Не бьется
19 мая 2018 г. в 17:32
Её сердце уже настолько износилось, что давно стало тоньше бумажного
А всё потому, что она терпела.
Элайза Скайлер терпела, когда её муж пропадал на войне, потому что знала — другого пути нет.
А сердце утоньшалось.
Элайза Скайлер терпела, когда её любимый оставил жену и сына, навсегда потонув в политической пучине, потому что знала — другого пути нет.
А сердце болело.
Элайза Скайлер терпела, уповая на то, что сестра успокоит её, когда он отказался расслабиться хоть на минуту и остался в городе, потому что знала — другого пути нет.
Сердце кричало.
А Элайза Скайлер терпела.
Терпела, пока из глаз не покатились блестящие стеклянные жемчужины.
Терпела, пока этот урод, который сейчас пропадает невесть где, не решил разбить её сердце.
Терпела, пока целый свет не узнал.
Терпела, пока с небес не посыпались листы бумаги, с легкостью рассекающие глубокие раны на её бумажном сердце.
И теперь она не станет терпеть, потому что знает — другой путь был.
А сердце уже не болит.
И когда Томас Джефферсон нежно берет её за руку, словно убеждая, что бояться больше нечего, она горько усмехается, заплявляет иссиня-черную прядь за ухо, и позволяет кудрявому вору дамских сердец прижать её к себе и вовлечь в поцелуй.
Потому что бумажное сердце не может разбиться.