Когда вокруг сгустились тени, Поверь, что путеводный свет можешь отыскать. Он — источник Силы древней, Что предстоит нам обуздать. © Шаман Кинг Brave Heart (rus cover)
Голова раскалывалась от боли, словно кто-то хорошо приложил меня по затылку. Темнота окружала меня, давая хоть какую-то поблажку моим раздражённым глазам. К горлу подкатила тошнота. Дыша через раз, чтобы меня тут же не вырвало, закрыла глаза — ничего не изменилось. Всё та же темнота. Самое паршивое будет, если буду лежать в блевотине и в темноте. Ни рук, ни ног я не чувствовала. Попытавшись ими подвигать, я поняла, что связана по всем конечностям. Страх окатил меня новой волной, отчего я попыталась сесть, но тут же упала и больно ударилась головой. «Где я? Где Оби? Что это за место? Кто меня похитил?» — воображение уже подкидывало мне самые разнообразные картины происходящего. Одна другой хуже. Борясь с тошнотой, слабостью и болью, вынуждена была признать, что не знаю, что мне делать и как быть. Надеяться на милость? Кому я понадобилась, кроме Клауса? Лёжа на какой-то ткани, которая ни черта не смягчала мои падения при всех попытках встать, я думала. Судя по всему, меня связали одной верёвкой по рукам и ногам. Как мне быть? Слёзы начали скапливаться в уголках глаз. Нет! Я не должна реветь! Я не настолько беспомощна и жалкая! Нет! Я должна думать! Думать! Но вокруг была темнота и неизвестность происходящего, которые пугали меня. Подавив всхлип, я дёрнулась, когда услышала скрип… люка в потолке. Кто-то скинул верёвочную лестницу, а после спустился вниз. Из-за убранного люка в комнате стало светло чуть-чуть. В лучах дневного солнца показался высокий мужчина в чёрной шляпе с широкими полями, голубыми перьями, в коричневой накидке-плаще. Широкая улыбка с несколькими золотыми зубами не внушала мне особого доверия. Я в ужасе осознала, что попала в руки пиратов! Но как? Мы же в пустыне! В городе песков! Откуда здесь вода и корабли? Или я так долго спала? О, боже… Прижавшись к стене, я смотрела на незнакомца с ужасом. Тот только шире ухмыльнулся и приблизился ко мне, беззастенчиво протягивая свои грязные руки к моему лицу. Внутри меня всё скривилось от отвращения. Даже Оби будет чище этого мужлана! Тот хотя бы при виде речки сначала воды наберёт, а потом предложит искупнуться. А этот… — Да-а-а, красавица. За такую, как ты, не грех большие деньги заплатить и побегать. — Что Вам нужно от меня? — собрав в кучку крупицы храбрости, которой, видимо, во мне поменьше голимого энтузиазма и любопытства, я решила выяснить хоть что-нибудь о положении, в котором оказалась. — У меня самой ни денег, ни… — Пф! Красотка, ты глуха или глупа? Деньги, дорогая. Деньги! Правда, за тебя один богатый господин готов заплатить столько, сколько я пожелаю, — хищно оскалившись, пират резко придвинулся ко мне и спустил руку к вороту моей рубашки. От такого жеста и осознания, что он задумал, внутри меня что-то лопнуло и съёжилось от страха. Лягнувшись, я рухнула на него, кусая за ту самую руку. От запаха тухлой рыбы и ещё чего-то сладко-кислого, что отходило от пирата, меня всё-таки вырвало. — Ты! — замахнувшись, рука мужлана замерла в воздухе. — Три тысячи чертей! Если бы не деньги, ты давно была подо мной, красавица. Прижавшись к стене и морщась от запаха рвоты, я неотрывно смотрела на него. Сердце стучало в груди. Мне было страшно до одури. Что мне делать? Меня везут в Иврил! К Клаусу! И он заплатил за меня деньги сомнительным людям, которые ради денег продадут последние подштанники! То рыча, то смеясь, пират поднялся по верёвочной лестнице и что-то крикнул. Палуба. Мы всё-таки в море. Сердце пропустило удар, а после начало бешено стучать. Море… В море! Я не смогу выбраться! Мне никто не поможет! Люк не закрыли. Вместо него ко мне обратно спустили кого-то. Юный мальчишка со светлыми волосами и карими глазами сначала посмотрел на меня, а после на то, что вышло из меня. От его взгляда я смутилась и посмотрела в сторону. Ребёнку от силы было восемь-десять лет. Молча он собрал то, где я лежала и всё замарала, и поднял наверх. Теперь мне предстояло спать на холодном полу. Выдохнув и смаргивая слёзы, я поджала ноги под себя. Вот, за что? Я всего лишь хотела заниматься делом своей жизни! Я всего лишь хотела быть свободной! Я всего лишь не хочу замуж за того, кто мне противен. По щеке скатилась первая слеза. Она упала на тёмную ткань брюк, расплываясь более тёмным пятном. А после этого я тихо разрыдалась, жалея, что у меня нет хотя бы того ножичка. Так у меня была бы возможность перерезать себе горло. Но у меня отобрали и эту возможность.***
— Мисс, — услышав это обращение, я встрепенулась и открыла глаза. Темнота ударила по глазам. — Оби? — от страха и надежды я снова вжалась в стену. Сон, как рукой сняло. К тому же, я совершенно не помню, что мне снилось. — Нет. Простите, что разбудил Вас, — всмотревшись в темноту, я увидела силуэт мальчика. Вздохнув, он вышел к свету, и я узнала утреннего незнакомца со светлыми волосами. Рубаха ему была великовата, но он её опоясал ремнём и заправил в штаны. — Капитан разрешил развязать Вас и выпустить погулять на палубу. — К-капитан? — запнувшись, переспросила я. Да и не помню я никакого… — Мужчина, который сегодня к Вам первый спустился, — любезно подсказал мальчик, и я вздрогнула. С чего это вдруг такой… широкий жест души от него? — А. Понятно. Что ты делаешь? — воскликнула я, когда увидела в руках ребёнка нож. Именно с ним он и начал ко мне подходить. Покачав головой, мальчик сел возле меня. — Надо разрезать верёвки. Мы далеко в море, поэтому Вы вряд ли рискнёте бежать с корабля, — с улыбкой ответил он. Я зажмурилась, когда лезвие нависло надо мной. Почувствовав, как колыхнулись пряди волос, услышала шуршание верёвки. Спустя несколько секунд мои руки были свободны, а следом и ноги. Я попыталась встать, но затёкшие конечности не желали меня слушаться. Оперевшись онемевшими ладонями в стену, я подождала несколько минут, прежде чем снова встать. Сколько я лежала без сознания? — Давайте я Вам помогу, мисс. — Меня Моргана зовут, а не «мисс», — представилась я, старательно гоня от себя образ одного наёмника, который ради моего возмущения продолжал время от времени вставлять своё излюбленное «мисс» и со смехом говорить, что он — воспитанный молодой человек. — А тебя как? Я смогла выпрямиться и сделать несколько шагов без помощи мальчика. Перед глазами всё ещё было темно. Хотя бы не двоилось. Приложили головой меня тоже хорошо. — Казуки. У Вас имя необычное. — Ммм… Спасибо, — привыкшая слышать о том, что моё имя почему-то ассоциируется с чем-то злым и тёмным, я была приятно поражена словами Казуки. Мне ещё никто не говорил, что моё имя необычно. — Приятно познакомиться, — вспомнила я о вежливости и вздохнула. Под хихиканье мальца я поднялась на палубу на шатающейся во все стороны лесенке. Опустим момент, как я начала на ней истерить, когда та начала ходить ходуном направо и налево. Выбравшись наружу, я ощутила, как в лицо мне дыхнул морской, солёный воздух. Темнота развеялась. Снаружи были к стенам корабля зацеплены факела. Да и без них было достаточно светло. Полумесяц ярко светил вместе с миллиардом звёзд на тёмном полотне неба. За небом я хоть и люблю наблюдать, но на суше… это другое. Небо здесь было просто усыпано звёздами. Такое чувство, что маленькие небесные светила боялись не успеть к чему-то и все вывались наружу. Я замерла, оглядываясь по сторонам. Казуки был прав. Я сжала кулаки, понимая, что капитан далеко оказался не глуп. Я всматривалась в темноту, замечая черноту морских вод и отражение полумесяца. Суши нигде — с любой стороны! — не было видно. Не выдержав, я спрятала лицо в ладонях. — Чёрт! — тихо прошептала я, прекрасно понимая, что, даже если Оби и обнаружил мою пропажу, не сможет последовать за мной чисто физически. Мне было и без того неловко, что он носится со мной, как курица с яйцом. И я была вынуждена признать, что не он, и меня давно нашли бы в лесу и привели обратно, силком заставив бы перед алтарём сказать «да». Ветер трепал мои распущенные волосы, а я смотрела в бездну бескрайнего моря. Во мне крепло желание перепрыгнуть борт и окунуться в ледяную воду. Уж лучше морские обитатели, что вот это всё! Видимо, моё желание предугадал мой смотритель. Схватив меня за руку, Казуки крепко сжал запястье. Если бы в руке было что-нибудь, я не удержала. Это точно. Стиснув зубы, я глянула на мальчишку и попыталась вырвать конечность. — Не делайте глупости, иначе до конца плаванья будете сидеть внизу. А так Вам позволено гулять по вечерам. — Поняла, — выдохнула, и моя рука оказалась на свободе. Отвернувшись от мальчишки, начала растирать кожу. Да что же мне делать? Неужели я и вправду ничего сделать не могу? Здесь мне никто не поможет. Я тут сама за себя. Задаваясь этим вопросом, я продолжила смотреть на горизонт. Когда-нибудь я создам нечто такое, чтобы можно было воспарить к небесам, чтобы можно было расправить руки и улететь, как птица, в небо. Я стану птицей, чтобы вырваться из ненавистной клетки, и воспарю птицей с птицами к небу, к рассвету. Я обещаю.Я буду птицей, которая никогда не сдастся обстоятельствам. Я перестану быть беспомощным и трусливым чёрным кроликом.
— Пойдёмте, мисс Моргана. Капитан для Вас приказал оставить ужин. Следуя за Казуки, я молча смотрела ему в спину. Совсем ребёнок. И что или кто заставил его прийти на корабль пиратов? Где его родители? Или они здесь? Не зная его истории, уже сочувствовала мальчику. Злость на него прошла, оставив послевкусие вины. Он всего лишь выполняет приказ. Может, ему наоборот хочется сейчас спать, а он следит за мной. Из-за приказа этого капитана. Кажется, у меня уже наклёвывался разговор к этому мужлану. На другой части палубы стоял маленький столик с керосиновой лампой и железной тарелкой. Молча дойдя до места, покорно села и… скривилась. Неужели пираты это едят? В тарелке была какая-то болотного цвета мутная жижа с капустой, кусочками мяса и ещё какими-то овощами. Из-за «бульона» они потеряли свой цвет. Хотя по запаху это лук. Тошнота снова подкатила к горлу. Наверное, волосы у меня встали дыбом от такого «пиршества». Обернувшись к Казуки, я увидела его удивлённый взгляд. Но он промолчал. — Передай капитану, что я не голодна. Встав из-за стола, я направилась к борту и склонилась вниз. Меня снова вывернуло. Я боялась представить, что из меня выходит, если я ничего не ела и не пила. Руки мальчишки убрали волосы. Вздохнув, он помог мне сесть на пол и подал фляжку с водой. Походу дела, я застряла здесь надолго. А без еды сколько я протяну? Кажется, кто-то говорил, что человек без еды три недели живёт…***
По ощущениям и сменам дня и ночи прошло два или три дня. Или неделя? Я не знаю, как считать, потому что днём мне запрещено выходить на палубу. Вместо еды я пила воду, потому что каждый вечер в тарелке было одно и то же. В буквальном смысле. Варево начало тухнуть, и к нему я больше не приближалась. Мой желудок и без того бунтовал от различных гниющих или прокисших запахов. Первым не выдержал капитан. Или Казуки, который был не в восторге от моей голодовки. Лёжа у себя, я думала над тем, что будет на суше. Я не собиралась сдаваться и как миленькая идти в руки бывшего жениха. Конечно, проще будет, если пираты принесут ему мой труп… Но мне надо, чтобы этот идиот отвязался от меня. А это будет непросто. Глядя на всё это, я ещё раз пришла к выводу, что Лимбо — не простой стражник во дворце. «Богатый господин» — вот, как капитан назвал заказчика. А так можно обозвать любого! Но интуиция подсказывала мне, что я правильно думаю на Клауса. Мне надо бежать. В море действительно невозможно, но на суше — есть шанс! Мои мысли прервал скрип отодвинутого деревянного люка. Подняв голову к потолку, я увидела спускающегося ко мне Казуки. В дыре люка я увидела, что небо снова было окрашено в персиково-розовый цвет. Значит, закат. Сев и потянувшись, я сладко зевнула. — Добрый вечер, Моргана. С мальчиком я тоже добилась успеха — отучила звать меня «мисс» и заставила перейти на «ты». Не настолько я высока по статусу, чтобы так звать. Ещё за этот период мы научились с ним общаться. Проще говоря, нашли общий язык. Он мне рассказывал, как сам хочет стать когда-нибудь капитаном корабля и сейчас учится всему, чтобы исполнить свою мечту. На вопрос о том, о чём мечтаю я — ответила вполне честно. Научиться летать под бескрайним куполом неба средь облаков. Конечно, мои слова были встречены звонким смехом юного пирата. Утирая слёзы, он сказал, что страннее ничего не слышал. В долгу не осталась, сказав, что своим смехом он оправдывает своё имя. Смутившись, Казуки отстал от меня на какое-то время. Ещё он раздобыл для меня бумагу и карандаш, а там я ему в благодарность портрет нарисовала. Художник я так себе (чертить свои будущие изобретения я могу, а вот просто что-то нарисовать — надо ловить особое вдохновение!), но и этого хватило мальчику в качестве подарка. Без дела я не сидела. Даже не знаю, друга завела, что ли? Я позволяла мальчику спать на дежурстве рядом со мной, а сама рисовала запомнившиеся мне пейзажи. «Оби, как ты там?» — эта мысль мне тоже не давала покоя. Плыли мы так долго, потому что попутного ветра не было. Так дни и ночи тянулись друг за другом. — Привет. Тебе хоть поспать дали, Казуки? — я с беспокойством посмотрела на мальчика. Он был мне ниже груди, поэтому было как-то комично вставать на колени, чтобы осмотреть его. Вместо этого Казуки протянул мне руку и помог встать. Тут уже я не упустила своего. Подведя его к свету, я заключила лицо пирата в свои ладони и внимательно посмотрела. Ребёнок попытался вырваться, забурчав, что с ним всё в порядке. Щёки просто пылали, как и лоб. А под глазами залегли тёмные круги. — Ты весь горишь! Казуки! — Да всё со мной в порядке! Вырвавшись, он прокашлялся в кулак и выдохнул. — В порядке, понятно? Следуй за мной — тебя капитан зовёт. — Чего? — пробормотала я. — Чего это он вдруг… — Не знаю. Тем не менее, он трезв, в ясном уме и ждёт тебя. Поэтому тебе стоит поторопиться. Я вздохнула, снова подчинившись. Вся ситуация в конечном итоге меня начала жутко злить и раздражать. Если бы не прихоть себялюбивого Клауса, который только и мог, что говорить о себе и своих достижениях, я могла быть дома, в своей комнате и снова пробовать собрать генератор электроэнергии, где главную роль играла водяная мельница! Из-за чужой прихоти я теперь прохожу всё это, терплю претившие мне приказы и выполняю их. Удивительно. На небе ещё светило солнце на горизонте. Обычно меня Казуки выпускал, когда солнце едва можно увидеть за горизонтом. В честь чего это меня решили побаловать тёплыми лучами? Молча Казуки приказал мне идти за ним. Мы снова шли по уже знакомой мне палубе, и в конце пути я очень даже сильно удивилась. К полу были прибиты четыре столба. Над ними висела натянутая верёвка, а на неё были накинута грязно-серая ткань. — Это… что? — Тебе надо вымыться. Там все принадлежности для тебя. Платье уже висит там. Осторожно, не намочи его, Моргана. Я застыла, глядя на это сооружение и думая над тем, кому подзатыльник выписать. Просто… Как-то… Ничего, что вода на пол будет литься? — Если ты боишься, что кто-нибудь из команды будет за тобой подглядывать, то можешь не переживать. Капитан сказал, что, если хоть кто-то глянет на тебя во время принятия ванны, то тот пойдёт на корм акулам. От таких слов, сказанных весёлым голосом Казуки, я сглотнула. Нервно. Надо же. — Постоишь здесь? — Да. Мне тебя ещё к капитану отвести надо. Поторопись. Толкнув меня в это сооружение, я выставила руки вперёд и врезалась в плотную ткань, а после мои ладони наткнулись на что-то деревянное. И это был не пол. Хорошо отполированная древесина, покрытая каким-то лаком. Выпрямившись, я осмотрела импровизированную ванную комнату. Ну, что же, корыто, полное воды до самых краёв. Видимо, и есть ванна. Какие-то стеклянные склянки. Открыв каждую, я поверить не могла, что существуют на земле такие чудесные ароматы. Одна из жидкостей приятного оранжевого цвета напоминала по консистенции жидкое мыло с ароматом роз. Белое пушистое полотенце и зеркало в пол. Деревянная расчёска для волос. А в углу на крючке и плечиках висело платье на этот вечер. Изумрудное платье с V-образным вырезом на груди. Зелёный лиф украшали алые розы из приятной для тела воздушной ткани. Всё это заставило меня напрячься. Неужели конец путешествия близок? Неужели на берегу меня уже ждёт Клаус?