Прекрасная луна человека с пятью именами

— Госпожа Такаги? Вам принесли пакет! — девочка служанка склонилась в поклоне и оставила у входа в комнату свёрток. — Спасибо, Аои-тян, — кивнула Тидзуру. Вот уже четвёртый год, как она носила новое имя. Такаги Кодзиро, которому Тидзуру везла письмо, занимался в Токио делами бывшего клана Айдзу. Такаги Кодзиро с удовольствием удочерил Тидзуру, дал ей свою фамилию и нашёл ей неплохую работу — вначале она просто прислуживала Мацудайре Теру, приёмной сестре даймё Айдзу, потом выяснилось, что Тидзуру владеет очень полезным навыком для нового времени — знает английский язык! — и ещё целый год она пыталась научить Теру-химе тому немногому, что знала сама. Почтенная Теру-химе была к ней очень добра и любила поболтать, так что, вполне возможно, приятный собеседник и спасение от скуки ей были нужнее, чем английский. Тидзуру очень веселила Теру-химе, постоянно путаясь в именах и названиях, упорно называя столицу старым названием — Эдо. Теру-химе каждый раз говорила: «Токио! Теперь Эдо называется Токио! Я буду звать тебя саму Токио-тян, чтобы ты запомнила!» и смеялась до слёз. Она писала прекрасные стихи и часто вспоминала какие-нибудь интересные истории при дворе блистательного даймё Мацудайры, а Тидзуру в ответ делилась воспоминаниями из жизни в Синсэнгуми. Теру-химе слушала их с большим удовольствием, и каждый раз вздыхала «Ах, как вырос наш Хадзиме-кун! Талантливый, всё-таки, мальчик, брат всегда любил его… Приготовь-ка, милочка, нам ещё чаю!». «Нет ли каких известий от Хадзиме-куна из Гоноэ?» — каждый раз осторожно спрашивала Тидзуру, принося чай. Теру-химе отрицательно качала головой, а после этого, испив ароматного чаю, вспоминала какое-нибудь из своих стихотворений. Спустя какое-то время Теру-химе предложила ей: — Токио-тян, твоё общество для меня очень приятно, но, возможно, мне скоро придётся уехать, и я не хочу, чтобы ты осталась не у дел. Придумай себе какое-нибудь дело, которым будешь заниматься, а я с радостью помогу тебе, чем смогу! Тидзуру немного смутилась, а затем призналась: — Когда-то у меня был дом здесь в Эдо… Ну, то есть, в Токио. Я была там недавно — он всё ещё стоит, но сильно обветшал. Ах, если было бы возможно сделать там ремонт и маленькую гостиницу с ресторанчиком… Только самую маленькую, чтобы я одна смогла со всем управиться! Теру-химе улыбнулась: — Я поняла тебя, Токио-тян! Сегодня же напишу своему брату — думаю, вместе мы сможем тебе помочь. Ты очень хорошая девушка и я хочу, чтобы то, о чём ты мечтаешь, сбылось. Неизвестно о чём Теру-химе написала своему брату, бывшему даймё хана Айдзу Мацудайре Катамори, но теперь малышка Тидзуру стала госпожой Такаги Токио, владелицей ресторанчика с четырьмя комнатами для постояльцев и небольшим штатом прислуги. Сегодня, как и обычно, она сидела в своей комнате с видом на пруд и разбирала корреспонденцию. Три года она мечтала получить письмо от одного единственного человека, но в основном ей приходили длинные поэтичные письма от Теру-химе, предложения о поставке чая и сладостей и иногда просьбы о бронировании комнат. Так и сегодня — к маленькому свёртку прилагалось письмо от неизвестного ей человека. «Уважаемая госпожа Такаги! Я получил должность в Токийском полицейском департаменте, в связи с чем буду в столице в конце апреля. С замиранием сердца хочу спросить, найдётся ли у вас для меня место в вашем доме на длительный срок? Искренне ваш, Фудзита Горо» Тидзуру пожала плечами. Странное письмо какое-то. Человек незнакомый, а пишет как старый приятель. Очередная бронь, что ли? Ну ладно, запишем в журнале: забронировать комнату для некоего Фудзита Горо с конца апреля. Она повертела письмо и обнаружила там приписку: «Надеюсь, вам придётся по душе мой маленький презент». Ах, презент! С письмом же был ещё какой-то свёрток. Тидзуру развернула свёрток, открыла маленькую продолговатую коробочку, и сердце её забилось быстрее. В коробочке лежала искусно выполненная заколка для волос, украшенная перламутровым цветком сакуры и россыпью жемчужин. Когда-то, когда Тидзуру в одной из прошлых жизней изображала гейшу в Симабаре, она обронила точно такую же и Кимигику тогда очень рассердилась на неё. Драгоценную вещицу искали по всему дому, но не нашли. Дрожащей рукой она взяла заколку и обнаружила под ней ещё одну записку тем же почерком, что и письмо: «Давно хотел тебе это отдать, но всё не было подходящего момента. Безумно хочу снова увидеть цветы сакуры в твоих волосах. Надеюсь, они уже достаточно отросли?»

К О Н Е Ц