Если я - папа, то ты - мама!

- Я люблю тебя, Ким ДжунМён! – кричит КёнСу, прыгая по кухне и крепко обнимая ДжунМён, вынуждая прыгать вместе с собой. - Да ладно тебе, это мелочь, - смущается лидер, улыбаясь во все тридцать два. - Мелочь? Ничего не мелочь! – КёнСу прекращает скакать и строго таращит глаза. – Мне это очень важно! Господи, как же я тебя люблю! – снова веселится КёнСу, от радости даже чмокая хёна в щёку. - В жизни бы не подумал, что прибитая на место полка вызовет столько радости, - смеётся ДжунМён, когда одногруппник бежит к обновлённой полочке и, что-то весело бормоча себе под нос, начинает раскладывать на ней баночки, пакетики, записи с рецептами и даже фигурку Пороро. *** - Слушай, они меня пугают, - шепчет ДжонИн на ухо скрючившемуся под дверью кухни ЧанЁлю. – Они что-то от нас скрывают? - Ага, то, что наши мамочка и папочка теперь в законных отношениях? – шипит в ответ ЧанЁль, стараясь не рухнуть внутрь кухни. - А они встречаются? – ДжонИн выглядит так, словно пятилетнему ребёнку рассказали, кто на самом деле был вместо Санта-Клауса. ЧанЁль с горем пополам выпрямляется и треплет донсена по и без того торчащим во все стороны волосам. - Сто процентов дать не могу. Но одно я знаю точно. - Что? - Что если статуэтка Пороро, этого несчастного синего пингвина, рухнет с полки или полка с ней рухнет, то в общаге никого в живых не останется. КёнСу позаботится, - ЧанЁль берёт ДжонИна за руку и уводит обратно в гостиную. – Так что, когда будешь на кухне, держись от этой полочки подальше, хорошо? Не думаю, что готов к пафосной смерти «умри молодым», да и на расчленёнку смотреть с твоим участием не хочу. - Но КёнСу меня любит, - растерянно отвечает ДжонИн. - Чувак, одно дело – ты, другое – Пороро. Так что к полке ни-ни!