Питер, ты вообще понимаешь, какой ты? У тебя есть всё, чтобы подняться. Если ты захочешь, то сможешь основать свою компанию, за пару лет наладить производство и будешь хватать звёзды с неба голыми руками.
Вы мне тут такое будущее нарисовали… а что, если я такого будущего не хочу?Это лишь самый очевидный путь.
По вечерам Нью-Йорк был особенно красив — необъятен и многослоен, словно цветное желе. Летающие экраны вспыхивали друг над другом и, перемежаясь, плавали в пустоте. Настоящий высокотехнологичный рай. Голографическая вывеска «Паркер Индастриз» идеально вписывалась в его неоновое очарование — танцующая вокруг шпиля лаборатории, она таскала на хвосте официальное лого Мстителей, и это почему-то каждый раз вызывало на лице Тони глуповатую улыбку. Девушка на ресепшене пожелала ему хорошего вечера. Тони добрался до лифтов и, поправив пиджак, привычно набрал номер нужного этажа. Затем вышел в просторный коридор, тронул запястьем пластинку считывателя и выбрался на балкончик. Отсюда оставалось лишь спуститься по широкой лестнице, но прежде чем сойти по ступенькам, он бросил взгляд через декоративное стекло. С недавних пор у Питера развилась гигантомания: его кабинеты становились всё больше и больше. Так проявилась привычка запрыгивать в окна, впиливаться в шкафы и столы, шляться под потолком… если Ад существует, то Питеру со стопроцентной вероятностью уготована заставленная треугольной мебелью комнатка метр на метр. Сегодня его хотя бы не нужно искать — уже что-то. Питер Паркер, собственной персоной и в трудовом великолепии, кружил между рядами голоэкранов. За испытательным стеклом змеился портал — новый ход в неизвестность. Высокая, стройная фигура в обрамлении сияющих частиц казалась подвижным и удивительно гармоничным чернильным пятном. Даже в выпущенной тёмной рубашке с небрежно закатанными рукавами Питер выглядел потрясающе. Изящные руки парили над графиками, выстраивая, переключая и вырисовывая. Тони смотрел бы и смотрел, но этим вечером у него были несколько другие планы. На звук шагов Питер не обернулся. — Кто-то немного заработался, — фыркнул Тони. — Кто-то немного не вовремя, — откликнулся Питер, но в голосе звучала неприкрытая радость. — Если я не исправлю проблему, завтра все тесты придётся отменить. Пожалуйста, не приближайся и дай мне закончить. Тони ожидаемо проигнорировал просьбу, подошёл впритык и помахал перед лицом Питера необычной узкой бутылкой. — Это что? Джин? — Это не просто джин, Паркер, это Бомбей Сапфир из линейки «Откровение». Таких бутылок в мире осталось всего три. — А есть повод? — Да. У тебя день рождения. — Оу… — Ага. Поздравляю, тебе… — театрально отогнув рукав чёрного пиджака, словно бы в этом была необходимость, Тони бросил взгляд на голочасы, — буквально минуту назад стукнуло двадцать восемь. — Я забыл! Понимаешь ли, у меня тут квантовый транслокатор капризничает, — Питер улыбнулся, чуть щуря хитрые глаза. — Подождёшь? — Может, транслокатор немного потерпит? Не каждый день я трачу на алкоголь больше, чем зарабатываю за месяц. Питер закатил глаза. — Ладно, дай мне минуту. Тони поставил бутылку на стол в углу, медленно обошёл рабочее поле Питера и положил ладони на чуть напряжённые плечи. Питер сразу расслабился, позволяя ткнуться носом в его волосы и с удовольствием втянуть лёгкий аромат. — Никогда бы не подумал, что скажу это, но ты слишком много работаешь. — У меня, в отличие от некоторых, нет в распоряжении вечности, чтобы страдать фигнёй. — Ой ли? — Рано или поздно наши жизни сравняются. А потом я начну стареть, а ты будешь оставаться всё таким же чертовски сексуальным и невыносимым мужчиной средних лет. — И однажды я просто заберу твою душу? — Будем надеяться, что я погибну раньше, чем это случится. Вот хотя бы из-за взрыва транслокатора, почему нет. — Не шути так, Питер. По кабинету разлетелось эхо непринуждённого смеха. Питер смеялся, Тони смотрел куда-то под потолок, массируя мышцы и пытаясь унять беспокойство: на самом деле ему совсем не хотелось портить вечер нотациями. — В чём беда? — перевёл тему Тони. — Отклик второй фазы нарушает стабильность системы… — Вот здесь, — он указал на голоэкран, — увеличь фазу спада. Двойное включение решит проблему. Частично. — Энтони Эдвард Старк, — Питер обернулся к нему через плечо. — Вы всё так же раздражающе умны, это неимоверно бесит. — Опыт не пропьёшь, хотя я очень старался. Питер со смешком свернул все голоэкраны. Когда графики пропали, им обоим открылся замечательный вид на испытательную камеру за стеклом. Там, в хитросплетении сложнейшей конструкции, медленно угасал портал. С крыши «Паркер Индастриз» Нью-Йорк смотрелся ещё лучше — бесконечное море огней. Почти так же восхитительно, как галактика, растянутая в космическом пространстве взрывом сверхновой. Говорят, каждая погибшая звезда питает новые космические тела своей материей. Тони не углублялся в астрофизику, но был согласен с этой теорией — пока Питер сидел рядом, свесив ноги с двухсотого этажа, невозмутимый и легкомысленный, в обычной своей паучьей беспечности, его нервы испарялись, подобно несчастной звёздной массе. — Спасибо, Уэйд, — мурлыкнул Питер в трубку. Вернее, в тонкую пластинку старкфона. — Нет, я не собираюсь отправляться с тобой на охоту. Уж извини. Ага. Ещё раз спасибо. Когда он закончил разговор, Тони был готов его придушить. Или обнять. Или и то, и другое сразу. — И как он только находит твои постоянно меняющиеся номера? — несколько нервно поинтересовался он. Подхватив бутылку «Откровения», Питер сделал крупный глоток. — Не знаю. Это загадка даже для меня. Кстати, неплохое пойло… — «Неплохое»? — Ладно, чудовищно вкусное пойло. Спасибо, что добыл его для меня в этот чудесный день. В тёмных глазах заплясали игривые искры. Тони хмыкнул и всё-таки поборол себя, пересев на самый край. — Бессмертный Железный человек боится высоты? Это такое же безумие, как моя арахнофобия. — Я боюсь не высоты. Просто на мне нет костюма. — Брось. Ты же знаешь, что я не дам тебе упасть? Тони прищурился. — Будем надеяться, ты не упьёшься с двух глотков и не промажешь, если я упаду. Он позволил себе расслабиться и вгляделся вдаль. — Кстати о падениях, от Стражей не было вестей? — спросил Питер. — После того, как я вытащил Гамору из Камня, они не очень-то стремятся поддерживать контакт. Только Тор отчитывается иногда. Питер деловито кивнул. — Он повидал много дерьма, и я очень рад, что он обрёл среди них… семью. Как и Нефус. Разве не круто? — Даже думать не хочу, чем они там занимаются. Мне вполне хватает одного кровососущего паразита. — Эй! — Моего гемоглобина и нервов на всех не хватит. — Как будто я собирался тебя с кем-то делить. Тони весело пожал плечами. — Нет? Питер протянул ему бутылку. — Ну, знаешь, паразиту необходим хозяин. У нас с тобой обоюдополезный симбиоз. Ты знаешь, чем паразиты жертвуют, когда выбирают себе донора? — Удиви. Лёгкая улыбка покинула расслабленное лицо. Ветер трепал мягкие прядки чёлки Питера. Где-то под маской легкомысленности, ставшей его вторым лицом, блуждали отголоски приятной печали. Тони не видел — он чувствовал, всегда чувствовал каждую искру его невероятного сознания, даже находясь на другом конце планеты. И, конечно же, сидя рядом, он легко считывал эмоции. Никто, кроме самого Тони, не знал, какой глубокой стала их связь. И будет лучше, если Питер никогда не узнает, что является для него не просто открытой, а выученной наизусть книгой. В конце концов, даже кому-то вроде Человека-паука иногда требовалось личное пространство. — Свободой, — шепнул Питер. — Я пожертвовал своей свободой. Тони отвернулся и несколько торопливо глотнул джина. Действительно, изумительное «Откровение». — Жалеешь? Наклонившись, Питер легонько тронул губами его ухо. Порыв ветра немного смягчил сказанные слова. — Нет, ведь… это был лучший выбор в моей жизни, мистер Старк. Но Тони всё равно их услышал. Конец.