говорит и показывает

Истории, которые начинались с банановой кожуры, не могли продолжать адекватно. Все было как обычно — после очередного бестолкового разговора с Саказаки и Эндо, Кейко направилась было в магазин, чтобы прикупить пива после вечера бурных обсуждений. И этот поход мог завершится как обычно, то есть, ночевкой в квартире Саказаки с попытками игнорировать бегающих по стене тараканов, но на пути у Кейко случилось нечто, что заставило ее прервать путешествие и остановиться на тротуаре на некоторый срок. Поскальзывались на банановой кожуре только в идиотских комедиях, но Кейко... Ладно. Технически говоря, это была не банановая кожура. Это была этикетка, а полусгнивший банан валялся рядом. Но Кейко все равно поскользнулась на ней, рухнула вниз кувырком с ничего не выражавшим лицом — выразить что-либо оно просто не успело, кувыркнулась и сильно ударилась ногой при своем грандиозном приземлении. В итоге, кажется, она ушибла ногу... Сказать было трудно, но встать не вышло, очень уж больно. Мобильный остался дома, и, понимая, что до дома Саказаки она сегодня вряд ли дойдет, Кейко пустым уставшим взглядом уставилась вперед, в неопределенное пространство. Оставалось верить, что какой-нибудь добрый самаритянин спасет ее от перспективы ночевать на улице, но вокруг было на удивление пусто, словно улица решила умереть прямо сейчас, увидев Кейко. Мало ли, что она там хотела! Никакой помощи не положено! Можно было попытаться ползком добраться до ближайшей остановки, а оттуда уже допрыгать на одной ноге до Саказаки, но Кейко не хотелось тратить силы на подобную чушь. Тем более болела не только нога, но еще и рука, на которую она упала, правда, не так сильно, но достаточно неприятно. Главное, чтобы сигареты в кармане не кончились, а так-то она могла и ночь переждать. Пиво было под рукой... Но чьи-то внезапные шаги заставили Кейко отвлечься от перспективы занимательного времяпрепровождения в одиночестве нескольких часов на улице. Медленно повернув голову, она сузила глаза — солнце садилось именно с той стороны, и рассмотреть лицо неожиданного гостя она не могла. Незнакомец тоже замер, внимательно смотря на нее... Вряд ли для него она выглядела как «дама в беде», как бы мерзко не звучал этот титул. Скорее как простая девица, решившая посидеть на ступенях. Но отчего-то фигура не двигалась, продолжая сверлить ее внимательным взглядом, и чем больше солнце заходило за дома, чем отчетливей она сама становилась... Спустя несколько секунд после того, как светило окончательно скрылось с глаз долой, решив не тревожить двух людей посреди очень интересной и странной встречи, Кейко наконец осознала, кто именно перед ней стоял. И, широко раскрыв рот, вдруг брякнула: — О! Довольно многозначительное «о», стоит заметить. Перед ней стоял Ичиджо — тот самый ублюдок, из-за которого она теперь разрабатывала план разорения «Трясины» не просто потому, что ей срочно нужны были деньги, а еще и для того, чтобы утереть этому напыщенному павлину нос. Он, впрочем, тоже не был особо рад ее видеть, судя по его скривившемуся лицу. Держа пиджак в одной руке вместе с галстуком, Ичиджо смотрел на нее с таким непередаваемым отвращением, что Кейко отметила — заноси кто-то лица в палату мер и весов, именно его выражение стало бы эталоном раздражения вместе с ненавистью. Почему-то рядом с этой лисьей мордой все мозговые клетки отключались. Кейко могла бы посетовать на какую-то там ауру идиотизма, но где-то глубоко внутри она понимала, что если тут и есть ее распространитель, то он явно не один — и ей никак не избежать определения как первого подозреваемого. Они некоторое время сверлили друг друга взглядом, пока Кейко не хмыкнула и не отвернулась. Если судьба и послала ей спасителя, то она явно обладала специфическим чувством юмора... Ичиджо! Кто бы мог подумать. — Что ты тут делаешь? — наконец, поинтересовался он звенящим голосом. Ичиджо явно не улыбалось встречать Кейко еще и после работы, и это веселило ее так сильно, что даже инцидент с ногой не так расстраивал. Плевать, что было больно! Зато как она сегодня повеселится! Но, кажется, он прознал все слишком быстро. Сузив глаза, Ичиджо медовым тоном прошипел: — Только не говори, что ты поскользнулась, курица безмозглая. Ах он!.. Мерзкая лисья морда. Взглянув на него с возмущением, Кейко только крепче затянулась и шумно выдохнула сигаретный дым. Стоял бы этот ублюдок пониже, чуть ближе к ней, она бы сделала ему это прямо в лицо, но, видимо, сегодня судьба решила защитить кое-кого от подобной выходки, пусть не столь обидной, но вполне себе неприятной. Впрочем, Ичиджо все равно скривился и махнул рукой, словно одна лишь мысль о ее, Кейко, сигаретном дыме рядом заставляла его испытывать не самые приятные ощущения. Это было даже забавно. — Здорова, жопошник. Вот кого не ожидала тут увидеть, так это тебя. Ичиджо ядовитым взглядом окинул развернувшуюся перед ним картину и сузил глаза, после чего своим типичным до одури мерзким и приторным вежливым тоном отчеканил: — Я рад видеть, что ты пока в добром здравии. Относительно. Под землю лучше отправляться в хорошем настроении и самочувствии, так работа слаженней пойдет. — Боюсь, если кто-то и отправится под землю, то это будешь ты. Они уставились друг на друга с такой яростью, что, казалось, сейчас воздух загорится. Впрочем, никто из них так и не решался опуститься до банальных оскорблений друг друга, ситуация была патовой — Кейко лишь зло смотрела на Ичиджо, а Ичиджо разъяренно рычал и издавал иные забавные звуки, но действовать первым не решался. Даже вне работы он явно опасался наказания за то, что попортит Кейко крови — иначе работа в шахтах... как он сказал? Не пойдет слаженно. Еще раз затянувшись, Кейко потушила сигарету об асфальт и выжидающе уставилась на Ичиджо. Если уж судьба решила, что ее спасителем должна была стать эта мерзкая лисья морда, то пожалуйста. Она была готова согласиться на это, хотя... Хотя очень сильно хотелось плюнуть этому мудиле прямо в лицо. — Не хочешь помочь леди, солнышко мое рыжее? — проворковала Кейко, ехидно смотря на вынужденного спасителя. Того аж перекосило от такого обращения. Задумавшись, Ичиджо коснулся рукой щеки — той самой, по которой около недели назад Кейко заехала смачной пощечиной. Тогда она пришла к ним в офис с одним из шариков из пачинко, которые затерялись в одежде Саказаки, и именно тогда Ичиджо попытался было намекнуть ей на что-то — нежно взял за руку и предложил... Впрочем, что именно, Кейко так и не узнала, потому как со всей силы заехала ему по морде. Тогда Ичиджо запретил Мураками и остальным своим комнатным собачкам трогать ее, говоря, что это ничего, но она видела, что еще секунда — и он готов был сорваться. Доводить его было истинным наслаждением. Хищно заметив этот жест, она широко распахнула глаза и широко ухмыльнулась — слишком неприлично для «леди», о которой твердила буквально пять секунд назад — и рассмеялась громовым хохотом. — Что, болит? Не понравилось? — когда Ичиджо резко поднял на нее взгляд, полный желчного презрения, Кейко улыбнулась еще шире. — А мне — еще как! Восхитительное ощущение — заехать такому самоуверенному мудиле по роже! Рекомендую, правда тебе попробовать-то не на ком будет, если только зеркало разбить. Явно не найдясь, что сказать сразу же в ответ, Ичиджо закашлялся и стушевался — и, смотря на то, как беглым взглядом он осматривает окружение, явно решаясь то ли на побег, то ли на достойную словесную перепалку, Кейко улыбалась еще шире. Ее довольно веселили их отношения вне контекста — по сути, они попросту начали войну, хотя первым делом Ичиджо насолил именно Саказаки, а не Кейко, да и та ничего не сделала, даже не добралась до денежного хранилища. Можно было сказать, что финальной чертой в этой полной драматизма истории ненависти были иголки под пальцами, но Кейко сомневалась. Она думала, что ей и правда руку сломают, а потому даже не могла утверждать, что, по прошествии пары дней, когда боль уже перестала ее беспокоить, действительно злилась. Отделаться ей удалось довольно легко для жадного до денег «Тэйай», пусть даже ее кража была лишь игрой на публику и фальшью чистой воды. Но, внезапно, Ичиджо улыбнулся знакомой лисьей улыбкой и с гордым видом прошел мимо нее. Даже ничего не сказав. Вот засранец!.. Он перехитрил ее, не дал вывести из себя словами! И, глядя ему в спину, Кейко судорожно размышляла о том, что же ей делать. Крикнуть ему в спину что-нибудь оскорбительное? Но обернется ли он? Попросить о помощи нормально? Была вероятность, что Ичиджо все же перестанет изображать мудаковатого придурка и правда поможет ей, потому как сейчас они были вне его работы, но после напоминания о пощечине Кейко сомневалась, что даже вежливость до него достучится. Что же оставалось? Ичиджо удалялся все дальше и дальше, и, плюнув на размышления, Кейко прокричала ему вслед: — Ну и пиздуй! Ссыкло! — прорычала Кейко, потирая ушибленную ногу. — А как манерами-то кичился там, в заведении, а на деле!.. Ой-ой, сразу видно лисью морду, говорит одно, а поступает иначе! Внезапно, Ичиджо остановился. И обернулся. Взгляд его пылал яростью, и Кейко довольно записала победу в свою пользу — его было так легко спровоцировать, что это становилось смешным. Впрочем, дальнейший их диалог напоминал не мольбы о помощи и согласии, а переругивание двух школьников на переменке. Кейко хотела было остановиться и не делать подобной ошибки, в конце концов, ей надо было показать себя с лучшей стороны перед этим кретином, чтоб ему пусто было, но в итоге она не выдержала и прошипела: — Слащавый жополиз! Ичиджо в долгу не остался. — Помойная крыса! — Между прочим, крысы очень умные животные. Ты когда-нибудь слышал о китайских зодиакальных животных? Как ты думаешь, почему крыса первая? Вдруг, Кейко широко распахнула глаза и приложила ладонь ко рту, и, видимо, сделала она это настолько натурально, что даже умевший мгновенно распознавать ложь (не зря же он раскусил Саказаки за какие-то несколько минут) Ичиджо на мгновение стушевался. Прислонив дрожащую ладонь ко рту, Кейко звенящим голосом пробормотала: — Или... Неужели... Надо было потянуть время... Еще немного... Когда Ичиджо сузил глаза, явно не понимая, куда она клонит, Кейко продолжила: — ... таким образом ты признаешь, что я умнее тебя? Это очень мило с твоей стороны. Победа была достигнута в секунду, когда глаза этой наглой лисьей морды налились кровью. Выглядело забавно, пусть и страшно, и Кейко мечтательно взглянула на кровавые разводы под ногтями — все эти страдания определенно стоили всего, что происходило сейчас. — Сдохни. Сдохни-сдохни-сдохни. Ослепительно солнечно улыбнувшись, Ичиджо развернулся на каблуке и быстрым шагом устремился прочь. Кейко же раздраженно выдохнула, уставившись в землю. Замечательно. Конечно, она была рада, что выбесила этого кретина, это приятно грело душу, только вот он был ее единственной надеждой свалить отсюда до утра. Ждать ранних пташек, бредущих на работу, не хотелось, они только скорую вызвать и могли, а платить за их услуги сейчас было нечем. Раздраженно цыкнув, она забарабанила пальцами по ступеньке. Может, ей удастся отсюда ускакать на одной ноге? Звучало абсурдно, но ночью на нее вряд ли бы кто наткнулся. Хотя всякая шваль наверняка попытается воспользоваться этим... Как те ребята из первого казино, увидевшие у нее деньги и попытавшиеся их отнять. За своими размышлениями она не заметила, как вновь раздались шаги, и, резко подняв голову на возможного спасителя, Кейко в ужасе обнаружила, что это был... Ичиджо. Его лицо было настолько кислым, что казалось, будто бы он выпил целую тарелку лимонной водицы. Но надо было не показывать удивления, надо было держать лицо!.. За мгновение лицо Кейко приняло равнодушный вид и она недовольно поинтересовалась: — Чего вернулся? Кейко лениво вскинула бровь, когда Ичиджо вновь замер перед ней. Без наигранной вежливой улыбки, с какой он щеголял в казино, выглядел он куда более естественно — и очень-очень раздраженно. Было забавно, что всего-то парой глупых фраз ей удалось вывести его из себя и показать настоящую личину под маской. Вот уж точно настоящая лисица. — Или вдруг джентльменские наклонности проснулись и потребовали исполнения долга? Кейко откровенно издевалась, зная, что ничего ей за это не будет. Максимум, что он сделает — бросит ее тут вновь и ляпнет что-нибудь мерзкое на прощание, и она была готова к такому исходу, но, внезапно, Ичиджо страдальчески закатил глаза к потолку и пробормотал низким голосом, да такое, отчего даже у Кейко глаза расширились, а рот широко открылся: — Поверить не могу, что собираюсь сделать это... Да что уж он-то поверить не мог! Кейко не могла! Присев на колени, спиной к ней, Ичиджо покосился назад и зло прошипел: — Забирайся на спину, если не хочешь просидеть тут всю ночь. Описать шок, который испытала Кейко в этот момент, было невозможно. Ошалело смотря то на его спину, то на лицо, она сглотнула и с подозрением поинтересовалась: — Это не ловушка? Ты хочешь меня сбагрить парням в черном? — Нет, просто если с тобой что-то случится, мозги будут выносить уже мне, — певчим голосом ответил Ичиджо и приторно улыбнулся. — Так что считай это не помощью, а моей работой. Хотя, будь моя воля, я бы тебя вообще в тот канал скинул... — Все еще злишься из-за пощечины? — с ухмылкой пробормотала Кейко. И за вторжение в офис. Ах, если бы этот прохвост знал, ради чего на самом деле она делала все то и терпела иглы под ногтями!.. Пожалуй, стоило идти в актрисы. Уже успела обмануть Тонэгаву, сыграв отменную партию, теперь была очередь этого крашенного в рыжий ублюдка. Впрочем, на этот вопрос Ичиджо не ответил, здраво рассудив (точнее, так предположила Кейко), что спорить с объектом своей ненависти — себе дороже. Когда Кейко забралась ему на спину, он, пошатываясь, поднялся, после чего побрел в сторону... предположительно своего дома. Свой пиджак он всучил ей, сказав, что руки заняты более бесполезной ношей, за что получил удар прямо по затылку. Однако, он нес на удивление осторожно, и это даже заставило Кейко усомниться в том, что он был полной скотиной. Определенно, в Ичиджо было больше плохого, чем хорошего, но... Обвив его шею еще крепче, Кейко уткнулась ему носов в затылок, и, когда он вздрогнул, пробормотала: — Что, олень, везешь меня в свою страну оленью? — Я тебя сейчас скину в канаву! Хе-хе, ну, не раскис. Значит все было хорошо. Впрочем, на пути домой их ждало еще одно испытание — стоило им подняться по лестнице небольшого блочного дома, такого, что Кейко ни за что в жизни бы не предположила, что такой выебистый засранец как Ичиджо жил в таком обычном месте, как им навстречу вышла соседка. Она удивленно взглянула на Ичиджо, мгновенно побледнешего до странного синюшного оттенка, а затем на Кейко. И наклонила голову набок. — Ичи-тян, а кто это? — Ичи, значит? — прошептала Кейко едва слышно на самое ухо Ичиджо, отчего тот зарделся еще больше. — Какое милое имечко, Ичи-тян. Когда ничего внятного тот ответить не смог, а соседка подозрительно на них уставилась, Кейко решила взять все в свои руки. — Я — его невеста. Повисла тишина. Казалось, сейчас все в этом помещении ошалело уставились на Кейко, и если соседка выглядела обрадованной, словно услышала что-то хорошее (для стороннего человека так оно, скорее всего, и было), то лицо Ичиджо прекрасно передавало ту смесь паники и ужаса, которые возникли при этой шутливой фразе. Решив, что одной лишь поездочки на спине было явно недостаточно, Кейко прижалась к спине Ичиджо еще сильнее, после чего нежно укусила его за ухо, отчего краска от его лица отлила почти мгновенно, а сам он по белизне мог посоревноваться с чистейшим снегом с вершины Фудзи. — Мы так друг друга любим!.. Она буквально ощущала, как вскипал Ичиджо. Непередаваемое божественное чувство! Когда соседка с вопросов взглянула на Ичиджо, тот на мгновение стушевался, после чего убитым тоном проговорил: — Ага. Ну да. Слов не хватает. Он определенно не знал, как описать свои мысли. Цензурно. Когда же соседка скрылась за дверью, а они вдвоем подошли к его двери и зашли внутрь — коридор показался Кейко слишком маленьким для квартиры такого самодовольного ушлепка, как Ичиджо — он вдруг резко разжал руки, отчего Кейко едва не валилась на пол назад. Но она предполагала, что он выкинет нечто подобное, а потому вовремя схватилась за шею и обвила его торс ногами, отчего Ичиджо сдавленно хрипнул, и вместе они завалились на спину. Падать было больно. Падать, когда на тебя сверху падает мужчина — еще больнее. К счастью, он оказался куда легче, чем Кейко себе представляла, а потому она лишь сдавленно пискнула. Но руки и ноги не отпустила. — Что, избавиться от меня захотел, жопошник? — ядовито поинтересовалась она. Ичиджо мгновенно перевел на нее разъяренный взгляд. — Из-за тебя, тупой курицы, мне теперь выслушивать кучу нудных речей о том, как должна пройти свадьба. И объяснять, что мы с тобой попросту знакомые, а ты, идиотка такая, не понимаешь нормального юмора! Кто так шутит?! Он был не на шутку (ха-ха), взбешен, и Кейко довольно заулыбалась. — Да ладно тебе! Будто бы тебе не понравилось! — Мне не понравилось! — А уши-то покраснели... Стоило ей заметить это, как Ичиджо моментально вспыхнул — и, спешно коснувшись ушей, он выпутался из ее цепкой хватки и поднялся, после чего уставился на жертву своего грандиозного падения на полу. Они несколько секунд сверлили друг друга взглядом, прежде чем Ичиджо не застонал очень громко и не уткнулся ладонями в лицо. — За что мне это?.. После чего привстал перед Кейко на одном колене. — Что это ты делаешь? — Что-то, что очень не хочу, — прошипел он, после чего поднял Кейко на руки. До этого ее на руках таскал лишь Сахара — да и то по пьяни после спора, вот так просто, как сейчас делал это Ичиджо, не делал этого никто — и это ее всерьез напугало, потому как подобное отхожее от привычного шаблона поведение вызывало слишком много вопросов и подозрений. Крепко схватившись за чужие плечи, Кейко зашипела: — Ты что делаешь?! И, зло сверкнув глазами, Ичиджо прошипел: — К аптечке тебя тащу, идиотина. Или хочешь с больной ногой сама допрыгать? — лицо его вновь приобрело мерзкие лисьи нотки. — Я, в общем-то, не против. В ответ Кейко солнечно улыбнулась, после чего слишком крепко сжала его шею объятиями. И так, переругиваясь и шатаясь, они шли прямиком на кухню. Ночью, однако, уснуть не удалось. Лежа в чужой кровати, Кейко напряженно смотрела в потолок. Потолок не отвечал ей взаимностью, но ситуация все равно была накалена до предела — учитывая, что рядом спал человек, с которым они вроде как были врагами и все такое. Чуть скосив взгляд в сторону, она уставилась на Ичиджо — тот лежал к ней лицом, глаза его были плотно закрыты. Она удивилась, когда он притащил ее в комнату после разговора на кухне, еще больше, когда сказал, что пусть больше мест для сна у него в квартире и не было, сам отселяться он не намеревался, тем более, что размер кровати позволял. Казалось бы, Ичиджо точно не должен был согласиться на такое, но отчего-то... Они лежали вместе. Рядом. Наедине. Словно почувствовав ее внимательный взгляд, Ичиджо резко распахнул глаза и возмущенно посмотрел на Кейко. Он прошипел: — Что? — По шаблонам дерьмовых романов про любовь, сейчас мы должны были заняться горячим страстным сексом, — вдруг пробормотала Кейко с ослепительной ухмылкой. В ночной тишине четко прозвучал звук идущих часов, и, спустя мгновение, Ичиджо резко крутанулся на бок. Даже в темноте его лицо было хорошо видно, и, судя по совершенно неописуемому выражению отвращения и изумления, он был мягко говоря в шоке от подобной фразы. Кейко мгновенно сменила лицо на ничего не выражающее. Они смотрели друг на друга несколько секунд, прежде чем Ичиджо с хитрой ухмылкой сузил глаза и пробормотал: — Не знал, что ты читаешь дерьмовые романы про любовь. Хорошая попытка, лисья ты морда, но мимо. — У меня их старшая сестра читала, — не сменив постного лица, бросила в ответ Кейко. — Там как раз главные герои такие же напыщенные богатые индюки, вроде тебя... Ай-ай-ай! Не пихайся! — Я. Тебя. Убью. Усекла? Кажется, в этих дешевых романах было нечто подобное. Долгая череда ненависти между двумя людьми, и, в конце, счастливый финал, где два пенька, что терпеть друг друга не могли все это время, осознавали чувства друг к другу... Кейко смахнула набежавшую от смеха слезу. Дешевое чтиво было таким нереалистичным. Она бы скорее придушила эту лисью морду, чем нашла бы в ней нечто хорошее. — Ну не знаю. Делать нечего. Сейчас ночь, а сна ни в одном глазу... — Мне завтра на работу, — прошипел хозяин квартиры и сжался в клубок из одеял основательней. — Возможно тебе, безработной идиотке, не знакомо подобное, но... — Ой, ну хватит, хватит, — цыкнула она. — Я уже поняла, что ты горазд на разные оскорбления. Вновь повисла тишина. Приподнявшись на локтях, Кейко покосилась на Ичиджо — хитрая лисья морда либо уже спала, успев вырубиться всего за пару секунд, либо же активно притворялась. Дыхание его было тихим, неслышимым, и, наклонившись к нему чуть ближе, Кейко с довольной ухмылкой прошептала: — Может, это мой план. Нависнув сверху над Ичиджо, она склонилась низко-низко, почти касаясь его лба своим. Слишком интимная обстановка для двух человек, которые даже не скрывали желания перегрызть друг другу глотки. Вообще, если подумать, Ичиджо был даже очень красивым. На пути у Кейко встречались разные люди, настолько, что порой описать трудно было, но у этой лисьей морды определенно присутствовал какой-никакой шарм. Может, не будь она занята такими важными делами, как спасение собственной шкуры из-под земли вместе с Сорок Пятыми, или же, например, попыткой вырвать победу у Хедо, то, в какой-нибудь очень безумной вероятности, она даже смогла бы подумать о нем как о той странной но вполне себе реальной возможности провести приятный вечер вдвоем. Но Ичиджо был ее противником сейчас, Кейко явилась к нему, чтобы одолеть — а романтичное фуфло, если подумать, никогда ее и не интересовало. А еще он был жутким мудаком с огромным эго. Сейчас просто совпало то, что они оказались рядом, в одной постели. Там, под землей, мужчин кроме парней в черном вообще не было, особо не разгуляешься, а за полгода какие-никакие желания все же возникали. И грех отказываться от очень даже симпатичной возможности отвлечься и отдохнуть. — Сейчас я отвлеку тебя от сна, завтра ты придешь на работу разбитый и уставший, а я тем временем воспользуюсь этим и разорю твой автомат. Не знаю, правда, что с тобой за это сделает Хедо... Ты наверняка слышал, что было с Тонэгавой. Ичиджо смотрел на нее недовольно, сонно, после чего вяло осклабился. — Даже если в какой-то абсолютно невероятной вселенной это действительно произойдет, что маловероятно, то, думаю, наказание господина Тонэгавы покажется тебе детской сказкой. — Оу, жестоко. Кейко лишь вскинула бровь. Обстановка как-то не клеилась, и, покосившись по сторонам, она вновь уставилась на Ичиджо — тот уже не пытался изобразить сон и пустым взглядом сверлил потолок. — Ну так... — она выразительно посмотрела на Ичиджо, и тот горестно вздохнул. — Почему... Почему ты вообще это предлагаешь? Это глупо. — Потому что ты сам предлагал мне это, не так ли? Тогда, в офисе. Он так резко отвел взгляд в сторону, что Кейко злорадно засмеялась — угадала. На самом деле, она не очень хорошо помнила, что он там такого ей сказал, но решила угадать. И первой же попыткой попала в цель. — Ну так что? Или решил отказаться от своих слов? — Если ты не будешь кривляться и обзываться, — чуть подумав, буркнул Ичиджо. Странные условия, но, в целом, выполнимые. Окончательно сев на кровати, она перебралась поближе к нему, после чего села сверху. Когда-то давно она переспала с одним другом (Сахарой, конечно же) по пьяни, и по сравнению с ним, Ичиджо под ней казался тощим и щуплым. Ей определенно точно будет не по вкусу, когда они начнут биться друг о друга ребрами. — Как тебя зовут? Ичиджо недоуменно вскинул бровь и изумленно уставился на Кейко. — В смысле?.. — По имени, спрашиваю, как тебя зовут, балбесина. И-м-я. — Зачем тебе это?.. Зло цыкнув, Кейко лишь закатила глаза. Какие мы любители посекретничать, даже имени сказать нормально не может, а ее-то по нему зовет — и это при том, что он кичится вежливостью, как менеджер казино, а она вроде как клиент. — Хочу знать, — буркнула она, нагибаясь все ближе. — Или нельзя? Предлагаешь называть тебя по фамилии во время нашего бурного акта соития?.. Тут уже пришла пора Ичиджо закатить глаза от столь идиотского обозначения их времяпрепровождение, но Кейко лишь издевалась над ним. Он бесился во всякой чуши, это было довольно забавно — может, она использует это в будущем, во время их игры, хотя там ей надо было обмануть его чувство безопасности, а не раздражать еще сильнее. Ох, как же это было сложно... — Или мне называть тебя Ичи-тян? — Сделаешь так, и я тебя убью, — прошипел он, после чего, помявшись, недовольно выплюнул: — Сейя. Меня зовут Сейя. — Хорошее имя для такой лисьей морды, как ты. Кейко произнесла это с абсолютно каменным лицом, но резко отшатнулась от попытки удара локтем. Впрочем, сейчас сверху была она, а потому можно было не беспокоиться о чем-то подобном. — Надеюсь, мы не будем как два тупых девственника во время первой интимной ночи. Ичиджо посмотрел на нее настолько выразительно, что стало ясно мгновенно — он тоже на это надеялся, не желая доводить ситуацию до пика абсурда и комедии. Желая перевести тему, Кейко резко отвела взгляд. — Лубрикант? — Ну конечно, — раздраженно ответил Ичиджо. Пока он рылся в тумбочке, Кейко медленно стянула футболку и вместе с ней спортивный бюстгальтер, а следом — и трусы. Ей было лишь чуть-чуть стыдновато оставаться перед Ичиджо совершенно без одежды, к счастью, «Эспуар» и подземелье послужили хорошей закалкой (а так же умерщвлением) для чувства стыда. И, когда тот все же нашел искомое, он вновь вернулся взглядом к ней, после чего с довольной улыбкой сузил глаза. — Неплохо. — А мог оставить меня на ступеньке, — хмыкнула Кейко. — Я рад, что не сделал этого. Последовав ее примеру и оставшись без одежды, Ичиджо резко двинулся вперед, после чего легким движением толкнул Кейко назад, на спину. Она распласталась прямо под ним, не сопротивляясь, когда как сам Ичиджо навис над ней. Взглядом он изучал ее тело, лишь едва задерживаясь на шрамах. Он двинулся вперед, но неудачно — задел больную ногу, и Кейко выгнулась вперед, хватая Ичиджо за волосы, и зашипела: — Аккуратней. Нога-то все еще болит. Крепко сжав чужое плечо, Кейко мрачным взглядом уставилась прямо в глаза Ичиджо. Тот на мгновение замер, определенно замешкавшись от неожиданности подобного требования, после чего на его устах выросла до неприличия широкая ехидная ухмылка. — А я думал, что ты у нас из себя вся непоколебимая леди. — Будешь выпендриваться — получишь по наглой рыжей морде, — не отставая, отчеканила Кейко. Она знала достаточно способов мести, благодаря которым Ичиджо мог возненавидеть ее еще сильнее, чем она бесила его в данный момент. Ах, что бы использовать!.. В ответ лишь качнув головой, Ичиджо склонился к ней ближе, после чего аккуратным движением провел ладонью по ее груди. Наверняка думал, что слишком мала — сто процентов по своей работе видел девчонок в хост-клубах, которые обладали более внушительными формами, но, впрочем, ничего не сказал. Лишь медленно обвел языком сосок, после чего слегка прикусил его. — Не куса-а-ах! Не кусайся! Зашипев, Кейко заставила его на мгновение отстраниться, но потом тут же вытянула руки вперед, и, потянув за волосы вниз, наградила его самым долгим поцелуем, на какой была готова сейчас. Они перевернулись, и Кейко оказалась сверху. Целовался Ичиджо умело, но все равно лизался, хотя это ее даже позабавило. Может, ему было просто некомфортно находиться рядом с ней. Разорвав их поцелуй, Кейко провела пальцем по губам, после чего бросила: — Пиздец ты костлявый, как с тобой ебаться. Вся грудь потом в синяках будет. — Аналогично. Они оба хитро уставились друг на друга. Кейко хитро осклабилась и вцепилась ногтями в плечи крепче. На следующее утро нам наверняка останутся следы. Интересно, лисья морда едет на работу сразу в своем модном пиджаке, или переодевается там? Если второе, то она очень хотела бы увидеть лица его подчиненных, узнай, кто исцарапал ему так спину. — Какой ты обходительный. От кого научился? Или со своим помощничком там втихаря, в подсобке... — пока она все это говорило, лицо Ичиджо принимало все более и более раздраженное выражение, сопровождавшееся неожиданной бледностью. — Как его звали? Мураками? Ну-ну, не стесняйся, я все понимаю... Она тоненько пискнула, когда два пальца вошло в нее; определенно, он знал, как заставить замолчать. Чувствуя, как медленно он водит ими из стороны в сторону, Кейко мучительно закусила губу, после чего тихонько застонала. В отместку она сильно царапнула ногтями по спине, намереваясь оставить еще пару следов в подарок. — Не говори о вещах, в которых не смыслишь. — А ты у нас тут, смотрю, ветеран членовойн. — Заткнись. Раз уж осталась на ночь, то прояви хотя бы малейшее уважение, — Ичиджо довольно хмыкнул. — Иначе выставлю за дверь, прямо так. Без одежды. Без задней мысли Кейко буркнула: — Да мне не привыкать. И только когда Ичиджо посмотрел на нее уже по-настоящему растерянно, задумалась над тем, что хотела сказать. Чертова комната проигравших на «Эспуаре» забудется ей нескоро, и вот там-то, там-то... Да. Там-то все сидели без одежки. Может, она перестала ощущать смущение именно тогда, а может, и раньше, до этого проверять как-то не выходило. Затем, Ичиджо поднялся на локтях и прикоснулся к ее коже губами. Он провел ими по коже рук, поднимаясь все выше и выше, по шее, пока, наконец, не достиг лица. Кейко лишь прикрыла глаза в тот момент, когда он коснулся шрама на скуле — такое она не позволяла ранее никому. Но отчего-то сейчас не сказала ничего, лишь прикрыв глаза. Затем, Ичиджо начал опускаться ниже. Он действовал мягко и осторожно, и это так разнилось с его грубой натурой, что Кейко было даже удивительно. Она чуть напряглась в тот момент, когда руками он тронул бедра, а затем коснулся губами внутренней их стороны, затем медленно ведя языком все выше... Крепко сжав зубы, Кейко вдруг бросила: — Сейя... — он замер и поднял мрачный взгляд на нее. — Ладно, хватит прелюдий. Я и так вся мокрая. Она уже видела — стоял у него колом. Вошел Ичиджо резко и грубо, и Кейко изогнулась под ним, чувствуя, как одной рукой он продолжил ласкать ее грудь, водя тонкими пальцами по набухшему соску. Вцепившись ему руками в волосы, она заставила наклониться и поцеловала еще раз, только крепче, без этих глупых лизаний... Хотя нет, лизался он, пожалуй, нормально. Где надо. Пика они достигли быстро; Кейко ощутила, как разлилось что-то теплое внутри, а Ичиджо тяжело выдохнул, после чего рухнул рядом на постель. Некоторое время они молчали, лишь тяжело дыша, и Кейко видела лишь горячие соленые капли, что бежали по тонким чужим ключицам. Приподнявшись, она слизнула их, и поцеловала его в шею. В этот же момент чужая рука коснулась ее плеча и притянула к себе, и, очутившись так близко, что они почти соприкасались губами, Кейко пробормотала с довольным лицом: — Не знала, что такой засранец как ты, может быть настолько хорош, — чуть подумав, она добавила: — Сейя-тян. — Ты тоже... очень хороша. Они улыбнулись друг другу, как два придурка, нашедших наконец свое странное извращенное счастье. Можно было бы отпустить старые обиды и позабыть о них, но Кейко понимала, что это было невозможно. Во всяком случае для них. А потому потом они забудут об этом и продолжа изображать из себя двух агрессивных придурков, но сейчас же... — Эй. Сузив глаза, Кейко запустила пальцы в чужие длинные волосы, после чего вжалась в его тело сильнее. — Может, в какой-нибудь из безумных реальностей я бы даже влюбилась в тебя. Не будь ты мудаком галактических масштабов, конечно. Улыбнувшись ей в ответ кислой улыбкой, Ичиджо сказал единственно верное, что должно было прозвучать в ту секунду: — Заткнись. Была глубокая ночь. Кейко внимательным взглядом смотрела в окно, на растущую постепенно луну. Такая же была в тот день, когда она вместе с десятком неудачников прошлась по стальной балке на высоте сотен метров... Ночь, когда выжила лишь она одна. Воспоминания были не самыми приятными, а потому она медленно опустила взгляд. Уткнувшись носом ей в шею, Ичиджо крепко спал. Может, конечно, притворялся — кто его знал, но даже когда Кейко запустила ему пятерню в волосы и довольно грубо провела против роста волос, он даже не двинулся, лишь слегка скривился. Дышал он тихо, еле слышно, и если бы Кейко не ощущала его теплого дыхания у себя на коже, то могла бы даже подумать, что случилось что-то неладное. Странно было видеть его таким, без этой мерзкой услужливой улыбочки, какой он встречал посетителей в казино, или без гнусного самодовольства. Все же кто-то верно сказал — во сне лицо самое правдивое, настоящее. Сейчас они двое были противниками, каждый строил планы, как бы победить, и, если подумать, вне образа заклятого врага Кейко его и не видела. До этого. Но сейчас... Но сейчас... Пальцами она перебирала осветленные рыжие пряди. Ичиджо не просыпался. В такие моменты Кейко могла бы пафосно подумать, что сейчас ощущает всю власть над кем-то другим у себя в руках. Что-то настолько беззастенчиво открытое и незащищенное, так пугающе близко... Но подобные громкие мысли не посещали ее, ей в принципе было неприятно думать о чем-то... настолько глупом и величавом, хотя чуточка гордости все же чувствовалась. Кто знал, чем могло закончиться их противостояние в будущем. Но сегодня победа осталась определенно за ней. Это жутко веселило Кейко. Но одно ее, впрочем, пугало. Пусть сейчас их связь и была мимолетной и скорее «сексом ради секса», без каких-либо обязательств и скрытых за сотней слоев жгучей страстью и любовью, Кейко приоткрыла его, Ичиджо, маску и увидела то, чего не должна была — ровно как и наоборот. С одной стороны в этом не было ничего особенного, но... Сейчас он не был для нее «тем мудилой из «Тэйай». И она для него, возможно, отошла от образа простого должника. И пусть сейчас их отношения ходили по тонкой грани ненависти и раздражения, произошедшее между ними сейчас могло вылиться во что-то иное, что-то такое, чего сама Кейко очень не хотела бы. Ей было привычней видеть противников безликими ублюдками, чем знать, что где-то глубоко внутри они тоже были людьми. Обычными, со своими стремлениями и мечтами. Так было с Тонэгавой — только лишь при восхождении его на огненную плиту она осознала эту простую истину. Осознание подобного не пугало, но было жутко неприятным... Сможет ли она забыть об этом позже? Победа Кейко станет поражением для Ичиджо, а в его случае это могло закончиться лишь одним путем. Хедо не знал мирных наказаний. Что же случится теперь? Или они оба позабудут об этой ночи? — Прекрати елозить, — скривившись, Ичиджо уткнулся носом в подушку. — Мешаешь. — Спи уже, хорек. В эту секунду глаза его распахнулись, и Ичиджо ошалело уставился на Кейко. Сон мгновенно как рукой сняло, и они оба уставились друг на друга с такой злостной ненавистью, что удивительно было, как еще пару минут назад между ними не было никаких преград. — Кого ты хорьком назвала, крыса облезлая?! — Самый настоящий хорек! — ощерилась Кейко и пихнула своего злейшего противника локтем прямо в печенку, отчего тот тоненько взвыл. — Они такие же милые с виду, но на самом деле те еще вонючки! И ты такой же! — Зато я не выгляжу как бездомная помойная кошка! — Хуже, ты выглядишь как лощеная комнатная собачка! Только банта на голову не хватает! И, воспользовавшись остатками морали и принципов, которые отчего не умерли в Ичиджо за время работы в «Тэйай», Кейко сделала элегантный разворот и со всей силы пихнула его коленом в живот, после чего пяткой, пока тот отходил от столь подлой атаки, спихнула его прямо с кровати. Свалившись вниз, Ичиджо замер, явно признавая свое поражение. Спать ему сегодня на коврике, а не на кровати. Кейко же, уставившись в темный потолок, злорадно улыбнулась. Нет, пожалуй, все осталось как прежде. Ну и хорошо.