Если я - папа, то ты - мама!

- Почему у тебя такие холодные ноги? – сонно ворчит МинСок, переворачиваясь лицом к ЛуХаню, и щурит глаза. - Прости, Умин-а, просто… Я на балконе был, - ЛуХань мысленно старается заставить кровь в стопах циркулировать быстрее, но получается не очень. - Я сегодня оттуда КёнСу гонял – он, наверное, опять сигареты перепрятывал, - МинСок проводит ладонью по лицу, чтобы хоть как-то сфокусировать взгляд. – Нервы у него в последнее время ни к чёрту. - Да он сейчас всю пачку докурит, наверное. Вон с лидером целовались – может, и перевозбудился, - ЛуХань говорит всё как есть, потому что они с МинСоком редко когда не совпадают во мнении. - Прости, что?! – у МинСока глаза распахиваются, и ЛуХань не вовремя думает, что глазные яблоки щас просто выпадут из глазниц. - Целовались, - осторожно отвечает ЛуХань. - Они ёбнутые, на всю голову ёбнутые, - шипит МинСок, принимая сидячее положение. – Какие отношения, когда вы вместе работаете?! Идиоты! - Воу, успокойся, - ЛуХань тоже усаживается. – Ты же никак не среагировал, когда ЧанЁль с ДжонИном встречаться начали, почему тогда сейчас так всё воспринимаешь? - Потому что: а). ЧанКаев, парочку партизанов, я попросту не успел предупредить по этому поводу, а теперь этих детей и не растащишь, и б). я почти уверен, что КёнСу и ДжунМён сделали шаг в «голубую» сторону, потому что группа всё время подталкивала к этому. Это как обязанность какая-то. - И что ты предлагаешь? – ЛуХань падает обратно на чужую подушку. - А я не знаю. Нам остаётся уповать на их благоразумие, - МинСок всё ещё сидит, глядя перед собой. – Мне не очень хочется видеть их потом страдающими. - Слишком высокопарно, - фыркает ЛуХань, утаскивая МинСока за рукав футболки к себе в лежачее положение. - Боже, пускай они уже просто решат, чего они хотят, - бурчит МинСок, наконец прикрывая глаза. – Я хоть буду знать, в какой мере мне придётся негодовать.