Getting To You In A Flash

Если начало первого рабочего дня у Барри было тяжелым, то к концу смены он напоминал кошмар наяву. Хоть Барри и успел подружиться с Рамоном и Палмером, со Снартом все обстояло намного хуже. Леонард Снарт был одним из самых ужасных людей, которых он когда-либо встречал. Невероятно высокомерный Снарт отвратительно вел себя с пациентами, хамил Рамону. Он всем хамил, но в отношении Барри старался намного больше. Может, потому что тот пытался ему противостоять, Снарт изо всех сил старался сделать его жизнь как можно более невыносимой. Чемоданчик Барри несколько раз исчезал непонятно куда. Он уже начал думать, что тронулся умом, пока не спалил Снарта, который украдкой переставил чемоданчик подальше. На закономерный вопрос, какого черта он делает, Леонард ответил, что чемодан просто путался под ногами и мешал, что было полнейшим бредом. Не чемоданчик, так стетоскоп или ножницы. Все постоянно куда-то девалось, и именно тогда, когда Барри позарез нужны были инструменты. Ему приходилось судорожно соображать прямо во время вызовов. Барри чувствовал себя глупым и бездарным, а Снарт только хмыкал и нагло лыбился. Обнаружив свой фонарик засунутым в колбу, Барри захотелось треснуть Снарта по башке. Ну не может кто-то настолько привлекательный быть таким козлом! О, а от того, как тот лечил пациентов, у Барри кровь начинала кипеть. Снарт точно заслужил свое прозвище, потому по отношению к больным он был невероятно холоден. Было похоже, что ему все равно. Он работал так, будто пациенты и вовсе не были людьми, а только кусками мяса, которые нужно было осмотреть и отправить в больницу. Еще более безумным было то, что Снарт постоянно ходил за Барри и переделывал все, что тот делал. Сказал, что он не правильно установил капельницу, не так наложил повязку — короче, все, чем занимался Барри, было не так. Рамон и Палмер отмалчивались, но ободряюще улыбались ему. Казалось, что Рамон вел себя тихо и послушно, чтобы не нарываться на Снарта, но Палмер, который не всегда мог держать язык за зубами, поэтому перманентно получал порции гнева от Снарта за свои мелкие глупости. Когда они возвращались на станцию между вызовами, Палмер прятался, а Рамон с бешеной скоростью несся в диспетчерскую, чтобы поболтать с Лизой. Барри точно не знал, встречается ли Рамон с Лизой или тот только надеялся на приятные перспективы, но стоило Снарту появиться рядом с Лизой, того как ветром сдувало — он явно боялся, что Снарт что-то узнает. А все потому, что Лиза была младшей сестрой Снарта, о которой тот заботился как наседка. Барри быстро понял, что Лиза совсем не похожа на своего брата. Она была милой, дружелюбной и улыбчивой, ее невозможно было не любить. А старшему Снарту Барри хотелось дать в зубы. К концу смены он был готов этого нахала переехать на своей машине и сомневался, что сможет работать со Снартом без опаски потерять самообладание. Последний вызов был от милой старушки, которая жаловалась на проблемы с дыханием. Оказывается, она забыла открыть свой кислородный баллон, так что такой легкий вызов был вполне приятным завершением рабочего дня. Снарт отчитал старушку, велев ей внимательнее относиться к своему оборудованию и не тратить время скорой попусту. Барри подавил в себе желание придушить этого придурка и успокоил пациентку, попросив звонить в любое время, если что-то случится. Как только они вернулись на станцию, Снарт ушел в душ. Барри принял решение не соваться в раздевалку, потому что Снарт туда вернется. Голый. Боже, он был обречен. Тихо застонав от безысходности, Барри, чтобы занять хоть чем-то руки, принялся пополнять запасы лекарств в машине. Рамон воспользовался отсутствием Снарта и пошел к Лизе, хотел пригласить ее составить им компанию в баре после работы. Палмер отправился с ним в качестве прикрытия. Открыв свой чемоданчик, Барри обнаружил там очередной сюрприз. Его ножницы были склеены жевательной резинкой. — Черт возьми! — провыл Барри, окончательно сдаваясь. Он крепче сжал испорченные ножницы и побежал за Снартом, которого нагнал в коридоре, грубо схватив за плечо. — Что? — хмуро спросил Снарт. — Ты следишь за мной? — Нет, но… — В душевой для нас двоих мало места, — поддразнил его Снарт. — Но мы можем попробовать. — Ты совсем уже охуел! — застонал Барри, заливаясь краской. — Это шутка такая? — спросил он, показывая Снарту ножницы. — Да. Это забавно, — отозвался тот, пожав плечами. — Ты ужасен! Отвратителен! Ты — настоящая угроза! — зарычал Барри, рывком засовывая ножницы в карман джинсов. — Я ничего тебе не сделал, а ты весь день надо мной издеваешься! — Может, тебе пора уже понять намек, пацан, — сухо парировал Снарт. — Может, тебе пора уже вытащить палку из задницы?! — крикнул Барри, наступая на Снарта и сталкиваясь с ним нос к носу. Ему было все равно, насколько сексуально тот ухмылялся, как коварно улыбался, да, ему было совершенно все равно. Барри был полностью сосредоточен на том, чтобы выглядеть угрожающе. — Может, тебе пора уже на хуй пойти? — огрызнулся Снарт, отталкивая Барри от себя. — Это не веселая игра в догонялки, где ты можешь бегать и играть в героя. Не всегда бывает счастливый конец. — Что? Значит, я должен быть бессердечным мудаком, как ты? — Барри пихнул его в грудь. — Сам иди на хуй. Нельзя так с людьми! Это жестоко! Снарт всем своим весом прижал Барри к стене и вцепился ему в плечо. — Это называется профессионализм, маленький говнюк! Сочувствовать пациентам нельзя! Удар о стену выбил из Барри весь воздух, но он смог сориентироваться и схватил Снарта за воротник форменной рубашки. — Профессионализм — это доброта! Ты пугаешь людей, что в этом дерьме хорошего? Снарт даже не сопротивлялся, и в итоге их бедра плотно прижались друг к другу. — Потому что когда умрет твой первый пациент, тебе не будет больно. Ты должен быть беспристрастным! — Ты просто чудовище! — А ты — гребаный идиот! — Мудак! — Гребаный тупой мудак! Напряжение между ними стало тяжелым и густым, воздух потяжелел и стал горячим. Барри не мог отвести взгляда от пухлых губ Снарта. Ох, это было совершенно несправедливо. Снарт был так сильно прижат к нему, что Барри просто не мог отпустить его воротник. Он попробовал пошевелиться, когда почувствовал, как рука Снарта скользит по его бедру. Его бешеный взгляд вдруг стал намного мягче. Барри не мог точно определить степень кипения между ними, но она точно была оглушительной. Что-то должно было произойти, или Барри просто бы взорвался к чертовой бабушке. — Ты слишком мягкий для этого, пацан, — сказал Снарт, облизнув верхнюю губу. — Я видел таких, как ты. Тебя надолго не хватит. — Как, черт возьми, ты стал таким? — тихо спросил Барри, ища ответы в выражении лица Снарта. — А? Ты перегорел? Или потерял пациента, потому что был слишком занят, изображая мудака? Краска бросилась Снарту в лицо. Он сначала покраснел, потом побелел, отстранил от себя Барри, сжав челюсти. Его лицо стало пустым, будто кто-то разом убрал с него все эмоции. Барри в мгновение понял все. — О боже. Так и было. — Нахуй иди, Аллен, — жестко сказал Снарт. Слова Барри его явно задели, причем так сильно, что опростоволосившемуся парню показалось, что он видел в глазах Снарта блеснувшие слезы боли. На плечи Барри неподъемным тяжелым грузом легла вина и стыд за то, что он ляпнул такое. Очевидно, он ранил Снарта, хотя не хотел этого делать. Нужно было тут же извиниться, немедленно. — Прости, я не это имел в виду… Снарт! Снарт отпихнул Барри и ушел в раздевалку. Барри повесил нос. Его первый день на новой работе должен был пройти совсем не так. Он буквально силой заставил себя вернуться к машине и закончить с делами. Как только он убрал последние вещи в чемоданчик, появился Рамон, а за ним и Палмер. — Эй, Флэш! Готов свалить? Лиза не пойдет, но… — он осекся, заметив выражение лица Барри. — Что такое? Снарт, образно говоря, пнул твоего мифического щеночка? — Что-то вроде этого, — ответил Барри, сморщив нос. — Думаю, я обидел его. Сильно. Он очень разозлился. — Он злой по умолчанию, — сказал Рамон, похлопав Барри по плечу. — Он отлично делает свою работу. Но он жуткий засранец, этого не отнять. — Он всегда был таким? Палмер и Рамон обменялись долгими взглядами. — Ну… столько, сколько я его знаю, а я работаю здесь четыре года, — ответил Рамон. — Рядом с Лизой он совершенно другой. Прямо день и ночь. Это так крипово. — Очень крипово, — повторил Палмер. — Будто пришельцы заменили его клоном. — Чувак, я это и имел в виду. — Да? — Я не знаю, что делать, — вздохнул Барри, прерывая поток их стеба. — Не знаю, как смогу с ним работать. Я все делаю не так. — Это потому, что делаешь все по-своему, — сказал Рамон. — Мне пришлось принять тиранию Снарта, и с тех пор я живу намного спокойнее. — Ты хочешь сказать, что он перестал до тебя докапываться и портить тебе жизнь, — фыркнул Барри, приглаживая растрепавшиеся волосы. — Типа того! — рассмеялся Рамон. — Я действительно стараюсь быть на его стороне. — Из-за Лизы, да? — подколол его Барри. Рамон тут же покраснел. — Да, да, — стыдливо усмехнулся Рамон. — Это не государственная тайна, она мне правда очень нравится. У меня к ней чувства. — Романтические чувства, — хитро улыбнулся Палмер. — Тебе просто в бар неймется, ага! — в отместку подколол его Рамон. — Ну что ж, время «Грязных танцев», мой друг! Счастливое лицо Палмера помрачнело на глазах. — О нет, нет, нет! Я не могу! Не смей! — Что такое? — Барри определенно что-то упускал. Палмер простонал и покачал головой. — Циско! Ты же обещал молчать! — Конечно! — хихикнул Рамон. — Поверь, через четыре-пять шотов он тебе сам все расскажет. Потребовалось всего три. Они переоделись и договорились встретиться в «Святых и грешниках», в популярном баре в центре. Барри был рад уйти с работы и благодарен богу, что они больше со Снартом не виделись. Рамон и Палмер пришли раньше и заняли столик в дальнем углу бара рядом с бильярдными столами. Они уже успели заказать напитки, когда появился Барри. — Эй, первый раунд оплачиваю я, да? — спросил он, подходя ближе. — Я удвоил, — признался Палмер, застенчиво ухмыляясь и глядя на наполовину пустой стакан. — Без проблем! — улыбнулся Барри. — Тут классно. — Ты бывал тут раньше? — спросил Рамон. — Пару раз. Мой приемный отец полицейский, — пояснил Барри, отпивая пиво. — Это бар для копов. — Эй! — запротестовал Палмер! — Это бар для наших братьев и сестер по форме! Тут не только копы, еще и парамедики. — Горничные, — услужливо добавил Рамон. Палмер перевел взгляд на входные двери и мечтательно вздохнул. — Пожарные… Барри оглянулся и увидел, что Рэй смотрит на высокого широкоплечего парня, который подошел к барной стойке и громко стукнул по ней внушительным кулаком. По толпе в баре пронесся шум, мужчина занял один из столиков, где его уже ждала вереница из шотов. Барри проследил, как к столу подошла официантка, и спросил: — И кто этот парень? — Мик Рори, — сказал Рэй с совершенно идиотской блаженной улыбкой, ополовинивая третий стакан. — Разве он не горяч? — Хм… — пробормотал в ответ Барри. Этот Рори выглядел так, будто одним ударом мог раздавить самую большую в мире черепаху. — Он выглядит… неплохо. На влюбленный взгляд Рэя реплика Барри никакого эффекта не произвела. — Он такой милый, нежный… и малоразговорчивый. Но говорит очень много, ты понимаешь, о чем я? — Конечно! — Барри понятия не имел, о чем речь. Кажется, ему стоило выпить побольше. — Итак… — невинно начал Рамон, потягивая пиво. — Расскажи Аллену о своей мечте. Палмер хлопнул ладонью по столу. — Видел фильм «Грязные танцы»? — Да. — Барри удивленно моргнул. — Концовка. Танцевальный номер, «не позволю сажать Бейби в углу». Песня «Time of my life», — взволнованно сказал Палмер. — Мне приснился сон, в котором все это произошло. — Он застенчиво улыбнулся. — Со мной и Миком. Барри медленно перевел взгляд со счастливого Палмера на невероятного огромного парня, который теперь стоял у бара, а затем снова посмотрел на Палмера. Этот парень точно не тянул на Патрика Суэйзи. — Это было так реально и… ох… — Палмер застонал уронил голову на стол. — Это безнадежно. — Поскольку я поддерживаю друга, который любит исполнять свои мечты, я заказываю эту песню каждый вечер, чтобы заманить Мика, — хихикнул Циско. — Я думаю, что Мик подсознательно чувствует важность этой песни, и однажды она объединит их с Рэем сердца. — Или ты можешь просто пригласить его на свидание, — предложил Барри. Рамон и Палмер синхронно покачали головами. Они выглядели какими-то испуганными. — Нет! — Ты издеваешься? — Почему нет? А ты и Лиза? — удивленно сказал Барри. — Почему бы тебе ее не пригласить на свидание? — Я всегда ее приглашаю с нами, — сказал Циско, убирая волосы за уши. — Она занята, она… — Пригласи ее! — снова предложил Барри. — Снарт выпустит мне кишки и съест их ржавой ложкой. — Очаровательно. А ты? — Барри обнадеживающе улыбнулся Палмеру. — Почему бы тебе не пригласить Мика куда-нибудь? Ну что он сделает? Самое плохое, это откажется. — Снарт мне даже договорить не даст, — вздохнул Рэй, съеживаясь на стуле. — Я не могу. — Какое отношение Мик имеет к Снарту? — Они лучшие друзья детства, — сказал Рамон. Палмер нахмурился и отвел взгляд от дверей. Барри увидел, что рядом с Миком стоял Снарт и спортивного вида блондинка. Они прекрасно проводили время, судя по их лицам. У Барри сердце почему-то упало куда-то в пятки. Он хотел вообще забыть об этом разговоре. Когда Снарт приобнял девушку за плечи, Барри почувствовал, что у него горят щеки. — Кто эта девушка? — стараясь говорить как можно безразличнее, спросил Барри. — Сара Лэнс, — ответил Рамон. — Она тоже пожарная. — Это девушка… Снарта? — Нет, она встречается с какой-то медсестрой из Центральной окружной, — сказал Палмер, тоскливо глядя на Мика. Рамон подозрительно покосился на Барри и вдруг подавился воздухом. — Боже, Аллен. Барри вздрогнул, замирая как олень под фарами. — Что? — Тебе нравится Снарт! Палмер в ужасе уставился на Барри. — О нет! — Нет, не нравится он мне! — прошипел Барри. — Мне не по себе, от того, что я его задел, но он меня бесит все равно! Я просто… — Ты ревнуешь! — захихикал Циско. — Если бы взгляды убивали, а это классное название для фильма, то Сара уже лежала бы на полу! Барри не смог придумать хорошего ответа, прикрылся пивом и наткнулся на Снарта. Тот заметил их, как и то, что Барри на него пялится, и нахально улыбнулся. У Барри даже уши покраснели, он быстро отвернулся и продолжил настаивать: — Нет. Ненавижу его. Не выношу просто. — Ага! — игриво ухмыльнулся Рамон. — И Гридо выстрелил первым! — Вообще-то Хан выстрелил первым! — вмешался Палмер. — Да, но… тут не в этом смысл. — Но ведь Хан же! — Сарказм, Рэй, это называется сарказм. Барри сосредоточился на отрывании этикетки со своей бутылки, пока эти двое пререкались, и старался не оглядываться на Снарта. Эта стычка в коридоре была неприятной, но некоторые моменты, такие как слишком яркое воспоминание о том, как Снарт медленно скользил языком по верхней губе… Черт, Рамон был прав. Снарт понравился Барри. Очень ему понравился. А Снарт его ненавидел. Блядь, просто идеально.