Паразит

      Бывают такие дни: просыпаешься и не веришь тому, что предстаёт перед глазами.       Первое место в списке «невозможностей» Питера по праву занимало утро после укуса. А именно момент встречи с отражением, нарисовавшим его глуповатое лицо над незнакомой линией сильных плеч. Он не мог поверить, что с ним это взаправду. Ведь люди не могут безвозвратно измениться за одну ночь. Даже в мире, полном безумных вещей, вроде Халка, бога грома и порталов в иные измерения.       Второй раз Питер усомнился в реальности происходящего, когда оказался в Германии, в номере незнакомого отеля, один на один с кейсом и костюмом Человека-паука. Прежде чем он начал скакать по комнате в приступе безудержной радости, ему пришлось ущипнуть себя за руку. Мираж никуда не делся. Его заметили, он был нужен — и не кому-то там, а самим Мстителям...       И всё же по силе влияния оба раза уступали третьему случаю. Потому что ничто, абсолютно ничто по уровню психоделичности не могло сравниться с Тони Старком, безмятежно спящим на соседней подушке.       Время шло кошачьей поступью, отмеряя минуты его ровным, глубоким дыханием. Под ладонью шуршало тёмно-синее постельное бельё. За плавной линией шеи Тони темнели очертания полузнакомой спальни.       Питер решил, что сошёл с ума.       Теория подтверждалась тем, что Тони должен был казаться уязвимым, ведь в настоящем, реальном мире спящие люди смягчаются. Все, будь то злодеи или герои. Сон уравнивает, подчиняет даже самые строптивые характеры слабой, уступчивой оболочке. Следовательно, либо Тони Старк существовал только в воображении Питера — что вероятнее, либо он плевать хотел на логику вещей: его лицо в даже расслабленном состоянии казалось жёстким монолитом силы и упрямства.       И как же к нему хотелось прикоснуться!.. Обвести линию челюсти, задеть маленькую родинку на мочке уха или тёмные веера ресниц под полукружьями век. Опробовать на ощупь бородку, пригладить подушечкой бесцветные мягкие губы или хотя бы беспокойную складочку между сведённых бровей. Изучить белёсые шрамы и боевую отметину на виске...       Чтобы не тянуться к Тони руками, Питер чуть ли не до треска стиснул подушку, потому что будить его таким наглым образом было неправильно. Он и так отдыхал от силы пару часов в сутки. И чутко реагировал даже на слабые шевеления, всё ещё цепляясь за призрачный сон.       К сожалению, время не могло остановиться и спустя самые удивительные десять минут в жизни Питера Тони открыл глаза. Из-за игры светотени в первую секунду они показались непроницаемо-чёрными и даже печальными. Но, как только осознание вернулось, горечь во взгляде вытеснила необыкновенная янтарная теплота.       — Доброе утро, — сказал Старк. Спросонья голос звучал сиповато и бархатисто. — Признавайся, что ты успел натворить?       — Доброе, — эхом отозвался Питер. — Ни… ничего не успел. Почему вы спрашиваете?..       — Да видок у тебя какой-то криминальный.       Только после его слов Питер понял, что не дышал, не моргал и стремился слиться с подушкой в единое целое. Тони тем временем безуспешно попытался приподняться, но через секунду свалился обратно.       — Ох, чёрт…       — Голова?       — Не стоило мешать всё подряд и верить Роуди на слово, — Тони потёр висок. — А тебе, я смотрю, хоть бы хны.       — Я быстро пьянею, но не страдаю похмельем… Может, вам принести что-нибудь? Таблетку? Воду?       — Да. Цианид, — хрипло взвыл Тони и вдруг отвернулся, накрыв голову подушкой.       Одеяло сползло, и теперь голая спина, вся целиком, оказалась на виду: изгиб шеи, обрисованные мышцами лопатки, манящая впадинка позвоночника. Поначалу смелости Питера хватало только на бесстыжее разглядывание, но отсутствие какой-либо враждебности со стороны Тони и его беспечность дали в голову покрепче «детских» коктейльчиков полковника, из-за которых вчера и случилось то, что случилось. Заметка на будущее: не стоит игнорировать дружеские предупреждения Капитана Америки. Или, как раз наоборот, стоит?       Питер протянул руку, чтобы прикоснуться… и завис. Да, вчера он лапал эту спину без зазрения совести, но вчера они оба — и он, и Старк — выписывали ногами вавилоны, а сегодня Питер был трезв до стеклянного звона в ушах. Довести движение до конца оказалось не так-то просто.       Зато, когда он прикоснулся к Тони, все сомнения пропали: тот среагировал мгновенно. Мышцы под ладонью приятно напряглись, и Питеру стало как-то жарковато.       — Пристаёшь, пока я недееспособен, — пробурчал Тони, даже не пытаясь скрыть одобрение в голосе. — Так подло.       — В таком случае я подлец, — признался Питер. Его смелости хватило, чтобы несколько раз погладить Тони от загривка до пояса штанов. — Можно в ванную? Умыться хочу.       — Мф, кажется, вчера дверь была где-то там, — Тони ткнул пальцем в неопределённом направлении, так и не высунувшись из укрытия, и Питер сбежал, пока его тело не сотворило ещё какую-нибудь глупость.       Когда он вернулся, посвежевший и относительно вменяемый, то обнаружил Тони на краю кровати с полупустым стаканом воды в руке. В одних ночных штанах, непривычный, по-утреннему всклокоченный и вялый, он являл собой ожившую иллюстрацию к фразе «алкоголь вредит вашему здоровью».       — Скажи на милость, вчерашний разговор мне приснился? — услышав его шаги, Тони поставил стакан на тумбу. — Или шок — для тебя естественное утреннее состояние?       — Я просто… не… не верю в это до конца. То есть не вам! А-э-м… не вам не верю, а себе, своим глазам, — Питер вернулся к кровати и сел на своё место, подогнув ногу. — Это должно быть… сон. Не знаю. Слишком хорошо? Ох…       — М-да, возьму на заметку, что с утра ты красноречив, как Халк в моменты страсти, — беззлобно подколол Тони.       Недолго думая, он тоже отправился в ванную. Питер между делом порадовался тому, что в фиксативе Энканта Старк всё ещё в состоянии нормально передвигаться, но, как только тот исчез за дверью, вопрос «Что делать?» встал в полный рост. Уйти? Лечь? Одеться или нет?       Прошло целых пять минут, а Питер так и не смог решить, как себя вести, и остался сидеть, пялясь по сторонам. Как назло, взгляд ни за что не цеплялся. Если исключить лежащие на стуле вещи, нигде не было ни галстука, ни листка, ни ручки, ни папки. Спальня напоминала номер отеля, условно уютный, но пустой и безжизненный. Даже Пятница почему-то не пожелала доброго утра. Питер невольно сравнил личные покои Тони со своими: он-то, несмотря на все усилия роботов-уборщиков и приходящей раз в неделю горничной, успевал за считанные секунды навести творческий бардак.       Хлопок двери вытащил Питера из прострации. Тони лениво шёл к постели, на ходу утираясь полотенцем.       — Эй, блоха, отомри. Дышать не запрещено.       — Мне следовало уйти, да? Извините…       — Питер, — Тони со вздохом накинул полотенце на плечо, — да что с тобой такое?       — Если честно, я странно себя чувствую.       — Сожалеешь?       — Нет! — Питер стремительно вскочил на ноги. — Конечно нет… почему вы так решили?       — Выходит, ты не шутил? Не веришь? — Тони сделал несколько плавных шагов и остановился ровно так, чтобы нервировать полуобнажённым видом и одновременно быть недосягаемым. — Нужны доказательства или что?       Питер потерял дар речи, уронив взгляд на реактор. Если к этому моменту какие-то мысли в голове ещё оставались, то прекрасный вид на объект научной страсти заставил их со свистом покинуть его черепушку.       — Удивительный навык… — после небольшой паузы заговорил Тони, — быть таким фантастически несуразным и соблазнительным одновременно. Тебе следует уйти, Питер, только потому, что я не очень-то добрый по утрам. У меня проблемы с самоконтролем.       — С… соблазнительным?       Скинув полотенце на пол, Тони двинулся навстречу с коварным видом карикатурного диснеевского злодея и в конце своего шествия накрыл голые ключицы Питера ладонями.       — Что ж, я давал тебе шанс сбежать.       На самом деле Питер привык поддаваться: страх навредить Тони даже во время тренировок сковывал его по рукам и ногам. Стоило только напомнить себе, мол, эй, чувак, ты способен оттолкнуть машину, летящую на полном ходу. Ты способен поднять аэромост и отбросить бетонный блок размером с цветочную клумбу, помнишь? Тебе ничего не стоит свернуть ему шею… Все силы тут же испарялись, как и желание сражаться всерьёз. Самого Тони мало волновало, почему Питер не может дать ему отпор, — он пытался научить его не быть дураком и без колебаний пользоваться преимуществом...       Но Питер уступал. И в спаррингах, попав в хитрый болевой захват, и сейчас, оказавшись втянутым в ленивую постельную возню. Тони трепал его, гладил, изучающе массировал руки. Прощупывал мышцы и суставы, играясь и явно наслаждаясь процессом. Это была не прелюдия. Скорее приправленный эротикой врачебный осмотр — и Питеру оставалось лишь подставляться, кусая губы, если Тони добирался до особо чувствительных местечек.       — На ощупь обычные мышцы… — шепнул Тони, безболезненно продавливая бицепс, — на деле стальные канаты. После укуса они сразу стали такими?       — Не совсем... Моё тело перестроилось за ночь.       — Было больно? — Тони вдруг запустил ладонь под коленку и, властно согнув ногу Питера, отвёл её в сторону. Питер медленно выдохнул, заметив, что они одинаково возбуждены: ночные штаны Старка ничего не скрывали, а он сам поплыл ещё тогда, когда Тони признался, что у него плохо с самоконтролем.       — Да, но недолго. Через пару часов началась лихорадка и галлюцинации, и я почти ничего не запомнил.       — И что же, у тебя везде такие сильные мышцы? — Тони приправлял голос чисто научным интересом, но Питер просёк подтекст и задохнулся. Пока он пытался подобрать слова, Тони продолжал невозмутимо мять его, изучать, постепенно переходя от конечностей к торсу. Он не успокоился, пока не осмотрел каждую впадинку под грудными мышцами, и к тому моменту Питер не то что говорить — дышать не мог.       Ему пришлось усилием разогнать туман в голове, чтобы удовлетворить собственный интерес и добраться до реактора. Упустить такой шанс было глупо, учитывая, что Питера несколько лет тянуло к нему, как комара к инсектицидной лампе.       — Можно и мне?..       Тони фыркнул и выпрямился, пряча довольную улыбку: похоже, он ожидал чего-то подобного, поэтому позволил и потрогать, и поглазеть, и даже коснуться губами.       — Целовать оборудование, пусть и хорошо защищённое, — плохая идея, — прокомментировал Тони, судя по поощряющей интонации, имея в виду прямо противоположное.       — Вы всегда его носите?       — Почти всегда. Раньше он был встроен в моё тело и… скажем так, поддерживал жизнь. Потом я сделал операцию и полностью избавился и от реактора, и от паза. Но, когда случился весь этот беспредел с Камнями, я решил, что быть готовым в любой момент мне нравится больше, чем светить шрамами на пляже. Да и по сравнению с первой версией этот реактор меньше в шесть раз, носить его не проблема.       — А… кость? Как он держится?       — Если хочешь, посмотри сам, — Тони опустил взгляд на свою грудную клетку. — Поверни по часовой стрелке.       Питер осторожно подцепил реактор пальцами и повернул, как было сказано. Устройство с тихим щелчком вышло из тела. На его месте остался небольшой круглый разъём, напоминающий розетку для фаркопа. Под корпусом Питер обнаружил широкий шрам. Наверное, свести такой полностью невозможно без пересадки кожи. Впрочем, вопрос эстетики Тони волновал в последнюю очередь.       — Просто распорный замок? Это не больно?       — Нет. После операции там каркас, заменяющий косточку. Ты знал, что форма галстука повторяет анатомическую форму грудины? Додумался же кто-то…       — Нет, не знал, — чуть смущённо улыбнулся Питер. — А что сердце?       — Всегда было защищено, — пожал плечами Тони.       Сполна насладившись видом и оказанной честью, Питер поставил реактор на место и мягко вернул его в прежнее положение. Пах он необычно — словно воздух после грозы, смешанный с техническим запахом прожжённых дугой контактов.       — Здесь… фасеточный край… что-то вроде хранилища для наноботов, да?       — Ага. Раньше приходилось формировать из них одежду, теперь они всегда со мной. Эта штука — высокотехнологичный нано-скворечник. Или пирсинг, если угодно.       — Потрясно, — искренне восхитился Питер. — Вы смогли использовать инопланетные технологии, чтобы создать что-то настолько… настолько невообразимое. Есть ли предел вашему гению?       — Теперь ты на комплименты перешёл, подхалим? — прищурился Тони и явно нехотя отступил, выскальзывая из рук. — Ладно, всё это замечательно, но мне пора возвращаться к работе. Я и так непозволительно отвлёкся.       Питер красноречиво покосился на его достоинство.       — И правда.       — Я не могу позволить себе проводить с тобой всё своё время. Как бы ни хотелось, — на последнем слове Тони чарующе поднял брови. — Если мы опять…       — Не волнуйтесь, я понимаю, — перебил Питер. — Нам не стоит… эм… увлекаться, а я не хочу доставлять проблем. Всё хорошо.       Тони прислонился спиной к шкафу, пристально наблюдая за тем, как Питер одевается.       — Только хотел спросить… — полностью собравшись и оправив рубашку, Паркер поднял серьёзный взгляд. — Мистер Старк, вас что-то тяготит? Если есть что-то, что вы хотите рассказать, я…       — Да, очень тяготит отсутствие свободного времени. Если бы не это, ты бы уполз отсюда, умоляя оставить тебя в покое. Вечером. Завтрашнего дня.       Питер рассмеялся.       — Вообще-то я довольно выносливый.       — Обязательно проверим как-нибудь.       — Кхм, хех… да. В любом случае я хочу, чтобы вы знали: если понадоблюсь — только позовите.       Питер какое-то время топтался на месте, не решаясь приблизиться. Тони сам подошёл к нему, поднял голову за подбородок и невесомо коснулся губ. Поцелуй получился целомудренный и лёгкий, но Питеру хватило и такого, чтобы снова потерять берега и забыть про существование окружающего мира.       — И, будь добр, не смотри на меня так за пределами этой спальни, — шепнул Тони.       Питер двинулся к двери, пряча улыбку.       — Как — так?       — Тебе стоит поработать над дозой сексуальности во взгляде.       — А с ней-то что? — он уже намеревался было выскочить в коридор, но остановился, в ожидании ответа сжав прохладную ручку.       — Во-первых, нам следует держать всё в тайне, а у тебя на лице написано: «Поздравьте меня, я проснулся в спальне Тони Старка». Во-вторых, моё терпение и так трещит по швам, поэтому иди-ка ты уже.       — Хорошо, я постараюсь снизить дозу, — улыбнулся Питер. — Увидимся, мистер Старк.       — До встречи, мистер Паркер, — передразнил Тони.       Дверь за спиной захлопнулась. Вприпрыжку преодолев небольшой коридор, Питер скатился по перилам лестницы и унёсся к себе, едва удерживаясь от желания кружиться вокруг своей оси и петь о том, как восхитительна жизнь.       Когда он вернулся в свою комнату, погодка отлично подходила для проветривания затуманенных впечатлениями мозгов: утреннее солнце робко подглядывало в окно, рванина облаков ползла куда-то за горизонт, утягивая за собой шлейф ангельских лестниц. Под слабо покачивающимися деревьями раскинулась невесомая кисея теней.       День был бы слишком хорош, если бы всё шло по плану, так что закон Мёрфи вступил в силу, когда Питер вылез из душа. Словно издеваясь, ветер приволок откуда-то серые дождевые облака. В окно застучала быстрая дробь, мозги остались непроветренными, а Питер — взбудораженным до дурноты.       Кроме прогулки помочь прийти в себя могли разговоры, но звонить тёте Мэй или Неду после того, что случилось, было глупо: их проблемо-радары слишком чутко срабатывали на особые интонации в голосе Питера. С вероятностью в сто процентов пытки вопросами не избежать, а объяснить своё состояние он не мог — не по телефону, не сейчас. Да и вряд ли их когда-нибудь обрадует фраза: «Поздравьте меня, я проснулся в спальне Тони Старка».       Взгляд вдруг упал на лежащий без дела планшет на тумбе. Содрогнувшись всем телом от пришедшей в голову идеи, Питер опасливо взял его в руки.       Набивая запрос в поисковике, он успел перебрать целый спектр эмоций: бледнел, зеленел, краснел, нервно ёрзал, был готов выть от ужаса и одновременно истерически смеяться. Выпавшие результаты заставили осесть на кровать, медленно сунуть планшет под подушку и уйти в астрал на пару минут.       Ладно, предположим, Питер был немного не готов. Самую малость. И пусть подростковый интерес не раз заводил его в самые увлекательные дебри всемирной паутины, пусть он прекрасно осознавал, что у мужчин не очень-то большой выбор в плане взаимодействий друг с другом…       Изучать было непросто.       Всё потому, что, разглядывая фото или стыдливо вчитываясь в строчки статеек по типу: «Анальный секс: с чего начать», он невольно перекладывал каждое событие на себя и Тони.       Подготовка. Смазка. Будьте с партнёром поласковее…       Уже после ознакомления с первым двумя ссылками Питер был близок предобморочному состоянию. Вдруг открывшийся горизонт… напугал. И одновременно заинтриговал до чёртиков. Чтобы хоть как-то завершить исследование, Питер подключил беспроводные наушники и выбрал наугад какое-то видео: наблюдение за чужим интимом в его понимании вполне могло сойти за подведение итогов.       Но, несмотря на то, что ему повезло нарваться на довольно ламповое порно без жести и шок-контента, досмотреть до конца не получилось. Вырубив всё нафиг, Питер забился под одеялко, чтобы как-то пережить высшую гармонию трагедии.       Как он ни старался угомониться, не думать о сексе с Тони было так же просто, как не думать о белом слоне. Подготовка?.. Стоп, с чего там всё начиналось?.. Бу-бу-будьте поласковее, ми-ми-мистер Старк?       Ровно через двадцать восемь минут после ухода в ждущий режим Питер познал катарсис и вынырнул из-под одеяла под треск статического электричества. Всё. Теперь он был готов хотя бы позорно подрочить, не рискуя помереть от инфаркта. Всего лишь доедая изгрызенные губы и полыхая от стыда. Уже что-то.       Так как прогулка не состоялась и научные исследования ни к чему хорошему не привели, Питер отправился прогуливать мозги по Базе. От духовной смерти его спас бы самый незначительный разговор с кем-нибудь из Мстителей… которые, как и следовало ожидать, лежали по спальням в алкогольной коме.       Однако Питер неспроста был Человеком-пауком — он вышел на охоту, вознамерившись найти хоть одну живую душу, помимо той, что корпела где-то на подземных этажах в своей мастерской. И ему повезло.       Посреди руин лаундж-зоны с меланхолично-романтичным видом сидел Уэйд. Расположившись прямо на барной стойке, он покачивал ногой в разодранной штанине и посасывал коктейль под монотонное гудение четырёх роботов-уборщиков. Общее состояние прекрасно вписывалось в «ураганную» обстановку: пиджак от смокинга канул в небытие, рубашка торчала из брюк и весь вид в целом был помятый, а маска задрана до носа.       Ещё ни одно зрелище на памяти Паркера не подходило под фразу «своя атмосфера» настолько идеально.       — Любовничек! Алоха! — заметив его, празднично поздоровался Дэдпул.       Питер перескочил через робота и, оказавшись возле бара, приземлился на стул. Коль разговор — единственное, что могло ему помочь, лучшей кандидатуры, чем Уэйд, просто не найти.       — Привет.       — Обожаю вечеринки, которые испытывают моё бессмертие на прочность! Преимущество — надираться можно бесконечно.       — Да уж, повезло тебе.       — Нет, «повезло» — это поработать и тусануть со Мстителями! Всем моим приключениям приключение.       — Сколько раз ты чуть не умер? Два? Один раз из-за меня на вертолётной площадке, один раз вчера…       — О нет, на вечеринке я чуть не умер раз десять! Но, вполне возможно, скоро умру наверняка, если Старк узнает, что я к тебе приблизился.       — Это я к тебе приблизился, — поправил Питер. — Так и скажешь. Меня он не убьёт. Наверное. А если всё-таки попробует, я всегда могу отрастить бороду и сбежать в Ваканду…       — У вас тут всегда так весело?       — Да, чувак, это Мстители, у них даже вечеринка может закончиться апокалипсисом. Всему миру повезло, что пострадала только... База, — Питер покосился на трудящихся неподалёку роботов.       — «У них»? А ты разве не один из?       — Я что-то вроде стажёра.       — Вау! А мы похожи больше, чем я думал. Я тоже в некотором роде… м-м-м… стажёр в одной мутной организации. Увы, мои коллеги — те ещё зануды. И только один пацан жару даёт. В самом прямом смысле. Он просто страстный. Ну знаешь, эмоциональный такой. Бр-р-р, — Уэйд передёрнул плечами, словно каждой клеточкой тела вспомнил «жар и страсть». — Кстати об эмоциональности! Просто напоминаю, что мы с тобой сейчас в опасности, раз между нами меньше двух метров.       — Если Пятница доложила, то... Пятница?       — Мистер Старк не давал распоряжений на этот счёт, мистер Паркер.       — Подозрительно похоже на доверие, — задумчиво протянул Питер. — Да ла-а-а-адно, я не верю. Пятница, ты врёшь мне?       — Я не запрограммирована на ложь, сэр.       — А скрывать информацию умеешь?       — Не могу ответить.       — Так я и знал, — Питер вздохнул и пожал плечами. — Да, похоже, мы в опасности.       — Слушай, а она у вас тут, ну, везде прямо? — почесав подбородок, спросил Уэйд. — В туалетах, в спальнях, всюду?       — Ну-у-у-у-у, нет. В личных комнатах её можно попросить не подглядывать. В ванных и туалетах камер нет, хотя там есть управление кое-какой техникой.       — Звучит дико стрёмно!       — К этому быстро привыкаешь, — улыбнулся Питер. — А потом как-то втягиваешься: с её помощью можно узнать, кто и где находится. Пятница следит за нашим здоровьем, управляет Базой. Она очень полезна.       — Спасибо, сэр, — мурлыкнула Пятница.       — Не расслабляйся, дамочка, — Дэдпул сделал жест «мои глаза начеку» и ткнул двумя пальцами куда-то в потолок.       — А что за «два метра», расскажешь?       Уэйд свёл брови так, что заскрипела маска, и с убийственной точностью воспроизвёл самые жуткие из угрожающих интонаций Старка, сохранив даже пьяную протяжность слов:       — «Если ты ещё раз подойдёшь к Питеру ближе, чем на два метра…», — Уэйд показал отсекание головы посредством ребра ладони. — «Тебе пиздец…».       Питер прыснул.       — Не верю, что он мог такое сказать.       — Как жаль, что у меня не было диктофона! — вышел из образа Уэйд. — Вообще-то, не хотелось бы попасть Старку в немилость. С одной стороны — я умирать привык, с другой — у него богатый арсенал и фантазия тоже…       — Рискованно, но не безысходно. Даже от Железного человека можно убежать.       — А по-твоему, риск оправдан? — губы Уэйда растянулись в хитроватой улыбке. — Короче, если тебе вдруг надоест вся эта ботва с шефством, надзором и большой-силой-большой-ответственностью, мы в любой момент можем отправиться геройствовать в другом месте. Это будет так романтично, только представь! Ты, я и погоня с участием самых опасных героев планеты.       — Звучит потрясающе, — Питер потёр лоб, чувствуя, что решение выгулять мозг по Базе было правильным. — Слушай, я хотел поговорить… насчёт того, что случилось на «разведке»…       Дэдпул с загадочным видом прижал палец к его губам.       — Тс-с-с. Терпеть не могу эти шаблонные утешительные разговорчики. У меня есть девушка, у тебя есть железка. И мы есть друг у друга. Всё путём.       Питер мечтательно вздохнул, и Уэйд разлёгся на барной стойке, будто дешёвенькая модель из каталога купальников.       — Колись, что с нашим другом паразитом?       — Мистер Беннер закрыл Нефуса где-то в своей лаборатории. Одно из двух: либо уничтожат, либо найдут способ извлечь его, чтобы изучить. Не самая… завидная судьба.       — Увы и плак, а ведь чувак просто хотел сбежать без лишнего шума. Жаль, способ выбрал неудачный.       — Да уж…       — Как насчёт коктейля: «Итоги девятой главы»? — Уэйд пафосно покрутил трубочки в стакане. — Клубничный сок, лайм, ром и сахарная, очень сахарная крошка.       — Нет уж, спасибо, хватит с меня пищевых отравлений. Кстати, а ты тут ещё надолго?       — Как только удостоверюсь, что ситуация с паразитом не повторится, — свалю. А что?       — Забыл спросить… почему ты вообще начал за ним гоняться?       — Ну, он довольно долго колупался в моей голове, а секреты есть не только у Старка.       — Секреты, значит… — Питер посерьёзнел и напрягся, бросив взгляд на бушующий за панорамным окном ливень. — Сначала я думал, что Нефус ужасен. А потом вспомнил, что иногда и сам не прочь залезть в чужую голову.       — Согласен, это полезный навык, — поддакнул Уэйд. — Жаль, что Нефус подонок. Был бы няшей, мы бы его взяли с собой в нашу Пауко-Пул команду, да?       — Ага. Только ты про команду потише, а то мало ли.       В ответ на это Дэдпул заговорчески заулыбался.       И Питер подумал, что неплохо всё-таки иногда иметь под рукой товарища по счастью.       Ближе к вечеру он выбрался на патрулирование и несколько часов бесцельно летал над городом, наслаждаясь свободой, шумом ветра и напряжением в мышцах. Из-за скользкой после дождя дороги машины уходили в занос, так что Питеру удалось предотвратить несколько аварий. Кроме легковушек под цепкую руку попались вооружённые мошенники у будки с банкоматами и слетевший с катушек работник доставки.       На полицейских частотах по меркам Нью-Йорка царило затишье: фиксировались небольшие нарушения, сообщались коды входа-выхода на дежурство да проверок авторегистраций. Никаких новых катастроф, нападений или погромов. Необычно для субботы, даже с учётом того, что благодаря Человеку-пауку за последние годы уровень преступности существенно снизился.       Питер вернулся на Базу взбудораженным, полным сил и смирившимся с тем, что работающий на чистейшей энергии любви внутренний генератор в ближайшее время не даст ему покоя.       И мир словно сжалился, почти в тот же момент предоставив возможность отвлечься.       В холле, по пути из ангара в жилой блок, Питер наткнулся на недремлющего Стива.       — О, Питер! Как прошло аэропатрулирование? — спросил Роджерс.       Он тоже был немного нервный, не расстроенный, но что-то близкое к тому, и выглядел так, словно не знал, чем себя занять.       — Эм… неплохо! Я рад, что сегодня в городе тихо. После того, что случилось в «Манхэттен Молл», даже преступникам неохота высовываться.       — Устал?       — А? Нет, я… скорее наоборот. А вы?       — Тогда как насчёт тренировки? Я собирался размяться.       — А-эм, да! Да, конечно! Буду в зале через пять минут! — последнее Питер кричал, уже уносясь на паутине на второй этаж.       Сказать по правде, он успел соскучиться по тренировкам с Кэпом и потому торопился так, что по пути во второй зал едва не вписался носом в дверь.       Им было комфортно заниматься вместе. В основном потому, что Питер мог сражаться со Стивом на равных, не боясь навредить: их силы более-менее нивелировали друг друга и позволяли выкладываться на все сто. Что немаловажно, Роджерс не выходил из себя, как бы долго ни шёл бой. Оставался холодным, собранным, спокойным, не стремился доказать, кто тут настоящий мастер, а кто — зарвавшийся сопляк, в отличие от того же Старка, который любил побеждать, быстро распалялся и шёл напролом, каждый раз умудряясь найти какую-нибудь болевую точку и влепить прямо по ней.       Стив же чаще предлагал «чистый» бой на кулаках. В таких тренировках они не пользовались никакими уникальными навыками, и Питер оставлял за пределами зала для спаррингов всё, чем пользовался обычно: веб-шутеры, акробатические прыжки, ловкость и беготню по потолку. Они оба полагались только на классические приёмы, которые он уже успел изучить.       — Готов? — Стив размял запястья и расправил широкие плечи, стянутые футболкой до такой степени, что ткань едва не трескалась.       Завязав узелок на спортивных штанах, Питер встал в подходящую защитную стойку. Перенёс вес на правую ногу, расслабил кисти рук, слегка выпрямил пальцы — за десяток-другой боёв он успел понять, что удары Капитана проще отвести, чем заблокировать, а атаковать его удобнее ногами.       Словно учуяв назревающий бой, Наташа появилась в проёме у выхода — сонная, растрёпанная, в домашней одежде. Похоже, она только-только оклемалась после вечеринки.       — Ставки ещё принимаются?       Питер не успел поздороваться — Стив пошёл в наступление.       Они кружили по залу не меньше получаса, как вдруг откуда-то донёсся раскатистый глухой звук, напоминающий далёкий гром. Питер уловил его первым и отскочил к стене, прислушиваясь. Стив отступил и удивлённо покосился в его сторону.       Внезапно свет моргнул, сменяясь со слепяще-белого на красный. После звукового сигнала тревоги, противоестественно холодный голос Пятницы сообщил:       — Внимание, произошёл взрыв в ультразащищённой испытательной камере. Всему персоналу и жителям Базы рекомендуется покинуть здание.       — В какой-какой камере? — спросила Наташа.       Тревога гудела в других помещениях, но в зале для спаррингов Пятница прервала повтор и ответила:       — Ультразащищённая испытательная камера располагается на третьем подземном этаже, между помещением для тестирования арсенала и хранилищем, мэм. Вам рекомендуется покинуть здание до выяснения…       Питер почувствовал, как леденеет его сердце, а за ним и все остальные органы, будто кто-то натолкал под рёбра битого льда. Пальцы онемели, всё напряжение сошло, сменившись безотчётным ужасом.       — Что взорвалось? — еле-еле выдохнул он. — Кто-то… там был?       — Мистер Старк находился в камере, — с некоторой задержкой отозвался ИИ.       — Что с ним?!       — Не могу ответить, сэр.       — Почему?..       — Это помещение находится под управлением другого искусственного интеллекта, у меня нет доступа. В том числе и к броне мистера Старка.       — Другого ИИ? — Стив непонимающе нахмурился и переглянулся с Наташей.       Романофф вытащила из халата пиликнувший коммуникатор.       — Нат, нужна твоя помощь! — тяжело дыша, сообщил ей Брюс. — Зелёный не смог пробить абсорбирующую стену, внутрь не попасть, Тони остался…       — Ты уже там?! — Наташа выбежала в коридор. — Мы идём!       — Давайте к подъёмнику в ангаре!       Всю дорогу до подъёмника Питера трясло от напряжения: он хотел нестись вперёд, но приходилось притормаживать, чтобы держать в поле зрения Наташу и Стива. Его мысли спутались, голова начала ныть, воздух перекатывался в лёгких, словно тяжёлый свинцовый шар. Когда они влетели в лифт, стало немного легче: звук работающего оборудования вытащил Питера в реальность. Массивная дверь захлопнулась, и подъёмник пополз на подземные этажи.       — Брюс, ты знаешь что-нибудь о другом ИИ? — переводя дыхание, спросила Наташа. — Какого хрена мы не в курсе?       — Да, я слышал про него, но не придал значения. Тони как-то обмолвился, что испытательной камерой заведует Тадаши.       — Что за Тадаши?       — Понятия не имею.       Подъёмник медленно остановился. Дверь начала открываться, и Питер юркнул в щель, как только смог протиснуться. Наташа и Стив последовали за ним.       — Эй!       Брюс ждал их в коридоре. На нём были одни эластичные бриджи, за спиной в углу валялись ошмётки лабораторного халата. На стене позади зияли выбоины.       — Ты не можешь справиться со стеной? — Наташа подбежала впритык и заглянула в самую крупную вмятину.       — Это не просто стена, — выпалил Беннер, указывая на кривые трещины. — Дверь не разжать, стены выдерживают всю нагрузку, там пласт по типу брони Т’Чаллы, который просто вбирает в себя энергию...       — Шури и Тони обмениваются данными? — между делом удивилась Наташа. — Так, ладно, сейчас не до этого.       — Нат, надо взломать ИИ. Только ты тут справишься.       — А где Вижен?       — Сейчас проверяет кабельную проводку этажом выше. Он уже пытался войти, но стены не пропускают и его тоже.       — Что за супертайное место? — встрял Стив. — Никто ничего не знает?       Брюс неловко пожал плечами.       — Пятница! — позвала Наташа. — Почему Тадаши не открывает дверь?       — У него отсутствует протокол защиты жизни и здоровья, мэм, — объяснила Пятница. — Основная задача Тадаши держать камеру закрытой.       — Но ты обмениваешься с ним информацией? Так?       — Верно. Я должна напомнить, что вам небезопасно находиться здесь…       — Эта комната полностью изолирована? Выход только один?       — Есть вентиляционная шахта. Она заблокирована решётками.       — Дай-ка мне доступ через твой канал.       Наташа отточенным до автоматизма движением развернула перед собой два голоэкрана. По одному побежали строчки кода, на другом отобразилась схема здания.       — Мистер Старк! — Питер уткнулся носом в щель между створками двери, прекрасно понимая, что это бесполезно: звук внутрь не проходил так же, как и всё остальное.       — Питер, не волнуйся, — Роджерс крепко сжал его плечо в жесте поддержки.       Пятница вновь подала голос:       — Если вы найдёте способ расширить канал, я могла бы перехватить управление решётками в вентиляции.       — Я могу там пролезть! — встрепенулся Питер. — Дверь ведь открыть не получится?       — Не сразу, но получится, — сказала Наташа. — Тони, конечно, гениальный инженер, но даже он допускает ошибки. Я его белая шляпа и знаю все слабые места.       — Белая шляпа?       — Это этичный взломщик, добрый хакер, — пояснил Брюс. — Тот, кто ищет уязвимости в системе и сообщает о них.       — Попробуйте справиться с решётками, — умоляюще попросил Питер.       Наташа села на пол, скрестив ноги и на какое-то время полностью погрузилась в работу. Питер беспомощно бродил неподалёку, то всматриваясь в вентиляционный выход, то припадая ухом к стене и пытаясь расслышать за ней хотя бы шорох. Увы, безрезультатно.       — Зачем ему подобное место? — спросил Роджерс, отступив к стене с выбоинами.       — Он работает с чем-то опасным. Очень опасным, — ответил Брюс.       — Настолько?       — Настолько.       — Что решил замуровать себя?       — На этот раз не отвертится. Если…       — Питер, готовься лезть в вентиляцию! — сказала Наташа. — Я нашла… уязвимость.       На последнем слове её голос дрогнул. До этого момента Питер и не замечал, насколько она волнуется: Романофф казалась сконцентрированной и серьёзной.       — Малец, будь осторожен, внутри может быть что угодно, — предупредил Роджерс.       — Питер, если доберёшься до панели управления или чего-то похожего, откроешь камеру изнутри, — добавила Наташа. — Запомни: сначала дверь, потом Тони.       Питер кивнул, нацепил веб-шутер и влез к решётке под потолком, с тихим гудением отъезжающей в сторону. Никто, кроме него, не смог бы протиснуться в шахту: даже с гибким строением тела пришлось свести плечи и напрячь все мышцы, подтягивая себя вперёд.       — Первый поворот налево, — через коммуникатор сообщила Наташа. — Там ещё одна решётка и фильтрующий заслон, я их открою… если внутри есть огонь и дышать будет тяжело, лезь обратно… чёрт!       — В чём дело? — замерев на полпути, спросил Питер.       — Тадаши мешает. Так, ладно… Пятница, помогай. Можешь загрузить его запросами?       Питер перестал слушать, потихоньку пробираясь дальше. Хорошо, что у него не было проблем с прилипанием к металлическим поверхностям: будь он обычным человеком, застрял бы со стопроцентной вероятностью.       Когда следующее препятствие пропало, из глубин шахты пахнуло едким запахом гари, палёной изоляции и пыли. Питер закашлялся.       — Ты в порядке?       — Да, — прикрыв рот ладонью, отозвался он. — Лезу дальше.       За третьей решёткой показалась сама камера — небольшое квадратное помещение, полностью развороченное взрывом. Повсюду темнели куски каких-то деталей и механические мосты, под потолком искрились оборванные кабели. К огромному облегчению, открытого огня Питер не обнаружил. И очень скоро разглядел в дальнем углу Тони, зажатого между крупным щупом и куском неопознаваемого оборудования. Он был в броне, но лежал без движения. Реактор едва заметно мерцал.       — Мистер Старк!       Тони никак не отреагировал на его крики. Разнервничавшись, Питер попробовал выдрать решётку, но та ожидаемо не сдвинулась ни на миллиметр.       — Питер, не молчи! Что видишь?       — В комнате погром. Я надеюсь… мистер Старк без сознания…       — Потерпи ещё немного. Я почти обошла… — напряжённо сказала Наташа. — Готово! Будь осторожен!       Решётка распахнулась, и Питер наконец-то оказался внутри.       — Ваше присутствие в помещении недопустимо, — остерёг незнакомый голос ИИ.       Питер проигнорировал предупреждение, поднял щуп и отбросил его куда-то к остальному металлолому. Тони слегка съехал вниз, голова мотнулась в сторону. Подцепив забрало, Питер титаническим усилием отнял его от шлема.       — Тони!       В синеватом полумраке лицо Тони казалось бесцветным, почти серым. Под носом темнели следы крови. Питер с замирающим сердцем прижал пальцы к височной артерии и едва не взвыл, нащупав ниточку пульса. Слава богу, он лишь потерял сознание.       Слава богу.       — Питер, дверь! — напомнила Наташа. — Один ты его не вытащишь!       — Вытащу, — торопливо стерев пот со лба, Питер поднял Тони на руки. — Пульс есть, он в броне, наверное, потерял сознание от удара…       По пути к двери Питер вдруг уловил краем глаза слабое фиолетовое свечение.       И застыл, с удивлением разглядев на полу Камень Силы в небольшой капсуле-капсиде. Капсула немного отличалась от той, что использовали в Ваканде после того, как доктор Стрэндж отмотал время Перчатки. Её поверхность содержала прорези для подключения. Питеру хватило секунды, чтобы принять решение, — придержав Тони одной рукой, он подхватил Камень паутиной и метко забросил его в вентиляционную шахту.       Ближе к выходу пришлось пригибаться и вертеться, избегая острых когтей развороченного оборудования. Когда Питер добрался до панели, его снова начало потряхивать от волнения: управление было таким же, как в мастерской Тони, а значит, требовало кода и биометрических данных.       — Ваше присутствие в камере испытаний недопустимо, — повторил ИИ. — Покиньте помещение.       — Да что ты за ублюдок такой! — огрызнулся Питер. — Открой же!       — Отказано. Ваше прис…       Внезапно дверь натужно загудела и защёлкала. К огромному облегчению Питера, створки начали разъезжаться.       — Так держать, Пятница. Мы отличная команда, — голос Наташи Питер услышал уже из коридора.       И, проигнорировав все вопросы, рванул в медпункт.       Тони пришёл в сознание только на следующий день.       Питер к тому моменту витал в полусне, кое-как отвоевав право остаться в палате: его пытались выгнать всеми правдами, неправдами и даже выманить едой. Но Питер был непреклонен, и после череды безуспешных попыток его всё-таки оставили в покое.       Оставшись один, он с ногами взобрался на стул. Горло до сих пор саднило, нервы за последние сутки истрепались в хлам, зато Тони был в порядке: ему повезло отделаться всего лишь лёгким сотрясением.       Ещё несколько часов прошли в абсолютной тишине.       А потом Тони очнулся. Питер уловил шорох ткани и, резко вскинув голову, увидел, как Тони с недоумением оглаживает больничную футболку: первым делом он почувствовал отсутствие реактора.       — Мистер Старк…       — Питер?.. Что стря…       Осознав, где и почему находится, Тони откинул край одеяла. Питер соскочил с насиженного места и в секунду оказался рядом.       — Тихо! Вам пока нельзя вставать!       — Отпусти меня, там…       — Нет, нет, — перебарывая сопротивление, Питер вдруг почувствовал, что стискивает плечи Тони слишком сильно. Разжав одеревеневшие пальцы, он упёрся предплечьем ему в грудь, надеясь, что так хотя бы не оставит синяков. — Пожалуйста, успокойтесь! Всё нормально. Я спрятал его.       — К… кого спрятал? — Тони прекратил безуспешно бороться и поражённо заглянул ему в глаза. Судя по всему, сфокусироваться было сложно — Старк быстро смаргивал и хмурился, борясь с головокружением.       — Камень. Я спрятал Камень, его никто не видел, никто ничего не знает.       Удивление, растерянность и беспокойство на лице Тони начали таять. Жёсткие черты смягчились.       — Ты спрятал его? Но… но… почему?..       — Разве я... — Питер обеспокоенно вздохнул, почувствовав, как тяжело опадает грудная клетка Тони. — Разве я не говорил, что всегда на вашей стороне?       — Ты ведь знаешь, что Камень Силы должен быть не здесь?       — Знаю, — шепнул Питер. — Но раз он вам нужен, я…       Тони стиснул зубы. И вдруг сгрёб его, порывисто опрокидывая на себя. Объятие получилось каким-то отчаянным, полным безысходности. Питер не был готов к такому резкому повороту и весь покрылся мурашками, ощутив поверхностное дыхание возле уха.       — Чтоб тебя… — сказал Тони. — Спасибо, Пит.       Отпустив его, он с тихим стоном откинул голову на подушку. Внезапные обнимашки и ласковое «Пит» сразили Питера наповал, так что он остался лежать на Тони, с лёгким изумлением всматриваясь в линию его шеи.       — Как голова?       — Учитывая обстоятельства, ей очень повезло…       — Вы подвергли себя серьёзной опасности. Мне напомнить, кто просил быть осторожнее? — Питер приподнялся и сердито нахмурился. — Или считаете, что только вы в праве волноваться и орать, а я ничего не чувствую?       Тони возмущённо вздёрнул брови и явно собирался его приструнить, но Питер ткнул пальцем куда-то в район снятого реактора, перебив вдох.       — Нет уж. Ваши отмазки мне неинтересны. И у меня есть условие.       Выпрямившись, он с независимым видом сложил руки на груди.       — Окей, я заинтригован и весь внимание, — протянул Тони, поудобнее устраиваясь на подушке.       — Больше вы не останетесь в той камере один, — твёрдо отрезал Питер. — Я буду с вами.       — Даже не…       — Даже да. Кроме того, я получу доступ в вашу мастерскую.       — А ты не офигел ли?       — Иначе все остальные узнают про эксперименты с Камнем Силы.       — Постой, я правильно понял… — Тони опасно прищурился, но весёлый блеск в глазах выдавал его с потрохами. — Ты шантажировать меня вздумал?       — Именно. Это шантаж. И вымогательство. С угрозами.       — Да я просто в ужасе, — Тони закатил глаза, демонстрируя, насколько он не впечатлён. — Тебе стоило надеть костюм и использовать «режим допроса», может быть, был бы шанс.       — Я не шучу. Если вы будете бездумно рисковать собой, я поставлю вашу безопасность на уровень выше доверия. Вы не раз поступали так же и прекрасно знаете, что я имею в виду.       На этот раз волнение из голоса Питера полностью исчезло, и всего одна фраза накинула ему лет пять. Тони задумчиво скользнул взглядом по строгому лицу и капитальной, уверенной позе.       Кажись, шутки и вправду кончились.       — И что, ты хочешь торчать у меня под боком и рисковать понапрасну в испытательной камере?       — Так и есть, — Питер немного расслабился — стало видно, насколько непросто ему даётся настойчивость. — Как хорошо, что вы гений.       Секунд тридцать они играли в морской бой одними взглядами, и к концу этого необходимого мероприятия Тони так и не смог разобраться, в какой момент Питер из впечатлительного пацана превратился в хитрого капитана флотилии: он не смягчился, не смутился и никак не показал, что боится противостоять в открытую.       Это было интересно.       — Полезная информация на будущее: в следующий раз эксплуатируй чувства. Сказал бы, что хочешь тусоваться в мастерской и я обязан тебя впустить в благодарность за то, что ты спрятал камень, — и всё. Бери готовеньким.       — Вот чёрт.       — Ага. Разберись в слабостях жертвы, прощупай почву, прежде чем приступать к шантажу, Питер.       — Чувства — ваше слабое место?       — В данном случае… симпатия и личная заинтересованность. Идеальные рычаги давления.       — Звучит как завуалированное признание.       — Оно не завуалированное, а теперь слезь с моей койки, у меня от твоей трескотни голова разболелась.       Питер послушно сполз и выпрямился.       — Позвать доктора Энканта?       — Начинается, — Тони прикрыл глаза, позволяя себе ещё немного побыть больным, прежде чем придётся строить дурачка, который случайно задел не тот провод. Было приятно видеть, что он не выделывается хотя бы сейчас. И, по правде говоря, Питер тоже устал корчить из себя невесть что.       — Я… кажется, сегодня понял ваши чувства, — тихо признался он. — Простите, что заставил волноваться тогда, в Мидтауне. Я вёл себя глупо и эгоистично.       Тони посмотрел куда-то вниз, ему под ноги.       — Что ж, лучше поздно чем никогда, — и, спрятав добросердечную улыбку, снова поднял взгляд. — Ладно, мастерская ещё куда ни шло, но лезть в камеру — плохая идея. Это слишком опасно.       — Когда я оказался с вами на космическом корабле… который летит неизвестно куда… я не думал об опасности. Сказать по правде, я вообще редко о ней вспоминаю, но и тогда, и сейчас не мог по-другому. Понимаете?       — Иначе будешь виноват в том, что не предотвратил?       — Да. Согласитесь, со мной у вас гораздо меньше шансов убиться в процессе исследований.       Тони устало вздохнул.       — Как минимум один раз ты уже погиб из-за меня. Не хочу, чтобы…       Питер моргнул, недоумевающе всматриваясь в лицо Тони.       — Вы про Титан?..       — Он ведь сказал: «Я видел, как ты умер здесь». Это значит, что однажды, где-то там, в другой линии времени, я не смог тебя защитить. Я разрушаю всё, к чему прикасаюсь.       — Это неправда.       — Правда. Даже Пеппер пострадала, хотя, казалось бы, экстремис позади и что может случиться? А всё я. Я могу случиться.       Понимание.       Питер ждал его так долго и безнадёжно, что понимание буквально раскололо его сознание на части. Голова пошла кругом, и пришлось вновь облокачиваться на койку, чтобы не упасть.       — Так вы… тогда… после Титана… отстранились только потому, что где-то там я погиб? Якобы из-за вас? Из-за этого?       — Не якобы. Ты же сам всё знаешь, Стивен собирался отдать Камень, да, он знал, что создаст временную петлю, но в другом месте Танос собрал Перчатку Бесконечности до конца и уничтожил половину вселенной. Потому что я оказался не готов.       — Нет… нет, — забормотал Питер, не желая воспринимать услышанное всерьёз. — Это абсурд. Вы делали что могли, и решение отдать Камень Времени приняли не вы. И уничтожить половину вселенной хотел Танос, а не вы. И моя смерть, раз она случилась тогда, не ваша цель. И то, что произошло с мисс Поттс, — лишь кошмарная, несправедливая случайность. Вы что же, всё это время считали себя виноватым?..       Тони отвернулся, всем видом показывая несогласие: он не мог так легко отбросить годы самоуничижений. Питер с ужасом заметил, что его глаза слегка увлажнились. Острая боль всколыхнулась, опаляя души им обоим.       Мягко заключив лицо Тони в рамочку ладоней, Питер повернул его к себе.       — Не ваша вина, — сказал он, смаргивая нелепые, неуместные слёзы. — В той линии времени вы сделали всё возможное, и то, что я сейчас жив, — ваша заслуга. Как и многое другое. Я не знаю никого, кто делал бы столько ради мира. Вы ошибались? Да. Но кто не ошибался? Это не причина и не повод себя ненавидеть. Вы меня… услышали?       Тони серьёзно смотрел на него, впервые не пытаясь ускользнуть, вывернуться, защититься. Под конец тирады зачем-то поймал костяшкой пальца слезинку, повисшую у Питера на скуле.       Он молчал, но вид смертельно раненного прямо в сердце говорил предостаточно.       Питер не хотел причинять ему боль — не ради какой-то условной победы в споре, поэтому напоследок огладил бледные щёки, словно извиняясь за то, что влез в незаживающую рану. После чего выпрямился и быстро утёр лицо.       — Я больше не позволю вам рисковать в одиночку. Хоть с Камнем Силы, хоть без. А теперь я пойду позову доктора Энканта, пожалуйста, не пытайтесь больше встать.       Тихий голос Тони поймал его у самого выхода:       — Эта попытка была в разы лучше. Эксплуатация чувств. Я же говорил. Бери готовеньким.       — Вот видите? А вы думали, что мне плевать на ваши слова.       — Занесу «обучение шантажу» в список преимуществ стажировки в «Старк Индастриз».       Питер бросил извиняющийся взгляд через плечо и со смешком выскользнул из палаты.