Союз нерушимый

Шли они достаточно долго, оглядываясь по сторонам лишь изредка, упиваясь вниманием друг к другу, взаимными ласками и всё возрастающим чувством единства. Наконец, они добрались до опушки леса, заросшего дубами, берёзами, клёнами, присели отдохнуть на поваленном дереве. По дороге сюда они успели несколько раз сделать друг другу минет, но после секса желание вскоре возвращалось и чуть ли не с удвоенной силой. Не то, что это причиняло им какой-то физический дискомфорт, скорее, наоборот. Советский Союз с развязным видом опустился на корточки, засунув в рот какую-то травинку, а Третий Рейх сел на бревно, обхватив себя за живот и опустив голову вниз. Он тяжело дышал, начиная ощущать напряжение в половом органе. Некоторое время они провели в тишине. — Как думаешь, это когда-нибудь закончится? — наконец жалобно произнёс Союз, уткнувшись лбом Рейху в коленку. — Откуда я знаю?! — рявкнул тот и резко встал, в очередной раз расстёгивая брюки, не в силах, да и не имея желания, честно говоря, сопротивляться влечению к горячо любимому существу. Союз немедля обхватил губами головку его члена, будто странник в пустыне долгожданную бутылку воды, и начал делать размашистые движения вверх-вниз, заглатывая настолько глубоко, насколько только может, едва ощутимо щекоча любовника зубами. Насосавшись вдоволь, он стал медленно, с нежной настойчивостью проводить языком от основания пениса до его кончика, ещё и ещё, стараясь задействовать всю поверхность языка. Вскоре дошла очередь до яичек. Сначала Союз поигрался с ними пальцами, погладив и член, скорее благоговейно, чем похотливо, как-будто это был шедевр искусства. Но потом он стал прикасаться к яичкам и мошонке губами, слегка втягивая воздух, будто оставляя засосы, чувствуя, как Рейху становится иногда неприятно от этих действий. Но тот же гордый — не говорит об этом, поэтому можно издеваться над ним вдоволь, ибо так ему и надо. Однако, будучи миролюбивым существом, Союз вскоре завершил свои экзекуции. В течение всей близости Рейх ласково гладил любовника по голове, затылку, ушам, щекам, немного спине, мурлыча всякие милости себе под нос в перерывах между протяжными стонами. Теперь же он, взволнованно дыша, снова предложил Союзу взять член в рот, с чем тот, мгновение помедлив, согласился. Рейх запустил пальцы обеих рук в короткие тёмные волосы Союза и стал направлять его голову в нужном направлении и темпе, аккуратно насаживая на член и мягко и плавно двигая бёдрами навстречу. Союз слегка морщился от боли, когда его потягивали за волосы слишком сильно и засовывали половой орган слишком глубоко, но не жаловался, и Рейху это до безумия нравилось. Вскоре наступил пиковый момент — тело Рейха напряглось и миг спустя расслабилось, излившись семенной жидкостью настолько обильно, что у Союза стекло по подбородку и он закашлялся, подавившись ею, нечаянно выплюнув на сапог Рейха. Однако, большую часть Союз, всё же, проглотил, несколько вызывающе облизнувшись после. Несмотря на этот казус, оба получили невероятное наслаждение как от самого процесса близости, так и от краткого, но, безусловно, крайне приятного физического удовлетворения и успокоения после. Рейх желал опуститься на колени и по-дружески обнять и расцеловать Союз с бесконечной благодарностью за то, что тот просто есть сейчас рядом с ним и любит его, несмотря ни на что. Но Союз, будто слетев с катушек, стал вытворять вещи, которые вогнали Рейх в краску. Он даже прикрыл лицо рукой, но всё же заставил себя подглядывать сквозь пальцы, потому что не смотреть на это было бы кощунством.