Если я - папа, то ты - мама!

На самом деле, ни черта не хорошо. Так думает ЛуХань, которому вообще по боку, кто с кем трахается, спит и так дальше, только бы ему жизнь не портили. Но когда он засекает то, чего видеть не должен, то он хочет просто ослепнуть и оглохнуть, чтоб не стать свидетелем. На крайняк, хотя бы лишиться памяти за этот промежуток времени. - Они целовались, - ЛуХань чуть морщится, потому что в своё время СеХун пытался заставить его научить целоваться, что пару раз чуть не изнасиловал в углу. После этого ЛуХань перестал заступаться за малого и свалил в безопасную зону – к МинСоку. - Зачем они целовались? ДжунМёна аж потряхивало, - бубнит он себе под нос, не решаясь идти сразу спать. В конце концов, общежитие всё ещё довольно оживлённое – не все ещё даже в душ сходили. В итоге, ЛуХань выходит на балкон и садится прямо на пол, чтоб его не было видно с улицы. Краем глаза он подмечает начатую пачку сигарет – КёнСу сейчас не в лучшем состоянии, видимо. - Хёны, которые за маму и папу, трахайтесь! Я хочу младшего братика или сестрёнку! – вопит СеХун, когда проходит мимо комнаты ДжунМёна. - Нам дюжину прокормить сложно, куда ещё голодных ртов-то? – отзывается ИФань, шугая макне в другую часть коридора. ЛуХань, который слышит всё это в приглушенном варианте, очень хочет пойти и впечатать свою пятку СеХуну между глаз, но сделать этого, увы, не может: придётся объясняться. И ЛуХань уходит к МинСоку, который наверняка уже лёг, привычно укатившись к стенке: он редко спал один, потому что Тао уже слишком приноровился приходить к нему, когда кошмары. Потому что МинСок – безопасная зона.