Проспала!
Будильник с грохотом полетел на пол, Живоглот с диким мявом — туда же.
Полчаса спустя я уже неслась по коридору к входу в Зал Совета, ругая себя и любимого паршивца, который при моём порыве встать по первому звонку будильника мягко заурчал и прижался к попе тёплой спиной, уговорив мой измотанный организм поспать ещё минуточку. Шесть месяцев кропотливой работы могли пойти Живоглоту под хвост прямо сейчас!
Последний десяток шагов я прошла степенным шагом, более приличествующим помощнику главы Отдела регулирования магических популяций и контроля над ними. Ну, ладно. Не такая уж это большая должность, да и поле деятельности довольно ограниченное. Пока.
Мой законопроект по пересмотру прав домашних эльфов грозил спровоцировать общественный резонанс, и предстояло нешуточное сражение со старыми ретроградами, о чём меня лично предупреждал министр Бруствер.
Презентация в первом чтении на Совете Визенгамота была продумана до мелочей, чтобы даже Скитер не нашла к чему придраться, поэтому каждая деталь имела значение. Но неудачно начавшееся утро выбило из равновесия, а мысли расползались, словно пикси из клетки. Быстрый макияж и быстрая причёска уверенности в себе не добавляли.
Но тут дверь в Зал Совета распахнулась и упрекать себя стало поздно.
Битком набитое помещение напоминало растревоженный улей. Мое появление вызвало короткую паузу, после которой возобновившееся гудение зазвучало довольно-таки угрожающе. Конечно, я не надеялась на тёплый приём, но оказаться ведьмой на средневековом суде инквизиции тоже не ожидала. Под враждебными взглядами я прошла вперёд и вопросительно посмотрела на Кингсли. Тот отрицательно покачал головой и кивком указал на свободное место в зале. Сидящие там маги с неохотой дали мне возможность присесть, а на колени тут же шлёпнулся свежий номер «Ежедневного Пророка», на первой полосе которого неоново алыми буквами горел заголовок «Зверское убийство. Подозревается домовой эльф!»
Скитер была великолепна, как всегда. Преодолевая шоковое оцепенение, я перечитывала статью снова и снова, едва не пропустив окончание Совета, очнувшись, когда министр Бруствер призвал к тишине ударом молотка и объявил:
— В связи с новыми подробностями в деле об убийстве, в котором подозревается домовой эльф, предоставленными мисс Гестией Джонс, через пятнадцать минут жду у себя в кабинете руководителей Отделов Тайн, Магического Правопорядка и Отдела регулирования магических популяций и контроля над ними.
Он встал и направился к выходу, его тут же окружила охрана. Я в тупом оцепенении наблюдала, как процессия покидает помещение, затем, спохватившись, побежала следом.
— Министр! — крикнула я. И, когда мне всё же удалось оказаться рядом с ним, позвала тише. — Кингсли.
Бруствер выглядел взволнованным и усталым. Он чуть замедлил шаг и жестом пресёк поток моих вопросов:
— Гермиона, я вызову тебя позже. Есть что обсудить.
Мне ничего не оставалось, как пройти в свой отдел и ждать там. Я не могла найти себе места, нарезая круги по кабинету и еле сдерживаясь, чтобы не начать грызть ногти — старая детская привычка от нервов готова была взять верх. Сотрудники, оценив моё настроение, предпочли промолчать и создать видимость рабочего процесса.
Ровно через час я оказалась в приёмной министра. Под дверью в кабинет дежурила парочка авроров: после войны на министра было совершено несколько покушений, и, хотя за последние полтора года происшествий больше не случалось, расслабляться, положившись на охранные чары, аврорат не спешил, несмотря на нехватку кадров.
Мисс Эшли, секретарь, предложила мне чашечку чая, но тут стоявшая на её рабочем столе бронзовая статуэтка герольда зашевелилась, и, негромко протрубив в горн, сообщила, что меня вызывают в кабинет.
В помещении, кроме Кингсли, никого не было. Я, сгорая от нетерпения, молча, без приглашения присела на краешек кресла прямо напротив министра, сидевшего за огромным дубовым столом.
— Так, теперь ты.
Бруствер с громким шелестом перебирал какие-то пергаменты и размашисто черкал пером, демонстрируя слегка нервозную сосредоточенность на деле и крайнюю занятость. Я непроизвольно начала крутить массивный перстень с лунным камнем на правой руке, который очень удачно подходил к министерской мантии. Мне его подарила Джинни на день рождения, по её словам, для привлечения любви. Но я очень даже была в курсе и других, на мой взгляд, более полезных свойств.
— Слушай внимательно. У меня нет времени размусоливать разговоры до ночи. Это очень важно. Итак, за последние три года было зафиксировано несколько случаев нападений домовых эльфов на своих хозяев. Пострадавшие либо смогли призвать к порядку существ, либо уничтожили их по праву. Но буквально вчера одному из пострадавших отбиться не удалось, и он погиб. Тринадцать колотых ножевых ранений.
Министр выдержал драматичную паузу и наколдовал стакан воды, пока я приходила в себя. Эльфы. Домовики. Непослушание. Убийство. Что?!
— Я тоже был, мягко говоря, шокирован, Гермиона. Такого никогда не происходило со времён… Мерлин, да я не знаю, происходило ли такое когда-либо вообще?!
Я нахмурилась.
— То есть было несколько нападений «до» и вы ничего не сделали.
— А что я мог сделать с мёртвыми эльфами?
— В каком смысле? — у меня ком застрял в горле от понимания, что именно имел в виду министр.
— Задержанные эльфы были признаны колдоэкспертами выжившими из ума и скоропостижно казнены.
— Но, Кингсли?! Их нужно было допросить и доставить в Мунго! Возможно, нашлось бы какое-то лечение…
— Эльфийская магия сильна, Гермиона, и совсем не похожа на нашу. При задержании им кололи специальное зелье, разработанное невыразимцами, так как безумие сделало их нечувствительными к заклинанию «империус». Оно подавляет волю эльфа, но лишь на время. Ты же знаешь, что домовики могут аппарировать сквозь любые щиты и барьеры. Их допросили и казнили. Материалы допросов в папке.
Следующие слова Бруствер отчеканил, как молотком по гвоздю.
— Они были опасны для общества, ты должна это понимать.
Кингсли заметил скепсис в моём взгляде, вскочил и, опёршись руками о столешницу, навис надо мной, прожигая строгим взглядом.
— Да, я не обратил особого внимания на эти происшествия, так как у меня и кроме эльфов забот полные карманы вот уже несколько лет, после тех дел, что натворил Фадж и остальные два министра! — Он подчеркнул слово «особого». Сомнительный аргумент, министр. Я даже думать не хочу, на основе каких экспериментов было разработано то зелье. И как давно невыразимцы над ним работали, явно до пришествия Тёмного Лорда.
— Я поручил это дело твоему начальнику, и десять минут назад у меня к нему было очень много вопросов.
Последняя фраза не предвещала ничего хорошего Крессвелу — ну и поделом. Мой начальник не отличался большим умом и добросовестностью в работе. Вот теперь огребать будем все, как всегда. Я скисла.
— Почему вы не привлекли весь наш отдел сразу, после первого нападения? Это же напрямую касается нас.
— Никто не хотел огласки. Твой начальник занимался этим лично.
Ещё один сомнительный аргумент. Меня поставить в известность не захотели, потому что все в курсе о моей симпатии к этим существам. Тогда чем всё это время занимался мой грёбаный начальник, если это не первое нападение?! И куда смотрел Кингсли? Вся эта ситуация была просто отвратительной халатностью!
Я хмуро посмотрела на министра.
— Вчерашнего домовика уже казнили?
— Да.
— И как вы собираетесь это объяснить общественности? — ядовито спросила я.
Министр, слегка успокоившись, снова сел, быстро взглянув на напольные часы в углу кабинета. Конечно-конечно, время на исходе и министра ждут более важные дела.
— Гестия завтра даст интервью в «Ежедневный Пророк», что это кто-то из бывших пожирателей подослал своего домовика.
Я невесело улыбнулась такому лицемерию.
— А чего ты хотела? Чтобы началась паника и массовое уничтожение этих существ?
— Нет. Конечно, нет, министр.
Кингсли, в общем, был прав, но звучало это чудовищно.
— Вот что, Гермиона. Если ты собираешься продвигать свой законопроект, то должна разобраться, что, чёрт побери, творится с этими эльфами! Иначе, сама понимаешь, у тебя шансов ноль.
Я устало потёрла лоб.
— Да причём тут уже законопроект… И почему я, Кингсли? Есть Отдел Магического Правопорядка, у нас целый отдел сотрудников, и мистер Крессвел…
— Мистер Крессвел, после сегодняшней выволочки, вряд ли долго продержится в своем кресле. А тебя я ценю как специалиста не за красивые глазки и орден Мерлина, дорогая. У меня нет времени на разглагольствования, поэтому буду говорить прямо: разберись с этим делом, и место начальника Отдела регулирования магических популяций и контроля над ними — твоё. И можешь продвигать какие хочешь проекты или ещё что. Но сперва. Разберись. С. Этим. Делом, — отчеканил министр, а я спешно подобрала челюсть от такой откровенности.
— Хорошо, — голос охрип, я быстро сделала глоток воды. — Я вас поняла, министр Бруствер. Мне приступать прямо сейчас?
Кингсли скривился от такого официоза — бывшие члены Ордена Феникса всё ещё по привычке были друг с другом на «ты».
— Желательно. Гестия сообщила, что авроры сейчас должны привести одного из выживших свидетелей. Твоя задача допросить его по форме… ну и прочее. Сама поймаешь Гестию, она тебе передаст дело и поможет составить план расследования.
Министр сложил в стопку листы пергамента, я поняла намёк. На выходе меня встревожила одна мысль.
— Кингсли. А начальники знают, что делом буду заниматься я?
— Конечно.
— И Гестию совсем не смущает, что при всём выборе следователей такое серьёзное дело отдали… мне?
— Гермиона. Ещё раз. Если они не смогли вовремя предотвратить беду, то я не знаю, кто ещё, кроме тебя, сможет справиться с этой кучей драконьего дерьма, которое так не вовремя свалилось на голову, а если ещё учесть твою специализацию… Ещё вопросы есть?
— Всего доброго, министр.
Дверь звучно хлопнула за моей спиной, слегка наподдав под зад.
Огласки он не хотел. Так вот теперь об этом из каждого утюга кричат!
М-да, давно я не видела Кингсли в таком состоянии. Обычно он был более сдержан. Авроры у кабинета бдительно бдели, а я всё ещё пыталась отойти от столь конструктивного диалога.
Та-а-ак. Ситуация была, мягко говоря, дерьмовой. Министр с советом погрязли во лжи, а разгребать мне. Однозначно нужен план. Только вот, если у эльфов поехала крыша, мой законопроект не просто с треском проваливался, а летел ко всем оборотням в задницу, да простит меня Люпин. И даже после того, как я, дай Мерлин, разберусь с этим всем, вряд ли будет смысл пытаться снова закидывать удочку, если пробный камень с плюхом упал на дно. Бедные эльфы.
Но сдаваться я не собиралась всё равно.
Вздохнула. Что ж, пойду поищу Гестию Джонс.
* * *
Искать главу мракоборческого отдела не пришлось. Она была на месте, как всегда, строга и предельно собрана. Невысокая немолодая женщина с чёрными волосами, уложенными в практичную причёску, открывавшими круглое, чуть полноватое лицо, с лёгким нежным румянцем, но с цепким внимательным взглядом тёмных глаз и поджатыми губами. Старая дева и мрачная стерва — так злобно шептали о ней за спиной. А я наоборот, восхищалась выдержкой, силой воли и опытом этой бывалой и храброй женщины. Она никому не давала спуску, и в её отделе всегда царила строжайшая дисциплина. Впрочем, ко мне она относилась более лояльно, чем к подчинённым и остальным вообще. Может, потому, что мы знали друг друга давно, вне работы, и кто чего стоит тоже.
— Не буду скрывать, я не в восторге от идеи министра, Гермиона.
Гестия по своей привычке на приветствия не разменивалась и сразу перешла к делу.
— Но меня утешает, что это будешь ты, а не какой-нибудь желторотый сопляк из твоего отдела. Ты точно не хочешь ко мне перевестись? Повод сейчас просто шикарный. Очень хочется лишить этого негодяя Крессвела ценного сотрудника.
А ещё она обладала убийственной прямолинейностью и не стеснялась в крепких словцах, чем, собственно, и заработала репутацию стервы.
— Нет, Гестия. Сейчас, когда эльфы находятся под такой большой угрозой, я тем более не могу оставить свой пост.
О предложении министра я, понятно, умолчала. Уважение уважением, но откуда я знаю, как Джонс отнесётся к новости, что пост начальника моего отдела займёт молодой, но, с точки зрения старшего поколения, менее опытный специалист?
— Ладно. Но о моём предложении не забывай.
Она погрозила мне пальцем и слегка улыбнулась.
— Итак, к делу. Вот папка. Тут всё, что успели собрать на сегодняшний день: отчеты экспертов, колдографии, протоколы допросов потерпевших, свидетелей и прочее. Изучи очень внимательно, не упускай ни единой мелочи. Советую сразу расписать хронологию событий, может, придётся побывать на местах преступления и задать ещё раз вопросы всем причастным. А может, и не раз. А может, и не только причастным. А может, придётся ещё и на труп взглянуть. И не хмурься, это расследование, а не вязание шапочек. Архив — знаешь где. Будут вопросы — задавай. Дело ещё только начали расследовать, так что информации, считай, лукотрус наплакал.
Я тут же вспомнила, что ещё хотела спросить у Бруствера, но забыла.
— Министр говорил, что к вам в отдел должен поступить один из свидетелей. В каком качестве? Он что, арестован?
Аврорша хмыкнула и постучала кончиком пера по столешнице.
— Да. Он задержан по другому делу и на время следствия будет содержаться в министерской тюрьме до суда.
Я подумала, что моё расследование может занять гораздо больше времени, и мне совсем не хотелось заниматься допросом в Азкабане.
— А не могу ли я его сейчас быстренько, на месте, допросить?
— Нет, — строго отчеканила Джонс. — Сперва вникни в детали и ознакомься с правилами проведения допроса.
— А-а-а, ну ладно. Тогда я пойду?
Я старалась изо всех сил не паниковать хотя бы внешне, раз Гестия обо мне столь высокого мнения. Профессионалы не ведут себя как истерички, Гермиона!
— Иди. Удачи. Ах, да. Разрешение на посещение тюрьмы возьмёшь у меня. Я тебя заодно проинструктирую — сейчас времени нет. Работа не волк, а прямо лернейская гидра, — посетовала Гестия, и я уныло поплелась к выходу.
* * *
По пути я зашла в министерский архив и набрала литературы по методике ведения следствия, и всё, что нашла про домовых эльфов — о последних не так много информации, кстати. Новый архивариус при поступлении свежих материалов использовал заклинание долговечности, у которого был один недостаток: на все заколдованные документы не действовали чары уменьшения. Большую часть я поместила в свою безразмерную сумку, но оставшаяся «башня» всё равно вышла внушительной — базу я всегда изучаю основательно и подробно.
Я аккуратно, особенно на поворотах, левитировала «башенку», прижимая папку, выданную Гестией, к груди. Чтобы не споткнуться, мне приходилось выглядывать то вправо, то влево из-за стопки. Нужно было порционно! О, милый Годрик, почему из всех достоинств ты не наградил своих последователей понятием «мера»?!
Кое-как добравшись до конца коридора, я взяла стопку в руки, так как министерские лифты в такой час вполне могли быть забиты и молилась, чтобы моя ноша не рухнула. Желательно хотя бы не мне на ноги — пара подшивок способна была превратить мои ступни в туфельках на шпильке в ласты.
Створки лифта наконец открылись, глухой женский голос объявил этаж, и я неуклюже протиснулась внутрь. Самолётики-записки небольшой стайкой впорхнули следом, шумно шелестя «крылышками».
В лифте, судя по обуви, находилось несколько мужчин. Мне были видны лишь края грязной и потрёпанной одежды стоящего рядом человека, а руки его были скованы заклинанием, из-за чего я заключила, что он арестант и рефлекторно попыталась отодвинуться чуть подальше. Я мгновенно предположила, что это может быть «тот самый» арестант, по моему делу.
Неожиданно арестованный шумно втянул воздух и выдохнул:
— Ты…
В следующее мгновение в лифте началось некоторое движение и другой мужской голос позвал:
— Мисс…
Я тут же удивлённо распахнула глаза.
Очень знакомый мужской голос.
Я бы сказала, очень и очень знакомый.
Сердце как будто подобралось к самому горлу, а любопытство довольно быстро победило неприязнь от присутствия арестанта, и я попыталась аккуратно выглянуть, чтобы рассмотреть попутчиков.
— Да?
Мир мгновенно сузился до размеров лифта. Сердце застучало в таком бешеном ритме, что наверняка все присутствующие могли расслышать этот грохот в моей груди. Ладони вспотели, коленки подкосились, а в голове монотонно звучало «не-может-быть-не-может-быть-не-может-быть, чёрт возьми!».
Книжная башня протестующе поползла в сторону, но волновало меня совсем не это.
Сириус Блэк стоял передо мной и был заметно удивлён нашей встречей. Но его аврорская выучка была по-прежнему на высоте — взмах палочкой, и бумажная «башня» перестала напоминать Пизанскую.
Я с трудом сглотнула и c чувством прошептала традиционное-маггловское:
— Твою мать…
И всё. Больше ни единого словечка вымолвить не смогла. Язык присох к нёбу и неприятно царапался, словно я проглотила какую-то конфету-вредилку Уизли.
В следующий момент Сириус склонил голову влево, окинул меня наигранно хмурым взглядом и спросил:
— Что ты сделала со своими волосами?
И это было первое, что я услышала с тех пор, как Сириус Блэк аппарировал в Международный Аврорат навстречу новой должности и новой жизни. В первую нашу встречу, спустя пять лет.
