Пленники Режима

      Кунсайт молча сидел в своей комнате, не спуская пустого взгляда со спящей Юджил. Его теплые пальцы аккуратно касались ее бледного виска, а спадающие на подушку пышные почти алые волосы девушки, приводили Элерта почти в парализующий ужас. — Я не брошу вас, слышишь? Я больше никому не позволю обидеть вас… — горячие капли падали на белоснежное одеяло, оставляя после себя большие серые пятна. — Я найду выход, я обязательно его найду…       Мужчина склонился над безмятежным лицом Юджил и нежно поцеловал ее в самый краешек губ. Она едва заметно улыбнулась сквозь сон и крепко сжала ладонь генерала, лежащую на уже слегка округлившемся животике. — Спи, девочка моя, спи…       Тихий шепот Элерта растворился в тишине комнаты и он тяжело опустился на спину, вспоминая, как ему казалось, всю свою жизнь… ..... — Что здесь происходит? — Кунсайт медленно приближался к небольшой площадке для построений, на которой уже несколько часов кряду умело орудовала Айно. — Ты же знаешь, я не люблю повторять дважды. — Ничего особенного, воспитательные меры. — обиженно хмыкнула девушка. На ее красивом личике отразилась нотка недовольства и, возможно, даже обиды, но генералу хватило и этого чтобы найти причину осадить чересчур усердную в своей жестокости любовницу. Да, Минако действительно нравилась ему, наверное, даже где-то в глубине души он называл эту симпатию влюбленностью, не позволяя перерасти ей в нечто большее, ведь мужчина прекрасно понимал, что рано или поздно их дороги разойдутся, а пережить второе такое тяжёлое расставание, как это было с Берилл, он бы просто не смог. — Мне кажется, я вчера ясно дал понять чтобы ты умерила свой пыл. — холодно произнес он и слегка обернулся чтобы увидеть новую жертву безжалостной надзирательницы. — Что? Да я сама доброта! — фыркнула Айно, но Элерта это уже не волновало, ведь за мгновение до того, он снова увидел ее, юную бесстрашную девушку из леса, с яркими алыми волосами, небрежно разбросанными по исполосованной грубым хлыстом спине. Генерал и сам не мог дать себе четкого ответа что же так могло зацепить его в этой деревенщине, но отрицать свой интерес к ней также было бы, как минимум, глупо. — Встань! — приказал он и пленница подчинилась. То, что мужчина увидел в ее глазах заставило его пошатнуться. Мощь, сила, уверенность и готовность идти до конца, храня верность своим убеждениям. А ещё в них была ненависть, чистая, обжигающе-ядовитая ненависть… Ну что ж, он заслужил это. Ведь именно его армия несколько часов назад захватила их поселение, именно его офицеры убили ее родственников и чуть не пустили пулю в лоб ей самой.       Да, пуля… Элерт вдруг вспомнил как в лесу что-то будто подтолкнуло его вернуться в конец колонны и как ему тогда пришлось лицезреть довольно странную картину. Он увидел как эта хрупкая красноволосая бестия бесстрашно бросалась на Эргарда, выплевывая из красивых, почти наверняка невинных губ, проклятия в его адрес… — Сумасшедшая, — усмехнулся про себя Кунсайт и собственноручно притащил пленницу в дом. Ему было плевать, что никто не поймет его побуждений, никто, кроме верного друга и помощника Беферта. Но парень промолчал и лишь оценивающе взглянул на чересчур дерзкую девчонку. Значит, Элерту не показалось, она действительно намного глубже, чем можно подумать, увидев ее однажды, ведь Беферт никогда не ошибался в людях… Рыжий Лис за километр чувствовал опасность, а сейчас, ненадолго задержав на ней свой взгляд, продолжил заниматься своими делами, как ни в чем не бывало…       Кунсайт улыбнулся и снова заключил девушку в свои объятия. Как же он тогда оказался прав, что не позволил Юджил сгинуть среди толпы смертников, каким почти нечеловеческим везением он обладал, если открывая свой главный секрет незнакомке, выиграл у судьбы не только верного соратника, но и свою настоящую, последнюю любовь… Чистую, искреннюю и преданную до глубины души Юджил.       Девушка медленно развернулась лицом к генералу и коснулась его своими нежными губами, вызывая в сильном теле мужчины необъяснимый трепет, растекающийся мощными потоками по взбухшим от напряжения венам. И лишь затуманенное от любви сознание снова вернуло его в тот день, когда он впервые узнал вкус этих губ, сделав их навек своими… … — Юджил, что с тобой? Что сказала Берилл? — Ничего, мой генерал, — прошептала девушка, подходя к небольшому окну комнаты для прислуги. — Не лги мне… — Я… Простите, но я никогда не смогу причинить вам вреда… — Что? — Лучше убейте меня прямо сейчас, я не хочу чтобы мое присутствие раскрыло вашу главную тайну. — Не говори глупостей! Почему ты считаешь, что… — Потому что я люблю вас, генерал, и не смогу промолчать, если на кону будет стоять ваша жизнь. А госпожа Гольдман сделает все, чтобы вышло именно так… — Юджил…       Неожиданно мягкие губы пленницы неумело коснулись холодного лица Элерта и он машинально ответил на поцелуй, позволяя девушке захватить себя в плен непонятных для себя ощущений. Это странное чувство… Оно не было похоже ни на необузданную страсть тех пылких поцелуев, что дарила ему Берилл, а уж тем более, на откровенное вожделение от дерзких поцелуев Айно. Юджил была так чиста и невинна, что сердце генерала дрогнуло.       В ту ночь он не смог перебороть себя и поддался чарам хрупкой пленницы. Наверное, именно тогда он окончательно потерял свой рассудок, раздаривая все воспоминания и мысли только ей одной. Но самое удивительное, что в тот вечер он бесстрашно нарушил клятву, данную самому себе — он снова открыл свое ледяное сердце для только что зародившегося, обжигающего чувства. Он снова понял, что умеет любить… — Я люблю тебя, — шептала девушка, в слегка приоткрытые губы генерала, который уже покрывал ее лицо целым водопадом из нежных поцелуев, аккуратно нависая над податливым телом возлюбленной, умело обходя небольшой животик. — Люблю…       Сердце Элерта сжалось от боли, ведь он знал, что это, возможно, их последняя ночь, проведенная вместе, но промолчал, не смея нарушить тот хрупкий мирок, наполненный теплом и безграничным счастьем, который они создали вместе, открыв друг другу свои истинные чувства. Он снова поддался ей, снова уступил...       Холодная платина белоснежных волос генерала нещадно смешивалась с огненными прядями Юджил, образуя собой невероятный водопад из льда и пламени, сливающийся в один мягкий поток медных локонов, словно предостерегающий любовников от зависшей, в воздухе опасности. Тонкие бледные пальчики пленницы уверенно сжимали широкую ладонь генерала, просачиваясь плавными линиями между загорелых пальцев Элерта, образуя собой крепкий замок, символизирующий нерушимость их светлых чувств, а немного сбившееся от ласк дыхание, разливалось приятным теплом по напряжённым телам молодых любовников. Тогда Кунсайту казалось, что ничто не сможет разлучить их в эту минуту, но почти что семейную идиллию грубо нарушила оглушительная автоматная очередь, смешанная с диким воплем напуганных до смерти людей и яростным лаем обозленных голодных собак. — Что это? — дрожащим голосом прошептала Юджил, вжимаясь от страха в мягкую кровать. — Эргард… — яростно прорычал генерал, устремляя потемневшие от ненависти глаза в слегка приоткрытые окно…

***

— Убью… Уничтожу! — исступлённо шипел Нефрит, раз за разом отдавая приказы солдатам, расстреливающим беззащитную толпу пленных. На небольшом асфальтированном плацу, окружённом несколькими десятками военных с озверевшими от голода овчарками, стояли сотни человек и испуганно прижимались друг к другу. Животный страх застыл на их лицах, но все как один, уже отчётливо понимали — спастись не удастся. Те несчастные, что пытались вырваться из плотного кольца смерти, были мгновенно расстреляны или разорваны на куски обезумевшими от запаха крови собаками.       Рядом с мужем, безжалостно размахивая в воздухе кожаным хлыстом, стояла Айно и тщательно следила за тем, чтобы ни одному из пленных не удалось сбежать. Ее бессменное оружие снова и снова приземлялось на измученные тела людей, ещё больше превращая площадку в сплошное кровавое месиво. Красивой блондинке явно нравилось это зрелище, ведь с ее пухлых губ ни на секунду не сходила довольная улыбка, а в стеклянных голубых глазах, словно вырываясь из самых глубин души, застыла почти что демоническая ярость.       Эта пара… Они были безумны в своей жестокости: одержимый местью Эргард, который несколько часов назад потерял последнего в своей жизни близкого человека и безжалостная Айно, переполняемая ненавистью ко всему живому. Порой Элерту казалось, что ее патологическая жестокость уже давно перешагнула грани неприкрытого садизма, но Минако было уже не остановить. Мощными ударами она обездвиживала всех, кто попадался на ее пути, а звонкий голос, словно сорвавшейся с цепи надзирательницы оглушал, предзнаменуя приближение скорой смерти. Люди кричали, сбиваясь в небольшие группы в разных сторонах оцепления, но уже ничего не могло их спасти. — Ты с ума сошла?! — взревел Поль, подлетая к стоящей и наблюдающей за происходящим с крыльца Берилл. — Думаешь? — Останови это немедленно! — Ты знаешь, что я хочу взамен! — яростно прошипела Гольдман, пронзая бледное от страха лицо капитана. — Ты… Ты… Ты чудовище! — Пусть так, Тайгер, но я пойду до конца, чтобы заставить тебя покинуть лагерь! И поверь, это только начало…       Поль в нескрываемом ужасе отшатнулся к стене. Длинные дрожащие пальцы судорожно вплетались в светлые пряди мужчины, словно это могло остановить тот кошмар, что творился в пятидесяти метрах от него. Он не мог бросить всех и как крыса сбежать с тонущего корабля, но и продолжать бесчинства пребывавший явно не в себе Гольдман было выше его сил. Очередной жуткий крик заставил его поднять остекленевшие глаза на проверяющую. — Я согласен. — Я так и знала, — самодовольно хмыкнула Берилл и обратила свой взор на остервеневшую парочку. — Довольно! — скомандовала она. Выстрелы тут же прекратились, лишь кипящий от ненависти взгляд Эргарда завис в наэлектризованном пространстве…