего друга сильно подкосила меня, словно цепкой хваткой сжимая и царапая изнутри все внутренности, распаляя повсюду горькое чувство вины за то, что я так и не смогла нормально поговорить с Кристианом и хотя бы попытаться понять его поведение. Но сейчас уже слишком поздно. Как сообщила по телефону моя плачущая навзрыд мать, Кристиан погиб в страшной аварии, виновником которой оказался он сам. Огромное количество выпитого ранее алкоголя и плохая видимость на дороге сделали своё дело, навсегда унося за собой жизнь парня. Как сообщают свидетели, он не справился с управлением машины, выехав тем на встречную полосу и столкнувшись с другим автомобилем, водитель которого, кстати, выжил, отделавшись сильным сотрясением мозга и только лишь потому, что был пристегнут. А Кристиан — нет. И это стало его роковой ошибкой. — Эй, ты кто такая и чего здесь стоишь? Здесь могут находиться только родственники и близкие. Знакомые строгие нотки в некогда родном голосе согревают и успокаивают меня, как будто принося некое спокойствие и приятное ощущение чего-то уютного одолевают меня, после чего я на мгновение приподнимаю уголки губ, ожидая, когда моя мама наконец поймёт, кто перед ней стоит. А в том, что сзади меня, несомненно, стояла именно она, я ни на секунду не сомневалась. И не ошиблась. Медленно поворачиваюсь к той лицом, сразу неловко переступив с ноги на ногу, как только огромные такие же, как у меня, глаза сначала округлились от удивления, а после заблестели, что заставило меня слегка нахмуриться. «Она не рада меня видеть?» — Привет, мам. Через секунду все ещё шокированная женщина буквально накидывается на меня, чуть ли не снося с ног, пока я сильнее прижимаюсь к той, до конца не осознавая, что мама действительно сейчас, в данный момент обнимает меня. Женщина стискивает меня в своих объятиях, и радостная мысль о том, что старые обиды матери забыты навсегда, и мы снова сможем общаться как прежде, согревает все внутри, а глаза начинает щипать от осознания, что все, наконец, налаживается. — Лили, девочка моя, крошка, прости меня за все! Боже, прости меня, дочка, я была такой глупой! — чуть ли не навзрыд плакала она, а я всеми силами пыталась хоть слово вставить в ее тираду, но это пока что плохо получалось. — Я не должна была влезать в твою личную жизнь, конечно, Коул— прекрасный молодой человек и ты с ним будешь счастлива, а я не должна была так говорить о нем. Прости меня, моя девочка, я такая глупая! — взревела мама, а я внезапно почувствовала, как где-то внутри что-то будто бы сжалось в одну полоску, а сердце защемило от картины плачущей мамы. Я никогда не любила видеть, как она плачет. Всегда, когда это случалось, я старалась как можно быстрее скрыться в своей комнате, закрыться от всех в своём маленьком мире, лишь бы только не видеть, как моя родная мама плачет. И сейчас ее слезы приносили невероятную тяжесть на сердце, от которой хотелось побыстрее убежать. Поджимаю губы, все ещё рассматривая заплаканную женщину. — Мам, успокойся, все нормально. Я давно простила тебя. Мы с Коулом не обижаемся. Женщина заглядывает мне в глаза, судорожно вздыхая, пытаясь успокоиться. — Лили, девочка моя, все это время я действительно думала, что ты предала меня, когда не сказала о беременности, поэтому так с тобой обращалась. И я так жалею об этом! — безостановочно рыдала она, все ещё судорожно всхлипывая.— Да ещё и Кристиан мне наболтал, что Коул сначала заделал тебе ребёнка, а потом сбежит от тебя, оставит его и тебя одних, а я, дура, поверила! — противная горечь от осознания ещё одного гадкого поступка покойного друга расстилается по организму, в то время как разочарование заполняет каждый атом моего тела, и я со всей силой сжимаю губы в тонкую полоску, только лишь бы не расплакаться перед мамой из-за услышанного. Все это время Кристиан настраивал мою мать против нас с Коулом, специально поливая его грязью, прекрасно понимая, что таким образом она будет против нашего союза, и тогда он тут же недвусмысленно намекнёт той на отличную кандидатуру на роль идеального мужа ее дочери — себя! Вот же подлец! Одним движением обнимаю маму, шепча на ухо о том, что сейчас уже все хорошо и я больше не обижаюсь. Она отрывается от меня и застенчивое улыбается, медленно оглядывая меня и тут же неожиданно дергается, когда видит явные изменения в моем внешнем виде. Ну, конечно. Живота больше нет. — Лили! Твой живот! Его нет?! Ты родила! — охает мама, чем заставляет меня широко улыбнуться, даже несмотря на трагическое происшествие, ради которого я и оставила любимого мужа и двоих новорожденных малышей. И, как оказалось, не зря. Коротко киваю, стеснительно переступив с ноги на ногу. — Да, мам, почти неделю назад. Та снова охает, пока я сдерживаю свой порыв не засмеяться в голос от реакции своей матери. — И кто у вас? Мальчик? Девочка? Ну же, Лили, не томи! Усмехаюсь, поджимаю губы. — А вот и не угадала. У нас близнецы. Женщина взвизгнула, тут же прикрыв рот ладонью. —Боже, какое чудо! Это невероятно! Хлоя была права насчёт близнецов! Она как чувствовала. Украдкой киваю, не став говорить маме о том, что это весьма очевидная вещь, если учитывать тот факт, что Коул — близнец, а наследственный фактор играет очень значимую роль для пола будущего малыша. — Да, мы действительно хорошо постарались. Мама хитро ухмыляется, что не может меня не рассмешить. — Ага. Особенно Коул. Прыскаю со смеху, в ответ лишь киваю. — Ну, раз я теперь новоиспеченная бабушка, то я просто обязана увидеть своих внуков! Когда мы сможем их увидеть? — с горящими глазами проговорила та, а я как только увидела эта картинку, не смогла сдержаться и просто захохотала в голос, уже не обращая никакого внимания на траур. Кажется, моя жизнь снова налаживается.