Момент столкновения (Moment of Impact)

      Впервые в жизни Гарри получал удовольствие от зельеварения.              После того, как утомительные часы нарезки, выжимки, измельчения, высушивания и взвешивания сменились точно рассчитанной по времени закладкой в котел и варкой, Гарри всем существом прочувствовал, что зельеварение – вид искусства на основе науки и магии.              – Зачем так много мяты? – спросил он, нарезая ароматные листочки ровными полосами.              – Успокаивает желудок, – ответил Снейп. – Вам это уже известно, Гарри. Потрудитесь вспомнить.              Гарри улыбнулся себе под нос. Сегодня Снейп все чаще и чаще обращался к нему по имени.              Вскоре после полуночи он уснул на трансфигурированной Снейпом раскладушке, после того, как все приготовления были завершены, и варка шла полным ходом. Свернувшись на боку, он представил себя маленьким ребенком и уснул под успокаивающие монотонные звуки.              Открыв глаза, Гарри к великому своему удивлению увидел Билла Уизли. Рыжеволосый парень сидел на стуле у котла и периодически помешивал зелье против часовой стрелки. Гарри несколько минут понаблюдал за ним. Распущенные волосы Билла спускались на плечи, а рукава рубашки были закатаны выше локтей. Впервые Гарри заметил, что запястье Билла опоясывает татуировка в виде круга маленьких, переплетенных рун. Приглушенный храп привлек внимание Гарри ко второй раскладушке. Вытянувшись во весь рост, на ней спал Снейп, чуть ли не касаясь пола свесившейся с кровати рукой. Глаза Гарри вновь потяжелели и закрылись.              Несколько часов спустя его разбудили тихие голоса. Приоткрыв глаза, Гарри увидел рядом с котлом Снейпа и Билла. Снейп процеживал зелье, а Билл прибирал на рабочем столе.              – Мама будет здесь приблизительно через час, – сказал Билл. – Кто еще входит в ваш список?              Список? О чем это они?              Снейп закупорил флакон пробкой и принялся за второй.              – Люпин, естественно, – ответил он. – А к полудню Минерва приведет мисс Лавгуд, если до этого времени, конечно, все еще не закончится.              – Дочь Ксенофилиуса? – спросил Билл. – Этого Лавгуда?              – А что, есть другой? – хмыкнул Снейп.              – У этого крыша немного не в порядке, – ответил Билл. – Держу пари, дочери пришлось нелегко – потерять мать в таком раннем возрасте… Стало быть, они близкие друзья? В смысле, с Гарри?              Гарри покрепче зажмурил глаза. Он не хотел быть пойманным за подслушиванием и понимал, что лучше всего ему снова уснуть. Из разговора Билла и Снейпа он понял, что никто не ждет, что этот день окажется для него легким. Но не успел он вновь провалиться в сон, как послышался низкий голос Снейпа.              – Похоже, с прошлого года она подружилась сразу со всей гриффиндорской компанией, и, как ни сложно признать, для данной задачи она подходит как нельзя лучше. Гарри о ней высокого мнения – она оказалась одной из малочисленных фигур, появившихся в его первом морском сне.              В ответ Гарри услышал лишь удивленное хмыканье Билла. Недолгое время спустя его разбудило поглаживание по плечу.              – Просыпайся, Гарри, – приоткрыв глаза, он увидел склонившуюся над ним миссис Уизли. Она вручила ему очки, которые кто-то, должно быть, снял, когда он заснул. Гарри огляделся вокруг, но лаборатория была пуста. – Нам нужно вернуться в твою палату, мой хороший. Северус и целитель Гэннон там уже все приготовили.              Гарри сел и опустил ноги на пол. Уснув полностью одетым, сейчас он чувствовал себя полным неряхой.              – А можно сперва принять душ? – поинтересовался он у миссис Уизли.              – Конечно, дорогой мой, – ответила она. – Все твои вещи в палате, да?              Они вернулись в аврорское отделение. Сегодня закрытой оказалась всего одна занавеска, остальные же были отдернуты, представляя взгляду абсолютно идентичные кабинки с кроватью, столом и тумбочкой в каждой. Снейп и целитель Гэннон стояли у высокого стола по центру общего помещения, а рядом с ними находились еще двое целителей: один из них был иностранцем с острой бородкой, другая – женщиной средних лет в очках с блестящей оправой.              – Гарри быстренько примет душ, – предупредила миссис Уизли, пока Гарри отправился к кабинке за сумкой.              После душа он почувствовал себя лучше физически, хотя это и не помогло ему избавиться от назойливого страха, поднимающегося изнутри. Снейп приоткрыл дверь душевой и велел ему одеться в пижаму, а поверх накинуть мантию. Несколько минут спустя Гарри услышал, как дверь снова открылась и закрылась. Выйдя из душа, он обнаружил рядом с остальной своей одеждой пару удобных шлепанцев. Натянув их на босу ногу, он снова прошел к своей кровати, старательно игнорируя тот факт, что за его перемещениями наблюдают Северус и трое колдомедиков, до сих пор оживленно что-то обсуждавших.              Миссис Уизли в комнате не оказалось. Гарри бросил сумку на тумбочку и стянул с кровати покрывало. Сегодняшней ночью он хорошо выспался, но чистые белые простыни так и манили к себе, и на короткий миг он вспомнил о своем водном матрасе в коттедже “Ракушка”. Он уже скучал по проведенным там дням и надеялся, что не разучится медитировать и закрывать сознание до своей выписки из Св. Мунго.              В этом настроении и застал его появившийся в дверном проеме Снейп.              – Готовы? – спросил Снейп, указав на кровать.              Гарри сел на кровать, опершись на спинку. Снейп подошел к противоположному концу кровати и уперся руками в короткую дужку. Он выглядел очень усталым. Гарри заметил мешки у него под глазами, особенно ярко выделявшиеся на фоне бледной кожи Снейпа.              – Я предложил, чтобы вы закрылись, и лишь после этого зелье было бы введено в ваш организм, – начал он. – Я надеялся, что это убережет вас от необходимости снова пережить боль. Однако целители этого не позволили. Они пояснили, что во время процедуры ваши жизненные показатели будут находиться под постоянным контролем, а окклюменция замаскирует дыхательные или другие проблемы, вроде повышенного давления или учащенного сердцебиения, причиной которых может оказаться зелье.              Гарри потянул колени к груди.              – Вы знаете, как долго это продлится? – спросил он.              Снейп открыл рот и тут же молча закрыл его. Помолчав, он отрицательно помотал головой.              – Нет, признаться честно, не знаю. Я предпринял все возможные поправки состава, чтобы ускорить конечный результат. К сожалению, у нас не было времени на проверку, равно как и добровольца, на котором эту проверку можно было бы провести. Я полагаю, что от начала до конца пройдет около восьми часов – если мне и в самом деле удалось сократить время действия зелья на две трети. Похоже, что в общей сложности вы провели в компании Кровавого пера целые сутки – Минерва вчера вечером подняла записи отработок, – он сделал паузу, многозначительно поглядев на Гарри. – Ей стало физически плохо – она сама вытрясет из Амбридж душу, если дементор не успеет сделать этого первым.              Гарри поднял взгляд со своих коленей и устремил его на Снейпа.              – Значит, все это время я буду в сознании, так?              – Да, хотя остается шанс, что вы его потеряете.              Он не сказал “от боли”, но Гарри понял и без слов.              – Кто-то будет здесь? Кто-то из знакомых?              – Конечно. Мы это уже уладили, – ответил Снейп.              Гарри снова посмотрел на Снейпа, желая, чтобы тот сам догадался о том, о чем мальчик не смел попросить прямо, несмотря на достигнутый ими за прошедшие недели прогресс.              Снейп задержал на Гарри долгий взгляд.              – Я останусь здесь столько, сколько смогу, Гарри, даже если с вами будет кто-то еще, – кивнул он. Гарри откинулся на подушку, а Снейп развернулся и покинул кабинку.              Пятнадцать минут спустя были наложены все необходимые контролирующие чары, а рука Гарри заклинанием закреплена в прямом положении, ладонью вверх. Целитель Гэннон сел в ногах кровати с палочкой в руке, а у его левого плеча в воздухе парили перо и пергамент. Снейп держал пузырек темно-зеленого зелья и стакан воды.              – Выпейте залпом, – велел он Гарри, вручая ему зелье. Гарри взял его левой рукой, поднес к губам и опрокинул себе в рот. Слегка скривившись от вкуса, он, тем не менее, быстро проглотил противную жидкость. Снейп забрал у него пузырек и подал воду. Гарри большими глотками осушил стакан до дна и вернул его Снейпу.              – Обратный порядок, – сказал Снейп. – То есть сперва вы прочувствуете действие Кровавого пера, – и в тот же момент на лице Гарри появилась гримаса боли, и он не сдержал стона. Глаза всех присутствовавших опустились к его ладони: из шрама, оставленного словами “Я не должен лгать” вырвался клуб красного дыма, а вскоре за ним – еще один. По всей видимости, это была распыленная мелкими частицами его кровь. Гарри удалось не вскрикивать с каждым клубом дыма, появляющимся из его ладони – один выброс соответствовал одной написанной им строчке. Он покрепче вжался затылком в подушку. Сморщившись, он то сжимал, то разжимал кулак левой руки. Пятнадцать минут. Тридцать минут. Сорок пять. Миссис Уизли вернулась в комнату, намереваясь отпустить Снейпа, но он кивнул ей на стул с другой стороны кровати. Прошел час, но конца процессу и близко не предвиделось. Целитель Гэннон все это время оставался на своем месте.              – Еще час, и ему потребуется Кровевосстанавливающее зелье, – сказал он.              – Я предвидел восемь часов, – процедил Снейп. – И я уже упоминал вам об этом до начала процедуры.              – Вы не упоминали, что он будет истекать кровью, – ответил целитель Гэннон, стараясь сохранить лицо посредством обратной критики. Гарри надеялся, что он не на самом деле истекал кровью – уж слишком зловеще это звучало – но в настоящее время его единственной заботой были попытки дышать, несмотря на ощущение острого пера, пронизывающего кожу.              Снейп и миссис Уизли поменялись местами после первой порции Кровевосстанавливающего зелья, которое Гарри машинально проглотил. Он почувствовал у своих губ стакан воды и с благодарностью отпил несколько глотков. Когда мгновением спустя миссис Уизли вытащила из своей сумки прохладную ткань и отерла его потный лоб, он прильнул к ее прикосновению. Она отодвинула намокшую челку с его глаз и снова отерла голову, после чего оставила ткань прямо у него на лбу. Гарри закрыл глаза. Рука горела, но все же прохладное прикосновение оказалось немалым утешением.              Он уже погружался в теплый кокон, подсознательно пытаясь скрыться в своей утробе, когда голос Снейпа вернул его в сознание.              – Молли, позовите Альбуса, пожалуйста. Попросите, чтобы он прибыл немедленно, – резко произнес Снейп. Он отодвинул ткань со лба Гарри. Гарри открыл глаза.              – Что такое Северус? Он ведь справляется очень хорошо, учитывая…              Но целитель Гэннон уже понял.              – О, Мерлин, – прошептал он. – Шрам. Мы забыли о шраме.              – Постойте… – Гарри пытался сесть, несмотря на тяжелую руку Снейпа на своем лбу. Он застонал, когда его правую руку пронзил особенно острый приступ боли. Левой рукой он нащупал шрам на лбу – все, что осталось после самого ужасающего деяния темной магии. Его глаза встретились с прямым взглядом Снейпа.              – Это же только рука, да? – умоляюще обратился он к Снейпу. – Зелье ведь только для руки...              Снейп покачал головой. Гарри мог бы подумать, что тот держится очень хорошо, если бы не услышал его голос, хриплый от напряжения и недостатка сна.              – Это общее зелье, Гарри, которое через ваш кровоток распределилось по всему телу. Оно имеет своей целью всю остаточную темную магию в вашем организме… абсолютно всю.              Гарри увидел, как миссис Уизли, стоявшая у занавески, быстро прижала руку ко рту и бросилась вон, чтобы позвать Дамблдора.              Новый выброс. Очередная порция красного тумана повисла над ладонью Гарри.              – Все в порядке, – промолвил он, глядя на помрачневшее лицо Снейпа, и усмехнулся, вспомнив утешительные слова зельевара. – Все, что нас не убивает, делает нас сильнее, – повторил он.              Он не понял, почему на лице Снейпа в тот же миг расцвела улыбка. Но, в конце концов, Гарри ведь цитировал его собственные слова. Он просто не задумался о том, что именно означали эти слова, будучи приложены к Мальчику-Который-Выжил.