Skateboarders

— Не будь страусом, одевайся. Гарри сидит на краю кровати, потирая переносицу. Вот уже двадцать минут он выслушивает тираду Лиама, который заставляет его одеться и прийти помочь с расстановкой мебели и еды в клубе. Сегодня День Рождения Томлинсона и это совершенно не радует Гарри. Ему придется быть со всеми минимум до полуночи, ибо уйти раньше одиннадцати на празднике собственного капитана не так уж и красиво, поэтому он только вздыхает. Каждый раз Лиам называет кузена страусом, когда тот пытается отчего-то отказаться. — Я не страус, Лиам. — В данный момент ты загнанный в угол страус, который пытается пробить башкой асфальт. — Ты знаешь, что это не так, в данной ситуации совершенно не так. — Ага, а еще ты не купил ему подарок, но не волнуйся, я позаботился об этом. — Ты… Что? — Гарри выпрямляется, взъерошивая волосы. — Только не говори, что ты купил за меня подарок. — Угу, тебе осталось его только подписать. — Я не буду этого делать. — Я не буду тебя заставлять, ты сам все сделаешь, уверяю. — Нет. — Такой поворот событий Стайлса явно не устраивает. Вот уже несколько лет он не покупает подарки и не дарит их никому из людей Томлинсона, а уж тем более и ему самому, и нарушать свою традицию он не собирается. — Гарри, ты взрослый человек, — Лиам вздыхает на том концу провода, — хотя бы в знак малейшего уважения подари ему подарок. — Что ты ему купил? — Это значит «да»? — Это ничего не значит, но все же? — Скетчбук. — Что? — Гарри прыскает от смеха и валится на кровать. — Наш Томлинсон талантливая личность? — Если ты не интересуешься жизнью капитана, то сделай, хотя бы, вид. Луи, между прочим, отлично рисует, он сам себе скейты разрисовывает, знаешь ли. — Я польщен. — Без сарказма, пожалуйста. — Окей, я приду и подпишу все, дай мне полчаса. — Страус сдался, пока! — смеющийся Лиам отключает телефон, а Гарри еще несколько минут смотрит в потолок, прежде чем подняться и начать одеваться. Через пятнадцать минут он уже выходит из своей комнаты, сталкиваясь с Джеммой. Она оглядывает его, а после поправляет кудри, к которым питает особую любовь. — Ты неотразим. — Благодарю, Джемс. — Кстати, брат, — она останавливает Гарри, когда тот начинает спускаться по лестнице, — я могу рассчитывать, что ты не проспишь с утра? — Не дождешься, — Стайлс подмигивает ей, после чего вылетает пулей из дома. Когда он доходит до клуба, то замечает парочку неизвестных ему парней, вероятно, это друзья Луи, которых он пригласил к себе на вечеринку. Гарри вспоминает, как Дайсон предупреждал его, что в зале должно быть не более пятнадцати человек, поэтому порекомендовал Томлинсону пригласить только лучших друзей и родных. Гарри заходит внутрь и направляется в зал, в котором будет проходить вечеринка. Он окидывает взглядом помещение, когда в него врезается Алекс, неся стулья. — Здороваться не буду, лучше помоги нам, — он бубнит себе под нос, пока добирается до нужного места, в то время как Гарри ищет Лиама. — Где Пейн? Алекс пожимает плечами: — Должен быть в столовой. Стайлс направляется в указанное место, по пути встречая незнакомого ему парня с довольно приятной внешностью. Глаза незнакомца сияют на солнце, а от длинных густых ресниц перехватывает дыхание. Незнакомец недолго задерживает взгляд на Стайлсе и проходит в зал, насвистывая знакомую песню. Гарри же пробирается сквозь коробки пока не находит Пейна. — Что нужно подписать? — ААА! — Пейн оборачивается, держа в одной руке нож, а в другой яблоко, — Ты с ума сошел так пугать? Гарри улыбается, пожимая плечами. — Не будешь больше прятаться от меня. Ну, так, где-то самое? — То самое у меня в сумке. Гарри кивает и берет в руки черную сумку Пейна. Он расстегивает первый отдел и достает небольшой черный скетчбук, на котором выгравировано большими буквами LT. — Заманчивый подарок. — Ага, — Лиам продолжает задумчиво нарезать фрукты и укладывать их на большое блюдо, пока Гарри черной ручкой подписывает скетчбук на первой же странице. Лиам оборачивается и удивленно проговаривает: — И это все? — Он не глупый, поймет, — теперь на недавно пустой странице красуется большая подпись Гарри: «– H». — Окей, тогда бери тарелки и расставляй все на столе. Гарри закатывает глаза, но спорить не решается, иначе любимое высказывание Пейна «Не будь страусом» настигнет его снова. К шести часам вечера зал украшен до неузнаваемости, и, когда на пороге появляется Томлинсон, хлопушки взрываются со всех углов. Гарри сидит на стуле около стойки, потягивая безалкогольный коктейль, ибо ему пешком добираться до дома, а не как других развозить будет таксист или личный водитель Томлинсона. Через некоторое время к нему присоединяется Лиам, заваливаясь на стул. Его взгляд затуманенный: он явно уже вылил в себя несколько шотов. — Хаз, погнали к парням. Гарри оборачивается через плечо, несколько секунд наблюдая за громко смеющимися парнями за столом, которые играют в какую-то игру. — О, нет, я не пойду к ним. — Слушай, — выдыхает Лиам. Кажется, ему вновь придется применить слова уговоров, — прояви хотя бы малость уважения к капитану и посиди в его кругу. Там и Найл, и Шон, давай. Через секунду Лиам уже тащит Стайлса к группе парней и громко падает на стул рядом с Олли: — Мы с вами, окей? — Окей, — Майкл ухмыляется, — мы играем в бутылочку на желания. — Он начинает крутить бутылку со скоростью, наверное, всего света и как назло она останавливается, показывая на Гарри. — Итак, Гарри… — Майкл осматривает гостей, не скрывая свою ухмылку, — поцелуй Шона. Зрачки Стайлса моментально расширяются, смех замолкает: все смотрят только на Гарри и Шона, который, в свою очередь, злобно осматривает Майкла. Гарри тяжело сглатывает, прежде чем взглянуть на Найла, так и не укусившего свой очередной бутерброд. Он не может прочитать во взгляде друга ничего, кроме как непонимания на весь белый свет. Какого черта здесь все это происходит? Гарри выпрямляется, поворачиваясь к Шону. Пододвигается ближе так, что их колени соприкасаются, и начинает смотреть прямо в глаза. Шон подвигается еще ближе, и теперь их расстояние между лицами сокращается в несколько дюймов. — Ради Бога, прости, — Гарри шепчет куда-то совершенно в сторону и наклоняется, чтобы коснуться алых губ парня своего друга. Он задерживается буквально на две секунды, прежде чем резко отстраниться и выбежать из зала. Громкий смех доносится до Гарри, когда он забегает в столовую, закрывая дверь. Он запрыгивает на подоконник, приоткрывая окно, чтобы уже ночной воздух привел его в чувства. Окончательно в жизнь его приводит громкий стук двери, сильно давящий на уши. Гарри поднимает голову с колен, ткань джинсов уже упитывает непроизвольные слезы, и видит перед собой Найла, который стремительно заключает друга в объятья. Так они сидят около получаса, слушая громкую музыку, которая уже не так давит на голову. Им не нужно слов или чего-то такого, чтобы понять друг друга. Гарри лишь сильнее прижимается к груди Хорана, который в свою очередь выводит узоры на его спине. Эти действия Найл делает каждый раз, когда Гарри невыносимо больно, чтобы хотя бы попытаться отвлечь его от жутких мыслей или, чтобы он разобрался с ним раз и навсегда. В этот раз Гарри решает для себя, что особого внимания на этом заострять не нужно, особенно на этой глупой игре, но одновременно с этим встает другое препятствие: будут ли они с Найлом общаться как прежде или что-то в их взаимоотношениях все же изменится? О, как Гарри совершенно не хочет этого. Не хочет, чтобы какая-то глупая шутка Майкла устроила переполох в их дружбе. Но для Гарри это совершенно не дружба. Это что-то большее, чем просто дружба. За четыре года они стали невероятно близки. Каждый знает укромные и больные места друг друга и разрушить то, что строилось — это невыносимо больно. Гарри вытирает слезы рукавом кофты и выпрямляется. Теперь он сидит напротив Найла и смотрит куда-то, но не в глаза. — Давай поговорим, — выдавливает Стайлс, пытаясь сдержать подступающие слезы, — только серьезно. — Хорошо, — теперь выпрямляется и Найл, нежно одаривая друга улыбкой, — давай серьезно. Некоторое время Гарри собирается с мыслями, как правильно начать и все такое, однако, это не так просто и даже невыносимо. — Эта… вся эта игра… — Гарри поднимает глаза, чтобы четко видеть друга, — она же не даст трещину в нашей дружбе? — Что? — Найл подвигается ближе и берет руку Гарри в свою, сжимая и поглаживая, — даже не думай об этом, слышишь? Они пьяны и это понятно, и это останется только воспоминанием, которое через пару лет мы будем вспоминать вместе и смеяться. И сколько раз я уже напоминал, что ничто не позволит разрушить нашу дружбу, слышишь? — Да, но… Шон — он твой парень, — Гарри продолжает хлюпать носом, а Найл лишь усмехается, покачивая головой: — Я люблю Шона и это верно, но кто знает, может быть, не он моя судьба, и из-за этого глупого желания Майкла я не собираюсь рушить нашу с тобой дружбу. Не пытайся даже думать о том, что я поставлю кого-то выше тебя. Ну, кроме еды, ха-ха! Гарри прыскает от смеха, слегка ударяясь головой о стекло. Он искренне улыбается и треплет друга за плечо. — Уже полдвенадцатого времени, — шепчет Хоран спустя небольшого молчания, — тебе пора домой, да? — К счастью, но да. И я бы не захотел здесь оставаться все равно, поэтому… где моя сумка? — Я захватил ее на всякий случай, — Найл протягивает вещь из-за своей спины, продолжая улыбаться, — тебя не нужно провожать? — Нет, не стоит. Приглядите за Пейном только. — Обязательно! Гарри спрыгивает с подоконника в то время, когда дверь в столовую открывается, и с пустыми бутылками в комнату вваливается немного подвыпивший Томлинсон. Он с усмешкой осматривает парней, после чего ставит бутылки на стол и роняет одну из них. — И чего вы тут притаились? — Луи опирается на стол руками, — Я задал вопрос. — Да пошел ты, — Стайлс сплевывает в сторону, забирая сумку, и проходит мимо недовольного капитана, — Когда-нибудь ты будешь нормально разговаривать со всеми членами команды, но не в этой жизни. — С членами? — Томлинсон начинает противно смеяться, и Гарри хочется его ударить, — Ты будешь последним в очереди! — Стайлс хлопает дверью и быстрым шагом выходит из клуба. Он сбивает того самого незнакомца, когда открывает дверь. Парень едва покачивает головой, протягивая Гарри сигарету. Стайлс размышляет пару секунд, а после берет протянутую сигарету в руки и делает затяжку. Он курит, но очень редко. Два-три раза в год, не больше, что и отличает его от других участников команды. Гарри садится рядом на ступеньку, протягивая ноги. Краем глаза он все же наблюдает за незнакомцем, пытаясь рассмотреть его при свете уличного фонаря. – Зейн, — парень протягивает руку, и Стайлс не заставляет себя долго ждать ответом. — Гарри. — Стайлс? — Да, — Гарри хмурит брови, немного поворачиваясь в сторону нового приятеля, — а… стоп, откуда ты знаешь? — Просто наслышан, — Зейн пожимает плечами, выбрасывая окурок в сторону, — Говорят, ты отличный скейтбордист. — Наверное, не задумывался об этом. Просто делаю то, что нравится. — Это правильно, — отзывается Зейн, — не все так могут. Стайлс пожимает плечами и через пару секунд выбрасывать недокуренный окурок. — Было приятно познакомиться, Зейн, но мне пора уже. — Взаимно, Гарри, до встречи. Гарри хлопает нового знакомого по плечу и направляется к выходу. Ночной воздух окончательно приводит его в чувства, и он уже не задумывается над тем, что произошло час назад. Приближаясь к дому, он рассматривает окружающий его мир и еще раз убеждается, что ночь для него — самое прекрасное время, когда можно и нужно привести все свои мысли в порядок и разложить их по полочкам. Гарри тихо открывает калитку, поворачивая замок, чтобы не сделать много шума. Он пробегает до лестницы на заднем дворе и карабкается по ней к своему окну. Отворяя раму, Гарри залезает на подоконник и берет в руки ноутбук, свесив ноги на улицу. «24.12. Около часа ночи, а я обещал быть не позже двенадцати. Что ж. Произошло много неприятных событий за этот вечер. И вообще, пойти на нее было не лучшим решением, ведь я мог сделать что-то дома, приготовиться к Рождеству и все такое, но… Что сделано, то сделано. Не думаю, что кто-то вспомнит об этом уже завтра. И я не буду описывать эту ситуацию здесь, ибо все возможно, и, может быть, когда-нибудь этот дневник найдут и прочитают. И я не хочу, чтобы меня знали как смазливого мальчика в свои 17 лет. Нет. Но, кстати, я завел нового знакомого. Его зовут Зейн. Почему-то мне кажется, что он друг Т., но могу ошибаться. Но даже если это и окажется правдой, он был со мной сегодня вежлив и совершенно не выглядел пьяным, в отличие от других. Посмотрим. Внешность обманчива, а я всегда пытаюсь открыть сторону души. Спокойной ночи».