Death of Today

Взяв Регулуса за плечи, Изар всмотрелся в него сквозь прорези маски. Нужно было успокоить отца, придумать хоть что-нибудь, но язык словно онемел, а в голове царил хаос. Почему Лили так поступила? На балу в Министерстве она отказалась выйти из битвы за опеку даже тогда, когда Изар пригрозил раскрыть всем тайну ее хоркрукса. Она сказала, что просто не может этого сделать. Но когда Изар заявил, что ей придется на это пойти, чтобы искупить свою вину, заслужить прощение… лицо Лили застыло, и он не смог понять, что она чувствует. Теперь, оглядываясь назад, он гадал, уж не эти ли его слова повлияли на ее решение. Возможно ли, что она хотела мира, хотела получить прощение? Нет. Нет, не может быть. Лили была пуста изнутри — она сама признала, что уже давно лишь тень той девушки, которую Изар встретил в глубинах своего сознания. Однако как глубоко создание хоркрукса повредило ее душу? Была ли Лили в самом деле такой черствой, какой хотела казаться — или просто давила в себе чувства, ставила свои цели на первое место? Должно быть, причина в чем-то еще. Не верилось, что Лили способна отступиться только ради того, чтобы выглядеть лучше в его глазах. Изар знал, что дело не в том, что Лили испугалась, что все узнают о хоркруксе. Изар не собирался никому о нем рассказывать — и Лили это прекрасно поняла. Он не хотел посвящать в произошедшее ни Волдеморта, ни Регулуса — ни даже обдумывать его сам. Возможно, потому, что не мог ни понять, ни принять поступка матери — или потому, что знал: и Волдеморт, и Регулус постараются очернить Лили, представить ее бескорыстную жертву актом злобы или себялюбия. Знание о том, что Лили пожертвовала собой ради него, Изару хотелось оставить при себе. Он хотел похоронить его глубоко в памяти, уберечь от посторонних глаз — чтобы ее поступок остался чистым и бескорыстным хотя бы для него самого. — Я знаю не больше тебя, — тихо произнес Изар, наконец разжимая пальцы. Он повел отца дальше по выстуженному коридору, то и дело с подозрением оглядываясь. Чувствительность к магии снова пропала, но в колыхании теней вокруг ему чудилось присутствие одновременно зловещее и манящее — и очень, очень знакомое. Волдеморт был рядом и, очевидно, оказался не расположен проявлять благородство, дав Изару побыть с отцом наедине. Впрочем, весь замок принадлежал ему, и на своей территории Лорд был вправе творить все, что ему вздумается — в том числе и подслушивать. — Изар, — настойчиво продолжил Регулус, — должно быть хоть что-нибудь. Изар ступил сквозь завесу магии, охраняющую вход в крыло Волдеморта; по коже будто прошла щекотная волна — чары узнали его и изучили гостя рядом. — Мы танцевали вчера на балу в Министерстве. Она вела себя… иначе, не так, как во время нашей последней встречи, и потому я решил попробовать другой подход. Я сказал, что если она хочет искупить свою вину и получить прощение, то должна бросить затею с опекой, — Изар искоса глянул на отца, — а сейчас оказалось, что Лили отступилась. Ни слова неправды. Изару нравилось, когда открыто лгать не было нужды. Оставляя историю с хоркруксом при себе, он лишь умалчивал о части событий, но не лгал. Регулус зашипел сквозь стиснутые зубы и вырвался из рук Изара; серые глаза яростно засверкали. — Эта женщина не способна на раскаяние и уж точно не заслуживает прощения! Без поддержки Изара он пошатнулся и рухнул на пол, но затем с упрямым хрипом поднялся обратно на ноги и привалился спиной к стене; неестественно бледное лицо блестело от пота. Человеческому уху его дыхание показалось бы тяжелым и частым, но Изар слышал паузу перед каждым вдохом и выдохом, словно Регулусу было больно даже дышать. — Прости, — тихо произнес Регулус, проводя рукой по лицу, — я не хотел на тебя кричать. Изар стоял перед отцом, хмуро изучая его. — Я не такой сентиментальный, как тебе нравится думать, Регулус, — произнес он. — Я согласен, что Лили не заслуживает прощения за то, как поступила с тобой, но… — И с тобой. Тебе она причинила зла не меньше. Изар вздохнул, понимая, что разговоры с Регулусом о Лили всегда будут проходить по одному и тому же сценарию. В этом они были похожи с Темным лордом - обоим не было никакого дела до чужого мнения; их прекрасно устраивало свое собственное, и они были глухи к любым аргументам. Регулус ни за что не поверит в то, что Лили, возможно, понимала, что натворила достаточно и искала способа искупить вину. Конечно, она могла и больше — например, открыто прийти к Регулусу и покаяться, но по какой-то причине этого не делала. — Ты неправ, — тихо сказал Изар. — Тебе она причинила куда больше зла. Ты для нее был лишь средством уничтожить Темного лорда. Она поссорила тебя с семьей — и с Северусом. Лили использовала твои мечты о ребенке против тебя самого, а когда ты начал верить, что они сбудутся, тут же лишила тебя всякой надежды, — лицо Регулуса исказилось от гнева и горя, но Изар все равно продолжил: — В моем же случае Лили всего лишь отдала меня в приют. Она понятия не имела, каким адом для меня окажется жизнь там. — Не надо, — прошептал Регулус. — Ты придумываешь ей оправдания. Изар выпрямился и огляделся. — Давай найдем тебе зелье, чтобы снять судороги. Выглядишь скверно, — Регулус явно уперся, и разговаривать с ним сейчас смысла не было. Регулус застыл. — Мы еще вернемся к этому разговору. Я не допущу, чтобы Лили отравляла твои мысли, настраивала тебя против меня. Изар раздраженно вздохнул. — Мы еще поговорим об этом, да, но сомневаюсь, что когда-нибудь сойдемся во мнениях. Регулус с усилием выпрямился, скрипнув зубами от злости: — Что она с тобой сотворила? Какой ложью отравила разум? Изар стремительно присел, и Регулус вздрогнул от неожиданности. Ухватив отца за шею и под коленями, Изар без усилий поднял его в воздух. Тот изумленно выдохнул и неловко застыл в его руках. — Я не говорю, что простил ее за то, что она сделала, — продолжил Изар намеренно холодно, чтобы немного остудить гнев Регулуса. — И, скорее всего, никогда этого не сделаю. И все же мне кажется, что Лили хочет оправдаться. Она поняла, что совершила ошибку, Регулус. Отказавшись от битвы за опеку, она показала, что не будет больше пытаться нас разделить. Разговоры о Лили его уже утомили. Мало того, что спорить с Регулусом было практически бесполезно, но Изар и сам не до конца разобрался в том, как отнестись к произошедшему. Проведя отца в гостиную, к которой примыкала кухня, Изар поспешил устроить его на диване, пока Регулус не осознал, что сын нес его практически без усилий. Затем он взмахом палочки разжег огонь в камине и скрылся на кухне, велев отцу оставаться на месте. Быстро заварив чай, он открыл шкаф с зельями. Пусть Волдеморт только попробует возмутиться, что Изар использует его личные запасы, чтобы привести Регулуса в порядок. Темный Лорд сам настоял, чтобы Изар оставался здесь, так что доставить отца на Гриммо он не мог — и поэтому решил не упускать шанса и напичкать того первосортными зельями. Достав склянку со светло-голубым зельем, Изар вращал ее в ладонях до тех пор, пока содержимое не сменило цвет на бурый. Затем он вернулся в гостиную — но не обнаружил отца ни на диване, ни вообще в комнате. Нахмурившись, он опустил склянку на ближайший столик, еще раз окинул комнату внимательным взглядом, и вышел в коридор. — Регулус? — окликнул Изар. Обойдя колонну, он заметил отца чуть дальше по коридору. Тот стоял, опершись о дверной косяк, и с непроницаемым видом рассматривал обстановку комнаты. — Я искал уборную, — неохотно объяснил Регулус; очевидная ложь. — Это та комната, в которой он заставляет тебя спать? Изар замер. Он знал, в какую комнату заглядывал отец. Она была отведена ему, но накануне вечером Волдеморт потребовал, чтобы Изар спал в его кровати. — Да, — коротко отозвался он. — Но если Темный Лорд обнаружит, что ты тут разгуливаешь, то может швырнуть еще одним круциатусом. Возвращайся в гостиную. — Ты здесь не спал, — ровно заметил Регулус, медленно следуя за Изаром. — За все лето ты ни разу не удосужился заправить постель. — Темный Лорд помешан на аккуратности, — нашелся с ответом Изар, откупоривая склянку с зельем и добавляя несколько капель в чай. Горячий фарфор приятно грел пальцы. — Выпей, — велел он, и Регулус с видимым трудом выпрямился. — Доза расслабляющего несколько больше, чем обычно прописывают, но целители вряд ли представляли, на что способен Темный лорд, когда составляли свои рекомендации, — заметил он, передавая чашку отцу. Регулус с отсутствующим видом молчал, сцепив руки на коленях, и даже не улыбнулся в ответ на шутку. — Ты с ним спишь, — холодно произнес он. — Не говори ерунды, — прошипел Изар. — Ты прекрасно знаешь, что Темный Лорд не спит со своими последователями. Это против правил игры, в которую он с ними играет, — он поднялся и уставился в огонь камина, пытаясь успокоиться. Регулус вел себя как-то странно. Он никогда не устраивал ему таких допросов, никогда не был таким настойчивым в своей заботе. Должно быть, причина в той истории с Сигнусом. Отец испугался, что едва не потерял его, и теперь пытался наверстать упущенное, искупить вину за то, что вовремя не понял, что происходит, и не смог остановить Сигнуса. — Я снова веду себя как надоедливый папаша, верно? — мрачно хмыкнул Регулус. — Я знаю, что ты сам можешь за себя постоять, Изар — все те годы, когда это было не так, меня рядом не было. Мне просто невыносимо думать, что тебе сделают больно… неважно, Лили или Темный Лорд. Изар невидящим взглядом смотрел на языки пламени. — Полагаю, с твоей стороны естественно волноваться, — наконец скованно произнес он, опускаясь на диван напротив Регулуса. Он отвернулся от камина и посмотрел на отца. Тот сидел сгорбившись, не сводя взгляда с Изара. Блики пламени плясали на его лице, делая его старше своих тридцати пяти. Впрочем, испытаний, выпавших на долю Регулуса за эти годы, другому хватило бы на всю жизнь — и Изар понимал, что за одно это никогда не сможет простить Лили. Регулус оказался виноват лишь в том, что влюбился — он был человеком, который, как и Изар, готов был отдать все, чтобы защитить тех, кто ему дорог. Убедившись, что Регулус взял себя в руки, Изар чуть расслабился, опустил капюшон и снял маску. Было приятно почувствовать кожей тепло камина и глотнуть наконец свежего воздуха. Положив маску рядом с нетронутой чашкой Регулуса, Изар откинулся на спинку дивана, дожидаясь, когда отец закончит его рассматривать. Улыбка Регулуса стала шире: — Кажется, каждый раз, когда я тебя вижу, ты становишься все привлекательнее. — Мы виделись всего неделю назад, я не мог так уж перемениться, — возразил Изар, скрывая недоверие за насмешливой улыбкой. С Волдемортом они сошлись на том, что хоть черты его лица и изменились после обращения, но все же не так сильно, чтобы вызвать вопросы. Поэтому скрывать лицо за иллюзией он не стал и теперь гадал, не эти ли перемены заметил отец. Тот склонил голову набок, по-прежнему не притрагиваясь к чашке с зельем, словно даже один-единственный глоток из нее станет проявлением слабости. — За лето я привык к тому, что ты все время рядом. Боюсь, что теперь даже после недолгой разлуки мне всякий раз будет не по себе. Услышав это, Изар сжал губы. Было странно понимать, как важно Регулусу быть рядом с ним. Отец скрывался четырнадцать лет, и все это время компанию ему составлял только Кричер. После возвращения на родину Изар стал первым, к кому Регулус привязался, и теперь он задумался, насколько сильно Регулус зависел от его общества. Резко посерьезнев, Регулус сцепил руки. — Люциус сказал, что Темный Лорд расправился с Сигнусом и позаботился обо всем остальном. Семейный гобелен Блэков был уничтожен в тот день, когда Сигнус завладел твоим разумом… у меня не было никакого способа узнать, жив ты или нет. Я был вне себя, но знал, что должен сохранять спокойствие. Изар удивленно выпрямился: — Гобелен уничтожен? Как? Регулус пожал плечами: — Темная магия. Он вспыхнул и сгорел дотла — не знаю, кто и как это сделал, но подозреваю, что Сигнус. Нет, тут явно постарался Волдеморт. Изар готов был поручиться, что без Темного Лорда тут не обошлось. Случись кому-нибудь посмотреть на гобелен сейчас, он бы тут же заметил, что Изар на семейном древе значится как умерший. Умный и очень своевременный ход… даже подозрительно своевременный. — Что именно произошло, Изар? — выдохнул Регулус. — Я знаю, что Сигнус захватил твой разум. Но он заявил, что никакая легилименция не поможет от него избавиться. Как Темный Лорд сумел взять верх? — и он всмотрелся в Изара так пристально, словно пытался обнаружить остатки личности Сигнуса, затаившиеся внутри. Закинув ногу на ногу, Изар усмехнулся: — Расскажу, как только ты выпьешь чай. Регулус согласно кивнул и дрожащими руками взял чашку — медленно и осторожно, чтобы не опрокинуть. Убедившись, что отец отпил достаточно, Изар скрестил руки на груди и начал. — Ты видел, что произошло с Сигнусом, — неторопливо произнес он, возвращаясь мыслями к событиям в Министерстве. — Я был для него способом достичь бессмертия, сосудом для его души. Я не мог остановить его, как ни пытался. Но Сигнус был слишком самоуверен, и это стало его главной ошибкой. Лорд Волдеморт сумел изгнать его при помощи легилименции — но в процессе повредил мой разум. Эту версию Изар придумал сам. Она позволяла умолчать и о том, кем на самом деле был Темный Лорд, и о жертве Лили — то, к чему он и стремился. — Так вот почему он забрал тебя на неделю, — понимающе кивнул Регулус. — Я не знал, что с тобой случилось, Сигнус меня оглушил. Они обменялись серьезными взглядами, вспоминая тот день в Министерстве. — Я рад, что ты не пострадал, Регулус. А что Сириус? Темный Лорд говорил, что он выжил, но тот удар… звук был такой, словно ему все кости переломало. При упоминании брата Регулус помрачнел. — Сириуса не так давно выпустили из Мунго. Целителям понадобилось немало времени, чтобы залечить переломы — с позвоночником пришлось особенно повозиться. Изар сглотнул, чувствуя приступ дурноты. — А в остальном? Как он себя чувствует? Регулус отставил полупустую чашку; трясло его заметно меньше. — Мы виделись после того, как он вышел из Мунго. Сириус был потрясен и подавлен, но все же не сломлен. Он вернулся в свой дом в Лондоне, Изар. Боюсь, что общаться мы больше не будем, — выговорив последние слова, Регулус словно постарел. — Почему это? — тихо спросил Изар. Регулус сочувственно улыбнулся. — Сириус не присоединится к нам. Теперь он по ту сторону баррикад. Война на пороге, сын. Ты должен быть готов к тому, что придется сражаться с одноклассниками, знакомыми — и родственниками. Те летние месяцы, что мы провели вместе — настоящий подарок судьбы, и я рад, что они у нас были. Сириус прекрасный человек, но от своих убеждений он не отступится, — Регулус страдальчески скривился. — В этой войне он против нас — пожалуйста, постарайся это понять. Не позволяй чувствам затмить разум. Изар встал, подошел к камину и уперся лбом в резную дубовую полку. — Он же твой брат, — мрачно произнес Изар. — Неужели тебя не заботит то, что придется с ним сражаться? Отец тихо фыркнул: — Ты не перестаешь удивлять меня, Изар. Большую часть времени ты равнодушен к окружающим и презираешь тех, кто слабее тебя. И в то же время ты привязываешься к людям и лелеешь эти привязанности — и в этом твоя слабость. Ты защищаешь тех, кто стал тебе дорог, временами даже в ущерб себе. Это прекрасное качество, Изар, но и опасное тоже. Изар сощурился, глядя в пламя; волны жара приятно согревали кожу. Он слышал, как Регулус встал с дивана и медленно приблизился. Отец обнял его сзади, и его теплое дыхание овеяло щеку. — Ты должен понять и принять то, что тебе, возможно, придется убить Сириуса ради высшей цели. Быть может, не своими руками, но что, если только его жизнь будет отделять нас от победы? Подумай о деле, которое ты поддерживаешь — о том, за что сражаешься. Может случиться так, что Сириусом придется пожертвовать ради всего этого. Жесткая бородка Регулуса царапнула кожу, когда тот потерся о его щеку в молчаливом утешении. — Я найду способ победить без таких жертв, — убежденно заявил Изар. Регулус усмехнулся. — Другого ответа я и не ждал. Затем он шагнул прочь, и Изара снова обожгло холодом. Пару мгновений он продолжал смотреть в пламя, пока не заболели глаза. — Я не собираюсь сдаваться, — заявил Изар, поворачиваясь к отцу. — Я чувствовал в нем сомнения. Пусть Сириус отвергает темные искусства, но на стороне Лорда Волдеморта сражаются и светлые волшебники… Отец смотрел на него с тихой улыбкой, словно пытаясь высмотреть что-то в Изаре — или прийти к какому-то решению. Наконец он кивнул и опустил руку в карман мантии. — Вот, держи, — произнес он, протягивая конверт. Изар принял его и уставился на собственное имя, выведенное ровным почерком. — Твоя мать, она… — голос Регулуса на миг прервался. — Этим утром она прислала сову с сообщением о том, что выходит из битвы за опеку. Этот конверт был приложен к ее письму. Изар держал конверт кончиками пальцев, осторожно поглаживая его, но не решаясь взять как следует. — И ты его не прочел? — он лукаво глянул на отца. Тот ответил мрачной улыбкой и снова шагнул вперед. — Нет. Я уважаю твое право на личную жизнь, — Регулус взял Изара за плечи. — Полагаю, что он хочет, чтобы его политический преемник всегда оставался под рукой, — в его голосе проскользнула горечь. — Есть ли хоть малейший шанс уговорить тебя вернуться домой? Изар подавил внезапную вспышку раздражения. — Само собой — я буду появляться несколько раз в неделю. Однако сегодня, раз уж завтра первый день моей работы под его началом, мне лучше остаться здесь. Я загляну через пару дней. В этом вопросе Изар собирался еще поспорить с Волдемортом — и настоять на своем. Регулус страдал от одиночества. Не годилось оставлять отца наедине с собой во время войны. Регулус с кривой усмешкой подался вперед и чмокнул Изара в висок. — Что ж, тогда увидимся завтра на рейде. Изар кивнул, молча наблюдая, как Регулус подхватил свою маску с дивана и вышел из комнаты. Ему едва хватило времени, чтобы сунуть конверт в карман, прежде чем Темный Лорд выплыл из окружающего сумрака, словно зловещий призрак. Алый взгляд протанцевал по комнате, не упуская ничего. — Очаровательно, — заметил он с нескрываемым отвращением. Улыбка Изара, которой он проводил Регулуса, медленно сменилась недоброй ухмылкой. — Меня чуть не стошнило от этого спектакля, — продолжил Темный Лорд, окидывая Изара ядовитым взглядом. — Тогда нечего было подслушивать, — фыркнул Изар. — Мне нравится говорить с отцом. Мы можем обсудить все на свете, включая наши страхи и слабости. Хмыкнув, Волдеморт отвернулся: — Весьма трогательно, дитя. Однако пришло время для первого урока окклюменции — и мы оба знаем, как он тебе необходим. Волдеморт выскользнул из комнаты в водовороте темных одежд, и Изар скривился. Темный Лорд выступал гордо, почти царственно, и выделялся даже на фоне окружающего мрака. Изар неохотно направился следом, гадая, не лучше ли бы принять приглашение Регулуса и вернуться домой. *** От несильной пощечины Изар вздрогнул и распахнул глаза. Кровь струилась из носа, затекала в рот, и ее медный вкус на языке был словно нектар. — Почему бы нам не прийти к компромиссу?.. — хрипло произнес он, садясь. — Я учусь окклюменции, а ты — проникать в чужой разум не так грубо, как тебе? — он поднял взгляд на Темного Лорда. Тот возвышался над ним, скрестив руки на груди, и недовольно смотрел на Изара. Изар поднялся так уверенно, как сумел, и раздраженно отряхнул мантию. — Несмотря на все усилия твоего предка помешать тебе овладеть окклюменцией, ты способен превозмочь их и защитить себя. Это твой разум. В его границах у тебя столько власти, сколько ты позволишь себе иметь, — Волдеморт скользнул ближе и склонился к Изару: — Изгони меня! — рявкнул он, и голова Изара взорвалась внезапной, оглушительной болью. Он с трудом остался на ногах, когда почувствовал, как Волдеморт пронесся по коридорам иллюзорного Отдела тайн. Зеркальные двери задрожали, а затем широко распахнулись, позволяя Темному Лорду проникнуть внутрь. В прошлый раз Волдеморту не удалось выудить ни единого воспоминания — Изар потерял сознание от боли прежде, чем тот до них добрался. Но сейчас… сейчас от пристального внимания Лорда не могло укрыться ничто. Изар зажмурился, изо всех сил пытаясь скрыть все воспоминания о Лили и ее хоркруксе. Жабы и змеи были всех оттенков розового и лилового. Изар смотрел, как они извивались, подрагивая в едином ритме. Это были галлюцинации со времен нападения в самом начале турнира. Изар вспомнил, как Волдеморт потом неотлучно был рядом, стоически выслушивая весь его бред. Изар почувствовал досаду Волдеморта, а затем тот нырнул глубже. Изар, еще совсем ребенок, сидит на краю кровати и болтает ногами, несчастно уставившись в стену. Губы его дрожат от обиды, а плечи опущены. — Эй ты! — окликнули его. Изар медленно и неохотно поворачивается к грузному смотрителю. Тот, недовольно ворча, вставляет новые стекла в окно взамен тех, что разбил Изар. Это произошло случайно. Изар разозлился на Луиса, который подбросил ему жуков в кровать, а потом окно внезапно разлетелось вдребезги. Он его даже не трогал! Изар был не виноват, но никто ему не поверил. — Что? — сердито отвечает Изар. В наказание его заставили остаться в комнате и помочь мистеру Уокеру. Тот хмурится и грозно наставляет на Изара стамеску: — Тебе так нравится бить стекла, да? Тогда прибери за собой! — и он тычет в россыпь осколков вокруг стула, на котором стоит. Изар оглядывает всю картину, встает и медленно подходит. Глянув на смотрителя сквозь завесу волос, он спрашивает: — А где перчатки? Мистер Уокер смеется. — Перчатки? Тебе не нужны были перчатки, чтобы разбить стекло, так что и убрать его ты можешь без них. Это научит тебя уму-разуму, как думаешь? — затем он отворачивается, и среди невнятного бормотания Изару удается различить только одно слово — “урод”. Опустившись на колени, Изар хмурится и тянется к самому крупному осколку. Как и следовало ожидать, он тут же режется. Зашипев, Изар отдергивает руку и смотрит на струйку крови, которая тянется из пальца вниз, к локтю. Хмурясь, он переворачивает руку и зачарованно смотрит, как кровь капает на осколки. От яркости воспоминания Изара затрясло. Волдеморт колыхался неподалеку облаком мрака, наблюдая за происходящим. Изар попытался изгнать его, волевым усилием оттолкнуть прочь. Он не хотел, чтобы Темный Лорд видел эти воспоминания — воспоминания о событиях, которые ожесточили его и превратили в того, кем он был сейчас. Однако, похоже, всех его усилий было недостаточно — облако, которое было Волдемортом, стало только плотнее. Оттолкнув Изара, оно скользнуло мимо и проникло в его сознание еще глубже. Проблески знакомых лиц мелькали все быстрее — призраки прошлого и совсем свежие оттиски на памяти. Темный Лорд безжалостно погружался все глубже и глубже — похоже, искал что-то определенное. Воспоминание достаточно болезненное, чтобы заставить Изара вышвырнуть его из своей головы. И, похоже, нашел — Волдеморт словно когтями вцепился в какое-то глубоко запрятанное воспоминание и рывком вытащил его на поверхность. Заметив проблеск серого и желтого, Изар рванулся в ужасе. Этим воспоминанием он не делился даже с Регулусом. Он давно похоронил его. Она сидела на стуле рядом с его кроватью и улыбалась. Темные кудри нимбом обрамляли лицо, подчеркивая фарфоровую кожу. Изару она казалась ангелом, хотя он давно не был так наивен, чтобы в них верить. Он залюбовался ее утонченной красотой — изгибом подкрашенных алым губ и прозрачно-голубым оттенком глаз. Серое платье, которое ей удивительно шло, было перехвачено желтой лентой. — Ты просто чудо, — выдохнула она. — Не так ли, Фредрик? Оторвав взгляд от незнакомки, Изар перевел его на мужчину, стоявшего в паре футов. Тот улыбнулся и кивнул: — Симпатичный паренек, и очень воспитанный. Он отлично впишется. Снова повернувшись к Изару, дама положила руку ему на колено. От ее улыбки Изару стало тепло. Никогда прежде он не сталкивался с такой нежностью по отношению к себе… материнской нежностью. — Ты хочешь пойти с нами домой, Изар? Хочешь, чтобы у тебя появилась сестричка? Изар мысленно закричал и яростно отшвырнул Волдеморта прочь от этого воспоминания. Чернильное облако отпрянуло, и мучительная боль, разрывавшая его, заметно утихла. Однако, стоило Изару коснуться сознания Темного Лорда, как перед глазами вспыхнуло чужое воспоминание. Он оказался в далеком прошлом. Изар обнаружил себя рядом с мальчиком, который был на удивление хорошо сложен. Черты его отличались классической красотой, в то время как тело казалось слишком худым, почти костлявым — так, словно скачок роста случился совсем недавно. На мальчике были старомодные гольфы и застиранная форма, но волосы в прическе лежали волосок к волоску. Несмотря на правильные черты лица, в его выражении сквозило что-то… недоброе, жестокое. На детском лице подобные эмоции смотрелись дико. Изар предположил, что перед ним юный Том Риддл. И, сказать по правде, ребенком он был очаровательным. Сколько иронии. Том Риддл сжимал в руке камень и смотрел на двух детей неподалеку. Те смеялись, то и дело поглядывая на него. Изару не нужно было слышать, чтобы понять, о чем они говорили. Лица их кривились в тех же гримасах, которых он вдоволь навидался в приюте. Однако Тома это, похоже, не тревожило — наоборот, только подпитывало тлеющую внутри ярость. С жестокой усмешкой Том завел руку назад и нацелил камень на затылок одного из мальчишек: — Эй, Ройс! — с затаенным злорадством окликнул он. Ройс обернулся, услышав свое имя — и метко пущенный камень угодил ему прямо в лицо. Пронзительно вскрикнув, мальчишка зажал рукой глаз, но кровь — удивительно много крови — все равно просачивалась сквозь пальцы. Все то время, что тот кричал, Том тихо смеялся — звук, который никак не ожидаешь услышать от ребенка в такой ситуации. Изар отступил на шаг, когда Том повернулся и уставился прямо на него. Смех утих, а темные глаза вспыхнули алым. — Придется постараться еще лучше, дитя мое. В конце концов, я мастер легилименции и желаю досмотреть то трогательное воспоминание до конца. С этими словами Волдеморт ринулся к Изару, застав его врасплох — тот вылетел обратно в собственное сознание, чувствуя, как боль расцветает с новой силой. — Смотри, вот как она выглядит, — улыбнулась она, протягивая фотографию девочки лет тринадцати — на четыре года старше самого Изара. Изар взял фотографию, жадно рассматривая ту, что скоро может стать его сестрой. Девочка была очень похожа на мать. Сжав фото, он поднял глаза. — Я всегда мечтал о матери, — выдохнул он. От ее улыбки холод, который он чувствовал все эти годы в приюте, словно рассеялся. Больше не было нужды держаться отчужденно и все время ждать подвоха. Не нужно защищаться и строить планы мести. — И об отце, — добавил он, повернувшись к мужчине. Тот ободряюще кивнул в ответ. — О настоящей семье. Дама ободряюще погладила его по коленке. — Мы скоро вернемся, Изар. Оформим бумаги и тут же заберем тебя домой. Он кивнул, едва заметив, как они вышли. Взгляд Изара был прикован к фотографии, но мыслями он уже весь был в будущем. Наконец-то у него появится семья. Оторвавшись от фотографии, Изар наконец-то заметил затянувшееся отсутствие пары. Соскочив с кровати, он побежал к двери и оглядел коридор, надеясь, что новые родители вот-вот покажутся из-за угла, чтобы забрать его из места, которое больше девяти лет было для него адом. Когда он дошел до поворота, пара действительно обнаружилась там. Вот только забирать его они не спешили. Дама беседовала с одной из смотрительниц. Та говорила что-то тихо и торопливо, и рука дамы медленно ползла к горлу в нарастающем ужасе. Муж обнимал ее за плечи, хмуро глядя на смотрительницу. Сердце Изара замерло. Он знал, что сейчас рассказывала смотрительница, знал слишком хорошо. Она рассказывала, каким странным он был, каким непохожим на остальных — и, скорее всего, щедро сдабривала свой рассказ историями о "происшествиях", которые случались с ним в приюте. И тут пара обернулась, наконец заметив его присутствие. Лицо ее навсегда впечаталось в его память. Дама смотрела на него с тревогой и страхом, даже ужасом. Изар ощутил себя ничтожным. Ненормальным. И это оказалось очень обидно. Фотография в руке внезапно стала неподъемным грузом, и Изар разжал пальцы. Кружась, та слетела на пол. Изар развернулся и побрел обратно в свою комнату. Воспоминание на этом не обрывалось — ему тогда пришлось пережить еще немало унижения и обиды, но Изар, собрав в кулак весь свой гнев и ужас, единым усилием воли вытолкнул темное облако из глубин своего сознания. Двери отдела тайн задрожали и с грохотом закрылись за Волдемортом. Облако, которое было Темным Лордом, повисло на переднем крае сознания, очевидно раздумывая, не попробовать ли пробить путь обратно. Изар, в свою очередь, не терял времени. Свет в отделе тайн померк, а зеркало дверей обернулось непроницаемой темной поверхностью. Затем двери принялись вращаться и меняться местами, как в настоящем Министерстве. Волдеморт пропал, словно его никогда и не было, и Изар очнулся в реальном мире как раз вовремя, чтобы почувствовать, как падает на пол. Прижавшись щекой к холодному камню, Изар собрался с силами, прежде чем выдать, что пришел в себя. У него получилось. Он наконец-то сумел закрыть от Лорда свое сознание. Конечно, пришлось поделиться весьма болезненным воспоминанием, но он наконец-то понял, как защитить себя. Секрет был не в силе сопротивления самого по себе, а скорее в том, чтобы укрепить уже существующие барьеры. В следующий раз легко тоже не будет, но главное, что он смог. По открытой щеке прошлась шелковистая ткань. Изар резко распахнул глаза и тут же пожалел об этом, когда перед ними заплясали черные точки. Голова разрывалась от боли, а перед глазами все плыло. Осторожно вытянув руку, Изар схватил протянутый платок и прижал к носу, старательно избегая взгляда Темного Лорда. Спустя, казалось, много часов, Изар сел со всем достоинством и спокойствием, которые только мог собрать. Он был благодарен Темному Лорду за то, что все это время тот воздерживался от замечаний. Волдеморт знал его достаточно, чтобы уважать потребность в молчании и понимать, на сколь сокровенное воспоминание наткнулся. Слов сейчас не требовалось. Оба они знали, что Изар отлично справился — но и то, что ему предстоит еще много тренироваться. Прошлое их было настолько похоже, что они безошибочно распознали боль, отчаяние и одиночество друг друга. Именно эти чувства в конечном итоге стали причиной разгорающейся войны. Волшебникам было не место в магловском мире. — Научишь меня заклинанию? — Волдеморт наконец нарушил тишину. Помедлив пару мгновений, Изар медленно поднялся на ноги. Теперь, окончательно придя в себя, он мог наконец встретить взгляд Темного лорда. Тот стоял за массивным дубовым столом, подавшись вперед и опираясь пальцами о столешницу. — Похоже, мои усилия не пропали даром, — заметил Изар, стирая остатки крови с лица. — Теперь ты умеешь просить, а не требовать. Дело за малым — научить тебя говорить пожалуйста. Выпрямившись, Волдеморт недовольно сощурился. — Научи меня, — повелительно произнес он. Изар лукаво улыбнулся. — Полагаю, ты о том заклинании, что прикончило Эйвери? — он знал, что рано или поздно до этого дойдет. Едва ли вышло бы оставить все изобретенные заклинания при себе, особенно после того, как он применил их на глазах у Темного Лорда, всегда охочего до новых знаний. Темный Лорд задумался, наблюдая, как Изар медленно подходит ближе. — Кассесиум, который ты использовал на Беллатрикс, меня тоже интересует, но куда любопытнее узнать движения палочки для Анимус Ляпис. Кассесиум прекрасное заклинание против одиночной цели. Оно пригодится в сражении с Дамблдором, но не во время рейдов. К удивлению Изара, Лорд произнес обе формулы без ошибки, хотя слышал их только раз во время поединков. Похоже, Изар недооценил его познания в латыни. Любовно огладив палочку, Изар под внимательным взглядом Лорда поднес ее к груди. — Сначала нужно направить палочку вверх и прижать ее к грудной клетке, — объяснил он, радуясь тому, что они ушли от темы окклюменции. — Проклятие должно запомнить тебя. Когда произносишь Анимус, представь кровоток жертвы, ее сердце, легкие, все жизненно важные органы — когда получится, на кончике палочки появится золотистый свет. Затем произносишь Ляпис и… — он осекся, краем глаза заметив, как на него смотрит Волдеморт. Алые глаза сияли ярче обычного, и взгляд их был прикован к Изару. Губы Волдеморта изгибались в едва заметной улыбке; похоже, все его объяснения он пропустил мимо ушей. Опустив руку с палочкой, Изар свирепо глянул на Темного Лорда. — В чем дело? — огрызнулся он. — Ты даже не слушаешь! Ты вообще хочешь выучить заклинание или просто смеешься надо мной? Шагнув ближе, Волдеморт взял его холодными пальцами за подбородок и склонился ближе. — Fortuna has beatus mihi, — хрипло прошептал он и прижался к губам Изара. Тот закрыл глаза, переводя фразу. “Судьба благословила меня”. Ничего себе. Изар нахмурился от удивительно нежного поцелуя, но как только он осмыслил слова Волдеморта, тот отстранился. — Это было довольно… мило, — сухо заметил Изар, осмысливая неожиданный, но отнюдь не нежеланный жест. — Что ты задумал? — подозрительно спросил он. В мгновение ока вся мягкость слетела с Волдеморта, открывая взгляду властного Темного лорда. Диковато усмехнувшись, он подступил еще ближе, и Изар оказался в горячем, властном кольце рук. — Позволь продемонстрировать, — хрипло проговорил он, прижав ладонь к щеке Изара. Острые ногти впились в кожу ощутимо, словно предупреждая, но все же не царапая. Только уперевшись спиной в столешницу, Изар понял, что загнан в угол. В приступе отчаянного безрассудства он прижался к Волдеморту; голову кружило от поднявшейся волны желания. Понимая, что играет с огнем, Изар все равно потянулся и провел по шее Лорда кончиками пальцев. — Хватит игр, — прошипел Волдеморт, перехватив его запястье и отводя руку в сторону. — Я хочу тебя. Целиком. От этих слов внутри все вспыхнуло, но вместе с тем пришла нерешительность, от которой в голове тут же прояснилось. Изар вырвал руку и шагнул в сторону, приводя мысли в порядок. Это мгновенное помутнение было лишним доказательством того, что к полной близости с Волдемортом он готов еще не был. В процессе он неизбежно потеряет себя, подчинится Лорду целиком и полностью. Он был слишком неопытен, чтобы сделать этот последний шаг. Рискнув повернуть голову к Волдеморту, Изар замер, натолкнувшись на дышавший неприкрытым голодом взгляд. Должно быть, все дело в предстоящем рейде — это он привел Лорда в такое… волнение. — Мне нужно провести некоторые исследования, — спокойно заметил Изар, отводя взгляд и поправляя мантию. Снова глянув на Темного Лорда, он обнаружил, что тот, подняв брови, изучает его с понимающим видом, и на мгновение смешался. — Есть масса всего, что нужно доделать прежде, чем война разгорится. Волдеморт опустился в кресло и многозначительно хмыкнул, постукивая пальцем по губам. — Как долго ты собираешься цепляться за этот предлог, Изар? Каждый раз, когда тебе становится не по себе, каждый раз, когда тебе не хочется с чем-то сталкиваться, ты и дальше будешь просто отмахиваться и идти проводить исследования? Избегать этого так же, как и разговоров о матери? Сердито засопев, Изар уставился на собеседника. У того, чтобы быть рядом с Темным Лордом, изучить все его привычки и склонности, был один неоспоримый недостаток - тот в ответ успел изучить его так же хорошо, если не лучше. — Что ты хочешь от меня услышать? — огрызнулся он. — Я не хочу пока заниматься с тобой сексом и не хочу говорить о матери. Вы с Регулусом, похоже, считаете своим долгом поучать меня, но раз уж мы заговорили о слабостях, не желаешь ли ответной любезности? — он не стал дожидаться ответа: — Ты слишком самоуверен и считаешь все и вся своей собственностью! Откинувшись на спинку кресла, Волдеморт рассматривал Изара со сдержанным весельем. — Это все? Изар немедленно ощетинился. — Нет, — прошипел он. — Еще ты предсказуем. Темные брови приподнялись в насмешливом изумлении. — Да неужели? — протянул он. — Это все? — длинные ногти пробарабанили по столу, и взгляд Изара невольно зацепился за кольцо с черным камнем на одном из пальцев. Ему случалось видеть его и прежде, но всего пару раз — Волдеморт надевал это кольцо довольно редко. — Ублюдок, — прошипел Изар сквозь зубы. — Боюсь, что этот факт характеризует только статус отношений моих родителей на момент моего рождения, а вовсе не меня самого, — Волдеморт расположился в кресле так вальяжно, словно искренне наслаждался беседой, и зубасто ухмыльнулся, ткнув пальцем в Изара: — Кроме того, с этой точки зрения ты ублюдок не меньший. Изар нахмурился, не оценив выпада: — Надеюсь, мы закончили, мой лорд? — надменно фыркнул он. — Боюсь, у меня есть дела поважнее, чем развлекать вас, словно непоседливое дитя, все время, оставшееся до рейда. Развернувшись к двери, он услышал за спиной шипящий смех. — Ты не любишь подчиняться, - заметил Лорд. — Но к чему бояться занятия, в котором будем участвовать мы оба? Мне нравится твоя неискушенность, но даже при ней заметно, что ты инстинктивно стремишься ответить на мой напор своим, но не знаешь как, и это тебя смущает. Ты боишься потерять контроль и стать ведомым. Вывод — тебе нужно набраться опыта. — Да неужели? — отвернувшись от двери, Изар уставился на Волдеморта, втайне пораженный его проницательностью. В кои-то веки Волдеморт решил отказаться от привычных насмешек и язвительности. — Ты что, намекаешь, что снимешь с меня кольцо и отпустишь поэкспериментировать? Он хотел всего лишь поддразнить Лорда, но лицо того немедленно потемнело от гнева. — Ладно, я не всерьез, - фыркнул Изар. - Тогда что ты предлагаешь? Снова побарабанив пальцами, Волдеморт отодвинулся от стола вместе с креслом. — Подойди. Изара так и подмывало фыркнуть и отказаться — но вместо этого он обнаружил, что обходит огромный стол и приближается к Темному Лорду. Остановившись прямо перед ним, Изар подозрительно покосился на Волдеморта. Он надеялся, что тот не замышлял повторения того случая с минетом. На этот раз Изар подобной выходки спускать не собирался. — Можешь делать все, что вздумается, — произнес Волдеморт. — Я буду послушен. Изар моргнул. — Да ты шутишь, — он положил руки на подлокотники кресла Волдеморта, чувствуя, как внутри поднимается садистское ликование. — И ты не пустишь в ход ни руки, ни зубы… ни что бы то ни было еще? Темный Лорд остался невозмутим. — Нет. — Как долго? — Минута, не больше. Изар нахмурился и подался назад. — Минута? Что можно успеть за минуту? Пять, — острый взгляд, доставшийся в ответ, заставил его несколько умерить аппетиты: — Тогда две минуты, и ты уберешь все иллюзии. Это условие Волдеморту тоже явно не понравилось, однако без единого слова или взмаха палочки с его стороны на шее проступила чешуя, а в нижнюю губу уперлись клыки. — Твои две минуты пошли, дитя. Наслаждайся, пока можешь, потому что я соглашаюсь на это в первый и последний раз. — Это мы еще посмотрим, — прошептал Изар; вид покорного Лорда кружил голову. Он мог делать все, что в голову взбредет. Познакомиться поближе с телом, которое прежде видел только в пылу схватки за главенство, и освоиться с ним. Расстегивая пуговицы черной рубашки, Изар невольно залюбовался узором темных чешуек, спускавшихся по бокам к костям таза. Он провел по ним пальцами, наслаждаясь тем, как на мгновение напряглось тело под его прикосновением. Лорда нельзя было назвать мускулистым, но от понимания того, сколько ума и могущества сосредоточилось в этом существе, захватывало дух. И коснуться его не дозволялось никому, кроме Изара. Осмелев, он наклонился и прижался губами к бледному животу прямо над поясом брюк, намеренно проехавшись локтем по паху. Услышав в ответ сдавленное рычание, Изар мельком глянул вверх. В алых глазах разгорались искры, и Лорд напоминал опасного зверя в клетке, готового наброситься, стоит только ему оказаться на свободе. Изар замер, понимая, что эти две минуты покорности, возможно, были не лучшей идеей. Опаснее распаленного Темного Лорда был только Темный Лорд, которому пришлось сдерживаться и сидеть неподвижно под волной горячего, болезненного возбуждения. Когда две минуты истекут, последствия не заставят себя ждать. И Изар решил наслаждаться, пока может. Он провел ладонями по обнаженной груди, задержавшись на сосках и узоре чешуи. Лукаво усмехнувшись, Изар очертил языком ключицы Волдеморта. Тот продолжал наблюдать с показным бесстрастием, но глаза его пылали все ярче. Царапнув напоследок ногтями по ногам Лорда, Изар выпрямился и забрался к нему на колени. Он намеренно не опустился до конца, не собираясь давать Волдеморту шанс потереться об себя. Потянувшись за голову Лорда, он высвободил темные волосы, и те непослушной волной упали тому на плечи. Изар с удовольствием запустил в них обе руки, одновременно выцеловывая дорожку вдоль напряженного подбородка Волдеморта. Все это было приятно, и даже очень, но все же Изар поймал себя на мысли, что он получал куда больше удовольствия, когда Волдеморт отвечал на его ласки своими собственными. Ничто не могло сравниться с тем пьянящим ощущением, когда они схлестывались в битве за главенство — когда приходилось прилагать все силы, чтобы взять верх. И тут Изар понял, что Волдеморт хотел, чтобы он это осознал. Алый взгляд поднялся от его шеи к лицу и Лорд усмехнулся, словно прочитав его мысли. Досадливо фыркнув, Изар запустил пальцы в волосы Волдеморта, утягивая того в яростный поцелуй. Две минуты еще не истекло, но сильные руки Лорда сжали его, словно в тисках, и впечатали в тело. Изар прервал поцелуй, почувствовав, что его поднимают в воздух, и уже в следующий миг бесцеремонно опрокидывают спиной на стол. Что-то с грохотом слетело на пол, но Волдеморт не обратил на шум ни малейшего внимания, навалившись сверху и жадно впившись в шею Изара. Шумно выдохнув, Изар закрыл глаза, вцепился в плечи Лорда... И тут раздался резкий стук в дверь. Застыв, Волдеморт издал недовольное шипение, не отрывая взгляда от Изара. — Как можно тише приведи себя в порядок. Изар напряженно кивнул, дождался, когда Лорд его отпустил, и бесшумно спрыгнул на пол. Поправив мантию, он волной магии вернул все слетевшие на пол предметы на место. Волдеморт в это время опустился в кресло и восседал там с видом царственным и невозмутимым. — Войдите, — лениво произнес Волдеморт; от его полузмеиного обличья и следа не осталось. Изар выпрямился и повернулся к двери, рассматривая новоприбывших. — Это все, мой Лорд? — спросил он, ожидая позволения удалиться, пока в комнату один за другим входили Пожиратели — все из ближнего круга и все без масок. На часах было ровно семь, так что речь явно шла о заранее намеченном собрании, и Изар так и вскипел, сообразив, что Лорд, поддаваясь… искушению, прекрасно знал, что их вот-вот прервут. — Нет, — ответил Волдеморт. — Твое присутствие еще понадобится. Он откинулся на спинку кресла, изучая собравшихся. Заходя в комнату, Пожиратели низко кланялись и вставали за спиной Изара. Тот заметил Северуса Снейпа, который вошел сразу за Люциусом Малфоем. Беллатрикс тоже оказалась тут, и по лицу ее при виде Изара расползлась широкая ухмылка. По обе стороны нее, словно телохранители, с каменными лицами стояли муж и брат мужа. Затем он встретился взглядом с Барти Краучем-младшим, который быстро, по-змеиному, выстрелил языком. Изар приподнял бровь, ничуть не смущенный пристальными взглядами. Среди Пожирателей он заметил Долохова и Розье-старшего, на лицах которых были ясно написаны все чувства к Изару. — Я собрал вас всех сегодня, чтобы поручить задание, — надменно сообщил Волдеморт. Взглянув на Изара, он похлопал рукой по раскрытой папке на столе. — Настало время испытать твои силы и верность. Докажи, что ты так талантлив, как о тебе говорят, мистер Блэк. Изар сдержал первый порыв азартного нетерпения: Волдеморт за все время и словом не обмолвился о том, что готовит ему какое-то задание. — Твоим заданием будет устранить фигуру большого политического значения во Франции. Ты его не знаешь, но он знает тебя очень хорошо, — открыв папку, Волдеморт подтолкнул ее через стол к Изару. — Он был вдохновителем нападений во время Турнира трех волшебников. Его дочь, Айри Руа, была их исполнителем. Ты же помнишь Айри Руа, не так ли, Изар? Изар даже не взглянул на папку, по-прежнему изучая Лорда. — Жена французского министра магии, Сержа Руа. Да, я ее помню, — “и ее изуродованный труп”. Еще Изар помнил, как приземлился на ее безжизненное тело сразу перед нападением дементоров. При жизни Айри была юной, миловидной волшебницей азиатского происхождения, в то время как Серж был уже сильно в возрасте. Волдеморт кивнул: — Ее отец стоял за нападениями. Изар наконец опустил взгляд на папку и уставился на фотографию, лежавшую сверху. На ней был изображен темноглазый мужчина со светлыми, почти белыми волосами, стянутыми в хвост. Морелю должно было быть ближе к пятидесяти, но на вид он был не старше Регулуса. Так вот он, человек, стоявший за нападениями. Изар знал, что все ниточки вели во Францию, но никогда не мог добиться от Волдеморта имени. Морель не произвел на него особого впечатления, скорее показался заносчивым хлыщом, пустышкой. — Его имя Аселин Морель, но последователи обращаются к нему “Лорд Морель”, - Волдеморт ухмыльнулся. — У него зуб на правительство Британии и особенно — на заместителя министра Риддла. — Лорд Морель? — повторил Изар, роясь в памяти. — В “Ежедневном пророке” проскальзывали намеки, что во Франции набирает силу свой Темный Лорд. Это он? Волдеморт хмыкнул: — Можно и так сказать. Однако Аселин не скрывает свою личность под маской Темного Лорда — он открыто набирает сторонников и делится своими взглядами с любым, кто согласится выслушать его бредни. Он пока не начал расправу над теми, кого считает ниже себя, но вряд ли французское Министерство Магии примет меры, даже если подобное произойдет — Морель забрал слишком много власти в правительстве и обществе. Я хочу его смерти. Он бросил мне открытый вызов, напав на тебя, и кроме того, не может быть двух Темных Лордов одновременно. Не хочу, чтобы кто-то думал, что может стать мне равным, — с отвращением закончил Волдеморт. Изар уставился на фотографию; Морель усмехнулся и помахал ему. — Я понимаю, что завтра тебе предстоит участвовать в рейде, одновременно поддерживая личину Невыразимца и преемника Риддла — и все же считаю, что ты способен справиться с Морелем. Денег у него куда больше, чем настоящего могущества. Он ничтожество, и своими притязаниями оскорбляет само звание Темного Лорда, — Волдеморт протянул руку и вогнал острый ноготь в лоб Мореля на фотографии. — Я не смогу сопровождать тебя ни как Темный Лорд, ни как заместитель министра, однако позволю некоторым Пожирателям ближнего круга сопровождать тебя на тот случай, если встретишь кого-то из его последователей. Морель должен умереть через несколько дней после рейда. Изар мельком оглядел Пожирателей, а затем снова повернулся к Волдеморту: — Что именно вы понимаете под “сопровождать”? Принимать все решения, как стоящие выше по званию? Судя по улыбке Темного Лорда, вопрос Изара ему понравился. — Я имею в виду только сопровождение, не больше. Это твое испытание, а не их, Изар. Во время этого задания — и только в его рамках — мои Пожиратели будут повиноваться тебе и твоим приказам, — Волдеморт окинул своих последователей быстрым взглядом, в котором ясно читалось предостережение всем, кто посмеет ослушаться. — Помните, что у меня есть способы проследить за всеми вами, — медленно улыбнулся он. — Итак, что скажешь, Изар? Не открывая взгляда от фотографии, Изар резко кивнул; губы его помимо воли расползались в улыбке. — Я буду счастлив принять это задание, Мой лорд. До чего же сладкая штука месть. *** Когда волшебник наконец появился, повсюду засверкали вспышки фотоаппаратов. Журналисты пытались пробиться поближе, чтобы занять места у самой сцены — в конце концов, такие события в волшебном мире происходили нечасто. В воздухе носилось предчувствие перемен. Волшебники и волшебницы переминались с ноги на ногу, наблюдая, как стрелка огромных часов подползает все ближе к полуночи. Наконец гонг пробил двенадцать раз, возвещая всем собравшимся начало нового дня — и новой эры волшебного мира. Что-то должно было вот-вот случиться, что-то значительное. Даже погода, казалось, откликнулась — в небе собрались тяжелые тучи, обещая бурю. То и дело сверкали молнии, но дождь все никак не мог пролиться, словно заточенный в тучах. Для ноябрьского вечера было до странного тепло, даже душно. — Леди и джентльмены, — обратился министр Фадж к собравшимся. Те перешептывались между собой, не обращая на него внимания. Среди толпы были даже дети, которых нетерпеливые родители вытащили из дома, лишь бы узнать новости первыми. Судя по их широко раскрытым глазам, дети понимали, что родителей что-то тревожит. Они не знали, в чем именно дело, но выборы были его частью. Родители были напуганы и верили, что один-единственный человек, который придет сейчас к власти, сможет их спасти. Но если они верили, что все изменится, то почему продолжали тревожиться? У Фаджа вырвался натянутый смешок: — Позвольте мне представить нового Министра магии — Руфуса Скримджера! Из тени выступил высокий, подтянутый мужчина. Черты его лица были словно высечены из камня, и не дрогнули даже под натиском фотовспышек. Пожав пухлую руку взволнованного Фаджа, он, подняв подбородок, повернулся к собравшимся. Министр Скримджер стоял в окружении приветственных криков, упиваясь волнами страха и надежды, исходящими от толпы.