Sweet sweets

— Тэён-и, какой-то мальчик постоянно ходит за Хёком попятам, — взволнованно сообщил Тэн на тренировке спустя месяц после расставания с Джонни. — И что? — буркнул Тэён, совершенно не понимая какое он ко всему этому имеет отношение. По сути ведь никакого. — Я волнуюсь, — трагическим голосом заявил омега и грациозно, но совершенно раздосадованно опустился на пол тенировочного зала. Альфа бросил на него косой, едва заметный взгляд. Нахмуренные бровки Читы и его же надутые губки, взывали к жалости. Буквально сигнализировали сигналом «SOS», молили о помощи и участии. Тэён готов был задыхаться от возмущения каждый раз, когда что-то внутри бунтовало против разума Ли и безвольно потакало омеге в любом его капризе по принципу «ну надо». Ну вот Чита омега? Омега. Расстроен? Расстроен. Решай. И хотя у Тэна сменился за время их дружбы уже не один парень, данный алгоритм никуда не девался из Тэёна, хотя умом он понимал, что за омегу есть кому постоять. По закону, по понятиям и так далее. Поэтому розоволосый каждый раз сопротивлялся таким вывертам, являющимся каким-то побочным эффектом их дружеской связи. — Ну спроси у своего Хёк-и, что это за пацан! Я-то тут причём? — искренне недоумевал альфа, жопой чувствуя, что его снова могут втянуть в какой-то, никаким боком к нему не относящийся, замес. Прежде чем обманчиво натурально всхлипнуть и моргнуть повлажневшими глазами, омега ещё более мило надул губы и щёчки, посмотрев на альфу снизу-вверх крайне осуждающе. — Я спрашивал, он говорит, чтобы я не обращал внимания и переводит тему. А я волнуюсь. Вдруг этот омега его уведёт, — едва не плача восклицал Тэн, строя из себя беспомощную зефирку, заламывая пальцы и до покраснения нежной кожи упираясь ими в зажмуренные глаза. И только Тэён знал, что за своего неноглядного цыплёночка, Чита этому мальцу пасть порвёт и все волосы вырвет и, что самое интересное, в итоге будет выглядеть так, словно пострадал именно он. По этой причине, наверное, и стоило бы вмешаться, чтобы мелкий пацан жив-здоров остался после тэновой ревности, но нахер оно ему всё это надо. То, что омеги лезут к занятым альфам проблемы сугубо самих омег. Здесь он никого жалеть не собирался. Чем раньше поумнеет малолетняя омега, тем для него лучше. Глядишь, что путнее вырастет и мозгов в головушке прибавится. — Ты что, хочешь чтобы я дрался с детсадовцами? — скептически глянул на Читу альфа, не отрываясь от растяжки на балетном станке и принимая совершенно отстранённый вид. — Ну зачем сразу драться? Просто грозно на него посмотри… — отозвался Тэн, внимательнейшим образом разглядывая свои ногти. И что же там интересного? — Целое ничего! Ни стыда ни совести! И не думал от своего отступаться, зараза омежья! — Чита-а, знаешь что? — закипая от наглости одного конкретного пепельноволосого омеги, обернулся на него Тэён. Угрожающе сузив потемневшие глаза, он, понизив голос и вытянув шею вперёд, вкрадчиво прошипел: — Бери-ка Донхёка, себя и возвращайся к Джону — он вашему зверинцу мозги на место поставит. — Фу, таким быть, Тэён-а-а! — наморщив носик, отмахнулся от него омега и обиженно отвернулся. Дотянувшись до своей спортивной сумки, Тэн, нашарив там айфон, прислонился спиной к стене, вытянул ноги и с головой уткнулся в бесконечную переписку. Тэён, не убирая правой ноги с балетного станка в течение нескольких минут наблюдал за тем, как постепенно обида и недовольство без следа стирались с тонких черт лица, и взамен им расцветала привычная ослепительно-обворожительная улыбка. Альфа частенько думал о том, что будь у него такая же улыбка, как у Тэна, он бы работал в каком-нибудь престижном автосалоне продавцом-консультантом, а не барменом и танцовщиком в одном флаконе, но это уже другая история. Настолько располагающей, красивой и обворожительной она у Читы выходила, ну просто на зависть! Хоть рваный мешок, кому угодно втюкает, — не пискнуть! Покупатели только деньги и отсчитывали, лишь бы такой улыбкой одарили. Тэён такое сам не раз видел. Лично. Только Тэн, он странный, но речь опять-таки не об этом. Омега нежно-нежно водил пальцами по экрану, видимо рассматривая донхёковы фотографии, печатал что-то быстро-быстро в ответ, кажется за доли секунды, тут же, влюблённым дурачком, ожидая следующего сообщения и в общем, вёл себя так, будто сюда вовсе и не танцевать пришёл. — Да, блять! — разозлённо сплюнул себе под ногу альфа, понимая, что чем раньше они с этим разберутся, тем быстрее начнётся тренировка. *** — А ты знал, Тэён-а-а-а-а, — радостно растягивая своим неимоверно мягким, вафельным голосом имя лучшего на свете друга, вприпрыжку шагал Тэн, ослепительно красивый и прямо-таки «кричаще» радостный. — что мой маленький Хёк-и, поёт? — Откуда? — мрачно фыркнул альфа, выглядя полной противоположностью радражающе-радостно скачущего рядом омеги. Под плавящими лучами закатного солнца, Тивай натянул капюшон тёмно-синей толстовки почти до самого носа; засунул руки, сжав кулаки, в жаркие карманы, лишь бы как в задницу ужаленный Тэн перестал его хватать своими сахарными ладошками за руки и переплетать, от большого счастья, пальцы; старался молчать и не хмуриться, чтобы раньше времени морщины на лбу не появились и выглядел так, словно шёл кого-то убивать или отбивать у кого-нибудь парочку тысяч вон и пару-тройку телефонов. — Ох! Ну так это вдвойне хорошо, что ты пошёл сегодня со мной! — сияя от радости, как начищенный самоварчик, тараторил омега; схватился всё-таки за локоть и потащил вслед за собой быстрее. — Если поспешим, ещё успеем на половину занятия по вокалу! Мой малыш божественно поёт! Ты услышишь и не захочешь больше слушать ничего кроме! Тэён мог бы больше не удивляться, но всё-таки! Это поразительно, как Читтапон выворачивал всё подобным образом! «Вдвойне хорошо, что ты пошёл сегодня со мной», а чё сразу не вчетверне? — пылил Тэён где-то в глубине своего сознания, но покорно шёл рядом и так же быстро, как и омега. И всё-таки, плюсов из тэновых отношений с Донхёком, было гораздо больше, чем минусов и гораздо больше, чем плюсов, когда он встречался с Джонни. Ли же часто гулял с ними третьим «не» лишним: сперва, чтобы подстраховывать и Хёка и Тэна от люлей Джона, потом, потому, что и правда не был лишним. Тэн и Донхёк сахарно-сладкая парочка, не приносящая проблем, кроме таких вот мелких, как сейчас. Нежные, игривые, мягкие зефирочки. Во время прогулок они легко могли засесть вдвоём в какой-нибудь песочнице, строить песочные замки часами, говорить о чём-то интересном для них двоих, и затем незаметно перейти на невульгарные, лёгкие, не вызывающие осуждения общественности милования. Тэён сидел обычно рядом с ними залипая в телефон, топтал эти городушки, чтобы жизнь мёдом не казалась и под громкий хохот Хёка получал от возмущённого, сидящего с песком на рваных джинсах, Тэна смачно так по заднице. Иногда, конечно, тянуло присосаться к кому-нибудь из них в моменты умилительных нежностей, чтобы слизать эту, буквально сочащуюся из них двоих, сладость, потому что Тэён был тем ещё сладкоежкой, а у мороженщика на углу далеко не всегда в продаже находились тиваевские вкусняшки. Да и Тэн гораздо меньше нервничал, ни разу за два месяца отношений из-за своего альфы не плакал, что для Тэёна, кстати, было главным показателем того, что Донхёк для Тэна подходит гораздо больше, чем Джон. Ли почему-то вспомнился недавний случай, как на одной из детских площадок, на них во все глаза пялился какой-то парень, выглядящий, к слову, как ведущий какого-нибудь ночного радио, который привёл двух детей лет четырёх и шести к этой самой песочнице. Каштановые волосы, чуть покрасневшие мешочки под орехового цвета глазами, немного увеличенные линзами очков в толстой оправе, бледная кожа и чёрная джинса, поверх простой белой майки. И не то, чтобы они заняли там всё место, — она была размером с бассейн, но парень явно не одобрял нахождения там странной троицы, которая, по его мнению, по всем внешним признакам уже переросла тот период, когда стоило бы там играться. Радио-бой тогда промолчал: от растерянности или из-за такта. Но когда, сидящий рядом с Тэёном, Тэн, сидя на деревянном бортике, перетянул на себя Хёка, который тут же обвил его шею руками, коснулся лбом лба, а коленями сжал бёдра, глаза того чувака едва не выпали из орбит. Он беспомощно переводил шокированный взгляд с милующихся на сидящего рядом Тивая, который по этому поводу не чувствовал ни малейшего дискомфорта, и обратно, тщетно пытаясь разобраться в происходящем. Дети его играли где-то рядом, на турничках, он же, сев на лавочку, неподалёку от них и напротив троицы, не переставал сверлить Тэёна взглядом. Вспомнив об этом, альфа подумал о том, что после того, как они со всем этим разберутся, нужно будет сказать этим голубкам, что пришло время подыскать другое место для прогулок. Для скромной персоны альфы — подобное внимание было излишним. *** Пел тэнов альфочка и правда чудесно. Сахарно и нежно, невообразимо чутко и мягко, так и не подумал бы никогда, что альфа создан, чтобы так петь. Донхёк, увидев их у двери в класс, удивился только самую малость, и вынесся на встречу не менее радостно или смущённо, чем обычно. Хотя и сделал это на виду у оставшихся одноклассников. — А мы сразу гулять, хён? — обнимая за талию и целуя, как всегда в ушко, обрадованно спросил Хёк, светясь при этом, так же ярко, как само солнышко. — Привет, Тэён-хён! — целуемый в щёку и скулу омегой, чуть повернул он голову в сторону стоящего рядом Тивая. — А я думал, что сегодня не получится увидеться из-за занятий и вашей тренировки… Я так рад, что вы пришли! — Мы с Тэном уже погуляли, а у меня сегодня ещё дела, — по сигнальному взгляду омеги, не растерявшись произнёс альфа отрепетированную по пути сюда фразу, которая была частью плана по запугиванию какого-то малолетнего пацана. — Так что сегодня без меня. — Жаль, — искренне и по-настоящему раздосадованно отреагировал Хёк, так, словно был действительно огорчён отсутствием хёна рядом, и смотрел грустно, переплетая с поддерживающим его Тэном пальцы. — Ты точно не сможешь к нам присоединиться? Тэн с такими же грустью и вопросом во взгляде смотрел на альфу, словно успел забыть, какими делами самолично успел его занять. Тэёну хотелось прекратить весь этот цирк, вручить Тэну награду «Лучшего актёра столетия» и пойти уже в танцевальный зал, но не терявший всё это время бдительности Тэн, поддался вперёд, чуть приобнимая, якобы в прощании, шепнул ему, что «тот» мальчишка — с русыми волосами. Кивнув и чуть приобняв уже их обоих, Тэён направился к выходу, чтобы скрывшись за поворотом дождаться этого несчастного, посягнувшего на спокойствие уже не только Тэна, но и его самого. Мальчишка грозной стрелой летел следом за сладко воркующей парочкой, пока успевший уже заскучать альфа не дёрнул его, схватив за рукав формы, на себя и не припечатал, развернув, спиной к стене. Растерянный малыш первые несколько секунд непонимающе хлопал длинными ресницами красивых глаз и бегал по нему изучающим взглядом, самую малость приоткрыв в удивлении рот и очень сильно не понимая, что происходит. Тэён же, в душе не имея, что сказать пацану, продолжал молча нависать над ним дурнинушкой и старался выглядеть как можно более угрожающе. Сведя в недовольстве брови и сузив глаза, Ли в самую душу мальчишке заглядывал и, кажется, производил всё-таки нужный эффект. Сладкого птенчика, прижатого к стене и дрожащего в испуге, от тяжёлого взгляда, буквально нависшего над ним, Тивая, как сообщалось на нашивке школьной формы, звали цветочным именем «Рэнджун-и». — От Хёка отвалил, — низким, чуть рычащим голосом проронил розоволосый в гулкую тишину коридора и, выжидая реакции, уставился в наполняющиеся ещё большим ужасом и пониманием глаза напротив. — Он наш, — брякнул ещё зачем-то следом первое, что пришло в голову, удивлённо приподнимая бровь от того, как после этих слов, пацан отскочил от него как ужаленный, максимально вжимаясь в стену позади. Ну вот, подумал Тэён, теперь нас будут считать ещё более странными. Браво. Зато тренировки, наконец-то, можно будет продолжить в том же режиме.