*
Луи взял наушники и включил музыку. Он устало лег на кровать, положил руки под голову, пытаясь раствориться в грустной песне. Порой у него возникало желание, чтобы по венам циркулировала не кровь, а музыка. Чтобы ее можно было менять время от времени. А еще он хотел отключаться от всего мира, с легкостью игнорировать информацию. Он не хотел понимать людей. Телефон несколько раз завибрировал. Луи старательно игнорировал все сообщения за последние несколько дней. Он пропустил около трех дней учебы, проводил это время за городом. Там, за городом, мир казался ему таким на удивление умиротворенным и завораживающим. Он наконец смог почувствовать себя собой. Но возвращаясь в город, проходя около десяти километров в один конец, Луи падал без сил на качели на заднем дворе и устремлял взгляд ввысь. Его семья вряд ли догадывалась о пропусках учебы. Луи старался перехватывать почту, и письма из колледжа еще не было. Томлинсон переключил песню и залез на подоконник. Отвращение общаться с кем-либо росло день изо дня. Он перестал сразу отвечать на звонки и сообщения Зейна, перестал перезванивать ему, игнорировал просьбы о встрече. В его жизни творилась жуткая путаница. Луи старательно пытался распутать прочно замотавшийся клубок, но этим только усугублял ситуацию. Оглядываясь назад, Томлинсон понимал, каким он был, каким является сейчас. Он не знал, что будет с ним дальше. После окончания колледжа. После выпуска из школы скейтбордистов. Чтобы поставить точку в этой деятельности, он желал поставить точку в своей никчемной жизни, а за ней попытаться поставить твердую запятую, означавшую, что он собирается двигаться дальше с новыми силами. Его глубокие размышления прервал громкий стук в дверь. Луи вынул наушники, нехотя слез с подоконника и открыл дверь, повернув ручку. На пороге стояла его мама с двумя чашечками горячего чая с молоком и тепло улыбалась. Ей не нужно было спрашивать разрешения войти, Луи всегда был рад, когда к нему заходила мама. Она дарила всю свою любовь и поддержку старшему сыну, заботилась о сестрах, каждый раз защищала их. Луи закрыл за ней дверь и устроился на полу возле ее ног. Она нежно взъерошила ему волосы. Некоторое время они молчали, тишину иногда нарушало сбивчивое дыхание Томлинсона. Джо помассировала плечи сына, немного прибодрив его, и продолжала поглаживать его волосы. — Запутался, — сорвалось с губ Луи. — Что не так, милый? Расскажи мне, — женщина нежно коснулась губами лба сына, уложила его голову на свои колени. Это была не совсем удобная поза для Луи, но он не хотел отстраняться от матери. Луи всегда знал, что может все доверить ей, но порой некоторые вещи не могли выйти из его уст. Он не знал, как рассказать о своих чувствах, внезапно вспыхнувших. — Я пытаюсь, мам, — Луи закрыл глаза, — после Лондона пытаюсь быть настоящим. Я как будто не я был несколько лет назад. — Ты так мало рассказывал о своей поездке. Все началось еще тогда? — Да, — выдохнул парень, — Понимаешь, он действительно подарил мне надежду на лучшую жизнь. Он как будто открыл для меня новый мир. Я тогда почувствовал настоящую заботу и поддержку, которая должна исходить, когда вы… друзья. — Ты хочешь, чтобы он был твоим другом? — спросила Джоанна. — Мы не говорили об этом. Он, наверное, понимает, что может считать меня своим другом, или я его. — Тебя беспокоит только это? — Не только. — Тогда что еще? — женщина осторожно провела рукой по щеке Луи, отчего он вздрогнул, — Что еще беспокоит тебя? — Я не знаю, — Луи поджал под себя ноги, — Это все необычно для меня. Я хочу быть собой, а это получалось только с ним. Не могу быть счастливым здесь, понимаешь? — Ты хочешь уехать? — Джоанна отодвинула поднос с посудой и спустилась на колени к сыну, — Ведь он так и сделал, и вернулся, мне показалось, совсем другим? — Ты тоже это заметила? Он всегда отличался чем-то. — Он такой, какой он есть, и не старается это скрыть. — Иногда он был жестоким, — хмыкнул Луи. — Разве тогда жестоким с ним был не ты? — женщина взглянула в глаза сыну. Вопрос отразился громким звоном в ушах, отчего вдруг захотелось закричать. Луи не думал, почему он мог стать таким. Не думал, что сам Луи тоже может влиять на жизнь других. Не думал, что сам создал образ.*
Луи захватил свою джинсовку, подтолкнул ногой скейт, чтобы он подкатился к лестнице, и замкнул входную дверь. Отец находился с раннего утра на работе, Лотти ночевала у подруги, забрав нужные вещи еще вечером, а Джоанне пришлось уйти до пробуждения сына. Дорога до колледжа прошла в спокойствии. Луи чувствовал прилив сил, с его плеч как будто сняли тяжелый груз. День обещал быть удачным. С утра объявили об отмене последней пары, затем он на отлично сдал нормативы по физкультуре и направился в клуб. — Привет, парни, — Луи поставил скейт, откинул рюкзак в сторону и уместился рядом с другими парнями. Алекс прыгнул на маты и проехался на них, отчего по залу раздался хохот. Он фыркнул в ответ, поднимаясь с колен. В это время в зал зашел Лиам. Он пожал всем руки, продолжая печатать сообщение. Он сел рядом с Луи, взглянул на него, слегка улыбаясь. — Как ты? — Очень хорошо, — произнес Томлинсон. Луи улыбнулся в сторону, боковым зрением замечая вошедшего Найла, — Хэй, Найл. — Привет, Томмо, — Хоран подмигнул капитану, а затем обратился к Пейну: — Этого еще не было? — Нет, — протянул Лиам и развел руками, — Я звонил ему несколько раз, но он сбрасывал. — Он отменил нашу встречу еще с утра, — сказал Найл, — написал, что придет позже. — Может быть у него что-то случилось? — прошептал Лиам. — Тогда бы он встретился раньше или с тобой, или со мной, — заверил Хоран. Дверь в зал была открыта. Гарри неожиданно заскочил в помещения, проезжая на скейте, и спрыгнул неподалеку от Найла. Глаза Хорана широко раскрылись, и он вскочил, подбегая к Стайлсу. Его примеру последовал и Лиам. Гарри продолжал улыбаться, оглядывая подошедших парней. — Хэй, привет, парни, — воскликнул Гарри. Его глаза светились глубокой искренностью. — Так, так, — протянул Найл, складывая руки на груди, — а чего это мы такие? — Какие? — Гарри на секунду посмотрел в сторону, улавливая на себе чей-то пристальный взгляд. — Счастливые, — Найл приподнял голову, чтобы посмотреть на друга с высока. — Может быть, — задумчиво произнес Стайлс. — А! Так ты влюбился! — хохотнул Найл. — Что? — Гарри прыснул от смеха, — Нет. — Да брось, кто этот красавчик? — Дружище, я смею тебя огорчить, — Гарри надул губы. — Значит, в тебя влюбились. Я прав? — Найл прищурился, начиная следить за каждым жестом друга. — Ты в пролете, приятель. — Найл, даже не надейся, — наконец-то сказал Лиам. — Да ты только посмотри на него! Из него скоро радуга начнет расти. — Найлер, ты ошибаешься, — Гарри посмотрел на вошедших парней. — Окей, что могло произойти такого грандиозного? — запыхтел Хоран. — А, может быть, вы отгадаете? — по губам пробежала ухмылка. — Хм, — Найл задумчиво посмотрел в потолок, — ты уезжаешь? — Скоро сессия, — подчеркнул Стайлс. — Когда это тебе мешало, — заключил Найл, — Значит, твои родители затеяли ремонт, и ты переезжаешь в свою квартиру. — В мою квартиру? — В его квартиру? — брови Пейно удивленно поползли вверх. — Та, которая в Лондоне, — пояснил Хоран. — В Лондоне? Подожди, у тебя есть квартира в Лондоне? — как обычно, до Лиама все доходило в последнюю очередь. — Эта квартира отца, — уточнил Гарри, — И нет никакого ремонта, и никуда я не переезжаю. — Ну, вот, а я так надеялся, что мы у тебя потусим, — Найл сделал грустную гримасу. — Тогда что произошло? — Лиам был серьезно заинтересован. — Ты улетаешь в Мексику? — все не унимался Найл. — Эм, нет, Найл, не сейчас, — Гарри пожал плечами. Ощущение, что за ним наблюдают, возвращалось. — К тебе приехали мексиканские друзья! — Хоран хлопнул в ладоши. Гарри отрицательно покачал головой: — Не-а, все потому, что они не знают адреса, но я был бы не против. Стоит подумать над этим. — Я сдаюсь, — заключил Найл, — Я действительно не знаю, что могло произойти. — Ну, — выдохнул Гарри, — ты был близко. Хотя бы потому, что это связано с Мексикой. — Ой, только не говори, что к тебе приехала твоя любимая тетушка Розалин, и твоего счастья полные штаны, — протараторил Найл и закатил глаза. Он был так чертовски прав. С каждым словом Гарри улыбался все шире. Он сложил руки на груди и перенес вес тела на одну ногу, выставляю другую вперед. Можно было подумать, что он находился в задумчивости, но нет, Гарри всего лишь был приятно удивлен. После продолжительной паузы Найл перевел взгляд с тренирующихся парней на Гарри. Суть происходящего дошла до него через минуту, и тогда его рот самопроизвольно стал открываться. Он посмотрел на Лиама, в свою очередь он кивнул, подтверждая сказанные им слова как правду. — Я же не серьезно, — пискнул парень. — Но абсолютно прав, — подмигнул Стайлс. За спиной послышался крик, а за ним пронзительных смех. Гарри обернулся, изучая вскочившего Алекса и смеющегося Майкла. Рядом с ним находился Томлинсон, он улыбался и засовывал в карман рубашки долларовую купюру. Алекс схватил свой скейт и вышел на улицу. Из кабинета выглянул Джуд и потребовал, чтобы команда отправлялась в парк, где будет проходить тренировка. Гарри поднял скейт и направился к Алексу. Парень стоял около деревьев, затягиваясь. Стайлс подъехал к нему. — Гребанный Томлинсон, — плюнул Алекс. Гарри вопросительно посмотрел на парня. Тот откинул сигарету в сторону, затянул капюшон толстовки и кивнул Стайлсу. — Он собирается не прийти в пятницу. Даже поспорил на это с Майклом. — Подожди, — Гарри взял доску в руки, — в эту пятницу объявят даты турнира. Алекс пожал плечами и шмыгнул носом. — Мне так-то плевать, но у кого-то мозги не в ту сторону начали работать. Гарри обернулся. Позади него шли остальные парни из команды, среди которых виднелась макушка Луи. Томлинсон громко хохотал, привлекая всеобщее внимания. В парке Луи и Гарри снова тренировались отдельно. Они отрабатывали все элементы их программы, которая была уже официально утверждена. Последний элемент, который придумал сам Томлинсон, был сложен, а без партнера его практически невозможно было выполнить. Поэтому парни и начали с него, четко отрабатывая все действия, чтобы в конце тренировки отработать полностью все элементы. На небе стали появляться звезды, когда Дайсон отпустил парней по домам. Гарри попрощался с Найлом, внутри души надеясь, что в этот раз Шон будет дома. Лиам дожидал его около выхода из парка, рядом с ним катался Луи под предлогом, что ему скучно будет идти домой, и «почему бы не пойти вместе, живем все равно на одной улице». Дома Гарри первым делом взял ноутбук и открыл дневник. Последняя запись была сделана пятого апреля. Собираясь с мыслями, парень стал быстро набирать текст. «09.04. Остается мало времени. Я бы хотел, чтобы все получилось, чтобы мы выиграли, взяли долгожданную победу. Не знаю, стоит ли это произносить даже в мыслях, но сегодня я узнаю неприятную новость. Он сказал, что не придет в эту пятницу. Этот день важен для меня — даты турнира важны. Возможно, я воспринял это буквально, и он пошутил. Черт, конечно же, он пошутил. Он иногда не приходил, но это были обычные тренировки, на которых мы фактически ничего не делали. Что ж. Я буду надеяться хотя бы на то, что он просто опоздает. Я начинаю принимать снова близко к сердцу. Так нельзя. Не сейчас. Как-то я услышал, как он говорил Зейну, что ни за что на свете не пропустит тот день, когда будут объявлены даты начала турнира. А сейчас он так просто говорит, что не придет. Он сошел с ума? Или с ума сошел я? Черт возьми, почему я так переживаю? Он только мой напарник, но он же все равно придет на турнир. Тогда почему я так волнуюсь? Почему мое сердце прямо сейчас стучит с огромной скоростью. Если бы в автомобиле вместо двигателя стояло мое сердце, скорость была больше пятидесяти километров в час. Почему я так переживаю за… него».