Жара на Аляске

      Малфой медленно просыпался, ощущая во всём теле приятную лёгкость: давно у него не было такого хорошего начала дня. Он понял, что накрыт одеялом, и мысленно поблагодарил за это Гермиону. Драко точно знал, что заснул раньше неё. После такого умопомрачительного оргазма, когда их тела будто устроили светопредставление, он полностью выбился из сил, даже говорить не мог, хотя ему хотелось задать шатенке несколько вопросов. Больше всего его поразило, что у неё давно не было мужчины. Судя по тому, что она сказала, он понял, что после гибели Уизли у неё ни с кем не было секса. Этот факт обрадовал его.       Прокрутив в голове все мысли, Малфой открыл глаза. На улице как всегда ярко светило солнце, он повернул голову уверенный, что сейчас увидит Грейнджер: судя по тому, как тихо, она всё ещё спит, — но вместо её красивого лица посмотрел на пустую кровать. Драко резко сел на постели, дотронувшись до покрывала, он понял — оно давно потеряло человеческое тепло, значит Гермиона уже ушла, скорее всего, сразу после того, как он заснул. Она забрала все свои вещи и опять сбежала от него. Единственное отличие от их первой ночи: он знал, кто она такая и где её найти. От злости блондин рухнул на подушку и ударил кулаком по постели. Все его мечты о приятном завтраке вдвоём рассыпались, как карточный домик.       “Неужели Гермиона всё равно не передумала уезжать? — эта мысль просто не укладывалась у него в голове. — И что тогда это было сегодня ночью? Грейнджер была так благодарна мне за то, что я помог ей найти детей и вернуть их домой? Это она таким образом решила отблагодарить меня? — этот вопрос привёл Малфоя в бешенство, он вскочил с постели и стал быстро одеваться. — Гермионе просто захотелось секса, она сама призналась, что у неё пять лет не было мужчины, и она решила со мной это исправить, мы ведь уже спали вместе. Ну уж нет, дорогуша, на этот раз такой номер у тебя не пройдёт”.       Выйдя из спальни, Драко пошёл умываться. Посмотрев в зеркало, он взял бритву и решил избавиться от бороды: он вдруг понял, как она ему надоела. Малфой вытирал лицо, когда в дверь позвонили. Ему очень хотелось, чтобы это пришла Грейнджер, извинилась, что оставила его, предложила вместе позавтракать и сообщила, что не собирается уезжать. Но вместо Гермионы на пороге стоял Чарльз. — Ого, — ахнул друг, когда увидел блондина без бороды. — Ты знаешь, а так тебе намного лучше, — сказал О'Нилл, заходя в дом. — Ты словно помолодел. — Да я и так не старый, — напомнил Драко перед тем, как закрыть дверь, потом он посмотрел на дом напротив, но на крыльце никого не было. — Я так понимаю, ты побрился ради миссис Сазерленд? — спросил Чарльз. Выдуманная фамилия была неприятна для слуха блондина. — Надеешься, что она не улетит сегодня? — Я просто не могу её отпустить, — заявил Малфой.       О'Нилл внимательно посмотрел на друга: — Похоже, я что-то пропустил, — уверенно сказал он, сев на диван. — Давай, выкладывай, что ещё случилось между тобой и… твоей старой знакомой из Лондона.       Драко понял, что ему надо с кем-то поговорить, он сел напротив Чарльза и всё ему рассказал. Сильнее всего О'Нилла удивило то, что Хьюго — сын его друга. — Мне жаль, что всё так получилось, — нахмурился Чарльз. — Одно мне ясно точно: если Гермиона сегодня улетит отсюда с детьми, ты не сможешь помешать ей. Вы оба живёте в Штатах по поддельным документам. Да, вы вроде являетесь гражданами страны, но если ты захочешь установить отцовство и подать в суд, чтобы тебе разрешили принимать участие в воспитание сына — это всё может повлечь за собой проблемы, причём большие. Ты ведь и сам это понимаешь? — Да, я понимаю, — отрезал Драко. — Ни в какой суд я подавать не собираюсь, я, что, похож на идиота? Чтобы подставлять и её и себя. Но ты понимаешь, дело не только в Хьюго, а в самой Гермионе… я люблю её. — Ты в этом так уверен? — в голосе друга слышалось сомнение. — Да, — вскипел Малфой. — Но ты же мало знаешь эту женщину, — возразил Чарльз и взмахнул рукой, чтобы его не перебивали. — Да, я понимаю, что как оказалось, вы с… Грейнджер давно знакомы, вы учились вместе в Хогвартсе, но ты сам признался, что вы терпеть друг друга не могли. Да, вы один раз переспали по-пьяни, так это с кем не бывает, — усмехнулся он. — Эта твоя бывшая однокурсница спокойно потом вышла за Уизли, родила мужу дочку и жила, пока он не погиб, а о тебе и не вспоминала. — Гермиона понятия не имела, где я, — возразил Драко. — И суть не в этом, неужели не понятно? Когда я знал её раньше, она мне не нравилась, я на Грейнджер внимания не обращал, как и она на меня. У нас всё началось именно здесь в тот самый день, когда она прилетела в наш городок. А то, что у нас оказался общий сын — это просто стечение обстоятельств. Теперь ты понимаешь? — Кажется, да, — подумав, ответил О'Нилл. — Тогда о прошлом лучше не вспоминать, — он помолчал. — Но я действительно считаю, что эта ваша идея — привезти сюда женщин — была ужасна, особенно поселить их в тех домишках. — Да, я знаю, — кивнул Малфой, опустив голову. — Ты извини меня, я не должен был вмешиваться в твои отношения с Гермионой, — сказал Чарльз, блондин ничего не ответил. — И что ты теперь будешь делать? — Я не знаю, — пожал плечами Драко. — Каждый раз, когда я пытаюсь с ней поговорить, ничего хорошего из этого не получается. Стоит мне открыть рот и начать говорить о своих чувствах, как я снова её обижаю, — друг улыбнулся, словно признание блондина его позабавило. — Со мной никогда такого не было, — словно оправдывался Малфой. — Это всё похоже на приступ какой-то страшной лихорадки. Остерегайся — это может и тебя коснуться, так что сотри со своего лица эту саркастическую улыбку. — Нет-нет, спасибо, мне такого не надо, — парировал О'Нилл. — Достаточно посмотреть на тебя. — Думаешь, я этого хотел или искал? — прикусил губу Драко. — Это случилось само собой. Приехала Гермиона, и вот я уже стою перед ней, как побитая собака. — Как же так получилось? — задумался Чарльз. — Ты дожил почти до тридцати лет, я до тридцати пяти, и мы до сих пор ни разу не влюблялись? — И мы гордились этим, — напомнил Малфой. — А вот оно в итоге как всё обернулось. — Но я так и не понял, что побудило её захотеть уехать? — спросил О'Нилл. — Точно не я, Гермиона сама заговорила об этом, когда мы первый раз с ней разговаривали. — Она обиделась на меня… ну… когда я сделал ей предложение, — признался блондин. — Ты, что, так сильно напугал её? Поставил какие-то требования? — поинтересовался Чарльз. — Видимо, всё из-за того, что я не произнёс достаточно красивых слов, — предположил Драко. — Да, согласен, я не сказал, что ангелы улыбались, когда она появилась на свет, не был романтичным и не пригласил её в ресторан, и не положил кольцо в бокал с шампанским, но ведь я всё равно попросил её стать моей женой. — Что же ты ей сказал? — в нетерпении спросил друг. — Ну… точно не помню, — замялся блондин. — Понимаешь, мы были у Бена, кругом было много народу. Я подошёл и сказал Гермионе, что мне не кажется удачной её идея выйти за Пита, да и за всех остальных, кто посмел делать ей предложение. — То есть другие мужчины тоже делали ей предложение? — поразился О'Нилл. — Да, — пальцы Малфоя так сжались, что послышался хруст. — Кроме Пита, наверняка, попросили её руки Ральф, Джон, может и Бен. — Итак, ты стоял рядом с ней у Гамильтона… — поторопил его Чарльз. — Правильно, — кивнул блондин. — Мы встретили эту Элисон Рейнолдс. Ну, в общем, я сказал Гермионе, что если ей уж так приспичило выйти замуж, то я сам могу жениться на ней. — Так вот как это было, — с облегчением произнёс друг. — Хоть ты и не спрашиваешь моего совета, но я бы на твоём месте попросил снова, при этом наговорил по-больше нежных романтичных слов, которых ты так не любишь, — его губы изогнулись. — Не знаю, смогу ли я, — напрягся Малфой опустив глаза. — А у тебя, что, есть выбор? — в голосе О'Нилла послышалось раздражение. — Я не знаю, правда, не знаю, — вздохнул блондин потерев виски. — У тебя ещё есть время подумать, сейчас только восемь утра, — посмотрев на часы, сказал Чарльз. — Я пока пойду в офис, а ты сиди и думай.       Похлопав друга по плечу, О'Нилл ушёл. Драко полчаса просидел на диване, за это время он успел вспомнить прошлое, попытался понять, что делать в настоящем, и даже помечтать о прекрасном будущем. Почувствовав, что во рту пересохло, он пошёл на кухню и приготовил себе кофе. Малфой надумал себе план действий, теперь надо было только воплотить его в жизнь.       Через десять минут выйдя из двери, он сразу направился к дому, где жила Грейнджер и её дети. Не успел блондин подняться на крыльцо, как шатенка уже открыла дверь. Она переоделась, сегодня похолодало, и на Грейнджер был прелестный бежевый свитер и джинсы, Драко показалось, что она никогда не выглядела так мило. — Доброе утро, — сказала Гермиона, ей хотелось обнять мужчину, но его странный взгляд и выражение лица заставили её передумать. — Доброе утро, — ответил Малфой, стараясь говорить спокойно. — Я кое-что принёс для тебя, Хьюго и Розы. — Они ещё спят, — обернувшись, поведала Грейнджер. — Это не имеет значения, я отдам это тебе, а ты передашь им, — решил Драко и посмотрел на качели. — Давай посидим здесь. — Хорошо, давай, — согласилась шатенка, ей стало интересно, что же хочет отдать ей блондин.       Малфой смотрел на женщину: по её взгляду ему показалось, что она не хочет этого разговора, она точно жалеет о том, что случилось ночью, и ей хочется как можно скорее уехать отсюда и забыть его. — Это бумаги на Игла, — сказал Драко и протянул ей конверт. — Я отдаю его Хьюго, так ему будет легче уехать. Когда вы устроитесь, дай мне знать, я приеду и привезу собаку. — Но это твой пёс, — словно ребёнку попыталась объяснить Гермиона.       Малфой печально улыбнулся и не стал рассказывать, как трудно вырастить и отдрессировать настоящую лайку, они ведь такие своевольные. — Они любят друг друга, к тому же я хочу, чтобы у моего сына что-то было именно от меня, — попытался донести до женщины Драко. — Можешь не переживать, я не буду рассказывать Хьюго, что я его настоящий отец, я понимаю, что у меня нет на это никаких прав. — Но, Драко… — Пожалуйста, Гермиона, позволь мне сделать хотя бы это, — попросил Малфой. — Роза, прелестная девочка, я долго не мог решить, что ей подарить, — он полез в карман и вынул оттуда массивный золотой медальон в форме сердца: — Это принадлежало моей бабушке по линии Блэк, — он с трудом открыл крышку, внутри ничего не было. — Ты можешь вставить сюда любые фотографии. Бабушка отдала мне его незадолго до смерти, я и забыл о нём, это мама положила медальон в свою шкатулку, когда собирала наши вещи, я говорил, что она тщательного готовилась к побегу. Мне бы хотелось, чтобы ты сохранила его, пока Роза не станет достаточно взрослой, чтобы носить его.       Глаза Грейнджер наполнились слезами, когда он положил ей на ладонь цепочку с сердцем и сжал её руку. — Драко… я не знаю, что и сказать, — растерялась шатенка. — У меня нет другого способа, чтобы показать тебе, как я люблю тебя и… детей, — не глядя на неё, произнёс Малфой. — Мне хочется сказать — наших детей…       Он встал, чтобы достать из кармана чёрную небольшую коробочку и какую-то старую заколку. — Последнее, что у меня есть для тебя, — сказал Драко и, снова сев рядом с ней, протянул ей заколку. — Когда я только начал работать в компании “Бесстрашные братья”, у меня неплохо получалось, я полюбил свою работу, но восемь лет назад я чуть не погиб. Я летел зимой один, у меня случились неполадки с двигателем, мне пришлось сделать незапланированную посадку. Эту заколку уронила какая-то женщина, которая до этого летела в самолёте. Когда я думал, что всё пропало, я увидел заколку и с помощью неё смог всё наладить. Это долго объяснять, лучше не вдаваться в подробности, — он нахмурился, между бровей у него пролегла складка. — Если бы не эта заколка, я бы замёрз насмерть, волшебной палочки у меня с собой тогда не было, да и сейчас я её не беру, когда летаю. А эту заколку я с тех пор храню, как талисман на счастье.       Гермиона улыбнулась, сжимая в руке заколку. Малфой открыл коробочку и достал оттуда массивное золотое старинное кольцо с красным камнем. — Это обручальное кольцо моей матери, — сказал Драко, с гордостью повертев его в руках. — Это фамильная ценность семьи Малфоев, каждая женщина носила его. Я хочу, чтобы оно было у тебя, как у матери моего сына, — он отдал кольцо Грейнджер, тут же поднялся и засунул руки в карманы, боясь, что сказал что-то нет то, или просто наговорил глупостей. — Прощай, Гермиона.       Он повернулся и пошёл к дому. — Драко, — позвала его шатенка, он обернулся. — Почему ты отдал мне всё это? — Потому что эти вещи — это я, и они дороги мне, — ответил Малфой. — Я не могу поехать с тобой и не могу заставить тебя остаться. Поэтому хочу, чтобы ты взяла частицу меня, когда уедешь. — Ты бы мог и раньше сказать, что любишь меня, — упрекнула его Гермиона. — Я хочу жениться на тебе, — ответил Драко, не поворачиваясь. — Мужчина не предлагает женщине брак, если не любит её. — Предлагает, если боится, что другой перебежит ему дорогу, — заявила Грейнджер, скрестив рук на груди, — или если не знает, чего по-настоящему хочет, но чувствует, что задета его гордость. — Я знаю, чего хочу, — заявил Малфой, он повернулся и посмотрел ей прямо в глаза. — Так ли это, Драко? — прищурившись, спросила шатенка. — Я хочу провести всю оставшуюся жизнь с тобой тут, в Уайт-Маунтине, — ответил блондин. — Хочу вырастить Хьюго и Розу, как родных детей. Хьюго и так мой сын. Если Мерлину будет угодно, может, у нас ещё будут дети.       Они смотрели друг другу в глаза, не в силах больше скрывать свои чувства. Прекрасные карие глаза Гермионы блестели от слёз. Драко понадобилась вся его сила воли, чтобы не кинуться к ней, не задушить в своих объятьях страстным поцелуем. — Но ничего этого у меня не будет, — мрачно проговорил Малфой, — поэтому я отдаю тебе всё, что есть у меня ценного, можешь делать с этим всё, что хочешь, — он повернулся, чтобы скорее уйти, чуть не проболтавшись, что уехав, она заберёт с собой его душу. — Если ты сейчас уйдёшь от меня, Драко Люциус Малфой, клянусь, я никогда этого тебе не прощу! — грозно заявила Грейнджер.       Обернувшись, он увидел, что она стоит на верхней ступеньке, раскрывая ему свои объятия. Самая прелестная в мире улыбка, когда-либо виденная им, осветлила лицо Гермионы.       Сердце у Малфоя на секунду остановилось, он кинулся назад, схватил Грейнджер и крепко прижал к себе. Мерлин, как же он её любит! Страсть и желание переполняли его, они были настолько сильными, что Драко боялся испугать её, старался быть как можно более нежным.       Грейнджер обхватила его за шею и тихо простонала. Более сильный и волевой мужчина мог бы устоять перед этим звуком, но только не Малфой. Слишком свежими были воспоминания о прошедшей ночи. Он так сильно боялся, что никогда её больше не увидит и не поцелует. Теперь же они стояли и долго и страстно целовались.       Когда воздух в лёгких закончился, Драко оторвался от губ Гермионы и спрятал лицо у неё на плече, наслаждаясь запахом её волос. — По-моему, ты должна выйти за меня, — уверенно произнёс блондин. — Женщины предпочитают, чтобы их просили об этом, — сказала Грейнджер. Отстранившись от мужчины, она посмотрела в его глаза. — Прошу тебя, Гермиона, если у тебя есть ко мне хоть какие-то чувства, избавь меня от этой пытки и согласись выйти за меня, — выпалил на одном дыхании Малфой. — Ты меня просишь? — приподняла шатенка левую бровь. — Умоляю, — ответил Драко.       Грейнджер засмеялась, а потом нежно поцеловала его. — Я согласна, — сказала она и погладила его по щеке. — Я люблю тебя, и мне нравится, что ты побрился. Хоть я и привыкла к твоей бороде, но так всё-таки лучше. — Честно говоря, только сбрив её, я понял, как она мне надоела, — усмехнулся блондин. — Мам, — раздался голос Хьюго.       Малфой оглянулся и увидел, что в дверях стоят брат с сестрой. Они были ещё в пижамах, но их лица осветили радостные улыбки. — Доброе утро, — проговорил Драко. — У меня для вас есть потрясающая новость. — Правда? — с сомнением спросила Роза. — Ваша мама согласилась выйти за меня замуж, — объявил блондин.       Девочка просияла, а вот Хьюго выглядел несколько озадаченным. — Что, уже? — поразился он. — Мама, ты же говорила, что потребуется какое-то время, чтобы решить все проблемы между тобой и Драко. — Решить проблемы? — повторил Малфой, теперь уже он выглядел озадаченным. — Мы с детьми говорили вчера перед сном и решили, что сегодня точно никуда не уедем, — ответила Гермиона, поцеловав его в кончик носа. — Ты хочешь сказать, что не собиралась уезжать? — растерянно спросил Драко. — Нет, — покачала головой шатенка и тихо добавила: — Ночью я решила это окончательно. Это тебя разочаровало? — Да нет, просто я… — у Малфоя не нашлось слов, он насупился. — Ты могла бы и раньше сказать. — Я пыталась, но ты не дал мне, — объяснила Гермиона. — Ты жалеешь? — она надула губы. — Нет, — горячо возразил Драко. — Нет. — Так вы действительно поженитесь? — решила уточнить Роза. — Да, — ответил блондин, Гермиона кивнула. — А когда? — спросил Хьюго. — Когда всё организуем, думаю, недели две нам хватит, — ответил Малфой.       Дети подбежали и крепко обняли жениха с невестой, а затем убежали в комнату, чтобы переодеться, было видно, как они счастливы. — Ты извини, что я ушла… опять, — виновато произнесла Грейнджер, когда они остались одни на крыльце. — Просто я снова испугалась за детей: вдруг они проснулись бы, а меня нет в доме. — Я всё понимаю, — медленно ответил Драко и снова поцеловал её.       На дороге появился пикап и загудел. — Похоже, вы между собой всё уладили, — крикнул Чарльз, высунувшись в окно. — Да, — радостно ответил Малфой. — Мы скоро поженимся. — Только не делайте этого, пока не вернутся Кристиан и Сойер, а то они обидятся, — попросил их О'Нилл. — Не будем, — пообещала Гермиона. — Это пока секрет или уже можно всем рассказывать? — поинтересовался Чарльз.       Жених с невестой переглянулись и улыбнулись. — Можешь рассказывать, нам скрывать нечего, — ответил Драко, обнимая Грейнджер одной рукой.       О'Нилл одарил их широкой улыбкой и поехал по улицам, крича во всё горло, что в Уайт-Маунтине скоро свадьба Блэка и Сазерленд. — Ну всё, Драко Малфой… то есть Блэк, — поправила себя Гермиона. — Теперь ты уже не сможешь пойти на попятную. — За это не бойся, — заверил её Драко. — Вообще теперь ничего не бойся, и ни о чём не думай. Думать буду я.       Решив не стоять больше на крыльце, они вошли в дом. Впереди Малфоя и Грейнджер ожидал очень приятный день.