Однажды воспарив, обратно ты не вернёшься. Ведь за собой манит голубой-голубой небесный свод! © Nika Lenina — Blue Bird
— Ого! А он правда полетит? — маленькая девочка восторженно смотрела на воздушного змея в руках отца. Красный, как чешуя сказочного дракона, змей обещал взмыть далеко в небо и стать тем самым драконом из сказки. И принцессой, которую он должен защищать, была именно девочка. — Конечно, — мужчина уверенно кивнул, подставляя лицо ласковым порывам ветра. Чёрные волосы с редкой проседью были убраны в хвост, чтобы не мешались. Присев около захлопавшей в ладони дочери, он подал дочери жердь с намотанной на неё тонкой верёвкой. Помогая держать в руках всю конструкцию, мужчина улыбнулся. — Смотри, Моргана… Получив свободу, змей резко с хлопком расправил роскошные алые крылья и взмыл в воздух под шокированный взгляд девочки. Крепко держа в ладошках «руль» своего сказочного стражника, девочка смотрела в небо и следила за ним, мечтая однажды лететь со змеем бок о бок…***
Кашель вместе с насильно вдыхаемым в лёгкие воздухом приносил обжигающую боль и спазмы. Распахнув глаза, я резко подскочила, кашляя и отплёвываясь от воды, что застряла в дыхательных путях. Вода текла из носа. Казалось, что даже из ушей. Кто-то особо умный начал с размаху хлопать меня по спине, от чего меня скрутило от боли — спина у меня была скопищем нервных окончаний и боль не терпела в любом виде. Особенно вот так. Уши были ещё забиты, глаза плохо видели из-за бегающих чёрных точек, но даже так я могла разобрать, что кто-то с кем-то ругается на повышенных тонах (иначе я не разобрала). Меня снова схватили, подняли на ноги и резко обняли, надавив в область диафрагмы. От такого я на какое-то время снова выпала из реальности. — Вы… убить меня… вздумали? — прохрипела я, когда пришла в себя и смогла начать говорить более менее нормально. Тяжело дыша, я лежала, судя по ощущениям, на корнях. Вокруг всё было сумрачно и зелено, словно я оказалась в лесу. Причём вечером. Виски сжимал невидимый обруч, и я мечтала об одном — рухнуть куда-нибудь в листву и поспать пару часов. Мышцы словно налились свинцом и тянули вниз, не позволяя встать или даже сесть. Грудь тяжело вздымалась в такт сбившемуся дыханию, которое я пыталась выровнять. Пока ко мне возвращались крупицы сил и сознания, вокруг кипела жизнь. Девушка-солнце в цыганской юбке всплёскивала руками, что-то очень быстро и эмоционально говоря своим собеседникам. Наёмник-Смерть лишь недовольно поглядывал в её сторону и подкидывал ветки в маленький костерок. Над ним был сооружён мангал и висел котелок, над которым завис пар. Оби сидел недалеко от меня и точил ножом колышек… Ножом колышек… Минутку! Я снова села и, хвала богам, не упала обратно, больно ударившись головой. Разговоры стихли, а я начала шарить по своей одежде и искать подарок Казуки и ножичек. — Не это ищешь, красавица? — подняв голову, я увидела над собой цыганку. Или она не была ею? Тем не менее, вид говорил об обратном. И, что самое удивительное, на ней даже не юбка была, а штаны-шаровары. Всё. Моё зрение меня подводит. В руках незнакомки были искомые предметы. Я выдохнула от накатившего меня облегчения и кивнула, протягивая руку. — Оу, — и она тут же их убрала. — Тору, прекращай играть и отдай ей оружие, — коротко приказал хриплый мужской баритон. Смерть впился в девушку взглядом, из-за чего незнакомка поёжилась и молча отдала мне важные сердцу вещи. — Пф. Ей не помешает небольшая встряска, — передёрнув плечами, маскируя тем самым обиду, Тору села около Оби, положив тому голову на плечо. Оби в ответ усмехнулся, пристально разглядывая своё творение. — У Морганы с недавнего времени вся жизнь — одна сплошная встряска. Кстати, ты как? — вопрос был уже обращён в мой адрес. Вопрос как раз застал меня за делом: крепко привязав кинжал к ноге и зашнуровав сапог для большей надёжности, я посмотрела на Оби. Только сейчас я заметила, что он сидел в чёрной кофте, а на мне была его куртка. — Уже лучше, — шмыгнув носом, я выдохнула и закрыла глаза. На губах расплылась мимолётная улыбка. Улыбка, которую убили воспоминания недавних событий, включая полёт с водопада и борьбу в воде с Клаусом. В груди всё похолодело от ужаса. А я ведь могла погибнуть! Он намеренно топил меня! По телу прошла дрожь — фантомные прикосновения и хватки Лимбо причиняли точно такую же боль, как и реальные. — А что случилось на водопаде? — наконец, спросила я. Все трое как-то весело переглянулись, но я не спешила разделять их веселье. У наёмников другие ценности и причины для радости. Я даже не знаю, что заставило их стать такими! На крайний случай: я даже не знаю их настоящих имён. Даже при первой встрече Оби сказал, что у него много имён, и я могу звать его так, как зову сейчас. — О. Это было весело! — девушка широко улыбнулась, сложив руки на груди. — Скажи честно, красавица, ты точно не самоубийца? — несмотря на шуточный тон, в этом вопросе была сама серьёзность. Даже наёмник-Смерть перестал мешать варево в котелке и посмотрел на меня. Три пары глаз в буквальном смысле пилили меня. Наверное, будь у них возможность, то распилили бы на части. Точно. — Ну… — неловко улыбаясь, я закинула руку назад, почёсывая затылок. Будто стимуляция чего-то там поможет мне придумать адекватный ответ. На самом деле, когда волнуюсь, нервничаю и переживаю, то или чешу затылок, или начинаю заламывать пальцы, кусая ногти. Последнее, кроме ногтей, редко, потому что пальцы ещё нужны. — Как вам сказать… — Говори как есть. Тебе нечего стыдиться, — наёмник-Смерть вернулся к своему делу. Его голос был также тих и приглушён, что было невозможно разобрать — парень это, или девушка. Да и лица не видно. Посмотрев на эту странную компанию, которая мне жизнь спасла, да и, походу, уже второй раз, я выдохнула. Отвечать я постаралась честно и вдумчиво. — Если бы Клаусу удалось меня затащить под венец, то мне проще лучше было разбиться об скалы, прыгнув с водопада. Лучше смерть, чем такая жизнь… точнее, существование. Мои слова застыли в условной тишине. Где-то далеко шумел водопад, стрекотали насекомые, шуршали дикие зверушки и кипела вода в котелке. Люди молчали, явно находясь в прострации от моих слов. Переглянувшись между собой, каждый вернулся к своему делу. Тору, взлохматив свои волосы, подошла и села рядом со мной, прижав к груди колени со словами: — Будь спокойна. Здесь тебя все очень хорошо понимают, — а в голосе были слышны искренность и поддержка. Именно после этих слов у меня мелькнула в голове мысль, что Оби, Тору и наёмник- Смерть пришли к такой жизни не от счастья в прошлом. Прикусив губу, я, наконец, выдохнула спокойно. На душе потеплело от того, что здесь меня не собираются унижать за слова, действия и идеи и принуждать к тому, чего я не хочу… Если это, конечно, не дальняя дорога из Иврила.***
— Спасибо, Оби, — в который раз поблагодарила я парня, проходя вместе с ним по знакомым лесным тропинкам к дому, из которого я сбежала. Мне надо было это сделать, чтобы спокойно уйти отсюда. Мне надо было попрощаться с бабушкой перед тем, как я покину Иврил навсегда. У меня не было желания задерживаться здесь даже для того, чтобы обвинить всех, кто насильно хотел выдать меня замуж. В принципе, Тору подмигнула мне и сказала, что Клаус тоже выжил, но эта жизнь ему будет не малиной. Она подкинула стражам правопорядка анонимное письмо с больше десяти подписей, в котором изложила мой инцидент. Благодаря этому, Лимбо вместо уютного гроба или мягкой кровати ждёт не менее сырая темница. И это грело мне душу. Да и поступок Торы тоже. Это ещё раз заставило задуматься над тем, что же произошло в жизни этой девушки, которая так остро отреагировала на мою проблему (когда это Оби рассказывал, Тору требовала, чтобы друг заткнулся). И отказалась оставлять её без должного внимания общества. Лично я не хотела ни с кем в Ивриле связываться, поэтому желала быстрее уйти. Но перед этим попрощаться с бабушкой. Она была и остаётся для меня близким человеком. Самое тяжёлое было то, что больше не увижу её. В молчании мы дошли до дома, и я остановилась, втягивая в себя чуть влажный воздух, наполненный ароматами скошенной травы, душистого зерна и свежемолотой муки. Где-то недалеко работала мельница — дед до заката на ней пробудет, поэтому надо торопиться. Закат как раз уже собирался на горизонте. Махнув рукой, Оби растянулся на лавочке. Я посмотрела на него. Насколько обманчив этот вид? Спокойное выражение лица, закрытые глаза, размеренное дыхание. Вот, насколько? Времени у меня мало. Пройдя к окну кухни, я увидела бабушку. Она сидела за столом, спрятав лицо в ладонях. Со стороны казалось, что она плачет. А на самом деле… плакала, только без слёз. Только сейчас я начала понимать, как была слепа раньше и не замечала очевидных вещей. Крики заглушил шум двигателя. Глаза закрыли чертежи и идеи. Я была наглухо слепой и не видела, что творится на самом деле. Стук в дверь получился слишком громким. Сомнения заткнулись, когда дверь распахнулась. На пороге стояла бабушка — бледная, худенькая и с седой косой до поясницы. Без слов я крепко обняла её, и выдохнула, когда её руки обняли меня в ответ. — Моргана… — в её голосе было столько удивления и недоумения, что я невольно усмехнулась. — Ты же… — Да. Я ухожу, — тихо и твёрдо перебила я её и посмотрела в глаза. Серые, мутные от невыплаканных слёз глаза. Вот так смотрю и понимаю, что не хочу повторения её судьбы, не хочу стать блеклой тенью себя настоящей. Пусть ещё слепой и беззащитной, как котёнок. — Я зашла попрощаться с тобой, бабушка. Бабушка выдохнула. Плечи её расправились, словно этими словами я сняла с её плеч непосильную для неё ношу. Взяв меня за руку, она молча попросила меня зайти в дом, который я месяц назад могла ещё назвать «родным». Внутри дом оставался таким же, каким я его и помню. Кроме моей комнатушки, которая теперь была завалена другим барахлом. Дед вряд ли ждал моего возвращения. Заметив мой взгляд, брошенный на моё бывшее пристанище, бабушка тяжело вздохнула и проводила к столу. — Бабуль, не надо, — успев схватить пожилую женщину за руку, усадила за стол — Чай мне не к чему, — я покачала головой. Да, конечно, я хотела снова оказаться тут, жить с бабушкой, снова запереться в своём мире, пропитанным запахом пресной воды, пыли, стружки и заваренных в чайнике трав. Хочу, но уже не смогу пойти на такое. — Спасибо. — Ждут тебя? — она слабо улыбнулась, уже не сопротивляясь моей хватке, которая просто переросла в крепкое рукопожатие. Сжав её ладони, я поджала губы. Больно уходить, боль знать, что она остаётся здесь без защиты… «Будто, когда ты тут была, бабушка была под защитой?» — едко усмехнулось подсознание. Если бы бабушка не смотрела на меня так внимательно, то я позволила себе хватать ртом воздух и заплакать. Сердце сжималось от тоски и боли, что придётся покинуть родной дом, который стал для меня опасным. Впереди меня ждали неизвестность и долгая дорога. К чему приду и кем стану — неизвестно. Я могу говорить окружающим что угодно, но мне банально… страшно. Будущее представлялось густым туманом, в котором я ничего не видела. Но сначала мне надо найти новое место, где я смогу вдохнуть свободно и перестать оглядываться за спину. — Ждут. Правда, с некоторыми наши дороги разойдутся практически сразу, — я пожала плечами при мысли о Тору и наёмнике-Смерти, который не желал идти со мной на контакт, а ребята так и не сказали его имя даже в обычном обращении. Я невольно начала звать его Безымянный, или Никто. — Не говори, куда идёшь. Мне будет так легче, — бабушка сжала мои ладони в ответ. — Когда мы так в последний раз сидели, Моргана? — Не знаю, — мне стало стыдно за такое, но я честно не помнила этих моментов. — Не помню. За месяц столько всего произошло, что жизнь здесь в некотором смысле… стёрлась. Время капало, как вода по рукам. Солнце неумолимо приближалось к горизонту, поэтому мне надо было собираться и уходить. Я могла говорить и говорить, но многие слова застряли в горле, так и оставшись не произнесёнными……о чём я потом пожалею, как и о сотне других вещей.
— Моргана, я должна тебе кое в чём признаться. Возможно, это откроет тебе глаза на то, что случилось, — выдохнула бабушка и крепко сжала мои ладони. Её пальцы похолодели от волнения. Прикрыв глаза и явно посчитав до десяти, она твёрдо посмотрела на меня. Так, будто собралась прыгнуть с водопада в пропасть неизвестности. — Когда тебе было четыре, мы с дедом нашли тебя в лесу. И мне показалось, что я снова лечу над пропастью с водопада.***
В молчании я и Оби возвращались обратно по темноте. К моему счастью, луна была полной и светила ярко, поэтому разглядеть ветки и корни и не запнуться могла без проблем. Меня заботило другое. Ещё Оби периодически оглядывался и смотрел, не отстала ли я. Что удивительно, — нет. Или он просто уменьшил скорость шага, или я ускорилась в попытке сбежать отсюда. Я была в смятении. В голове что-то щёлкало. Теперь для меня действительно прояснились некоторые моменты, которые в прошлом вызывали недоумение. Бабушка с дедом не рассказывали мне про родителей — они их просто не знали. Меня нашли ребёнком в лесу. Дедушка не любил меня и артачился на мои увлечения, кляня неизвестных родителей. Бабушка относилась с сочувствием (жалостью считать всё это язык не поворачивался) и любовью с позиции, что маленький ребёнок был брошен в лесу, никому не нужен, а мне нужен. Осознание приходило медленно, тяжело и болезненно. Но стоять и рыдать, что я, оказывается, круглая сирота, не было времени. — За ночь пройдём лес, — начал говорить Оби, и мне пришлось вспомнить, где я и кто я. — Недалеко отсюда есть станица, где мы можем сесть на повозку и доехать до границы с Тамбаруном. — Тамбаруном? — Да. Там есть то, что ты заказывала перед похищением. Помнишь? — парень обернулся, и я увидела, как его губы растянулись в ухмылке. Не выдержав столь заразительного примера, улыбнулась в ответ. — Невыносимо смотреть на твоё грустное лицо, да и хочется глянуть, как-то устройство работать будет. — Мальчишки, — покачала головой, а внутри потеплело от слов Оби. Он не забыл тот разговор. Он отнёсся к нему очень серьёзно. Он ждёт результата, ради которого сейчас работает, а именно, едет за материалом. Я действительно счастливый человек! О, Небо, скажи, чем я заслужила такого друга? По протоптанным дорогам и с лёгким бегом лес для меня теперь не казался самой страшной трагедией, как было раньше. Хотя страх перед насекомыми, особенно перед пауками, никуда не делся. — К рассвету выберемся, — кивнул Оби. — Тору и Безымянный с нами поедут? — поинтересовалась я. Периодически оглядывалась за плечи, надеясь увидеть этих ребят. Хоть они и сказали, что пути наши расходятся, я надеялась, что хотя бы эту дорогу мы проведём все вместе. Я ещё не успела сказать девушке спасибо за то, что подбросила анонимное письмо вместе со связанным Клаусом к порогу полиции. — Нет. Они ушли первыми, как только мы отправились в Иврил. Да. Теперь кто знает, встретимся ли мы ещё, или нет… — Ты назвала того парня — «Безымянный»? — ухмылка снова расцвела на его лице, и я, закатив глаза, ударила Оби по плечу. — Ауч… — У тебя есть варианты получше? — Собственно говоря, нет. Этот тип никогда ещё никому не представился… Даже вымышленным именем.***
Как и сказал Оби, к рассвету мы добрались до станицы. Лошади тихо ржали, видя сон на ходу. Повозки пустовали, а кучера сидели в небольшом помещении вместе с собравшимися людьми, которые хотели уехать. Кучера — мужчины, которым практически каждому было лет под пятьдесят-шестьдесят, допивали пиво и по одному или по два уходили запрягать лошадей. Мы пришли вовремя. Спрятав голову под капюшон, я подумала над тем, что будет неплохо сделать себе маску, какая была у Оби для лица. Мне в толпе народа в самый раз, ибо уже надоело, что из-за природной красоты меня считают дурой. Я села за отдалённый от стойки столик, чтобы исключить всякий контакт с людьми. Жутко хотелось спать, а поесть Оби принёс через пять минут. Обоим по зажаренному куриному окороку и кружке кваса. Дёшево и сердито. В полном молчании мы проглотили завтрак и поспешили к повозкам. Я снова стояла в стороне, но наблюдала, как друг договаривается и расплачивается. Не отрицаю, что в скором времени мне придётся одной колесить по свету, чтобы найти своё место. — Пошли, — кивнув на одну из повозок, Оби помог мне забрать. Я устала и, когда попыталась запрыгнуть сама, запнулась. Упасть не дал предусмотрительный наёмник, который тут же словил меня на руки и уже посадил в повозку, а после залез сам. Как только мы удобно расселись вместе с остальными пассажирами, я выдохнула и зевнула. — Ложись спать, — с этими словами он закинул свою руку мне на плечи и надавил. Не успев ни за что схватиться, я рухнула на плечо парня. Повезло, что там подкладка из куртки, иначе висок разбила бы. Плечи у него наверняка острые. — Спасибо, — выдохнула я, всё ещё не веря в происходящее. Прошлое казалось теперь таким далёким, туманным, полным секретов, которые я навряд ли смогу разгадать. Будущее представлялось густым туманом и сплошной неизвестностью. Я уже не знаю, что будет завтра. Чего уж говорить о том, что будет через месяц? Весна подходила к своему закономерному концу, отдавая права лету… — К зиме что-нибудь придумаем, — то ли я вслух начала про времена года рассуждать, то ли Оби научился мысли читать, но его слова обнадёживали и кололи мою совесть. Сидеть на шее у парня, который меня раньше знать не знал и взвалил ответственность на свои плечи за мою жизнь из-за жалости, я больше не могла. В новой жизни я планировала идти уже в одиночку. — Оби, — не позволив глазам сомкнуться, а сну захватить сознание, я выдохнул, — ты говорил, что у тебя множество имён, так? — Да. — Пожалуй, моя очередь перехватить твою эстафету, — парень усмехнулся, а я грелась то ли в его руках, то ли на солнышке. А глаза смотрели на небо. Голубое небо, которое ещё на горизонте было окрашено в бледно-персиковые и ярко-розовые тона. — Моргана пусть останется в прошлом. — И как теперь тебя зовут, мисс? Повозка тронулась, и люди от неожиданности зашумели и зашушукались. Одни мы сидели неподвижно и тихо разговаривали о насущем. — Сора. Сора да Винчи, — это почему-то показалось мне оригинальным. Я стремлюсь к небу. Я мечтаю прикоснуться к небу ладонями. А «да Винчи» — почему-то отзывается в груди чем-то тёплым и родным. Будто так и должно было быть. Будто так действительно надо. — Приятно познакомиться. Меня зовут Оби, — второй раз представился наёмник, и я улыбнулась. Разморенная теплом и спокойной беседой я впервые за всё время провалилась в спокойный сон.