Седьмая секунда

      В комнате для переговоров его уже ждали. Высокая стройная фигура, длинные чёрные волосы, та же кожаная куртка, те же чёрные обтягивающие джинсы. Она всегда ему нравилась. – Привет, Беверли, – Уилл сел. – Давно не виделись. Барни расстегнул на нем наручники, протянул цепь сквозь металлическое кольцо, закрепленное на столе, и вновь защелкнул браслеты. Только после того, как он вышел и закрыл дверь, Беверли Катц решилась на приветствие. – Не много потерял, Уилл, – ответила Беверли хриплым голосом. Своим новым голосом. Теперь она была вынуждена строить свою речь таким образом, чтобы избегать ненавистных шипящих звуков. Уилл улыбнулся. Ему всегда импонировал её несколько грубоватый юмор, и он искренне восхищался ее поразительной тягой к жизни. У него такой, к сожалению, никогда не было. Она стояла к нему полубоком, избегая его взгляда. Правая часть её лица терялась в тени и была спрятана под волосами. Уилл знал, почему – Ганнибал ей тоже улыбнулся. – Не ждал тебя... – Грэм протянул руку, насколько позволяла длина сковывающей его цепи, и взъерошил волосы. – Если честно, я вообще никого не ждал. Разве что Джека. Беверли поежилась, будто от озноба, но ничего не сказала. – С его стороны довольно грубо было присылать тебя сюда, – продолжал Уилл, рассматривая свои пальцы. – Джек написал заявление об отставке сразу же после твоего задержания, Уилл, – Катц мотнула головой. Уилл тупо кивнул. Почему-то его это совсем не удивило. Этот поступок был вполне в духе Джека Кроуфорда. – Значит, это не он предложил поселить меня по соседству с Ганнибалом? – Нет. Это целиком и полностью идея Фредерика, – кивнула Беверли. – Да, неплохая шутка, – Уилл кивнул. – По-моему, Ганнибала это тоже забавляет. – Забавляет? – повторила Беверли и, наконец, повернулась в его сторону. – Только это его забавляет? В самом деле? Уилл спокойно встретил её взгляд. За время службы в спецназе и ФБР он научился ловко владеть своими эмоциями и не позволял им как-то повлиять на его жизнь. Мало что могло выбить его из колеи, но вид Беверли заставил его суровое обтесанное сердце болезненно содрогнуться. Всего лишь на одно мгновение, но этого было достаточно. Когда несколько недель назад Джек приехал арестовывать Уилла, Беверли в группе не было – она все еще находилась в клинике пластической хирургии в Вашингтоне. Врачи из других городов не решались взяться за её случай. Не хватало компетенции, да и руководство ФБР настояло на её лечении именно в Вашингтоне. Лектер провел ювелирную работу. Лицо Беверли Катц было как будто разделено пополам невидимой чертой, которая начиналась от линии роста волос и заканчивалась на шее около яремной впадины. Левая половина лица Беверли была не тронутой, над правой же доктор основательно поработал, оставив маленькое аккуратное ушко нетронутым, как будто в насмешку. Эту часть лица Беверли покрывали толстые выпуклые рубцы, которые, казалось, изнутри были налиты кровью – пока что это был тот максимум, который смогли достигнуть хирурги. Ей предстояло еще не раз ложиться под нож – хирурги из Вашингтона прогнозировали минимум три операции. На правом глазу Катц носила чёрную пиратскую повязку – глазной протез ещё не был готов, да и формы он был необычной. Стандартный протез она носить не могла после того, что Ганнибал сделал с её глазницей и мягкими тканями вокруг. Как-то Беверли обмолвилась, что доктор работал на протяжении пяти часов, время от времени отвлекаясь только для того, чтобы поменять пластинку на проигрывателе. С тех пор Беверли терпеть не может Моцарта и Глюка. Позволив Уиллу достаточно рассмотреть себя, Беверли отвернула искореженную сторону лица обратно к зарешеченному окну. – Пожалуй, ты прав, – закончила она бесцветным голосом. – Все это действительно очень смешно. – Зачем ты пришла? – вопрос прозвучал довольно грубо и Уилл вымученно улыбнулся, чтобы сгладить свою резкость. – Мне нужно, чтобы ты подписал это, – Беверли протянула ему листок плотной бумаги. В нижнем правом углу документа Уилл заметил гербовую печать бюро. – Что это? – Грэм кивнул головой на документ, однако в руки его не взял. – Это приказ о твоём переводе в окружную тюрьму Вашингтона при отделении ФБР. Я хочу, чтобы ты поставил свою подпись в знак согласия. – О моем переводе? – Уилл сжал кулаки. Мысли одна за другой лихорадочно проносились в его голове. Казалось закрой он глаза и будет слышно, как щелкают шестерёнки в его воспаленном, уставшем разуме. Вот он, тот единственный шанс! Грэм не имеет права его упустить. Уилл улыбнулся и, помедлив, неловко коснулся холодных пальцев Катц. Та вздрогнула, но руку не отняла. Хороший знак. – Я благодарен тебе за это, Бевви, – мягко сказал он. – Послушай меня, я подпишу какие угодно бумаги, но мне нужно, чтобы ты кое-что сделала для меня, Бев. Та склонила голову набок, приготовившись слушать. – Мне нужно, чтобы ты обеспечила мой переезд в один день с Ганнибалом. – О, конечно. Без проблем. Может, мне договориться, чтобы вас везли в одной машине? – Беверли хмыкнула но, заметив серьёзный взгляд Уилла, нахмурилась. – Ты что, серьёзно? – Мне нужно, чтобы нас перевозили в один и тот же день, – повторил Уилл. – И да, естественно, в одной машине. Беверли резко выдернула руку из его сцепленных пальцев и откинулась на стуле. – Уилл, ты понимаешь, что ты просишь? – спросила она, внимательно разглядывая своего соседа. – Ох, Беверли, ещё как, – Уилл потёр глаза. – Ещё как понимаю. – Говори, что ты задумал? – потребовала Катц. – Ты что, планируешь с ним сбежать? Грэм пожевал губами. Сказать ей? Довериться? Нет, он не мог. Он и так сказал ей достаточно. – Нет, Бевви, – он успокаивающе улыбнулся ей и каким-то чудом нашёл в себе силы и беззаботно подмигнул ей. – Я не планирую сбежать с ним. Я планирую убить Ганнибала Лектера. Беверли задержала дыхание. Даже сейчас, когда Ганнибал находился в заточении, она не могла сдержать приступ ужаса, стоит кому-то упомянуть его имя. – Уилл, он убьёт тебя. – Да, скорее всего, – согласился Грэм, разглядывая решетки на окнах. – Но прежде я вцеплюсь в него зубами и не отпущу до тех пор, пока он не перестанет дышать. Таков план. Беверли молча смотрела на него. – Я все равно не согласна с тем, что ты хочешь сделать, – наконец, сказала она. – Да ради бога, Бев, – Уилл начал терять терпение. – Я же не прошу у тебя благословления. Мне от тебя нужно только это. Остальное я сделаю сам. Какое-то время Беверли молча смотрела на него, как будто решая что-то. Было видно, что на чашах весов лежат равные по весу аргументы "за" и "против". Наконец, она решилась. – Постараюсь, – буркнула Катц и поднялась. – «Ох, Бевви, детка, пожалуйста, не подведи», – мысленно взмолился Уилл, провожая взглядом ее стройную фигуру.