Если я - папа, то ты - мама!

Увидеть злым МинСока дорогого стоит. Он не орёт и не крушит мебель, просто от самого старшего хёна исходят густые волны ярости, хотя сам он стоит с совершенно спокойным лицом. Но ощущение, что он вот-вот кинется, не оставляет никого. - Что значит «мы расстались»? – МинСок переводит взгляд с ДжонИна на ЧанЁля и обратно. Те сидят хмурые и вертят друг от друга носы. - Потому что расстались. Слишком много нервов тратить приходится на этого чудака, - ДжонИн нарочито громко сёрбает из чашки. ЧанЁль возмущённо начинает сопеть. - То есть, то, что я забочусь о тебе, то это не считается?! Или это тебя напрягает?! – ЧанЁль откладывает палочки и во все глаза смотрит на ДжонИна. - Я тебя не просил, - отмахивается тот, закрывая глаза. ЧанЁль едва ли не зеленеет от негодования. Ссора дальше не продолжается, потому что МинСок поднимается с места, чтоб унести грязную посуду в мойку. - Не дай Бог это отразится на деятельности группы, - вполголоса говорит он. – Нам и так хватает проблем. - КёнСу-я, вернёшься к нам в спальню? – стараясь сохранять спокойствие, спрашивает ЧанЁль. - Не думаю, что он захочет, - неожиданно выдаёт ДжунМён, усаживая только вставшего, чтобы убрать посуду, КёнСу к себе на колени. – И кондиционер у нас лучше работает. - Хён прав, - кивает КёнСу, удобнее устраиваясь на чужих коленках. А ещё через секунду раздумий он даже обхватывает чужую шею: хорошо, что он боком сидит. – Мне больше нравится спать с лидером. За обеденным столом, за которым в кои-то веки одновременно собрался весь состав группы, повисает тишина. Все в разной степени офигевания смотрят на обнимающуюся парочку, которой как-то побоку. - Вам будет проще помириться, - бросает ЛуХань, замечая, что МинСок от шока забыл злиться. – ДжонИн, ЧанЁль? - Да, ребята, сегодня для вас особенный день: вся группа будет только «за», если основательно «пошумите» этой ночью, - улыбается ДжунМён, вынуждая парней по второму кругу потерять челюсть.