**наши дни**
POV автор
12 дня. Суббота. Виктория лежала на большой кровати, в тёмной спальне. Шторы на окнах были задернуты, и сквозь них не могло пробиться ярко светящее полуденное солнце. В комнате царила атмосфера чего-то отталкивающего. И это даже не из-за ужасного беспорядка, присутствующего здесь. Скорее сама девушка производила это впечатление. Она лежала на кровати в позе зародыша, закрыв глаза. Наконец, взяв себя в руки, Виктория вяло поднялась с кровати и последовала в ванную. Приняв холодный душ, она нашла в шкафу тёмные джинсы и чёрную футболку. Одевшись, она посмотрела в зеркало. Слёзы подступили к её глазам, но она закинула голову назад, тем самым остановив их. Её тошнило от своего внешнего вида. Её тошнило от своего тела. Её тошнило от себя самой. Но она уже давно решила, что плакать не будет. Какой смысл от этих глупых слёз? Ведь плачут только слабые люди. Сильные плакать не должны. А она была сильной. По крайней мере, она так считала. Бедная девушка. Уже в таком юном возрасте она разочаровалась в жизни. Перестала радоваться новому дню, перестала чувствовать различные эмоции, перестала жить, а стала лишь существовать в этом мире. Хоть и обладая хорошими природными данными, она стала недоступной для всех парней. Нет, они обращали на неё внимание, и очень часто. Но на все попытки парней привлечь её внимание, она отвечала лишь холодным презрительным взглядом. Некоторые считали её ненормальной, некоторые отрешённой, некоторые думали, что она не от мира сего. Однокурсники дивились её поведению. А однокурсницы втайне завидовали её внешности и при любом удобном случае не упускали возможности как-либо унизить её. В общем друзей у неё не было вовсе, кроме Кейт. Уже на протяжении пяти лет девушки были как сёстры. Только Кейт знала о случившимся полгода назад. И если бы она тогда не нашла её, валявшейся возле клуба, неизвестно, была бы Виктория сейчас жива. Только благодаря поддержке своей лучшей подруги, Виктория хоть как-то существовала. Хотя сама она не видела смысла в своём существовании. Виктория запретила себе влюбляться. Запретила себе быть зависимой от кого-либо. Она пообещала себе, что лёд, которым стало покрыто её сердце, никогда не растает. Она считала, что у неё получилось стать каменной и холодной. Но разве может простая восемнадцатилетняя девушка по своей воле заморозить себе сердце? Иллюзия, что девушка теперь бесчувственная, жила в голове Виктории и не покидала её уже как четыре месяца.