Getting To You In A Flash

Остальную часть вечера Барри наслаждался выпивкой, обществом Рамона и Палмера, делая все возможное, чтобы игнорировать Леонарда Снарта. Его бесило чувство вины, которое прогрызало в нем дыру. Но Барри умудрился рассмеяться, когда Палмер попытался залезть под стол, стоило Рамону включить на музыкальном автомате обещанную «Time of my life». Мик Рори волшебным образом не нарисовался, поэтому Палмер до самого конца не отсвечивал, пока не принесли последнюю порцию выпивки. Рамон и Палмер уехали домой, а Барри отправился к себе. Удавшийся вечер и масса новых эмоций долго не давали ему заснуть. Поворочавшись с час, Барри убедил свой организм, что завтра рано вставать. Засыпая, он думал о руках Снарта и о том, какие же на вкус его губы. Каким-то чудом Барри проснулся до будильника и умудрился опоздать на работу всего на две минуты. Рамон выглядел бодрым, Палмер мучился похмельем, а Снарт не сказал ему ни слова. Барри не мог смотреть на него спокойно из-за своих бесстыдных ночных грез, поэтому, как только они пересекались взглядами, мучительно краснел и отворачивался. Но времени на неловкости не было, поскольку первый вызов поступил сразу же, как только Барри появился в дверях. У пожилого мужчины, косившего траву, случился сердечный приступ. Рамон выскочил из машины первым — пациент был без сознания и не дышал. Его жена пыталась сделать искусственное дыхание, но Барри и Снарт тут же попросили ее отойти. Между чередой нажимов во время массажа сердца Барри покосился на Снарта, который копался в чемоданчике — таком же бледно-голубом, как и его глаза. Как только у мужчины начал прощупываться пульс, его уложили на носилки и быстро погрузили в машину. Его заплаканная жена села рядом с Барри, который занялся капельницей. Капля крови на индикаторе появилась с первой попытки, Палмер передал Барри лекарство, которое требовалось подключить. Барри вынул иглу, оставив катетер на месте, но трубка выскользнула у него из рук. Снарт бессловесно схватил ее, закрепил на краю носилок под другим углом, чтобы она не выпала снова. — Спасибо, — пробормотал Барри. Было бы неплохо, чтобы Снарт объяснил свое поведение, но они до сих пор не разговаривали. Жена пациента снова заплакала. Барри мягко приобнял ее за плечи и сказал: — Все будет хорошо. Мы делаем все возможное. Даже этого было недостаточно, чтобы Снарт заговорил — он только бешеным взглядом посмотрел на Барри, молча возмущаясь его состраданием. Но Барри не мог не заметить, что злящийся Снарт был просто потрясающе красив. Черт, все шло через задницу. Хоть Барри и пытался убедить себя, что его интерес был основан на чисто физическом уровне, но чем дальше, тем чаще он ловил себя на том, что любуется Снартом. Хоть тот и был придурком, не уважать его было нельзя. Его настойчивые советы были полезными — если бы он еще не разговаривал с такой наглостью, было бы совсем хорошо. Было очевидно, что Снарт в своей работе профессионал и абсолютный перфекционист во всем, чем занимался. А еще он был очень симпатичный, а от его злобной усмешки Барри таял как мороженое на солнце. Проклятье. Следующие дни для Барри прошли без особых происшествий. Снарт все еще с ним не разговаривал, разве что при крайней необходимости, но вечера Барри довольно весело проводил с Палмером и Рамоном. Работа была тяжелой — на станции трудилось четыре бригады, работающие по двенадцать часов. Две ночные и две дневные. Барри работал в одной из дневных бригад. Смены были четыре через три — четыре дня на ногах, трое суток отдыха и снова четыре дня работы. Сегодня был крайний день из четырех, и Барри был полон решимости не идти домой, пока ему не удастся поговорить со Снартом. Им нужно будет работать вместе, поэтому он был обязан все исправить. Ближе к концу смены они вернулись с очередного несложного вызова — шестилетний мальчик проглотил монетку. Оставив пациента и его родителей в больнице, они вернулись на станцию, чтобы закрыть смену. Пока Палмер и Рамон прибирались в машине скорой помощи, Барри выскочил наружу, чтобы догнать Снарта. — Эй, Снарт! — крикнул он, заходя в раздевалку. Тот оглянулся — он точно слышал, но никак не отреагировал. Только начал раздеваться, не обращая внимания на Барри. Барри сглотнул, пытаясь не пялиться на полуобнаженного Снарта. — Слушай, я знаю, ты злишься, — запинаясь, начал он. — Я пытаюсь извиниться. Ты мудак, а я повел себя как еще больший мудак… — Это единственная правдивая фраза, вылетевшая из твоего рта, — фыркнул Снарт. — Ты куда больший мудак. Барри увидел крошечный проблеск надежды. Ладно, это все равно пиздец, но по крайней мере, Снарт сказал ему больше четырех слов. Барри вздохнул и поднял руки в знак капитуляции. — Мне жаль. Снарт усмехнулся, бросил рубашку на скамейку и подошел к Барри, бесцеремонно вторгаясь в его личное пространство. — Тебе жаль? Барри тихо охнул, с усилием отводя взгляд от тесной майки Снарта. — Да, — искренне признался он. — Пожалуйста, прости меня. Я не знаю, что еще сделать. Я хочу… — Уходи. — Нет! — простонал Барри. — Ты опять. Я просто… погоди, ты серьезно? — Именно, — кивнул Снарт. — Я уже тебе говорил. Ты слишком мягкий для такой работы и совсем не так хорош, как думаешь… — Нет, — заспорил Барри, стискивая руки на груди. — Слушай, я пришел сюда, чтобы все уладить. Дай мне передохнуть от всего этого дерьма. Я и так чувствую себя ужасно… — Тогда поговори с Хантером. Переведись в другую бригаду. — О, мне стало легче. Потому что ты снова больший мудак, чем я! — прорычал Барри, делая шаг от Снарта. Но тот последовал за ним и притиснул его к шкафчикам. — Вот так? Убьешь меня прямо здесь? — усмехнулся Барри. — Живой пример того, что ты мудак. — Я пытаюсь тебе помочь! — зарычал Снарт. Он прижимался так близко к Барри… так близко, что того затрясло. Их перепалку прервала громкая сирена. Барри вывернулся из плена рук Снарта и поспешил обратно в машину скорой помощи. Леонард следовал прямо за ним, на ходу застегивая рубашку. Голос Лизы по громкой связи был сильно испуганным. — Авария, много машин, столкновение на большой скорости. Южная уже едет. Западная и полиция тоже в пути. Количество пострадавших неизвестно. У Барри в крови бешено подскочил адреналин, и он тут же зыркнул на Снарта. Тот выглядел суровым, будто окаменевшим, но его пальцы, медленно барабанившие по носилкам, выдавали его волнение. Мрачный Палмер беззвучно молился, закрыв глаза. Барри показалось, что это неплохая идея, поэтому он тоже зажмурился, стараясь припомнить слова хотя бы какой-то молитвы. Снарт, судя по всему, не уповал на бога, а лишь проверил свой чемоданчик, после чего негромко сказал: — Когда придем, кругом будет хаос. Надеюсь, копы уже выведут людей. Держись меня. Нужно действовать быстро. Барри, не сразу поняв, что Снарт говорил с ним, кивнул. Он слышал сирены скорой и пожарных машин, едущих позади них. Ладони вспотели, когда Барри почувствовал, как их машина замедляется, останавливаясь рядом с местом происшествия. Рамон подъехал к обочине, паркуясь прямо на траве. Барри глубоко вздохнул, понимая, что они на месте. Когда Снарт распахнул дверь, сердце Барри подпрыгнуло до самого горла. А потом рухнуло в желудок. Некоторые машины были едва похожи на транспортные средства, скорее напоминая груды перекрученного металла, высившегося посреди дороги. Они добрались до первой машины и окровавленного водителя. Тот еще мог передвигаться, поэтому они сдали его на поруки Палмера. В следующую машину Барри едва мог заглянуть. Снарт влез первым, после чего тут же выбрался наружу и констатировал: — Дальше, он мертв. Барри замер, уставившись на человека за рулем. Он был весь в крови и синяках, а голова лежала на руле. На макушке у него была какая-то забавная шляпа. — Но мы… мы должны… — Барри не мог говорить и начал заикаться. — Он мертв! — рявкнул Снарт, указывая на голову мужчины. Барри сглотнул густую вязкую слюну: шляпа на самом деле была макушкой черепа. В огромной зияющей ране виднелся… Иисусе. Барри заставил себя отвернуться и побежал за Снартом к следующей машине. Сбоку появилась ревущая сиреной машина скорой, которая пронеслась мимо них. Сквозь сирену были слышны крики и чьи-то рыдания. Полиция пыталась попасть в наиболее искореженный автомобиль — рычала пила и во все стороны летели искры. Барри запнулся, остановился, глубоко пораженный хаосом вокруг него, и смог двинуться дальше лишь услышав крик Снарта: — Аллен, пошли, живее! Водителем автомобиля оказалась девушка, она была без сознания и истекала кровью. Мозг Барри перешел в режим автопилота, он механически делал свою работу — надел на шею пострадавшей воротник, а потом вместе со Снартом уложил ее на спину. Ее ноги были вывернуты под жутким углом, что ясно говорило о страшных переломах. Капельница. Кровь в индикаторе. Он сосредоточился на работе, краем глаза наблюдая, как другие парамедики накладывают шины на ноги девушки, а потом грузят носилки в машину. Снарт пролез дальше в искореженную машину и заорал: — Еще одна! Барри стоял так близко, что даже через оглушительный грохот и лязг расслышал тихий плач. Плакала маленькая девочка. Барри в ужасе застыл, но буквально через мгновение ринулся Снарту на подмогу. Им удалось вытащить девочку из разбитой машины, пальцы Барри работали молниеносно быстро, устанавливая капельницу, пока Снарт пытался привести ребенка в чувство. Игла, катетер. Кровь в индикаторе… отсутствует. Погодите, нет. В чем дело? Почему не получилось? Барри запаниковал, беспомощно уставившись на Снарта. Никогда раньше у него не было осечек. Снарт мрачно покачал головой, вздохнул и осторожно забрал из онемевших пальцев Барри иглу. — Она умерла. — Нет! — заспорил Барри, пытаясь снова поставить капельницу. Его глаза начали слезиться. — Нет, не может быть. Я просто промахнулся. Нет. — Она мертва, — категорически заявил Снарт, хватая Барри за трясущееся запястье. — Мертва. Поэтому у тебя не получается, Аллен. Пошли, тут полно людей, которым мы еще можем помочь. Барри заплакал и покачал головой. — Нет. Нет! Дай мне попробовать еще раз! Дай! — Аллен, — угрожающе произнес Снарт. — Нам нужно идти дальше. — Иди ты на хуй, я не сдамся! — Барри трясло от ярости и слез. — Я… нет, нет! Я не могу! — Он быстро огляделся. — Вот, южная центральная справится с остальными, а мы поможем ей! Теперь дай мне сделать свою работу! Снарт накрыл ребенка простыней и крепко схватил Барри за руку, утаскивая подальше от раскуроченной машины. — Остановись, Аллен, тебе надо успокоиться. Она мертва, пойми уже. — Нет! — Барри не переставал рыдать и вырываться. — Возьми себя в руки, — почти умоляюще попросил Снарт. — Снарт, отпусти меня! — он опять попытался вырваться. — Отвали от меня, блядь! Упрямый Снарт утащил Барри за груду металла, подальше от чужих глаз, и вдруг крепко обнял, прижимая его голову к груди. — Ты должен ее отпустить. Задыхающийся Барри рухнул в объятия Снарта, громко плача. Он не мог перестать видеть перед собой лицо этой маленькой девочки. Все в крови. Как такое могло случиться? Это было несправедливо. Не справедливо! Снарт осторожно поглаживал Барри по спине — такой нежности от него вообще было невозможно ожидать. Ловкие пальцы аккуратно помассировали даже выступающие позвонки возле шеи. — Ты сделал все, что мог, Аллен. Все, что мог. Барри посмотрел на Снарта глазами все еще полными слез. — Но она мертва. — Знаю, — сказал Снарт. Его ледяные глаза будто оттаяли. — Но она умерла еще до того, как мы приехали сюда. — Но я слышал, как она плакала, — настаивал Барри. — Я точно слышал. — Ты только думал, что слышишь, — мягко сказал Снарт. Теперь его руки переместились на талию Барри. — Я тоже поначалу слышал. Особенно детей. Тебе нужно научиться их игнорировать, чаще всего они просто в твоей голове. Барри поморщился и кое-как вытер лицо. — Слушай… — голос от слез был надтреснутым. — Прости меня. Я просто… не хотел сдаваться. — Давай займемся другим пациентом, — предложил Снарт. Барри выдохнул и всхлипнул. — Поговорим позже. Сначала сделаем свою работу, хорошо? — Ладно. — Барри еще раз вытер щеки и сделал глубокий вдох. Они со Снартом вернулись на место происшествия, помогли еще нескольким пострадавшим с несерьезными травмами и направились в больницу. По дороге Снарт положил руку на плечо Барри, и тот с удивлением обнаружил, что тянется за его рукой. Это был приятный, очень приятный сюрприз — увидеть такую нежную сторону сурового Капитана Холода. Наконец они вернулись на станцию. Барри все еще был немного в шоке, когда обнимался с уставшими Рамоном и Палмером. Даже Лиза вышла из диспетчерской и тоже обняла его. — Дети — это всегда хуже всего, милый. Мне очень жаль. Барри слабо улыбнулся, но не решился ответить, потому что точно заплакал бы снова. Он притих, и когда к нему подошел Снарт, не проронил ни звука. Снарт его утешил. Обнял. Между ними вдруг, ни с того ни с сего начало происходить нечто странное. Он потерялся в этих глазах, был заворожен этими губами… — «Святые и грешники», в девять часов, — бросил Снарт, стремглав пролетая мимо остолбеневшего Барри. Удивленные донельзя Рамон и Палмер дождались, пока Снарт покинет станцию, а потом… — Что это было?! — потрясенно заверещал Рамон, вцепляясь в Барри как клещ. — Что-о-о это было-о-о? — У тебя свидание с Капитаном Холодом? — ахнул Палмер. Барри все еще был поглощен эмоциями после последнего вызова, поэтому совершенно онемел. Он думал, что в раздевалке перекинется парой слов со Снартом, может быть, они обменяются телефонными номерами, но свидание… — К-кажется, да. — Вот это да! Ну давай, чувак! — Рамон пихнул Барри в спину. — Хватит пялится на нас, давай, иди готовься! — Хорошо, — рассмеялся Барри, выйдя из ступора. Рамон игриво ухмыльнулся и поиграл бровями. — Не забудь замолвить словечко за Рэя, ну, я про Рори. Ну и за меня, про Лизу. Ну, если вдруг речь зайдет о чем-то таком. — Ладно, посмотрю, что можно сделать, — пообещал Барри, покраснев до корней волос. Он поспешил домой, чтобы собраться. Перед выходом он даже брызнулся туалетной водой. Барри старался не вспоминать о девочке, которая так сильно напомнила ему его сводную сестру в этом возрасте. Нужно было думать о свидании со Снартом. Это ведь свидание, да? В «Святых и грешниках» снова было многолюдно. Некоторых парамедиков Барри знал лично, они работали вместе в южной больнице. Махнув им, он быстро направился к столику, за которым его ждал Снарт. Тот был одет в старую форменную рубашку и простые джинсы. Такая одежда никак не подходила для свидания. Возможно, Барри что-то не так понял. Он уселся на сиденье напротив и затараторил: — Привет, прости, я немного опоздал, я просто… Снарт молча сунул ему какой-то листок. — Что это? — нахмурился Барри. — Все, что тебе нужно сделать, это подписать. — Что это за хрень? — Твое заявление об уходе.