***
— Тебе страшно? — осторожно спрашивает Николь, передавая своей жене кружку горячего чая. — Очень, — признаётся Вейверли. — Бояться в такой ситуации совершенно нормально. — Рыжеволосая присаживается на подлокотник. — Но не стоит. Я не позволю ему навредить тебе. Клянусь. Вейверли кротко кивает, делая глоток ароматного зелёного чая. Шатенка понятия не имела, как сказать Николь о том, что она куда больше боится рядом сидящей девушки, нежели своего отца. Как выяснилось, полковник Хот оказалась настолько могущественной и бесстрашной, что смогла припугнуть самого Варда Эрпа. Ровно до этого вечера Вейверли никогда не видела так много злости и смятения на лице вечно недовольного мужчины. Одна только мысль об очередной перепалке этих двоих пугала её до полусмерти. — Эй. — Солдат встаёт с дивана и опускается на пол напротив своей жены. — Всё в порядке. Ты не вернёшься к нему. — Она склоняет голову набок, смотря на шатенку взглядом бездомной дворняжки, выпрашивающей кусочек стейка. Вейверли никогда не могла устоять перед этими глазками, и Николь, к сожалению, не была исключением. — Только… Если ты сама не желаешь уйти? М-мне кажется, тебе не стоит этого делать, учитывая его ужасное отношение к тебе. Просто знай, что я не заставлю тебя делать что-то, чего ты не хочешь. Вейверли вновь чувствует это: странное тепло, окутывающее её тело, и усиливающиеся стуки в груди. Шатенка отрицательно мотает головой: — Нет, — хрипло шепчет она. — Мне хорошо здесь. Намного лучше, чем было в старом доме. — Здорово. — На щеках полковника показываются озорные ямочки, а губы искажаются в ободряющей улыбке. — Дай мне знать, если что-то изменит это, договорились? Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы исправить положение. — Ладно, — вполголоса отвечает Вейверли. Николь поднимается на ноги. — Допивай чай, пока не остыл, — мягко произносит она, направляясь в спальню.***
Самый холодный период осени выпал на последний день железнодорожного проекта Николь, над которым её отряд трудился около четырёх недель. Полковник вернулась домой поздно, и, будучи неимоверно усталой и промёрзшей до костей, она даже не удосужилась снять свою форму. Рыжеволосая рухнула на диван лицом вниз и по истечении нескольких секунд провалилась в глубокий сон. — Николь? — тихо зовёт Вейверли, заходя в гостиную. Так и не получив ответа, девушка осознаёт, что полковник спит. Она аккуратно пересекает комнату и садится на кресло, пристально наблюдая за крепко дремлющим солдатом, что перекатывается на бок. Николь выглядит на удивление спокойно, несмотря на складку между бровей, страдальческое выражение лица и редкое обрывистое бурчание во сне. Её жена пугала её, ставила в тупик своими словами и поступками. Вейверли никоим образом не могла это отрицать. Разумеется, полковник казалась вежливой и заботливой, но что, если это всего лишь одна из её масок? Что, если все эти месяцы Николь просто тянет время, чтобы застать её врасплох в самый неожиданный момент? Вдруг она специально подбирается ближе, дабы получить полный контроль над тем, что принадлежит ей по праву? Иных причин для столь радушного отношения с её стороны Вейверли найти не могла. Девушка сомневалась, что сможет когда-нибудь проникнуться к солдату доверием или перестать испытывать эти странные ощущения в её присутствии. Сомневалась, удастся ли им вообще когда-нибудь переступить эту черту. Вейверли размышляет над этим и смотрит на спящую жену ещё несколько минут, после чего приходит к выводу, что та явно больше не проснётся этой ночью. Она встаёт и бесшумно подкрадывается к ней на цыпочках, борясь с роем противоречивых мыслей в голове. Николь не так-то просто разгневать, но что, если Вейверли сама приложит к этому руку и выведет солдата на чистую воду, тем самым обличив её сущность? Как только шатенка принимает решение, она тихо забирает пижаму Николь из спальни. Вернувшись к полковнику, Вейверли начинает медленно стягивать с девушки форму, стараясь не разбудить её.***
Полковник просыпается рано утром, но к тому моменту Вейверли уже давно была на ногах. Прислонившись к дверной раме кухни, шатенка с любопытством наблюдает за сонной Николь, что будто по часам поднимается с дивана и плетётся в ванную комнату. Не проходит и минуты, как девушка возвращается; на ней надеты лифчик и пижамные штаны, её заспанные глаза едва открыты, а в руках она держит свой китель. — Хмм… Что за… — насупив брови, Николь скептически рассматривает совершенно чистый пиджак, то и дело крутя его взад-вперёд. Взгляд Вейверли невольно скользит по сильным рукам и кубикам пресса на животе полковника, отчего щёки шатенки вмиг покрывает румянец. На вопросительный взор солдата она лишь пожимает плечами и отводит взгляд в сторону. Николь бубнит что-то себе под нос и скрывается в ванной, дабы переодеться и подготовиться к новому рабочему дню. Как только за ней закрывается дверь, Вейверли облегчённо вздыхает. Она не сразу поняла, что всё это время даже не дышала. Девушка попала, и она знала это. Вейверли перешла все границы, переодев свою жену в пижаму и постирав её униформу. На сей раз наказания ей не избежать. Вскоре Николь возвращается в гостиную, попутно застёгивая китель. Она медленно проводит пальцами по блестящим пуговицам, всё ещё пребывая в лёгком недоумении. Полковник поднимает голову и пересекается взглядом с шатенкой, что снова перестаёт дышать, мысленно готовя себя к худшему. Но Николь как ни в чём не бывало бормочет кроткое «спасибо», хватает по пути свой пояс с мечом и покидает дом. Вейверли так и стоит около дверной рамы, пытаясь осознать, почему её план не сработал.***
Этой же ночью, когда Николь вернулась домой, сон Вейверли как рукой сняло. Она всё ещё настраивала себя на худший исход и готовилась к ожидаемому наказанию. Но полковник так и не заикнулась на эту тему. — Тебе нужно снова наведаться на рынок, — громко сообщает Николь, переодеваясь в ванной комнате. — На улице холодает, а у тебя ещё нет тёплой одежды на зиму. — Н-ничего страшного, — отвечает шатенка, искренне удивлённая тем, что солдат, очевидно, совсем не злится на её попытки постирать униформу. Быть может, Вейверли наконец-то нашла, чем может быть полезна в доме полковника? — Не глупи. Тебе как минимум нужно пальто. — Николь облокачивается о дверной косяк, закатывая рукава. — И если ты хочешь продолжать торговать в прилавке, придётся поискать что-нибудь другое для продажи. Сад за домом ни за что не протянет всю зиму, — усмехается она. — Если ты, конечно, не волшебная повелительница природы. — Оу… — Почему бы тебе не присесть, расслабиться и поразмышлять об этом? Дай себе отдохнуть и окунись в чертоги своего разума. Уверена, ты достаточно сообразительная, чтобы отыскать альтернативу. — Николь разворачивается и шагает обратно в ванную. — А я пока постираю свою униформу. Полковник покидает комнату, и девушка озадаченно моргает ей вслед, всё ещё пораженная легковесным комментарием жены. И почему Вейверли чувствует себя так, словно её только что одарили смачной пощёчиной по лицу?