Я хотела бы жить в другом мире

Бильбо стоял по колено в воде, среди кучи деревянных бочонков. Он ухватил один, и, пыхтя, пытался выкатить его на берег. Аська молча кинулась к нему, не обращая внимания на удивленный вскрик хоббита и благодарный взгляд. Когда им удалось выкатить бочонок, они, с трудом отковыряв от него крышку, принялись в четыре руки вытаскивать оттуда помятое тело. Тело было мокрое, грязное и вонючее, но заставило Аськино сердце подпрыгнуть до горла. Веки гнома приподнялись, открывая потускневшие синие глаза, и девушка невольно всхлипнула. Девчонка для утех, эхом пронеслось в голове. Замерзшая пустота в груди треснула, и казалось, что осколки впиваются в нее изнутри. Она вскочила, и, оставив гномьего короля на попечение хоббита, прыгнула в воду за другим бочонком. С остервенением она отколупывала крышку от несчастной бочки и со злости легко вытащила гнома в ушанке. – Да что ж такое! – расстроенно крикнула девушка, будто в лотерею не везет, и снова полезла в воду, оставив отплевывающего солому Бофура на песке. Бильбо оторвался от своих прыганий вокруг Торина и, разинув рот, глядел, как Аська одного за другим достала из бочонков еще троих гномов. Она уселась на песок рядом с хрипящим Ори и протерла мокрый лоб тыльной стороной ладони. – Ну что ты смотришь? – спросила девушка, поднимая взгляд на хоббита. – Делай что-нибудь! Злости не хватало. Бедная леди окончательно задохнулась под пяткой раздавившего ее монстра. Но надо отдать должное, монстр, по крайней мере, не позволял себе скрючить спину и выругаться матом. А очень хотелось, особенно, когда глаза натыкались на безжизненное тело гномьего короля. Аська не знала, на что злилась. Сама же виновата, дура, что поверила им. Но больше она такой ошибки не совершит. Уставшее тело уже болело, руки были в занозах, но мозг требовал движения, и девушка поднялась с песка, топая к воде за оставшимися бочонками. Отправив Бильбо приводить в сознание никакущих гномов, Ася достала последних и растянулась на песке. Темное небо сверкало звездами, словно синий шелк, расшитый хрусталем. Спустя может быть, час, хоббит уселся рядом с ней, достав свою трубку. – Почему ты все-таки пришла? – тихо спросил он девушку, пуская дым, складывающийся в причудливые фигуры над Асиной головой. Она повернула голову к воде и задумалась. А действительно, почему? Что он, без нее их не достал бы что ли? – Не знаю, Бильбо. Просто пришла, и все. Плохо, что ли?.. – Нет, что ты! Ты очень мне помогла, спасибо тебе, Ася! – закашлявшись, заверил ее хоббит. – Но почему ты так печальна? Аська оторвала туловище от песка и села, заглянув в его маленькие глазки. – Потому что дура я, – Бильбо непонимающе захлопал ресницами. Ася, извинившись, встала на ноги и, отряхнувшись, пересела к воде. Несколько камешков, прячущихся в песке, утонули в середине реки, заброшенные туда дрожащей рукой девушки. Почему-то снова хотелось плакать. Она думала, что увидит их и все пройдет, забудется, и дыра в груди заполнится хоть чем-нибудь. На поверхности воды, по которой ветерок гнал легкую рябь, возникло искаженное отражение гнома за спиной Аськи. – Можно? – спросил Кили, кивая на песок рядом с девушкой. – Почему нет? Присаживайся. Племянник короля, негромко сопя, примостил задок рядышком. – Бильбо говорил, что ты не придешь. – А я пришла. – Зря ты думаешь, что мешалась. Ты хотя бы веселая. Это никогда не мешает. – Да брось ты. На одном веселье далеко не уедешь. Гном уставился на рачий трупик у своих ног и замолчал. Аська смотрела на воду. – Кили, почему желания никогда не сбываются? – тихонько спросила девушка. – Какие желания? – удивленно моргнул молодой гном. – Ну вот знаешь, нашел ты четырехлистный клевер, или не знаю, какие у вас поверья, и загадал желание. Они же все равно не сбываются! Зачем тогда это придумали? – А почему ты решила, что они не сбываются? – Потому что не сбываются. Знаешь, сколько я их загадывала? И хоть бы одно сбылось! – Аська не глядя швырнула еще один камень и попала в птицу, кружившую над водой. Птица недовольно крякнула и улетела. Еще немного помолчав, Кили, видимо, набрался смелости и выпалил одними губами: – Дядя очень переживал за тебя, – Ася посмотрела на него круглыми до безобразия глазами: – С чего вдруг? – голос удалось сдержать, и вопрос был задан так, как будто ей все равно. – Я не знаю, что происходит в его голове, – пожал плечами гном, – но там, в лесу, Бофуру очень сильно досталось за то, что он сказал тебе. Голос племянника гномьего короля стал еще тише: – В плену у эльфов я слышал, как он кричал. Он звал тебя, постоянно. Ася уставилась на противоположный берег, отчаянно пытаясь не думать о том, что сказал принц. Она девчонка для развлечений, и, скорее всего, Кили просто не так все понял. Но что-то заметалось в груди от его слов, заставляя ледяные осколки еще сильнее впиваться в тело. В голове тяжело ухало, словно тяжелый молот бил изнутри по вискам. Ася потрясла головой, отчего шнурок, держащий гриву непослушных волос, развязался и упал на песок, позволяя прядям расплескаться по плечам. – Ася, он говорит правду, – прозвучало сзади. В воде появилось отражение гнома в ушанке, вид у него был жутко виноватый. – Я не соображал, что делаю, я хотел, чтобы ты была со мной, и больше ни о чем думать не мог. Я хотел, чтобы ты думала, что всего лишь игрушка для короля, но... Он говорил что-то еще, много говорил, извинялся, но Аська не слушала. Она согнула ноги и поджала колени к груди, спрятав в них лицо. Нельзя, нельзя реветь, повторяла себе девушка, но непрошенные слезы уже намочили ткань ее штанов. Они снова лгут, они зачем-то хотят, чтобы она поверила им. Ей хотелось убежать, скрыться где-нибудь, вернуться к эльфам, домой, куда угодно, лишь бы бежать, лишь бы не сидеть сейчас здесь и не чувствовать на себе их взгляды. Она утерла слезы о коленки и поднялась на ноги. Отвернувшись от воды, она успела оглядеть всех гномов, все они смотрели на нее, будто ожидая чего-то. Карие глаза столкнулись с синими, будто подернутыми пеленой. Изможденный, отощавший, еле стоявший на ногах, он, шатаясь, приближался к ней. Несмотря на то, что ноги еле держали его, глаза сверкали твердостью скалы. С удивлением девушка поняла, что ее ноги дрожат не меньше, чем его. Под суровым взглядом Торина лед внутри ее тела таял, заполняя теплыми ручейками пустоту в груди. Все вокруг поблекло, остались только два синих омута, сверкавших все ярче с каждым его шагом. Только его горячее дыхание, только сильные руки, прижавшие ее к мускулистой груди. Она обвила руками его шею и, забыв обо всем на свете, накинулась на него жадным поцелуем, чувствуя себя вихрем, сносящем все на своем пути, бешеным пожаром, выжигающим всех и вся.