Паразит

      Итак, Питер снова пребывал в смятении. Судьба никогда не была к нему снисходительна, но в этот раз она словно издевалась и сталкивала со всеми вокруг именно тогда, когда он мечтал скрыться с глаз долой. Скрыться, спрятаться, запереться в комнате и никогда из неё не выходить, чтобы не светить своей стыдливо краснеющей рожей. В особенности раскрасневшимися, бессовестно зацелованными губами. Их приходилось прикрывать рукой, потому что Питер был уверен: любой из Мстителей, разок взглянув на него, сразу поймёт, что случилось между ним и Тони.       К счастью, Тони, в отличие от него, казался философски невозмутимым, и только во взгляде играло что-то такое, чему у Питера не было названия. То ли сумасбродные призраки, то ли лёгкий флёр безумия.       Общий сбор был созван сразу по возвращении всех на Базу. Медлить и откладывать никому не хотелось, тем более у Тони от безапелляционных комментариев Уэйда слегка дёргался глаз: он хотел разобраться в ситуации и отвязаться от него как можно быстрее.       Питер испытывал прямо противоположное — Дэдпул ему понравился. Он был подвижным, забавным, и его замашки отвлекали от проблемы губ. Настолько легкомысленных придурков-супергероев Питер ещё не видел: среди других людей, серьёзных и обстоятельных, он был глотком опьяняюще свежего воздуха.       В особенности Питера завораживал костюм: потёртый и мрачноватый, лишённый кислотных цветов и явно побывавший в сотне переделок, он носил на себе отпечаток нерассказанной истории.       — Если позволите, начну издалека, — заявил Дэдпул, как только все Мстители собрались за столом, а Сэм снял с него оковы. — Меня зовут Уэйд, и мне охренеть как приятно познакомиться со всеми вами, особенно с Пит…       — Слишком издалека, — смешливо перебил Роуди.       — И не выражайся, у нас тут не все совершеннолетние, — строго добавил Стив.       Питер закатил глаза, а Дэдпул на секундочку прикрыл рот рукой.       — Короче, — после паузы он оживился пуще прежнего, — как насчёт автограф-сессии?       — Ближе к делу, — подстегнул Тони, усаживаясь по левую сторону от Дэдпула и складывая руки на груди. — Что с паразитом? Что ты выяснил?       — Ну, в целом, не так уж много. Наш пациент, Нефус — паразитический нелюдь, обитает где-то в районе третьей лаборатории «Оскорп». Карта есть?       Тони вывел голограмму со своего коммуникатора и увеличил так, чтобы каждый присутствующий мог рассмотреть названия улиц.       — Что значит «обитает»? — спросил Брюс.       — Как показала практика, если снести голову носителю, паразит покидает тело, а потом появляется во-о-о-от тут с разбросом на пару километров, после какого-нибудь инцидента, аварии или другого досадного события, — Дэдпул обвёл пальцем конкретное место. — И я снова начинаю его чуять.       — Чуять? В смысле?.. — спросила Наташа.       — Это сложно объяснить, но, когда он пытался захватить моё тело, между нами возникла связь. Я его чую, он меня тоже. И сбегает ещё быстрее, поэтому без вашей помощи не обойтись.       — Но как ты собираешься ловить Нефуса, если всё-таки сможешь приблизиться? — подал голос Питер. Уэйд как будто только этого и ждал и, повернувшись в его сторону, кокетливо помахал пальчиками.       Тони пнул стул, на котором тот сидел, непрозрачно намекая, что они теряют драгоценное время.       — Пока что я гонял его ради локации, — Дэдпул снова уставился на карту. — Что известно наверняка: ему нужно мёртвое тело-носитель. Кроме жмурика, может быть одна жертва гипноза. И да, держу пари, «Оскорп» как-то замешана в этом дерьме.       — Без ругани, — напомнил Кэп.       — Не знаешь, зачем паразиту понадобился Питер? — спросил Брюс.       — Есть предположение, что ему нужен кто-то ловкий, быстрый и способный уйти незамеченным. По неопытности он выбрал меня, но, видимо, Человек-паук подходит больше… — Уэйд обольстительно подвигал бровями, что было заметно даже сквозь его плотную маску. К этому моменту Питер, кажется, перебрал лицом все оттенки красного спектра.       — Что в лаборатории? Можем узнать?       — «Оскорп», — нахмурился Тони. — Насколько я знаю, третья не функционирует, в обычное время работников там нет. Выяснить, что они прячут, почти невозможно.       — Это и не потребуется. Камень может помочь? — неожиданно вмешался Вижен, мимолётно коснувшись лба.       — Мы не можем знать наверняка, — сказала Ванда. — Нужно проверить.       — Тогда, чтобы добиться каких-то ответов, нам нужен Питер — привлечь внимание, Уэйд — в качестве навигатора, и Вижен? — спросила Наташа.       — Не хотелось бы снова… подвергать Питера опасности, — сказал Брюс и виновато улыбнулся, как бы извиняясь за то, что опять поднял эту тему.       — Я справлюсь, — выпалил Питер. — Если будет план и новые лапы, ну…       — А если всё равно не сработает? — спокойнее, чем ожидалось, спросил Тони. — Ты готов подвергнуть себя риску?       Слегка покосившись в его сторону, Питер увидел поджатые губы. Заглянуть Тони в глаза ему не хватило моральных сил.       — Готов.       — Тогда я возвращаю отслеживание и мониторинг.       Тони просто поставил перед фактом, никак не выдав эмоций, но Питер сразу понял, что права голоса у него больше нет, как и возможности переубедить. В вопросе супергеройства он больше не доверял ему.       Напряжение развеял Уэйд. Внезапно вскочив на ноги, он выставил большой палец:       — Без паники, я его прикрою!       — Тебе я тем более не доверяю, — сказал Тони. — Ты ослепил его.       — Ох, я правда сожалею, что так вышло, но… у нас нет выбора, не так ли?       Дэдпул напоследок театрально развёл руками, мол, херня случается, и Питер с трудом сдержал смех. Под конец совещания было решено, что, пока паразит не появится снова, следует хорошенько исследовать район лаборатории «Оскорп». Уэйд обещал заняться этим в ближайшее время.       На разработку плана Тони взял два дня.       И ушёл, даже не взглянув в сторону Питера.       Мрак расползался по углам мастерской, поглощая технику, стенды и платформы, превращая недоработанное оборудование и внутренности машин в уродливых хищных монстров. Тони сидел в темноте, изувеченный прошлым, и единственным источником света оставался реактор — его проклятие и спасение. Извечный маяк в ночи.       Он должен продолжать. Просто продолжать, просто идти вперёд, ведь мог же, шагал, двигался, кому-то что-то говорил. Выбирал, действовал. Почти существовал.       Всё было бы прекрасно, если бы не… чувства. Теперь они пробудились, подобно старому, знакомому другу-демону, рождённому лишь для одной цели — выжечь сердце Тони Старка. Долгий перерыв позволил бесу подкопить сил, стать свирепее. И всё началось по новой: калейдоскоп воспоминаний, бессонница, тревожность, невыносимая усталость.       Титан, Камни Бесконечности, Танос, взрывы несуществующих звёзд, конец света, мёртвые искорёженные тела. Снова — липкая сеть нескончаемого кошмара и эхо слов Доктора Стрэнджа. Полубред, накатывающая волнами паника. Где тебе взять всю силу мира, Тони?       И хуже всего — новая, личная пытка.       Питер во сне всегда другой, откровенный. Позволяет растрёпывать свои мягкие, чуть вьющиеся волосы, прикрывает глаза от удовольствия. Ещё один диковинный кошмар, потому что в реальности, стоило Тони приблизиться, Питер бледнел, словно на него наводили репульсор.       А Тони вело. Тони вело безнадёжно, быстро и неумолимо. Он терял управление, а терять управление он ненавидел больше всего на свете. Будто не хватало проблем: космической угрозы, дрянных пророчеств, паразита и Дэдпула, да даже Роджерса, не устающего капать на мозг. О-ч-н-и-с-ь.       Почему бы не прицепиться к пацану сейчас, да, Тони? Почему бы не совершить свою последнюю ошибку прямо на финишной прямой?       — Пятница… Питер использовал М.О.Р.Г.?       — Да, мистер Старк.       — Всё прошло нормально?       Последовала небольшая пауза, заставившая Тони в недоумении вскинуть глаза.       — Нет определения для состояния «нормально» в данной ситуации, — замешкалась Пятница.       — С чем он работал? Скинь-ка запись.       — Данный запрос нарушает мой протокол хранения персональной информации. Вы уверены?       Повесив голову, Тони задумчиво поводил по губам костяшкой пальца. Неправильно. Конечно же, это неправильно, но раз он уже увяз по горло и натворил делов, ещё один шаг к краю пропасти погоды не сделает.       — Да, уверен. Давай сюда.       Если Тони думал, что лезть на личную территорию Питера, нагло пользуясь своими привилегиями как создателя всех систем Базы, — идея так себе, то решение подсунуть ему М.О.Р.Г. оказалось чудовищной ошибкой.       «Что ты вообще можешь мне предложить?» — холодно спрашивала невозможная, кошмарная копия.       «Ничего», — обречённо отвечал Питер.       — Что это... такое?..       — Состояние мистера Паркера сложно назвать стабильным, — трагически обрисовала Пятница. — Как и ваше состояние, сэр.       — Я твоего ценного мнения не спрашивал! — прикрикнул Тони, впрочем, тут же успокоившись. — Или спрашивал. Но ведь…       Вот как он выглядит в его глазах? Куском льда, которому безразлично всё на свете?       — Пятница, а ты куда смотрела?       — В моём протоколе чётко прописаны параметры вмешательства.       Верно. Верно, но…       Что ж, он сам не лучше. Питеру понадобился М.О.Р.Г., чтобы довести себя до ручки, а ему хватило одних снов, в которых Питер не боялся, не обращался в камень от одного касания, не отводил глаза. В которых он чувствовал Тони, как себя самого, понимал с полуслова и даже читал мысли. Тони ненавидел душевные излияния, терпеть не мог нытьё и мечтал однажды чудесным образом обрести понимание со всеми окружающими без необходимости выворачивать себя наизнанку. Но...       «Есть ли у меня шанс?»       «Нет, — отсекала копия. — Поцелуй в состоянии, близком к помешательству, ничего не меняет».       «…пустяк, не стоящий и секунды моего внимания. Остановись, Питер».       Остановись, Питер.       Это даже не смешно.       Очнись, Тони.       «Очнись, — снова и снова талдычил Стив, как умеет, с завидным ослиным упрямством. — Когда настанет день, мы справимся. Вместе. Ты не должен тащить всё это в одиночку».       «Больше мне полагаться не на кого, — отвечал ему Тони без капли яда в голосе, просто подводя черту. — Есть только я и мой долг. Ничего больше».       Стива это задевало, но списывать со счетов удар в спину Тони не собирался ни тогда, ни сейчас. Потому что предавший однажды, может сделать это снова в любой момент, только повод дай. А с него достаточно нейтрального сотрудничества и обещания, что он оставит Барнса в покое, если тот пустит корни в Ваканде и не будет отсвечивать.       — Мистер Старк, мисс Поттс прибыла. Она будет ожидать вас в лаундж-зоне.       — Хорошо.       Что ж, как замечательно, что в его жизни оставалась хоть какая-то предсказуемость.       Пеппер стояла, облокотившись на кухонную тумбу. Безупречно-лаконичная и стильная, в полупрозрачной шёлковой блузке, строгой юбке-карандаше и в маленьких туфельках на низком каблуке. На затылке тяжёлый узел пшеничных волос, глаза острые, как осколки. Впрочем, взгляд смягчился, как только она заметила на измождённом лице Тони тень веселья.       — Привет, Пеп. Какой сюрприз.       — Догадываешься, почему я здесь?       Тони с наигранным удивлением вздёрнул брови и направился к бару. Пока он разливал по двум бокалам элитное розовое вино, Вирджиния стояла молча и недвижимо, словно страж-надзиратель.       — Чем ты занят, Тони? — не дождавшись ответа, спросила она.       — Да как обычно, развлекаюсь, — ввинтив в голос беззаботную нотку, усмехнулся он.       — Хорошо, давай по-твоему. Активы. Миллиарды. Куда?       — С каких пор я не могу распоряжаться деньгами своей компании?       — Можешь, но зная тебя…       — Просто крупнейший проект, — миролюбиво усмехнувшись, Тони подошёл в упор и сунул бокал в тонкие пальцы Поттс. — Проект всей жизни, если хочешь.       — Я могу закрыть глаза на многое, — пропустив мимо его примирительное мурлыканье, она всё же взяла напиток. Светло-розовый блик красивым пятном лёг на ткань блузки. — Но не тогда, когда ты делаешь вид, что всё под контролем.       — Пеппер…       — Нет, Тони. Расскажи мне. Можешь сколько угодно лепить на документы свою секретность и морочить голову другим. Я должна знать, что это не выльется в очередного Альтрона.       Тони попробовал вино и сморщился, будто глотнул уксуса.       — Розовое — редкостная дрянь. И как Нат это пьёт?       — Тони.       — Да, боже, Пеппер, я… работаю. Я пытаюсь защитить всех нас.       — От чего защитить?       — Тебе предоставить список?       Злая язвительность вспыхнула моментально. Всё потому, что демон Тони Старка больше не спал, а усмирить его было нечем.       Никому никогда не понять, какова цена будущего. У Тони не хватило бы средств, чтобы купить его, даже если бы он продал костюмы, акции, технологии, всё, что имеет, но зато у него был разум, способный послужить благой цели как минимум ещё один раз.       Если каждый второй будет знать, чем он занят, волокита и одобрение проекта сраными бюрократами займёт слишком много времени, которого не было, не хватало, всегда казалось недостаточно. Он знал, что Пеппер не даст довести задуманное до конца без подписания бумажек. Ни под её именем, ни под печатью «Старк Индастриз».       Но бумажки с некоторых пор не имели для Тони никакой ценности.       — Ты вообще как? — спокойно спросила она, заметив его рассеянную усталость.       — Какая разница?       Обречённо вздохнув, Пеппер сделала глоток. Ей, судя по всему, вино пришлось по душе.       — Я правда хочу верить, что ты понимаешь, что делаешь. Но не могу.       — Ты всегда была мне самым близким другом, — из последних сил сдерживая раздражение, сказал он. — Когда успела стать врагом?       И, оставив вино на тумбе возле её бедра, отошёл на пару шагов.       — Не скажешь, — подытожила Пеппер.       — Нет, — тихо, но твёрдо отрезал Тони. — Хочешь препятствовать — попробуй. У меня есть где взять деньги, пусть это и затянет процесс.       — Господи, да я не собираюсь тебе препятствовать! — она тоже поставила бокал на стол. — Я хочу защитить тебя. Не у меня одной есть вопросы!       — Я в своём уме. Всегда был. И сам могу на них отвечать.       Молчание упало, растворив в себе все звуки. Почему-то оно не тяготило — Тони просто стоял и смотрел на виднеющийся в окне уголок взлётно-посадочной площадки, ощущая взгляд Пеппер на своей спине.       — Я выхожу замуж, — мягко сказала она. — Подумала, ты захочешь знать.       — Поздравляю.       Он развернулся и смахнул с лица эмоции, вдруг сделавшись лёгким, прежним и саркастичным. Пеппер заулыбалась: к такому Тони она привыкла и говорить с ним было проще, чем с тем, другим, который замыкался и упрямо гнул свою линию. Она вновь взяла бокал и решительно прикончила остаток вина в пару глотков.       — Пятница, включи-ка музыку. Что-нибудь медленное и печальное.       Зазвучала непринуждённая лёгкая мелодия.       — Прощальный танец? — улыбнулся Тони.       — Ну неужели дождалась? — со смешком отозвалась Пеппер.       Он поймал её руку и медленно, тягуче повёл за собой, держась на некотором расстоянии, чтобы случайно не превратить невинный порыв в нечто двусмысленное и показать неуважение.       — Я всё ещё твой друг, — серьёзно сказала Пеппер. — Всегда буду. И я поверю тебе снова, Тони.       — Я не заслужил. Никаких новых способов уничтожить мир, правда. Эти штучки только по выходным.       — Ты придёшь на свадьбу?       — Сбрось дату, может выкрою пять минут в своём графике.       Пеппер слегка пнула его носком туфли:       — Какой ты мерзавец.       — А он? Наверняка какой-нибудь унылый толстосум, я угадал?       — Ну… он нежный, — прекрасная счастливая улыбка тронула её подкрашенные розовой помадой губы. — Хочет третью яхту, не хочет детей, и ему нравится, как я готовлю.       — У него точно есть язык?       — Тони!       — И что значит «нежный»?       — Значит, не такой, как ты, — Пеппер успокаивающе похлопала Тони по плечу.       — А вот это было обидно.       — Переживёшь.       Тони улыбнулся, ловя озорные светлые искры в её глазах.       — Будь счастлива, Пеппер.       — А ты, будь добр, выспись и побрейся, — прыснула она.       Музыка лилась и успокаивала. И не было ничего, чего Тони Старк не понимал: никаких внезапных порывов, никаких опасных чувств, никаких вспышек пугающей страсти. Только покой, невесомая женская ладонь в руке и лёгкость.       Совсем как в старые добрые времена.       Всё рассыпалось.       Чувства, так плотно напитавшие сознание Питера, едва успев обрести форму, обратились иглами вовнутрь. Краски погасли, глаза вдруг начали видеть через светофильтры сами по себе, без костюма отрубая всё лишнее и пропуская исключительно значимое.       Он не слышал слов. Чуткий слух зацепился только за мотив, за музыку, под которую Тони Старк кружил в танце Пеппер Поттс.       Они были восхитительны. Легко ступали по блестящему паркету, улыбались друг другу. Двое в ярком белом свете: размякший, безмятежный Старк, хрупкая, но такая волевая Поттс. Его рука на узкой талии, её ладонь на крепком плече.       Питер стоял неподвижно, замершей тенью, не дыша и ни о чём не думая. А потом отступил и пошёл по коридору. Внутри что-то сдвинулось, снялось с крючка, потеряло и без того шаткое равновесие, потянув за собой все структуры и конструкции.       На пустое место пришла чёрная, незнакомая злость. Он понятия не имел, что с ней делать, куда девать, как приручить. Чувство кусалось больнее и царапало глубже, чем ревность, Питер помнил её удушливые тиски — он ревновал Лиз ко всем подряд. Новое чудовище оказалось в разы сильнее.       Каким-то путём он пришёл в первый тренировочный зал и добрёл до боксёрской груши, не на шутку потрёпанной кулаками Стива. Пятница услужливо включила свет.       Питер коснулся потёртостей кончиками пальцев и, замахнувшись, ударил всего один раз. Слабое место треснуло, на руку сыпанули полиэтиленовые гранулы наполнителя. Под грушей тут же образовалась горка.       Покачнувшись, Питер уставился на свою ладонь. От травмы в бою с Железным человеком не осталось и следа. О подобной силе мечтает любой… подумать только, кому выпал джекпот.       Услышав короткие уверенные шаги, Питер с трудом подавил первый порыв бежать без оглядки. Сколько прошло времени? Почему Тони здесь, а не сидит в ресторане с Поттс?       — Пит.       Тони стоял возле выхода.       Наполнитель всё шуршал, засыпая ноги в мягких тапках — спецэффект до смешного подходил под ситуацию. Питер бы посмеялся, если бы не… рассыпалось.       — А ты силён, — нейтрально подметил Тони. — Хотя, эту грушу давно пора заменить.       Не будь Питер так странно ранен, он бы извинился. Но он молчал, сверкая тёмными глазами и маскируя гнев сосредоточенностью. К сожалению, в притворстве он был так же плох, как в умении флиртовать.       Тони задумчиво скользнул глазами по его фигуре. Изящные, чистые формы, внушительный разлёт плеч, крепкий скат груди, пленительная и жёсткая линия шеи. Ни миллиметра слабости — он словно не замечал этого раньше, предпочитая выделять черты, сохранившие детскую мягкость.       А ведь давно пора воспринимать Питера всерьёз.       — Что с лицом?       — Ничего, — мгновенно ответил Питер. — Я шёл в М.О.Р.Г. и решил потренироваться. Вы не вовремя.       — Ничего не хочешь мне рассказать?       — Может, потом. В другой раз.       — Мне кажется, откладывать смысла нет.       — А мне кажется, что у нас это в порядке вещей.       Питер отошёл от горы наполнителя, делая вид, будто чертовски увлечён вытряхиванием градин из тапочек.       — Может, следовало бы поговорить со мной? Со мной, а не с…       Договорить он не смог: Питер плавно развернулся и застыл, нечитаемо глядя перед собой.       Тони подметил, что двигался он иначе, почти как во время спаррингов. Однажды он захотел научиться выверять силу ударов, осознав, что из-за растущей силы может случайно убить кого-нибудь. Питер не хотел этого, даже если дело касалось преступников, и Наташа вызвалась помочь. Тони лично испытывал его силу, хотя Питер согласился драться с ним только после того, как перетаскал в зал всех остальных, включая Тора, Брюса и Стива.       После стычек со сверхлюдьми он был крайне удивлён тем, что не имеющий никаких суперсил Тони способен задать жару и без костюма. Тогда он ещё не понимал самого главного: опыт и смекалка решают всё, даже когда силы неравны, а полагаться на одни способности глупо. Гораздо важнее уметь принимать решения с умом.       Сейчас он был собран, словно перед боем. Не Питер Паркер, до смерти взволнованный присутствием Тони Старка, нет.       Человек-паук, готовый сию секунду выйти на охоту за злом.       — Вы видели, — льдисто сказал он.       Тони не стал ничего отрицать.       — Да. И мне не понравилось.       — Неужели? — Питер приблизился настолько быстро, что Тони с трудом подавил инстинктивное желание поставить блок. — Вы сказали, никто ничего не узнает.       — Тебя удивляет, что я — могу?       — Меня многое удивляет! Я хочу понимать вас, правда хочу, но такое чувство, словно… — Питер сделал глубокий вдох, и плечи опустились, делая позу менее воинственной. — Не важно.       — Питер, послушай. Я виноват перед тобой.       — В чём?       — Во всём. Я не должен был идти на поводу у своих эмоций.       — Но что вы чувствовали? — спросил Питер, бесстыже заглядывая ему в лицо. — Что вы чувствовали и почему не оттолкнули?       По спине Тони поползли мурашки: таких потрясающих взглядов в исполнении Питера он даже представить не мог. Его глаза пронизывали насквозь, въедливые, серьёзные и совершенно непохожие на привычные, полные восторга и восхищения.       Даже в самом нестабильном состоянии Питер знал своё место. Но сейчас ему, кажется, было наплевать на всё.       — О таком… о таком даже думать нельзя, — кое-как справившись с собой, процедил Тони. — Но я, в отличие от кривой копии, могу объяснить тебе почему.       — Разговаривать с ней проще именно потому, что это не вы! Как мы вообще пришли к тому, что думать — нельзя, а слетать с катушек — можно?       — Прекрати, — Тони сделал шаг вперёд, и Питер мягко отступил, но не отвёл взгляда. — И то, и другое — безумие не потому, что тебе нечего предложить. А потому что мне — нечего.       Теперь Питер смотрел с замешательством.       — Что?..       — Ты достоин самого лучшего. Прекрасного будущего. Счастливого, не омрачённого ничем, тем более… подобными сомнениями. Ты молод, просто слегка увлёкся. И позднее будешь жалеть.       — Оставьте мне хотя бы мои чувства!       Тони опешил. Предполагалось, что Питер не станет спорить. Он должен был понимать, что эта… интрижка не приведёт ни к чему хорошему.       — Давай сойдёмся на том, что мы оба совершили ошибку.       — Вы два года держали меня на расстоянии, отталкивали и теперь, когда подпустили, снова выбрасываете?! Вы не можете просто взять и забыть! Хотя, так ведь намного проще, верно?! Почему мы никогда не говорили о Титане?!       С каждым новым словом взгляд Тони мерк, теряя осознанность, и к концу тирады хладнокровие его покинуло. Питер, понял, что переборщил, но было поздно — ярость выступила на лице Тони, глаза стали жестокими и чёрными, словно застарелая, десять раз пережжённая сажа.       — О чём говорить, Питер?! О смерти?! Или о долбанных Камнях, из-за которых наш мир теперь всегда будет под угрозой?! Или о гнилой победе? Ты видел всё своими глазами!       — Хотя бы о том, что мы оба чувствовали!       — Ты ничего не знаешь о том, что я чувствую. И тебе не понять, — тон голоса упал, и Питера словно обдало ледяной водой.       — Почему вы так в этом уверены?..       — Кто ты такой, чтобы я перед тобой распинался?       — Мне тоже… тоже… хотелось бы знать, кто я такой.       На секунду прикрыв веки, Тони отвернулся. Злость сменилась апатией и холодным равнодушием. Питер потянулся к нему в попытке вернуть утраченный контакт, но Тони повёл плечом, избегая прикосновения.       — Всё. Этого больше не повторится. Твоё дело — забыть.       Резко развернувшись, он покинул зал. Какое-то время Питер растерянно смотрел вслед. Когда шаги стихли, он припал к ближайшей стене и бессильно сполз вниз, захлебываясь непостижимой, рвущей сердце болью.       Кажется, он не плакал по-настоящему уже целых два года?..       Да. Похоже на то.